За него ответил Тирелл:
— Мы решили, что здесь, на Крауме, они быстро узнают правду, если мы не скажем ее раньше — но по-своему. Никому, кроме считанных людей из нашего окружения и охраны, неизвестно, что у Блэра есть копия. А тем более, никто не должен знать, что Макс обладает теми же способностями. Виктория будет считать его простым человеком, лишь внешне напоминающем ее сына. Никто не узнает о телепатических способностях Макса — это раз. А во-вторых, он, как не ее сын, получает некоторую свободу передвижения. Ему не придется оказывать Виктории внимание без крайней на то необходимости. Они не узнают об искусственно внедренной памяти. Всегда можно оправдать его желание уединиться, в его-то положении.
— Ох, не нравится мне все это. Как бы не проколоться, — проговорила я. Тихо, будто Виктория могла услышать меня и здесь. — Я тоже решила не показывать свое умение защищаться.
— Поверь, если бы здесь был тот урод с корабля, что вытащил нас из песков, твои способности бы не пригодились, — заметил Тирелл.
Вот уж подбодрил, так подбодрил.
— Мне страшно. Макс. Я хочу к себе, и чтобы ты пошел со мной, но ведь он опять не даст… Черт бы побрал Блэра с его условием.
— Какое условие? — нахмурился он.
— Это неважно. Просто проводи меня в спальню. Тебе придется вернуться к ним, чтобы поддержать беседу.
Я вышла из коридора нижнего яруса и бросилась к ближайшему лифту. Чтобы не останавливаться и не слышать, что происходит там, в гостиной, я отчаянно нажала сенсорную кнопку вызова, и вдруг почувствовала, как мою ладонь накрыла большая рука Макса. Я повернулась, подняла голову. Его голубые глаза потемнели под нахмуренными бровями. Кажется, он не доверял мне. Верно, боялся, что я попытаюсь сбежать из этого сумасшедшего дома? Или же испытываю чувства к своему мужу. Я понятия не имела, о чем он думал в тот момент. Только вдруг заметила, что он наклоняется, а его жадные губы впились в мои, доказывая его власть надо мной.
Я попыталась дернуться, чтобы освободиться, но тут же руки плотно прижали меня к стеклянной прозрачной перегородке лифтовой кабины. Мы едва не ввалились внутрь открывшегося прохода, но он успел схватить меня за талию и развернул так, что мы вместе оказались внутри.
У меня еще после того давнего разговора с Блэром в шахте, выработалась патологическая ненависть к подобного рода занятиям в лифтах, но Макс этого не знал. Он лишь почувствовал мое внутреннее возмущение, что разозлило его еще больше. Он снова поцеловал меня — жарко, неистово. Прижимал бедрами к прохладному пластику, коленом заставлял меня раздвинуть ноги, будто хотел взять тут же, в этом тесном пространстве. Я даже услышала, как затрещала ткань на моих домашних брюках, когда он приподнял меня под ягодицы и прижал к стене.
— Так о чем ты говорила с ним? — жарко прошептал он мне в ухо, прикусив мочку.
— Ни о чем, Макс. Тебе показалось, — сглотнув, ответила я и облизнула припухшие губы. Он так и держал меня на руках, а мое тело уже окатывало волной желания — моего личного, не навеянного телепатическими способностями партнера. Мышцы лона несколько раз сжались, когда он придвинулся еще ближе ко мне, а между складочек попала ткань от моих брюк, дотронувшись до болезненно сладкой точки.
Сама не знаю почему, но когда он вспомнил про Максимилиана, мое воображение тут же сыграло со мной злую шутку — я представила, что они поменялись местами, и рядом со мной находится вовсе не Макс. Это тут же спровоцировало выброс адреналина и определенных эмоций — стандартный набор для Блэра. А мой партнер тут же почувствовал смену моего настроения, хоть и понял это по-своему.
— Думаешь о нем, да? — проговорил он с некой обидой в голосе. Ревность была ему к лицу — он становился другим, чего мне сложно было добиться от него иным способом. Более жестким, настойчивым и требовательным, а мне это, как ни странно, в нем нравилось. Но я не могла признаться ему в предложении, которое сделал мне его оригинал. Сама не знаю почему — боялась ли я потерять Макса, либо признаться самой себе, что все чаще думаю о возможности осуществить то, чего хочет Блэр.
Мне было стыдно перед самой собой за такие мысли. Да, я ненавидела до сих пор того Макса, который сейчас находился внизу, но не могла отрицать, что наряду со страхом присутствовало желание. Словно на горках аттракционов, когда бросает то вверх, то вниз, с такими противоположными ощущениями. От этой мысли меня снова окатило волной страсти. Макс, не обращая внимание на мои чувства, поднял меня еще выше, чтобы вынести из лифта на втором этаже. И поставил на ноги, глядя на меня мутными от желания глазами. Он считывал мои эмоции, упивался ими. Но мы вдвоем знали: сейчас не время и не место.
— Кимберли, о чем ты думаешь? Сводишь меня с ума своими эмоциями. Ты же знаешь, что я должен быть внизу, с Тиреллом.
— Не уходи, Макс, — протянула я руку, а потом кивнула ему в сторону спальни. — Успеем, — впервые я предлагала сама заняться сексом, выбрав для этого столь неподходящее время. Хорошо, что комнаты для Виктории находились в противоположном крыле огромного дома. Там же, где жила Лаверн.
— Ким, что ты со мной делаешь? — рыкнул он.
Я даже почувствовала себя виноватой. Столько всего произошло, кругом одни секреты и страх. Мы можем не выбраться из этой ситуации, а я в самый неподходящий момент решила провоцировать Макса.
— Как хочешь, — пожала я плечами, потом глубоко вдохнула, чтобы привести себя в чувства, — не уговариваю. Вообще-то, мне утром лететь в ВI: нужно разобраться с теми счетами и деньги перевести на другой. А уже полночи позади. Представляю, как буду выглядеть завтра перед всеми сотрудниками.
— Тебя хочу. Проклятье, — выругался он, а затем толкнул двери моей спальни, впуская меня внутрь. Сам зашел следом и прикрыл дверь. Хотя какая к черту разница. Если Максимилиан захочет войти — двери не помеха. Проверено не раз.
— В душ, — скомандовал он, дернув ручку соседнего помещения.
Я на ходу сбрасывала одежду, как и он. Торопилась, пока никто не бросился нас искать. Теплые струи воды в кабине полились одновременно с тем, как он прижал меня к стене. Так же, как там, в лифте, вызвав ту же ассоциацию.
Сквозь полуопущенные ресницы, на которых блестели капли, я увидела его эрекцию. Но долго смотреть не удалось. Приподняв ладонями и сильно сжав мои обнаженные ягодицы, он вошел в меня одним рывком, заставив вскрикнуть от восторга — мое тело принимало его, словно он был частью меня самой. Он несколько раз насадил меня на свой твердый орган, а я вцепилась в плечи, царапая до боли ногтями, впиваясь в его кожу, на которой оставались красные полосы.
Сладко сжималось все внутри, пытаясь задержать его в себе как можно дольше, но Макс продолжал эту пытку, выходил, чтобы потом снова вонзиться в меня сладким орудием пытки. Я даже закричала в какой-то момент, не желая сдерживать себя. Хорошо, что в доме была отличная шумоизоляция. Ручейки воды стекали по нашим телам, капли воды на ресницах вдруг стали радужными. А все тело охватила неистовая дрожь, которую Макс попытался задержать, поймав волну моего ощущения.
От этого меня буквально били конвульсии. Я крепко сжала руки под его затылком, будто боялась: когда отпущу, просто выскользну из его объятий. Он прекратил движения, остановился, позволив мне полностью пережить этот оргазм. Я несколько раз дернулась и замерла, переживая эту бурю. Затем в несколько толчков он добился того, что струя спермы ударила в стенку моего лона, и я почувствовала теплую жидкость, которая вытекала из меня в том положении.
Макс осторожно снял меня с себя, поцеловал, закрепив полученное наслаждение. Его руки нежно прошлись по коже торчащих холмиков грудей и между ними, а потом опустились ниже, поглаживая живот. Поток воды с потолка кабины усилился, и мы просто стояли и целовались под струями, позабыв о том, что в этом доме накаляются другие страсти.
Мне казалось, что наше безумство заняло много времени; на самом деле, когда я очнулась на постели в гордом одиночестве, поняла — прошло всего полчаса. Макс ушел сразу же после секса: высушился специальным режимом кабины, натянул свои брюки, застегнул рубашку и выскользнул за двери, пока никто не хватился его. А я лежала, сжав между ног покрывало, и дико хотела продолжения, словно мне оказалось мало того, что между нами было.
Кимберли… Черт. Весь обратный путь я ругал себя. Поддался на ее провокацию, но ведь сам хотел. Несколько суматошных дней вовсе выбили меня из колеи, а сегодняшняя ночь и вовсе стала финалом.
Тирелл ждал меня у себя. Когда я вернулся, то обнаружил на изображениях мониторов, что Лаверн уже исчезла из гостиной, а Максимилиан лично отправился провожать Викторию в ее комнаты. Безопасник недовольно сверкнул глазами.
— Сколько можно тебя ждать?
— А что? — спросил я, отдышавшись.
— Забыл, что у меня включена запись камер из всех наших коридоров. На кону наши жизни, а ты зажимаешься в лифте с Ким. Сейчас не до того.
— Видел, да? Завидно? — съязвил я.
— Было бы, чему завидовать. Не смеши. У меня пока другие цели. Тот сигнал, что мне удалось засечь — выход на межпланетную связь. Код компьютер пока не расшифровал — слишком хорошая защита. Мы не можем обыскать их вещи, но я уверен, что у этого Эдди спрятан мощный передатчик, не коммуникатор — его бы наша система вычислила сразу.
— Значит, все не так уж и гладко, как нам казалось. Почему, если они шифруются, он не выключил передатчик сразу, еще на корабле Алека Горда?
— Он не успел. — Тирелл усмехнулся. — Не ожидал, что не полетит в отель, а сразу направится домой к Максу. Сейчас, когда все улягутся, придется выйти на связь с генералом. Ты же не забыл, что мы обещали держать его в курсе дел? Смотри, Максимилиан направляется наверх вместе с ними. А где же Лави? Посмотрим… — заводил рукой по панели управления безопасник. — Ого, быстро, однако.
— Что? — не понял я.
Но Тирелл уже открывал свою дверь. Лаверн вошла и упала в свободное кресло, а я обратил внимание на ее усталое, хоть и довольное лицо.