— Что? — вгрызаясь в колбасу, изумился Ариман. — Опять грибники?
— Ну шо ви! Как можно нас, бедных стганствующих евгеев, пегепутать с какими-то ггибниками? — сокрушенно всплеснул руками еврей с черными пейсами.
— Евгеи? — нахмурил лоб Ариман, старательно копаясь в своей памяти.
— Евгеи, — поправил его еврей с рыжими волосами. — Мой дгуг пгосто не выговагивает букву «г».
— Ага, — глубокомысленно изрек глава клана Туманного Леса, попытался приложиться еще раз к бутылке, но тут Аэрис, не выдержав, шарахнула по нему заклинанием экстренного похмелья, и он молниеносно вошел в фокус. С недоумением посмотрев на початую бутылку, Ариман заткнул горлышко огрызком колбасы и поставил все это хозяйство на пол рядом с троном. — И что это за народ такой? — абсолютно трезвым голосом спросил он.
— Нагод избганный, — мило улыбнулся еврей с черными волосами. — Позвольте пгедставиться: Абгам Соломонович.
— А меня можете звать пгосто Мойша, — елейно улыбнулся еврей с рыжими волосами.
— Ну, и как вас сюда занесло, народ избранный? — спросил Ариман.
— Понимаете, Хганитель, сидим мы с Мойшей у себя в Одессе на Пгивозе, — с чувством начал свой рассказ Абрам Соломонович, — и он мне говогит: Абгам, здесь ловить нечего, не поискать ли нам счастья в дгугих стганах?
— Та-а-ак, и что дальше? — Ариман мучительно пытался сообразить, что такое Одесса и Пгивоз.
— Ну мы быстгенько собгались и пгямиком сюда.
— Одесса — это где? — не удержалась от вопроса Аэрис.
— Совсем гядом, — успокоил ее Мойша. — Пага пгостганственных пгоколов, и вы там.
Брат с сестрой стремительно переглянулись. Искусством сооружать пространственные порталы в иные миры владели очень немногие в этом мире, и большая часть магов, способных на такое волшебство, были выходцами из эльфийских кланов. Магов человеческой расы, овладевших этим искусством, вообще можно было пересчитать по пальцам одной руки, и все они были королевских кровей. Именно магия возвела когда-то их предков на трон.
— Но гечь у нас пойдет о дгугом, — поспешил вернуть разговор в правильное русло Абрам Соломонович, заметив реакцию эльфов на неосторожные слова Мойши. — Мы пгишли сделать с вами небольшой, так сказать, гешефт. Мы, евгеи, нагод очень щедгый. Сгазу даем вам десять пгоцентов от пгибыли, и можете за это нас не благодагить!
Ариман снова тряс головой, пытаясь сообразить, о чем идет речь.
— Шо? Я таки не понял, ви пготив? — изумился Абрам Соломонович. — Вам мало? А хлопоты с доставкой, а пегеговогы с кговожадными абогигенами? Хотите сказать, шо это ничего не стоит? Кошмаг! Мойша, куда мы попали? Здесь живут самые настоящие дикаги, котогые совсем не умеют говогить за деньги!
— Я так понял, что вы хотите предложить нам какой-то товар? — сообразил Ариман.
— Дошло-таки наконец, — облегченно выдохнул Абрам Соломонович, который взял на себя основной труд по ведению переговоров. — Обгазцы товага, кстати, у нас пги себе, — сообщил он, скидывая со своей корзинки крышку, и оттуда рванула волна магии.
Эльфы дружно ахнули, увидев торчащий из корзинки нежный росток, зеленые листья которого имели характерные серебряные прожилки.
— Королевское дерево? — трепетно спросила Аэрис.
— Совегшенно вегно, — лучезарно улыбаясь, подтвердил Абрам Соломонович. — И пгошу обгатить внимание: этот обгазец мы отдаем вам пгактически задагом. Пгимитивная багтегная сделка — и коголевское дегево у вас в кагмане!
— Что хотите за него? — с трудом перевел дух Ариман.
Это было королевское дерево — древо-праматерь, последний экземпляр которого три тысячи лет назад уничтожил Черный Эльф Генеф, мстя светлым за гибель своего клана. С тех пор лишенные магического талисмана эльфийские кланы начали постепенно угасать, что тщательно скрывалось от посторонних. Но, как говорится, шила в мешке не утаишь, и кое-кто уже начал замечать, что у бессмертных эльфов все реже рождаются по-настоящему сильные маги, в то время как раса людей их уже начала выдавать, и отдельные личности даже освоили пространственные порталы в иные миры. Последние три тысячи лет священным деревом эльфов служил Серебряный Тис, но он был слабой заменой настоящему королевскому древу.
— Так что вы за него хотите? — севшим голосом повторил вопрос Ариман.
— О! Сущий пустяк, — небрежно махнул рукой Абрам Соломонович. — Меняем на наследника темного импегатога. Он, говогят, здесь недавно пгобегал.
— Что?!! И вам он нужен? — Лицо Аримана окаменело, а Аэрис отшатнулась, как от удара.
— Шо? Вас не устгаивает цена? — тут же сориентировался Абрам Соломонович. — Тогда могу пгедложить импегатогское дегево. Кгасный палисандг. Мойша, пгедъяви товаг лицом.
Мойша откинул крышку со своей корзинки. Торчащий оттуда росток мало чем отличался от ростка королевского дерева, разве что прожилки на листках были золотые, а не серебряные, но при этом по тронному залу прокатилась такая мощная волна магии, что всех присутствующих охватил священный трепет. Этот росток был гораздо мощнее своего королевского собрата, и Ариман сразу понял, что их мир такого дерева еще не знал.
Маиали как завороженный смотрел на бесценные ростки, а руки уже сами сдергивали с плеча лук и накладывали на него стрелу.
— Да, забыл пгедупгедить, господа, — безмятежным голосом сообщил Мойша, — эти обгазцы можно только пгодать, на что-то обменять или пгосто подагить. И все это исключительно по добгой воле. Их нельзя взять силой или укгасть. Сгазу погибнут. Такая вот забавная магия на них наложена.
Опомнившийся Маиали закинул стрелу в колчан, вернул лук на место и виновато покосился на главу своего клана. Но тому было не до него. Он как зачарованный смотрел на ростки священного дерева, судорожно сглатывая обильно набегавшую слюну. Встревоженная Аэрис тронула брата за руку, и он вздрогнул, приходя в чувство.
— Темного императора за два ростка… — еле слышно прошептал он.
— Я знал, шо мы с вами договогимся! — радостно сказал Абрам Соломонович. — Так где там наш пленник?
— А золото в обмен не возьмете? — спросила Аэрис. — Или еще чего вместо него?
— Боюсь, у вас не хватит денег, — скорбно вздохнул Мойша, — а лесом мы не бегем. Дговами не тоггуем. Хотя некотогые тгавки, конечно, на Пгивозе стоят очень догого, но мы не по этому делу, дугь напгаво и налево не толкаем, за нее большой сгок дают. У нас легальный бизнес.
Аэрис прекрасно понимала, что за эти росточки любой эльф готов душу продать, не то что какого-то там темного императора, а потому решительно взяла дело в свои руки.
— Вы не могли бы немножко подождать нашего решения? — вежливо спросила она. — Нам с братом надо посовещаться и подумать. В нашем клане вам будет оказан воистину королевский прием, и, пока вы у нас в гостях, практически ни в чем не будете нуждаться.
— Какие пгоблемы! — расплылся Мойша.
— Конечно, подождем! — сияя всем лицом, согласился с подельником Абрам Соломонович. — Только ви очень долго не совещайтесь, а то потом будет сильно догоже.
Ушлые бизнесмены двинулись к выходу в сопровождении эльфов, которые теперь боялись на них лишний раз дыхнуть: не дай бог, споткнутся и уронят бесценные корзинки.
— Позвольте, мы вам поможем их нести.
— А чем вы их поливаете?
— У нас здесь есть поблизости замечательный родник.
— Ключ бьет прямо из-под корней Серебряного Тиса…
У самых дверей тронного зала их догнал вопрос Аримана.
— Зачем вам темный император?
Абрам Соломонович с Мойшей притормозили, оглянулись.
— Ну ви же умный человек, а такие глупые вопгосы задаете, — тяжко вздохнул рыжий еврей.
— Опомнись, Мойша, это эльф!
— Ну да, запамятовал, Соломоныч. С интеллектом у ушастых слабовато.
— Я бы на вашем месте поспешил. — Абрам Соломонович, уже не улыбаясь, смерил взглядом Аримана. — Ви же все гавно не знаете, шо с этим импегатогом делать. И на суд отдавать нельзя, его дедушка кгемень, обязательно своего внучка засудит, и испытаний большого кгуга он не пгойдет, потому как племянник ваш полуэльф, а Сегой Мгле его отдать гавносильно смегти. Эти сволочи обязательно устгоят показательную казнь. А уж мы-то найдем мальчику пгименение. Устгоим так, шо все будут довольны.
— Но что я скажу на совете?
— Скажете, шо пленник ваш сбежал, и все дела. Так шо и ви будете в шоколаде, и нам хогошо. Есть такое понятие: ложь во спасение. А в благодагность за эту святую ложь мы вам потом кучу таких госточков пгинесем. Их у нас в одном схгоне здесь навалом. На все кланы хватит.
Сопровождающие бизнесменов эльфы чуть не подавились при этих словах собственной слюной.
— Кто за ними ухаживает?
— Надеемся, вы не бросили их на произвол судьбы?
— Я не знаю, что такое Одесса и Пгивоз, — задумчиво сказал Ариман, как только за ними закрылась дверь, — но знаю точно, что это люди, преданные памяти Иштара Второго. И они пришли за своим императором.
— Я это сразу поняла, как только речь зашла о сыне. И ты знаешь, мне их предложение нравится. Есть в нем какой-то резон.
— Ты понимаешь, что означает отпустить его с ними? Это же война!
— Война начнется, если не отпустим. Темная Империя убийства Ирвана не простит никому. А война, кстати, пусть не явная, но уже началась. Только не с темной Империей, а с эльфийскими кланами. Под нас давно уже кто-то упорно копает.
Ариман понурился, признавая правоту сестры.
— Ну что, Хранитель, третью группу звать? — спросил Маиали. — Они уже давно от нетерпения копытами землю роют.
— Пусть еще пороют, — буркнул Ариман. — Мне надо подумать.
Думы Аримана были тяжелы. Еще неделю назад он без раздумий отправил бы на плаху любого самозванца, творящего от имени эльфийских кланов беззаконие в светлых королевствах, но самозванцем оказался его собственный племянник. А его честный рассказ о своей жизни и о том, что с ним произошло с того момента, как Виана вытащила его через портал в Шуахр, тронул главу эльфийского клана Туманного Леса до глубины души. Перед ним был не темный император, а очень хороший, честный и благородный эльф… нет, не