Прорезая металл, фактически уничтожил название города, оставив вместо него иную надпись. Отойдя на десяток метров, проверил — читалась она неплохо. «Не въезжать. Там смерть.» Понятно любому, у кого есть хотя бы немного мозгов.
Вернувшись в машину, бросил взгляд на циферблат приборной доски. С момента установки временной темпоральной точки прошло полтора часа. Время — забавная штука. Иногда превращающая девяносто минут в почти тридцать прожитых лет. И полсотни итераций, в которых я раз за разом пытался что-то исправить.
Тронувшись с места, я разогнался. А в месте, где дорога обрывалась, свернул налево. И, держась на удалении от города, вернулся ко второму въезду. Где провернул тот же самый фокус с табличкой.
Закончив, посмотрел в небо. Вдруг поняв, что больше не вижу там птиц. Глянул в сторону Пуатье. Если преследователи зашли туда, им конец. Я вытащил всех, кого смог, но команда, посланная Лапидом, могла пересечь черту недавно. Например, минут десять назад.
Вернуться за ними? Мысль о том, чтобы снова оказаться внутри, заставила передёрнуть плечами. Нет уж. Ко всем радиоактивным дельфинам. Эти точно виноваты сами — нечего рассчитывать на безопасность, отправляясь по следу Эволюта в пустоши.
Усевшись на водительское место, я развернул машину и принялся снова объезжать город. Немного успокоившись только после того, как удалился от него на полсотни километров. Пожалуй теперь мне понадобится психолог. Только такой, которого совсем не жалко. Или кто-то, готовый выслушать эту историю бесплатно. Конечно, после того, как я буду готов её кому-то рассказать.
Сосредоточившись на дороге, я сам не заметил, как оказался около Ангулема. Дальний форпост Бордо встретил вывесками корпораций и бетонными дотами, из которых торчали стволы тяжелых пулемётов. Дальше дорога становилась платной.
В качестве оплаты принимали все ходовые монеты — от массово распространённых талеров Льежского монетного двора до баварских марок и венецианских дукатов.
Оказавшись в городе, остановился около бара, который, судя по эмблеме на вывеске, принадлежал корпорации «Биосинт». Пройдя мимо откровенно зевающего охранника на входе, оказался в почти пустом зале — кроме меня тут была лишь пара посетителей. Уже крепко выпивших и сидящих за угловым столом.
Расположившись за барной стойкой, подтянул к себе их карту напитков. Хотя более логично было назвать её списком из пяти сортов пива. Выбрав единственное тёмное, попросил одну кружку. И, дождавшись заказа, сделал большой глоток. Бармен, который, судя по всему, тоже страдал от скуки, прищурился, оценивая оставшийся объём.
— У нас тут отель рядом. Чистые номера, хорошее обслуживание. Одно посещение бабочкой включено в стоимость.
Чуть подумав, добавил.
— Гостям нашего бара скидка в десять процентов.
Я отрицательно покачал головой.
— Сейчас чуть отдохну и поеду дальше. Сегодня надо добраться до Бордо.
Мужчина выразительно глянул на кружку.
— Пьяным за руль садиться опасно. Штрафов за это нет, но если в кого-то врежешься, без корпоративной страховки тебя самого разберут на запчасти.
Усмехнувшись, я сделал ещё один глоток пива. Поставив кружку, посмотрел ему в глаза.
— Я полицейский — мне можно.
Тот непонимающе прищурился. А я задумчиво добавил.
— И ещё бессмертный.
Мужчина коротко рассмеялся. Потом разом посерьёзнел, смотря на меня.
— Правда бессмертный? Зелёный с регенерацией? Жёлтый? Может Красный?
Он даже через стойку перегнулся, рассматривая моё тело. Видимо, считая, что сможет обнаружить какие-то внешние признаки.
Вздохнув, я посмотрел на наполовину опустошённую кружку.
— Правда. Пока меня не смогут убить по-настоящему.
Тот слегка нахмурился.
— Шутишь всё-таки?
Я пожал плечами.
— Развлекаю себя беседой после долгой дороги. Приятно, знаешь ли, поговорить с нормальным человеком.
Бармен, левая рука которого блестела металлом, а имплантированный позвоночник выпирал из под одежды, заулыбался.
— Надо будет жене рассказать, что меня нормальным назвали. Она уже заколебала пилить — вернись, говорит, к органике. Смотреть, мол, на меня страшно.
Какое-то время помолчал, наблюдая за мной. Потом поинтересовался.
— Долго ехал-то?
Сжав пальцами ручку пивной кружки, я усмехнулся.
— Тридцать лет. И ещё часов десять сверху.
На этом моменте мужчина раздражённо поморщился. И отошёл в сторону. Вот и говори после этого людям правду.
Вернулся он почти с такой же скоростью — буквально через минуту. Глянув на почти опустошённую кружку пива, предложил ещё. А когда я отказался и поинтересовался сим-картами для Бордо, радостно заявил, что их можно купить прямо здесь.
Забрав сим-карту и расплатившись сразу за всё, я допил остатки пива. Посмотрев на мужчину, поинтересовался.
— Я слышал, тут город недалеко есть. Почти целиком сохранившийся.
Тот задумчиво прищурился. Потом взмахнул рукой.
— Ты про Пуатье? Помню, говорил мне один Охотник, что он и правда целый стоит.
Усмехнувшись, взглянул на меня так, как будто сейчас выдаст какую-то секретную информацию.
— Но потом я у наших вертолётчиков поинтересовался. Говорят, ничего подобного — обычный город. На треть разрушенный и заброшенный.
А вот это сейчас было неожиданно. Правда, не изменило появившейся у меня мысли о том, что на Пуатье было бы неплохо скинуть пару из оставшихся в мире тактических боеголовок.
Вернувшись во внедорожник, я вытащил из телефона сим-карту Нового Версаля и поставил местную, с эмблемой «Биосинта». Дождавшись загрузки телефона, получил приветственное уведомление и зашёл в местную сеть.
О Бордо я знал не так много. Почерпнув всю информацию из газет, либо медиа Нового Версаля. Где она, понятное дело, подавалась с оглядкой на наши власти и через призму их зрения. Проект, который мог бы связать воедино сети Ново-Версальской Республики и Корпоративной Федерации Бордо, обсуждался давно. Предполагая, что вдоль побережья протянется кабель, а информационные пространства двух государств станут взаимно доступными. Но на деле, это похоже не было нужно ни первым, ни вторым — за последние двадцать лет проект не продвинулся ни на йоту.
При первом коннекте с сетью, телефон продемонстрировал мне список рекомендуемых ресурсов. Естественно, принадлежавших «Биосинту». Тем не менее, адрес независимого поисковика, работающего со всей сетью, они тоже указали. Правда, совсем мелким шрифтом, в нижней части списка и сопроводив надписью, что делают это лишь потому, что к этому обязывает закон.
Когда-то давно я интересовался схемой функционирования сети. Мысль о возможности существования информационного пространства, где могут свободно общаться люди, живущие на разных концах планеты, завораживала. Но потом появились более насущные проблемы, а желание изучать сетевые технологии исчезло.
Нужная мне информация нашлась быстро. «Оплот Надежды» принадлежал корпорации «Аквитань». Которая, как и все остальные, владела отдельным районом города. Офис структуры, которая управляла приютами, располагался на самой его границе.
Отыскалась даже онлайн карта, на которой можно было выстроить маршрут. Так что, выставив временную темпоральную точку, я тронул машину, быстро разгоняясь на почти идеальной трассе. Стоило признать — деньги за проезд они взяли не просто так.
Въезд в Бордо оказался почти пуст — пограничники пропускали машины стремительно. Но, как тут же выяснилось, это работало только с теми, кто ездил с местными корпоративными номерами. Меня попросили отъехать в сторону и выйти, чтобы пройти досмотр.
Когда я открыл багажник, полностью экипированный мужчина, за спиной которого висела штурмовая винтовка, приподнял брови. Удивлённо присвистнув, повернулся ко мне.
— На продажу?
Я покачал головой.
— Исключительно для личного пользования.
Тот с сомнением хмыкнул. Снова посмотрел на содержимое багажника.
— И вон те два ящика ручных гранат тоже? Их там не меньше пары сотен.
Пожав плечами, я хмыкнул в ответ.
— Никогда не знаешь, сколько именно тебе понадобится.
Мужчина вздохнул. Шагнув ближе, присмотрелся, принявшись перечислять.
— Реактивный гранатомёт, две снайперские винтовки, две штурмовые винтовки с подствольными гранатомётами, пистолет-пулемёт, два ящика ручных гранат, взрывчатка, детонаторы, топор.
Запнувшись, снова посмотрел на меня.
— А топор вам зачем?
Я ответил ему полным недоумения взглядом.
— Как это зачем? Я продюсер.
На несколько секунд он замолчал, озадаченно разглядывая меня.
— Как это связано с…
Выставив вперёд раскрытую ладонь, я прервал его.
— Каждому продюсеру нужна своя фишка. Особый подход к артистам.
Пограничник медленно кивнул.
— Предположим. Но…
Он покосился на багажник, пытаясь подобрать слова. Я же заговорил вновь, избавляя его от мучений.
— Вы меня сейчас запомнили?
Мгновение подумав, тот в очередной раз мельком глянул на мой груз.
— Ещё бы.
Я торжествующе поднял палец вверх.
— Вот! Работает. А будь я обычным скучным парнем с парой пистолетов и пулемётом, забыли бы через секунду. Это называется социальная репутация.
Наморщив лоб, я добавил.
— Или работа с брендом. Не уверен — я меньше суток, как продюсер. Пока ещё учусь.
Несколько мгновений постояв, он шумно выдохнул. Потом нажал клипсу рации на рукаве своей формы и вызвал старшего офицера. Эх — нам бы такие мобильные станции во время патрулирования. А не вот эти штуки с проводами, которые вечно за всё цепляются.
Шеф смены появился на месте спустя каких-то десять секунд. Скользнув взглядом по содержимому багажнику, вопросительно посмотрел на подчинённого. Тот, в свою очередь, кивнул на меня.
— Вот. Говорит продюсер. Полная машина оружия.
Миг помолчав, добавил.
— И топор.
Возмущённо глянув на него, я сразу же заявил.
— Это дискриминация холодного оружия.