– Эта Полоцкая – та еще штучка. Меня «развела», как пацана, генерала «обула» на три миллиона «зеленых» и исчезла, – закончил фразу Капитан.
– Она убила собственную дочь? – не унимался Андрей.
– Нет. Но комедианткой оказалась неплохой. Когда я с ней беседовал, выглядела такой удрученной горем женщиной, что мне даже неловко стало за себя. Смазала впечатление лишь под конец, когда ее разозлил чисто формальный вопрос о том, где похоронена дочь? Она сказала, что на городском кладбище, и буквально указала мне после этого на дверь. Я сделал запрос в администрацию кладбища и, к собственному удивлению, получил ответ, что данная гражданка среди погребенных не значится.
– Может, ее похоронили в другом месте?
– И я так подумал, но отказался от этой мысли, потому что на ближних к городу погостах ее захоронение также не значилось.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Я предположил тогда – а что, если Патрунова, которая считается убитой, на самом деле жива?
– Ребята, я чего-то не понимаю?..
– Я тоже не сразу это понял. Мотивы убить ее были практически у каждого, с кем она так или иначе соприкасалась по жизни. Но… убить человека, ох как непросто, а жить с этим – еще сложнее. Я это к тому, что пытаться скрыть убийство, не выдать себя, особенно если тебя подозревают в этом и допрашивают, практически невозможно. В чем-то, да проколешься обязательно…
– Подожди, а если в драке? Случайно? Ты такое не допускал?
– Допускал. Кстати, ты во время драки у нее в квартире мог зацепить ее, один из троицы, который вернулся за ключами, мог пристать к ней и случайно свернуть голову, Мартин в гневе тоже мог… Но… со слов свидетельницы, которая дала словесный портрет Емельянова, запомнив его как галантного мужчину, тот пришел к Патруновой позже других. Почти сразу же вызвал Лобкова. Дементий Павлович этот факт подтвердил. К нему в госпиталь МВД приходил следователь.
– Лобков под следствием?
– Нет, с него сняли свидетельские показания и, скорее всего, отправят на пенсию. Так вот, во время драки с Наташей Патрунова действительно ударилась головой и могла умереть, но лишь потеряла сознание. Когда к ней пришел за чеком Емельянов, он застал ее лежащей на полу. Привел в чувство, узнал, что случилось, забрал конверт и позвонил Лобкову. Тот по своим каналам договорился, провели съемку «убитой» и прокрутили в местных новостях. «Перевести стрелки» на тебя затеял Емельянов. Дементий, видимо, действительно вел свою игру, пошел на это. Патрунову Емельянов потом увез к себе на дачу…
– Теперь понятно, какие привидения посещали по ночам Наташу. Это Патрунова пыталась запугать Алексину, вывести ее из равновесия, а то и сбить с катушек. Мстила. Наверняка еще и каких-нибудь галлюциногенов подсыпала той… – высказал догадку Андрей. – А ведь Наташа говорила… а ее в психушку…
– Да. Ты совершенно прав.
– Значит, Патрунова жива?
– Увы. Согласно признательным показаниям Емельянова следственным органам, после того как он узнал, что Патрунова передала ему фальшивку вместо чека, сразу направился к ней, она скрывалась в гостевом домике…
– Ты мне подсунула фальшивку?! Где чек?! – разъяренно проорал Владимир.
– Что значит – фальшивка? Я отдала то, что взяла у журналиста.
– Ты врешь! – Он ринулся на нее и схватил за горло двумя руками.
Патрунова вцепилась ногтями в лицо, сильно расцарапав левую щеку насильника и, когда тот ослабил от дикой боли захват, схватила со столика пустую стеклянную бутылку из-под минеральной воды и с такой силой нанесла ему удар, что Емельянову показалось, будто в голове у него разорвался снаряд. Оглохнув, он присел на пол, глядя на то, как, взяв со стола нож, Патрунова двинулась на него с искаженным от гнева лицом. Когда она приблизилась, Владимир сделал подсечку и, сбив противницу с ног, в бешенстве навалился на нее всем телом…
– …между ними произошла драка, в ходе которой Емельянов задушил ее.
– Какая ужасная смерть, – не выдержал Андрей. – Она, конечно, была девушкой довольно алчной, но мне ее искренне жаль…
Договорить Примерову не дал Яков Аркадьевич. Отыграв свою концертную программу, он подошел к их столику.
– Андрюша, голубчик, очень рад видеть вас с друзьями у нас в ресторанчике. И вам рад, м-м… Капитан Станислав… Сергеевич, если мне не изменяет память.
– Майор, – с улыбкой поправил его Петров. – Станислав Сергеевич – майор! Прошу прощения, мне надо ненадолго выйти, машину свою посмотреть, я, кажется, не совсем удачно ее припарковал.
– И я с тобой, – вызвался Шура, – что-то мне на воздух захотелось.
– Вы что, поменяли фамилию? – с удивлением спросил Капитана Баянович, когда двое ушли.
– Фамилия та же. Просто мне присвоили очередное звание.
– Поздравляю. Не знал. Вы же были в штатском, когда мы встречались.
– Яков Аркадьевич, – решил сменить пластинку Андрей, – вы так замечательно играли, что мы все заслушались!
– Что вы, голубчик, у меня любительский уровень. Мой покойный родитель, вот он играл! Да!
– А Мартин тоже с вами?
– Он заведует всем нашим заведением, извините за тавтологию. Сегодня его не будет. Начальство, знаете ли, само устанавливает себе рабочий график.
– Яков Аркадьевич, простите за любопытство, как ваш сын оказался хозяином этого ресторана?
– В двух словах рассказать трудно, но, раз вы спрашиваете, я попытаюсь… Как-то-о… Мартин вернулся с занятий, он учится, если вы не знаете, в кооперативном университете. Так вот, приходит и говорит: «Папа, угадай, кого я сегодня встретил?» – «И кого?» – «Одну женщину!» Представляете? Очень респектабельная дамочка пригласила его в этот самый ресторан. Они посидели, поговорили, и она предложила ему возглавить это заведение. Мартин, конечно, был удивлен и отказался. Но когда узнал, что эта дамочка не кто иная, как э-э… мать Патруновой Оксаны Анатольевны, удивился еще больше. «Вы, наверное, знаете, – сказала она ему, всплакнув, – что Оксаночка погибла… Она мне рассказывала о вас. Думаю, будет правильно, если вы примите мое предложение. Ресторанчик был выставлен на продажу, я купила его недавно. Вам нужно наладить работу и превратить его в заведение, где люди могли бы отдохнуть душой. Я очень надеюсь на вас и доверяю вам. Помните об этом». Несколькими днями позже они встретились здесь еще раз и подписали контракт, по которому он был назначен директором ресторана. О чем они еще говорили, я в подробностях не интересовался, только тем же днем дама улетела за границу. В какую именно страну – не уточнила. Лишь сказала загадочно, что где-то там, в Старом Свете, ее ждет уютный особнячок. Да. Благодаря доброму отношению Оксаны Анатольевны к Мартину мы оказались сегодня в таком положении. – Баянович замолчал, и было непонятно, рад он или огорчен таким поворотом событий.
– Интересный реверанс с того света, – не удержался от комментария Андрей. – Яков Аркадьевич, а ваш аккомпаниатор, эта замечательная девушка… она чем-то напоминает…
– О, вы правы, замечательная девушка и прекрасный музыкант. Амалия Лебедева, она с Мартином на одном курсе училась, закончила училище, сейчас на втором курсе консерватории, между прочим. У них очень хорошие отношения. Так что, надеюсь… надеюсь, что будете у нас частыми гостями. Хорошим людям мы всегда рады. А эти товарищи тоже с вами? – глядя на возвращающихся Петрова с Шурой, поинтересовался Баянович и добавил: – Надеюсь, лишнего я не сказал и тема нашего разговора никому кроме нас больше не интересна?
– Вы совершенно правы, Яков Аркадьевич, – успокоил его Примеров.
– В таком случае не смею более занимать ваше время.
– И вам всего доброго, Яков Аркадьевич. – Андрей хотел было спросить его, преподает ли тот еще, но раздумал. Какая разница? Главное, что человек в своей стихии и ему хорошо.
Когда доцент откланялся и почтенно отошел, Капитан предложил выпить. Налив Станиславу Сергеевичу и Шуре водки, а себе с Мишей соку, Андрей глубокомысленно заключил:
– Одного не пойму, как меня угораздило влипнуть в эту историю?
– Ты просто оказался втянутым в чужую игру, – сказал Петров.
– Таков твой путь, – глубокомысленно изрек Шура.
– Знаешь, я бы удивился, если б ты это не сказал!.. – рассмеялся Примеров.
Утром Андрея поднял с постели телефонный звонок.
– Алло!
– Примеров, привет! – деловым тоном произнесла Анюта – секретарша главного редактора. – Ты где пропадаешь? Шеф тебя обыскался, говорит, на открытие полосы ставить нечего. Не редакция прямо, а сонное царство, честное слово. Никого на месте нету…
– Все, я понял тебя, Анюта, буду через час.
– Ты вообще думаешь, о чем говоришь? Даю тебе двадцать минут…
– Сорок, – коротко бросил Андрей и поспешил в ванную.
«Надо еще отцу позвонить, – думал он, летя по лестничному пролету вниз, – хоть на минутку заскочить к нему. Сколько обещаю, и все никак не выберусь… Свинство, конечно, с моей стороны».
Выбежав со двора на проспект, он с ходу поймал такси и назвал водителю адрес редакции.
– За двадцать минут доедем? Я доплачу.
– Это вряд ли, – усмехнулся таксист. – Пробки кругом. Час пик.
Добравшись на работу с большим опозданием, Андрей решил, что от судьбы не уйдешь, и направился прямиком в кабинет к главному редактору. Вопреки ожиданиям, шеф встретил подчиненного довольно любезно:
– Ну как дела? Вижу, что неплохо. Так что давай, «следопыт», доставай из загашника свой компромат. Слышал новость, генерала Порошина арестовали. Взяли прямо в аэропорту. Собирался за границу умотать. Говорят, в штабе округа грандиозная чистка грядет! Чего молчишь? Это же – «бомба»! Мечта журналиста!
– А нельзя поручить это кому-нибудь другому? – неожиданно произнес Андрей и уставился в окно.
Шеф внимательно посмотрел на него и так же неожиданно ответил:
– Ладно, дело серьезное, займусь им сам. У меня к тебе другое предложение. Тут нужно смотаться в командировку. Представляешь, небольшой сельский район, а страсти разбушевались прямо шекспировские. Председатель местного сельсовета застукал собственную жену в постели с бодибилдером. А тот, вместо того чтобы извиниться, ну, там, все такое, взял, да и набил председателю морду. Теперь его судить будут.