В школе отдыхал только на астрономии и НВП. Замечательные предметы. На остальных жопа в мыле. Подготовка к выпускным экзаменам полным ходом. Примечательно, что Кириешка с математичкой вместо того, чтобы учеников поддерживать и вдохновлять, стали нагнетать, типа, мало готовитесь, не сдадите, поступление в институт провалите. Ребята и девчата и так нервничают. Так и хотелось им сказать, что педагоги из них никакие. Но сдержался, конечно.
Прибежав на завод, для виду посидел на рабочем месте с полчасика, попил чаю с бабушкиными плюшками. Разложил путёвки по службам.
— Я к Сатчану, — доложил я Изольде, решив, что уже достаточно помелькал у себя за столом.
Галю в кабинете не застал, зато Сатчан был на месте.
— О, привет, тёзка, — увидев меня, поздоровался он. Старается вести себя демократично, но в глазах все равно заметно ощущение превосходства. Словно богатый белый господин с неграмотным негром общается.
— Добрый день, — сел я на стул перед ним. — Тут такое дело. У меня бабушка тоже здесь на заводе работает и входит в комиссию, которая на садовых участках контролирует этажность садовых домиков. Говорит, что комитет комсомола ни разу не предоставил в комиссию людей.
— Мне только комиссии по садовым домикам не хватало… — с досадой ответил Сатчан. — Да и кто туда пойдёт?
— Мало, что ли, комсомольцев на заводе?
— Комсомольцев, может, и не мало. Только, кто из них захочет в эту комиссию идти?
— Дайте комсомольское поручение.
— Хорошо, — Сатчан хитро посмотрел на меня. — Даю тебе комсомольское поручение участвовать в этой дурацкой комиссии.
Ну, вот и всё. Дело сделано.
— А что сразу я? — поломался я для виду.
— Предлагаешь — выполняй! — твёрдо посмотрел на меня комсорг.
— Тоже правильно, — типа, расстроился я. — Ну что ж. Получается, сам напросился.
— Включаю тебя в список мероприятий, — сказал Сатчан, не скрывая удовольствия.
— А что мне за это будет? — поинтересовался я.
Комсорг задумался на секунду.
— С учетом твоего выступления по Чили… Наградим тебя почётной грамотой, — ответил он с пафосом. — С занесением в личное дело.
— Спасибо! — обрадовался я и, попрощавшись с комсоргом, вышел.
Сатчан развернул кресло и закинул ноги на стол. Какой удачный сегодня день, на ровном месте мероприятие придумал, нашёл исполнителя и почти реализовал.
Как же достал уже этот завод! В первый год как-то полегче было. Знал, что торчать в этой дыре долгие два года, за временем сильно не следил и дни летели быстрее.
Но сейчас, когда осталось полгода, эта работа превратилась в сущий ад. Дни тянулись, как раньше недели. Скоро перевод в Брянск. Сначала горком, потом обком. А там, лет через пять, здравствуй Москва!
Надо отпуск что ли взять, а то так сдвиг по фазе случится. Решено! Скажу, по семейным обстоятельствам, срочно надо. Придумаю что-нибудь. Тем более, через неделю чехи приедут…
— Галия! — позвал он помощницу.
Вернувшись на рабочее место, я заметил у Изольды ехидное выражение на лице.
— Тебя Ирина Викторовна спрашивала, — доложила она мне с противной ухмылкой.
— Можно? — спросил я, заглядывая в кабинет, предварительно постучавшись.
— Заходи Павел, — ответила главбух.
Она молча положила передо мной испорченную вчера накладную.
— Виноват, — не стал отпираться я. — Карандаши перепутал в запаре.
— И что теперь прикажешь делать? — спросила она и строго посмотрела на меня.
— А что, это очень плохо?
— А ты как думаешь?
— Ну подошьют накладную в папку «Закупки» за такой-то месяц, пролежит она там пять лет и спишут её на черновики. А кстати, какой сейчас срок хранения первичной документации?
— Три года, — ответила она, с интересом глядя на меня. — Зачем надо было писать на документе? — сменила она тон на нравоучительный.
— Не нашёл черновика, чтобы записать телефонограмму. Карандаши перепутал. Хотел стереть потом, как перепишу в другое место.
— Ладно иди, телеграфист, — улыбнулась, наконец, она.
Вышел из её кабинета, прикрыл за собой дверь и спокойно сел на своё место.
— Ну что? Пропесочила? — ехидно поинтересовалась Изольда.
— Пропесочила, ой, пропесочила, — ответил я театрально трагическим голосом.
Изольда обиделась. Вот не хватает ей драйва в жизни.
До конца рабочего дня занимался своими прямыми обязанностями и готовился к экзаменам.
В пять часов за мной зашла уже одетая Галия. Вид у неё был очень озабоченный.
— Ты ещё не идёшь? — спросила она.
— Что случилось? — по её виду я понял, что ей срочно нужно поговорить и вывел её в коридор.
— Сатчан в отпуск уходит с понедельника. Меня одну оставляет, — затараторила она.
— Ничего страшного. Ты справишься, — уверенно сказал я.
— Да?! Справишься… А на следующей неделе приезжает делегация из Чехословакии. Оборудование нам, вроде, менять будут какое-то. Комитету комсомола поручено им культурную программу организовать.
Какую, интересно, сейчас принято программу организовывать? Когда сам работал в СССР, это не мой уровень был, вот я и не знаю. А мой опыт после краха СССР уже не в счет. Ну, вряд ли можно предлагать товарищам из родственной компартии сауну с девочками? И как за нее платить, если все же можно, из членских взносов комсомольцев, что ли? И девочек где брать, из активисток, что ли?
— Что я с ними делать буду? — чуть не плача, спросила Галя.
— Придумаем что-нибудь, — пробормотал я. — Где наша не пропадала… Иди домой, меня ещё не отпустили. Я, вообще-то, до семи должен работать.
Галя округлила глаза, удивившись, но послушно попрощалась и пошла домой.
Какая замечательная девочка.
Дома за ужином сообщил бабушке, что комитет комсомола выделит им в комиссию одного комсомольца.
— Угадай, кого? — загадочно спросил я бабулю.
— Тебя, кого же ещё, — ответила она.
— Ну, я так не играю, — картинно заныл я. — С тобой не интересно. Ты наперёд всё знаешь.
— А что тут знать? — спросила с улыбкой бабуля. — Ты со мной в сады просишься зачем-то уже не в первый раз.
— Ну, интересно мне, — ответил я в своё оправдание.
Глава 19
Немного расслабился, отдохнул и решил прогулять щенка на улице. Нехорошо, что в таком возрасте все время в доме сидит. Заодно прихватил с собой и Аришку. Посадил обоих в снег около дома — дальше они уже сами прекрасно справились. Главное, следить, чтобы одежда у малой не промокла, и Тузик не зализал ее от излишнего усердия.
Мысли крутились вокруг приезда чехов. Чем их удивить, когда приедут? Надо завтра узнать, на сколько дней рассчитан их приезд. Надеюсь, не на несколько недель, а то это вообще полный швах будет.
Кстати, надо посчитать, сколько у меня деньжат осталось. Чехи, наверняка, вещей фирменных привезут на продажу, надо будет у них перехватить, что получится. Помнится, командированные в союз иностранцы из соцлагеря всегда привозили вещи из Европы и продавали на месте советским коллегам, чтобы не менять у нас валюту по официальному курсу, который сильно отличался от реального.
Чехи, чехи… Какую же культурную программу им организовать? Второй вопрос — завтра же во время обеда мне по Чили выступать нужно будет. Надо продумать структуру выступления.
Темы, казалось бы, совсем разные, но я раньше так часто делал. Крутишь в голове одновременно разные темы, что-то по одной придет в голову полезное, что-то по другой. Не то чтобы я это сам придумал — жизнь заставила. Работал же в основном не в советское время, а в постсоветское, а это что значит? Жесткая эксплуатация и большие нагрузки по работе! Хочешь не хочешь, а надо сразу много задач на ходу решать!
Так и гулял, строя планы, вокруг ребенка и щенка, погружённый в свои мысли.
Дома, передав Аришку маме, налил себе чаю и сел за стол рядом с бабушкой. Она дочистила картошку и поставила её на конфорку печи. Пока наблюдал за ней, снова перекочевал с мыслей о Чили на чехов. В голове родилась мысль. А что, если чехов сводить в заводской музей?
— Ба, к нам чехи на завод скоро приедут. Сатчан в отпуск сваливает, развлекать чехов нас с Галкой оставил. Как думаешь, в нашем заводском музее им интересно будет?
— Мне было бы интересно, — ответила бабушка. — А про чехов не скажу, не знаю. Про войну очень хорошая экспозиция, на заводе полно фронтовиков, много всего передали в нее. Про то, за что орден Ленина заводу вручили.
Надо мне самому туда сходить, всё своими глазами увидеть. Галя, наверняка, знает где он.
Мне показалась идея с музеем очень удачной, как раз в духе комсомольской организации. Ну, на бумаге точно будет здорово выглядеть. А вот не на бумаге… Еще лучше! Потому что, вот что на самом деле важно, так это то, что в музеях на заводе обычно достаточно много места, чтобы столы расставить. А на столах водочку поставить и закуску. И такой формат понравится чехам по-любому.
Так, единственная проблема — нужно какое-то музыкальное сопровождение. Патефон ставить неохота. Бобинный магнитофон — тут таких много — тоже не вариант. Хотя, чего это я — это же зарубежная делегация, наверняка, руководство завода будет готово пойти на многое. Значит, надо вытребовать какой-нибудь хор или оркестр для развлечения зарубежных гостей. Вот чего-чего, а этого в советские времена было много! Точно, и еще какой-нибудь танцевальный коллектив!
Далее — стопудово рядом с городом есть какое-нибудь охотхозяйство. А в нем не только будет возможность пострелять, это не все любят, но и баня должна быть. И снова водочки добавить…
Нет, на природе водку тупо пить, надо поставить задачу, чтобы хороший самогон нашли. Есть такие умельцы, что никакая фирменная водка и рядом не стояла! И наверняка русский народ в этой местности талантами в данной сфере не обделен, как и везде по России, поищем и найдем напиток нужного качества. Пил я как-то в 2010 году самогон, что нам на губернаторском столе ставили — семьдесят градусов, но какая песня! Всякие виски тройной очистки и коньяки VSOP на его фоне вот совсем не котировались!