Но тренироваться, конечно, все равно нужно. Такая боль в мышцах после дня физической работы — это сигнал о том, что тело не привыкло к длительным нагрузкам и выносливость ещё очень низкая.
На базу поначалу мы шли в основном молча. Разговаривать особо не хотелось. Но потом мы со Славкой почти одновременно увидели Юльку, которая шла в школу. Мишка в этот момент пялился в другую сторону, но тоже обрадовался, когда я ткнул его локтем в бок, и он, повернув голову, увидел одноклассницу.
— Юлька, — позвали мы её, — привет.
— Привет, — обрадовалась она. — Как ваша работа?
— В целом отлично, но ходим сегодня еле-еле, — бодро отрапортовал Славка.
Мишка Кузнецов согласно кивнул.
— Как с Кириешкой, не было проблем с тем, что ты две записки ей одновременно отдала? — спросил я Юльку.
— Да нет, — сказала она, — хмыкнула, но ничего говорить не стала. На несколько дней же всего отпросились, не на неделю.
Я этой новости обрадовался. Очень хорошо, а то было бы неудобно, если бы Юльке пришлось за нас оправдываться или что-то придумывать перед классным руководителем.
— Кстати, про Полянского Тимура новость есть, — вдруг сказала Юлька.
— Что за новость? — насторожился я.
— Вчера в школе педсовет был, — начала рассказывать Юлька, — на котором его вопрос рассматривали. Так директор предложил школе взять Тимура на поруки, представляешь.
Я кивнул, улыбнувшись. Конечно представляю, подумал я.
— В итоге было очень много споров, — продолжила Юлька, — но учителя согласились, и школа решила, что можно дать Тимуру шанс и уголовного дела против него пока что заводить не будут. А Тимур клятвенно пообещал вести себя очень хорошо и к алкоголю больше не прикасаться. И вообще, на себя был не похож. Такой был вежливый и со всеми соглашался, — добавила она.
— Это отличная новость, — сказал я Юльке, — спасибо, что рассказала.
Юлька улыбнулась, довольная.
Надо срочно выбрать время и сбегать в больницу, — отметил мысленно для себя, — что там Иван говорил, — главное, чтобы главврач жалобу в горком не подал. Надо поговорить с Демьяном Герасимовичем, чтобы с больницей проблем не было и все наши усилия прахом не пошли.
Ещё немного поболтав с Юлькой, мы разошлись в разные стороны, она пошла дальше по Школьной к школе, а мы направились с парнями на базу.
Придя на базу, мы обнаружили там Анну Никифоровну вместе с проверяющими, возбужденно о чем-то переговаривающимися. Вид у Арсения был мрачный. Поздоровавшись с нами, он рассказал, что представители ОБХСС смогут приехать на базу только к обеду. У них с утра выезд, и специалисты освободятся только к часу дня. Проверку без них мы продолжать не можем. Соответственно, до часу дня мы можем быть свободны, потому что всю работу, что нужно было сделать, мы сделали вчера.
— Пока пойдите погуляйте, — сказала нам Анна Никифоровна, — к часу дня возвращайтесь на базу.
— А что с нашей оплатой будет? — задал я наиболее важный для нас вопрос.
— Посмотрим, — ответила Никифоровна, — если работать сегодня будем до шести, то заплачу по три рубля как за неполный день, если же задержаться придется, то получите полную оплату.
Мы при этих словах повеселели. Все не так и плохо.
Вышли за ворота базы. Тут я вспомнил про Мишкиного дядьку.
— Мишка. Хотел спросить тебя, — сказал я другу, — а что дядька твой, пьет часто?
— Да, нет, — немного удивленно ответил Мишка, — сейчас почти совсем не пьет. Вот когда из тюрьмы вышел, напился, правда, — смущенно добавил он, вспомнив, видимо, чем все закончилось тогда. — А тебе зачем?
— Да вот, пытаюсь работу ему найти, — ответил я. — Может получится.
— Хорошо бы, — с сомнением в голосе сказал Мишка. — Но шансов мало. Он уже в пару мест сходил, насколько я знаю, там отказали. Видят, что сидел, так сразу и посылают. Он теперь смурной ходит совсем.
— Да, сложно, конечно, — кивнул я, — если что выйдет, я скажу.
Поболтав еще немного и договорившись встретиться у базы без десяти час, мы разбежались в разные стороны. Славка с Мишкой рванули по домам досыпать, а я направился в больницу, радуясь, что подвернулось свободное окошко и можно попробовать уладить вопрос Тимура.
Придя в больницу, сразу направился в регистратуру, чтобы узнать на месте ли Демьян Герасимович.
— У главврача скоро обход, — ответила мне дежурная медсестра, — но пока он в своем кабинете. Ты по какому вопросу?
— По личному, — ответил я нейтральным тоном, — я ненадолго. Можно загляну к нему и узнаю, сможет ли он со мной поговорить?
— Хорошо, — немного поколебавшись, ответила медсестра, — проходи.
Я прошел по знакомому коридору и постучал в кабинет.
— Войдите, — послышалось из-за двери.
— Здравствуйте, Демьян Герасимович, — сказал я, входя и закрывая за собой дверь.
— О, Павел, здравствуй, — сразу вспомнил меня главврач, — как себя чувствуешь? Случилось что-то? — тут же поинтересовался он.
— У меня все хорошо. Память возвращается, уже почти все вспомнил, — бодро соврал я. — Я к вам по другому вопросу.
— Хорошо, — показал мне Демьян Герасимович на стул перед своим столом, — проходи, рассказывай. Но хочу предупредить, у тебя минут пять, не больше. У меня сейчас обход начнется.
— Спасибо большое! Я быстро, — тут же приступил к делу я, — пришел по поводу брата своего поговорить, Тимура Полянского. Он тут у вас устроил переполох недавно ночью на выходных.
— Помню, как же, — тут же помрачнел главврач, — молодого человека к нам привезли в состоянии сильного алкогольного опьянения. Когда дежурный врач пытался оказать ему помощь, он завязал с ним драку, да еще и капельницу разбил и шкаф с инструментами опрокинул.
— Да. И я ни в коей мере его не оправдываю, — начал говорить я, отметив про себя, что Демьян ни капли не удивился, услышав, что Тимур мой брат. Похоже, что тоже в курсе. Вот же блин, что значит, маленький городок. Ничего не скроешь.
— Он сделал большую глупость, подставив своим поведением под удар и руководителя нашей туристической группы, и одноклассников, — продолжил я. — Но парень-то он по сути неплохой, направить его энергию только надо в нужное русло. Думаю, в армии ему дисциплину привьют. Поэтому директор школы пошёл ему навстречу, и педсовет решил, что коллектив школы возьмет Тимура на поруки и даст ему шанс на перевоспитание. Сами понимаете, если на наго уголовное дело за этот поступок заведут, то дальше это на всю жизнь пятном останется. Я просто хотел убедиться, что со стороны больницы не будет никаких жалоб, и мы сможем это сделать.
Демьян Герасимович смотрел на меня задумчиво. В глазах его отчетливо читались сомнения.
— Понимаешь, Павел, тут все не так просто, — заговорил он. — Дело ведь в том, что затронуты интересы одного из наших врачей, перед ним, как минимум, Тимур Полянский сначала извиниться должен, да и имущество больницы было повреждено.
— Демьян Герасимович, — сказал я, — так я для этого и пришел, чтобы узнать, как можно все уладить. Тимур обязательно придет просить прощения, только скажите, как врача зовут и когда с ним можно встретиться. И стоимость имущества компенсируем.
— Врача зовут Смирнов Игорь Сергеевич, — ответил главврач, — найти его несложно, он сегодня работает. Если до семи вечера Тимур подойдет, то точно его застанет. А что касается попорченного имущества, — Демьян задумчиво потер подбородок, — компенсировать деньгами не надо, сложно будет все оформить, а вот отработать вполне возможно. В больнице много где помощь требуется.
— Отлично, конечно, отработает, — тут же согласился я и поспешно добавил, — только график отработок согласовать со школой надо будет. Директор тоже Тимура работой нагрузить обещал по полной программе. Я полностью согласен, и считаю, что он должен на всю жизнь запомнить, сколько проблем могут принести несколько минут глупостей. Чтобы в будущем их не совершать.
— Трудотерапия — отличный метод перевоспитания, — улыбнулся главврач, — хорошо, Павел, договорились. Пусть Тимур сегодня или завтра подойдет извинится перед Игорем Сергеевичем, я его предупрежу, а потом зайдет ко мне, мы оговорим, как он сможет нанесенный ущерб отработать.
— Спасибо, Демьян Герасимович, — сказал я, вставая и пожимая руку главврачу, — все сделаем.
Так, самое главное сделано — главврача, вроде, получилось убедить. Главное, чтобы не передумал, а то и такое в жизни видел. Уже вроде все обговорено, и по рукам ударили — а через полчаса человек все переигрывает. Буду надеяться, что Демьян Герасимович слишком занятой человек, чтобы в такие игры играть.
Глянул на время на часах в холле — до возвращения на базу еще больше трех часов. Тимур, по идее, из-за больной ноги должен быть дома — в школу он приходил вчера только на педсовет. Вот и отлично, сразу сейчас с ним и решу вопрос про больничку. Только сначала надо узнать, где врача этого найти можно будет, чтобы Тимур не бегал, хромая, по больнице.
Обратившись снова в регистратуру, узнал, что врача можно будет найти в ординаторской или в палате, если вдруг он с пациентом будет занят. Ординаторскую я видел по дороге к кабинету главврача, так что можно было идти к Тимуру.
Пока шел к Полянским, в голову пришла мысль про мать Эммы. Она ведь так и не приехала. Надо бы выяснить как-то, почему. Не идти же снова сегодня вечером ее встречать. И завтра… Подумав, решил после Полянских сходить к Герману. Справедливо рассудил, что если тот возил вчера начальника в Москву и обратно, то возможно, сегодня он будет дома отдыхать хотя бы полдня после такой поездки. А значит есть шанс застать его и посоветоваться.
С этими мыслями подошел к дому Полянских. Дверь мне открыла Диана.
— Привет! — удивленно сказала она, — ты же вроде подрабатывать где-то должен?
— Привет, Диана! Да, на базе работаю, — ответил я, — но сейчас на несколько часов перерыв неожиданно сделали, решил пока другие вопросы решить. Тимур дома?
— Да, проходи, — сказала Диана, пропуская меня в дом.