От моего прикосновения у Зои перехватило дыхание. Она опустилась ниже, пока не оказалась на коленях, и, просунув руку в мои штаны, вытащила член, толкая материал дальше вниз по моим ногам. Моя голова откинулась назад от ощущения ее мягких маленьких рук, гладящих вверх и вниз по моему члену, ее большой палец терся о головку, распространяя влагу.
Зоя встала и, прижавшись поцелуем к моим губам, направила мой член в себя, и мы оба тихо стонали, пока она опускалась вниз. Ее тугая киска сжимала мой член словно тисками, и, желая прикоснуться к ней, протянул руки, обхватывая ее задницу. Зоя снова застонала, когда я коснулся ее плоти, и опустилась вниз, пока я не оказался полностью внутри нее.
Мы оба замерли, и руки Зои обвились вокруг моей шеи, ее сиськи, выглядывающие из-под рубашки, были достаточно близко, чтобы царапать сосками мою твердую грудь.
Используя свои руки в качестве ориентира на ее заднице, я поднял ее вверх, ее тугая киска сжала мой член, когда я вытащил его, оставив только кончик внутри. Затем повел ее обратно вниз, ощущение ее тугого влажного тепла сводило меня с ума.
Голова Зои откинулась назад, когда она выпрямилась; затем она упала вперед, когда я снова поднял ее. Ее лоб прижался к моему, а бедра начали двигаться, медленно раскачиваясь вперед-назад.
— Валентин, — шептала она, пока ее руки крепче сжимали мою шею. — Мой Валентин, — добавила она напряженным печальным шепотом.
Мое сердце почти остановилось в груди, когда она назвала меня своим. Не в силах больше сдерживаться, я издал долгий стон и использовал хватку на ее заднице, чтобы увеличить скорость своих толчков.
Зоя захныкала, когда я ускорился. Я чувствовал, как ее кожа нагревается до такой же обжигающей температуры, как и моя. И я видел на ее лице то же самое удовольствие, что пульсировало в каждой моей клеточке.
Ее маленькое тело качалось вверх и вниз, и с каждым мягким толчком румянец все больше и больше заливал ее лицо.
Мое дыхание замедлилось, когда яйца начали сжиматься. Из уст Зои стали вырываться тихие стоны. Ее киска начала сжимать мой член, и, убрав одну руку с ее задницы, я прижал ее к клитору. Зоя подалась вперед, и ее тело вздрогнуло от этого ощущения.
— Валентин, — прошептала она и сильнее прижалась к моей руке. Ее худые бедра напряглись, когда она качнулась еще сильнее.
— Kotyonok, — простонал я, когда давление нарастало и в моем паху.
Затем я начал вколачиваться в нее все сильнее и сильнее, пока из ее горла не вырвался тихий крик. Зоя замерла, и в тусклом свете я увидел, как ее рот слегка приоткрылся. При виде ее прекрасного лица, охваченного удовольствием, я кончил. Моя голова упала на ее шею, когда я с ревом пришел к кульминации, обладая этой маленькой грузинкой, которая тоже кончила вместе со мной.
Мое тело дернулось, когда мой член выпустил остатки семени. Когда я успокоился, глубоко и тяжело дыша, то почувствовал, как дыхание Зои обдало мне шею.
Не говоря ни слова, я обнял ее за талию и притянул к себе. Руки Зои обхватили мою голову, и вот так мы остались сидеть. Мы долго сидели, просто обнявшись.
Это было наше прощание.
Моя кровь вскипала, когда я пытался придумать что делать дальше. Но если начну сопротивляться, то приговорю Зою к смерти, а Инессу — к жестокой жизни от рук Господина. Но если я ничего не сделаю, Госпожа накачает Зою наркотиками и сделает мою жизнь вдвое хуже, заставив меня смотреть, как Зою и мою сестру насилуют ее больные охранники.
— Моя мама всегда учила меня, Валентин, — сказала Зоя.
Я понял, что слишком сильно прижимал ее к себе. Ее маленькие ручки пробежали по моей покрытой шрамами бритой голове, а затем последовал поцелуй.
— Она сказала бы: «измени то, что ты можешь контролировать, и отпусти то, что ты не можешь».
Услышав ее слова, я почувствовал, как у меня защипало глаза, а горло охватило жгучее чувство.
— Зоя... — произнес я ее имя, но больше мне нечего было предложить.
Зоя отстранилась и накрыла мои щеки своими теплыми руками. Когда я встретился с ее большими карими глазами, она продолжила:
— Это безвыходная ситуация. Я знаю это. — Она вздохнула, и я увидел, что она старается быть сильной, но ее дрожащие губы выдавали страх. — Я знаю и то, что родилась в мире полном насилия и преступлений. Похоже, это судьба, от которой никто из нас не может убежать. Что бы ни произошло дальше, это обязательно случится. Такова наша жизнь.
Я покачал головой и крепко обнял ее. Моя щека прижалась к ее груди, и я ответил:
— Я ненавидел грузин, особенно грузинских женщин. Но я не могу ненавидеть тебя, Зоя. Ты единственный хороший человек, которого я когда-либо знал. Ты самый сильный человек, которого я когда-либо знал.
Я вздохнул и, откинувшись назад, поцеловал ее в самое сердце:
— Моя маленькая грузинка.
У Зои перехватило дыхание, и она прошептала:
— Валентин.
Она не смогла сказать ничего другого. Мне так и не удалось снова поцеловать ее мягкие губы, потому что, когда я стал прижимать ее к себе, дверь в комнату открылась, и Призрак появился в дверях. Я закрыл Зою, показав Призраку свою спину.
Холодный смех вырвался из его горла, и он приказал:
— Госпожа готова вас принять.
Я взглянул на Зою, которую прижал к углу стены, и она грустно кивнула.
— Не будем бороться. Я не хочу, чтобы тебе снова было больно.
Я закрыл глаза, пытаясь остудить свою бушующую кровь. Открыв их, я глубоко вздохнул. Подняв Зою на руки, я взял с пола толстовку и натянул ее на обнаженное тело Зои.
— Надень это, — прошептал я.
Зоя взяла толстовку в руки и быстро оделась. Я застегнул молнию и засунул свой член обратно в штаны.
Выпрямившись, повернулся к охраннику-Призраку, и он кивком головы пригласил нас следовать за ним. Поставив Зою на пол, я взял ее за руку и сжал ее пальцы в своих. Я уже было шагнул вперед, когда вид ее руки в моей заставил меня остановиться. Свободная рука Зои легла на мою руку.
— Валентин? — спросила она, вопросительно сдвинув черные брови.
Подняв наши соединенные руки, я поднес тыльную сторону ее ладони к своим губам и поцеловал шелковистую кожу.
— Малыш? — снова спросила Зоя, и мое сердце растаяло от этого ласкового слова, слетевшего с ее губ.
Я покачал головой и постарался отогнать от себя этот образ.
— Что случилось? — подтолкнула Зоя еще раз.
— Вот это, — сказал я и поднял наши соединенные руки. — Мы никогда больше этого не повторим. Мы никогда не будем гулять на открытом воздухе. Свободными. С нашими переплетенными руками.
На лицо Зои легла тень печали, и ее взгляд упал на наши соединенные руки.
— Я часто наблюдала за людьми на улицах из своего окна и мечтала о том дне, когда сделаю это с мужчиной, который украдет мое сердце.
Губы Зои изогнулись в любящей улыбке, и она спросила:
— Ты тоже об этом мечтал?
Пристально глядя на Зою, запоминая каждую черточку ее лица, я ответил:
— Только когда встретил тебя.
Зоя потянулась, чтобы поцеловать меня в губы, но тут в дверях появился Призрак-охранник с потрескивающим электрошокером в руке.
— Шевелитесь!
Сопротивляясь желанию убить, я потянул Зою за собой. Мы последовали за Призраком по коридору и поднялись по лестнице. Призрак открыл дверь и повел нас в комнату в задней части особняка. Когда мы вошли в дверь, мой желудок упал. Комната была темная, но большая. В центре стояли две маленькие кровати, прикрепленные ремнями к каркасам. А на задней стене висел ряд больших экранов.
Рука Зои сжалась в моей, когда на одном из экранов появилась Инесса. Я шагнул вперед как раз в тот момент, когда Госпожа вошла через боковую дверь. Увидев, как она входит, как всегда одетая во все черное, с зачесанными назад волосами, я резко повернулся к ней.
— Ты — сука! — прорычал я.
Я перевел взгляд обратно на экран и увидел Инессу, которая забилась в угол камеры. Ее руки были обернуты вокруг живота, и пот капал с ее кожи. Она раскачивалась вперед-назад, крича при этом, словно ей больно. Так оно и было. Ей было необходимо, чтобы ее взяли. Это последствие наркотика, которым ее накачали: только мужское семя химически было способно смягчить эту боль.
Госпожа подошла к экранам. Глядя мне прямо в глаза, она сказала:
— Это стало наказанием 152-ой с тех пор, как ты решил ослушаться приказа.
Моя челюсть сжалась так сильно, что я боялся, что она сломается. Госпожа осталась невозмутимой и продолжила:
— Ты знал о последствиях, 194-й. Ты знал, что если не завершишь свою миссию, то причинишь боль 152-ой.
— Сука! — прорычал я снова, чувствуя, как Зоя сжимает мою руку в знак поддержки.
Госпожа ухмыльнулась.
— Это правда: я — сука. Безоговорочно.
Меня затрясло. Меня трясло, пока я смотрел на корчащуюся от боли Инессу.
— Помоги ей! — скомандовал я.
Госпожа подошла к нам. Я заметил охранников, приближающихся ближе на случай, если я нападу. Госпожа даже не вздрогнула. Когда она встала прямо передо мной, я толкнул Зою за спину. Госпожа вытянула руку и провела пальцем по моей груди.
— Ты просишь меня послать одного из моих людей трахнуть 152-ую? Это то, чего ты хочешь, 194-й? Чтобы твою сестру трахнули?
Раскаленная докрасна боль затопила мое тело при мысли о том, что мою сестру возьмут вот так, но я ответил:
— Да. Просто избавь ее от страданий и боли.
Госпожа уставилась на меня, не выражая при этом никаких эмоций до тех пор, пока не улыбнулась и не отошла назад.
— Я так не думаю, 194-й. На самом деле я думаю, что оставлю ее еще на некоторое время внизу, кричащую от боли.
Она оглянулась на меня через плечо и добавила:
— Примерно через час, если ты будешь слушать достаточно внимательно, ты услышишь ее мучительные крики.
— Сделай это, — потребовал я. — Помоги ей.
Госпожа остановилась у экранов и, достав из кармана пульт дистанционного управления, включила другой экран. Мое сердце упало, и я услышал быстрый вздох Зои, когда увидел, что это мы с Зоей были в комнате. Это была Зоя в клетке, она раздевалась, а я стоял перед ней, держа в руках пикану. Мои ноги ослабли, когда я наблюдал за собой под воздействием наркотика. Зоя выглядела такой испуганной, дрожа в холодной комнате.