Очередная серия энергичных кивков от Тимура, и я, горячо поблагодарив Игоря Ивановича, поспешно утащил брата в сторону. А то директор уже начал как-то странно на Тимура смотреть с этими его беззвучными кивками.
Мы поспешили в раздевалку, быстро оделись и вышли из школы. На стадионе с удивлением увидели наших одноклассников. Подошли. Оказывается, после поздравлений, устроенных девчонками, никто не захотел сразу расходиться по домам. Ребята разместились на трибуне и продолжали возбуждённо обсуждать результаты придуманной игры.
— Признавайтесь, кто печенья пёк с записками? — спросил Олег.
— Я пекла, — ответила Ветка. Как я понял, она была идейным вдохновителем этого мероприятия. — Записки заранее написали все вместе.
Я сразу не обратил внимания, но у многих оказались сигареты в руках. Практически все парни и половина девчонок курили. Заметив мой взгляд, направленный на сигарету, появившуюся в его руках, Тимур протянул её мне. Она была не прикурена.
— Не! Ты что! — замотал я головой, отказываясь.
— Самым умным хочешь быть? — ехидно спросил меня Олег Афанасьев.
— Я живым быть хочу, — резко ответил я.
— У него того, лёгкие, — поспешил мне на выручку Славка.
— Славка, ты как-то странно куришь… — шепнул я ему тихо, улучив момент, когда близко никого не было.
— Я не затягиваясь, — шепнул мне друг, — для виду курю.
— Зачем?
— Подержу дым во рту и выдыхаю, — пояснил мне Славка. — И от других не отличаюсь, и здоровью не врежу.
— Ты рехнулся?! — зашипел я на него. — Рак гортани будет, или языка, или губы. Нахрена тебе это?..
Я негодующее развёл руками. А Славка тут же испуганно отбросил бычок, даже не затушив его.
Я начал присматриваться к одноклассникам и одноклассницам. Юлька, умница, не курила. Ветка и Диана тоже. Тимур, к моему глубочайшему удивлению, тоже не курил, правда, крутил постоянно не прикуренную сигарету в руках, но это не считается. Молодец. Хватило ума не идти на поводу у серой массы.
Заметив мой взгляд, Тимур подошёл ко мне.
— Бросаешь? — сочувственно поинтересовался я.
— Да я и не начинал. — ответил он. — Попробовал однажды, так с легкими плохо стало, приступ начался. Это я так…
Что б не сильно выделяться, — додумал я. Я сел на лавку трибуны немного в стороне от остальных. Тимур сел рядом.
— Понятно. А Дианка? Курит?
— Нет, у неё же бронхит хронический. Куда ей ещё курить?
— Слушай, — мелькнула у меня догадка. — У вас с Дианой лёгкие — слабое место, у меня — такая же фигня. Племяшка моя из пневмоний не вылазит: за восемь месяцев, говорят, три раза переболела. Не иначе, это батя нас того, наследственностью наградил.
— Лучше чем-нибудь полезным наградил бы, — буркнул Тимур.
— Ты с ним общаешься? — спросил я.
— Общаюсь, — Тимур посмотрел мне прямо в глаза. — А ты?
— И я общаюсь, — как-то неуверенно сообщил я. — И что же, он ни разу не сказал, что у него ещё дети есть?
— Я не спрашивал. Он не говорил, — буркнул Тимур.
Между нами повисло напряженное молчание. У меня было очень много вопросов, но я сомневался, что Тимур захочет мне на них ответить.
Задумавшись, я блуждал взглядом по сторонам. И вдруг наткнулся на озабоченный взгляд Юльки. Она нет-нет, да и поглядывала в нашу с Тимуром сторону с беспокойством. Интересно, чего она опасается?
Но я отбросил эту мысль до поры до времени, сейчас мне хотелось воспользоваться моментом и расспросить Тимура об отце.
— И где он сейчас?
— Как где? В Москве, — Тимур с подозрением посмотрел на меня. — Ты что, не знаешь? В горном институте преподаёт.
Глава 18
Вот оно что!
Так, это же и есть секретный план Пашки! Уехать в Москву поступать в горный институт под крыло к отцу. И не поделился же ни с кем. Партизан. Даже Славка не знает.
— Значит, ты собираешься после школы в Москву в горный поступать? — спросил я Тимура.
— Конечно, собираюсь, — с вызовом ответил он.
— И я собираюсь, — сказал я задумчиво. — Там военная кафедра есть?
— Вроде нет.
— Ну, значит, в армию пойдём, — толкнул я брата плечом. — Танкист.
— Отстань, — улыбнувшись, проворчал Тимур.
— Какой аттестат нужен? — поинтересовался я. — С какими оценками?
— Какой-нибудь. Главное, чтобы был.
— Да уж… Приедут к бате два сына-лоботряса с троешными аттестатами… — взглянул я на Тимура.
— Это у тебя-то троечный? — с сомнением спросил он. — Ты же зубрила, — теперь он толкнул меня плечом.
— Только всё, что зазубрил, река смыла, — ответил я. — Так что вдвоём поедем батю перед коллегами позорить! Какой у нас план вообще?
Тимур посмотрел на меня с подозрением.
— Сдаём в школе экзамены, едем в Москву, — неохотно ответил Тимур.
— Батя ещё приедет до этого, как думаешь? — спросил я его.
— Понятия не имею.
— Что он вообще, говорил, он встретит тебя в Москве? — пытал я брата.
— Ничего не говорил, — буркнул он.
Ладно, не буду больше на него давить. Он и так вон, напрягся чего-то.
Народ наш стал потихоньку расходиться. Я встал, похлопал Тимура по плечу и пошёл к Славке.
Мне, конечно, нафиг не надо на дневное поступать. Заочное вполне подойдёт. Менять сферу деятельности не собираюсь пока. На какой факультет идти? Наверное, лучше по экономическому профилю. Потом, всё равно, вторую вышку получать придётся, когда где-нибудь факультет информатики появится. Надо будет всерьёз информационными технологиями заняться. Какие-нибудь Одноклассники замутить или Яндекс…
— Что он тебе сказал? — вывел меня из раздумий Славка.
— Ничего не сказал из того, о чем я хотел знать, — ответил я.
— А что ты хотел знать?
— Про отца спрашивал. Кстати, Слав, а что за тема с мореходкой? Если у меня по физре трояк. ГТО я даже не пытался сдавать. Какая мореходка? Кто меня туда возьмёт?
— Ну, ты же начал бегать…, — неуверенно сказал Славка.
Н-да, ну что за бред?!
— Слав, согласись, не видать мне мореходки, как своих ушей, — веско сказал я.
Славка промолчал и сник.
К нам подошла Юлька.
— Что случилось? — спросила она, переводя взгляд с меня на Славку. — Это из-за Полянского?
— Нет, — ответил я. — Причём тут Полянский?
— Ну, я так подумала…
— Пашка не хочет в мореходку поступать, — пожаловался ей Славка.
— Его по здоровью и так, и так не взяли бы, — обломала его Юлька.
Я с благодарностью взглянул на неё. Мы втроём вышли со школьного стадиона и пошли по Ленина в сторону Площади. Проводили Юльку и пошли к себе.
— И что теперь? — спросил меня грустный Славка. — Куда мы будем поступать?
— Слав. Зачем нам обязательно вместе поступать? Я вообще думаю на заочку куда-нибудь идти.
— Как на заочку? — друг чуть не упал, споткнувшись от неожиданности. — Зачем?
— Буду и работать, и учиться. Два курса отучусь, в армию пойду. Отслужу, вернусь и на работу, и на учёбу. Сам понимаешь, ситуация у меня в семье непростая, деньги нужны. Не могу я себе позволить пять лет штаны просиживать за очередной партой. Зарабатывать надо.
Славка шёл молча, переваривая информацию. Мы дошли уже до моего дома. Я остановился и подал ему руку. Попрощавшись со мной, Славка понуро поплёлся к себе. Ему теперь будет, о чем поразмышлять, — подумал я, — даже интересно, что в итоге надумает.
Тимур с Дианой шли домой, размышляя каждый о своем. Диана всю дорогу посматривала с тревогой на брата. Она не понимала, что с ним происходит. Обычно у Тимура что в голове, то и на языке. Радости это не добавляет, но хотя бы всегда понятно, чего ждать. А сейчас идет насупленный, слова вытянуть из него нельзя.
И еще интересно, о чем они с Ивлевым с директором школы говорили. Долго говорили, она видела.
— Тимур, а что вы от Игоря Ивановича хотели, — спросила Диана осторожно, — долго так с ним разговаривали?
Тимур сначала шел молча, но потом все же неохотно начал отвечать:
— Просили, чтобы он на поруки согласился меня от школы взять, чтобы уголовное дело не завели.
— Да ладно! — Диана от изумления даже остановилась. — Ты просил о таком директора школы?! ТЫ!
— Не я просил, а Пашка, — ответил Тимур хмуро. — Меня бы директор вряд ли стал слушать.
— Это точно, — Диана снова шла рядом, но по лицу ее было видно, насколько она ошарашена новостью, — бесполезно это, сам знаешь, Игорь Иванович тебя терпеть не может, — добавила она грустно.
— Вообще-то у Ивлева получилось его уговорить, — ответил ей брат, немного усмехнувшись, — сам до сих пор не могу понять, как ему удалось.
Диана снова остановилась как вкопанная. Она не могла даже найти слов, чтобы выразить свое изумление. Тимура забавляла реакция сестры.
— Но как?! Этого не может быть. Как он смог уговорить директора? — воскликнула она.
— Уговорил как-то, — пожал плечами Тимур, — завтра на педсовете должны окончательно все решить, но думаю, если директор поддержит, то никуда они не денутся.
Диана шла, периодически что-то восклицая и пытаясь переварить новость.
— И все, просто замнут дело? — радостно спросила она.
— Не так уж и просто, — пробурчал Тимур, — до конца школы работать надо будет после уроков, с ремонтом помогать, чинить, что скажут. И пить нельзя, совсем. Директор сказал, что если хоть один сигнал будет, что меня выпившим где-то видели, то они смогут обратно все отмотать и уголовное дело вернуть.
— Понятно, — сказала Диана, — но это все равно мелочи. До конца школы всего три месяца осталось.
— Кому всего, а кому три месяца работы после уроков, — напомнил Тимур.
— Зато ты теперь станешь любимцем завхоза и уборщиц, — тут же весело рассмеялась она, — им не надо будет голову ломать, кого просить перетащить что-то или убрать.
Тимур на слова сестры лишь мрачно вздохнул. Перспективы его совсем не радовали, но других вариантов не было.