Переложил сметану в миску. Посмотрел, не так уж и много жидкости с нее стекло. Хорошая сметана, высший сорт. Молодец, тетя Нина! Добавил немного сливок, потом начал аккуратно по одному вмешивать яйца. По рецепту надо три, но подумав, вмешал четыре. Сливки жидковаты, да и сметана — это не сыр «филадельфия», подстрахуюсь. Перемешал пакетик ванильного сахара с обычным и тоже добавил в смесь. Ну, была не была, приступаем.
Влил смесь в форму и закинул в духовку выпекаться, предварительно поставив внизу духовки большую емкость с водой. Использовал для этих целей чугунную сковороду, которую нашел в одной из тумбочек. Все. Теперь только ждать. Час двадцать, мать его! А потом еще час с выключенной духовкой и приоткрытой дверцей. Итого почти два с половиной часа в теплой компании без возможности сбежать и с неизвестным результатом. Хоть бы этот чертов чизкейк получился. Угораздило же меня такой подарок маме на свадьбу придумать. Лучше бы сервиз ей чайный купил. Хотя нет, сервизы ужасны. Ждем торт. А вот и папа с работы пришел, судя по приветствиям в прихожей. Вот радость то!
Выждал немного, пока отец Галии с сыном здоровался и первые восторги по случаю его возвращения высказывал. Подумав, снял передник, повесил его на спинку стула. Ну нафиг! Грязная работа закончена, испачкаться вроде не должен. Да и незачем напрашиваться. От братца я могу отшутиться, разница в возрасте небольшая, а вот отца отбривать не хочется. Мы с ним вроде только подружились. Незачем все портить. Вышел с улыбкой в коридор, поздоровался с Загитом.
Тот совершенно не ожидал меня увидеть, удивленно посмотрел на дочь.
— Сестренка кавалера себе нашла, слов нет, — тут же встрял Марат, — он тортик пришел к нам готовить, представляешь!
Лицо Загита стало еще более недоуменным. Теперь он смотрел уже на меня.
— Мама замуж завтра выходит. Подарок ей делаю, сюрприз, — пожав плечами, спокойно объяснил ему. — Спасибо еще раз, что разрешили вашей духовкой воспользоваться, — добавил, обращаясь к Галие и ее матери.
Загит мгновение подумал, переваривая информацию, потом пазл в голове у него сложился, и он кивнул.
— Свадьба — дело хорошее. Молодец! Хотя, конечно, я первый раз про такой подарок матери от сына слышу, — не удержался будущий тесть от подколки.
— Да уж, это точно, — подтверждающе фыркнул Марат.
— Мама сладкое любит. Ей должно понравиться, — дипломатично не стал хамить в ответ я.
На это возразить никто ничего не смог, поэтому дебаты свернули и переместились все в гостиную, общаться. Пока я шаманил с тортом на кухне, женщины успели натаскать в гостиную кое-какой еды, накрыли наспех стол. После прихода главы семейства они начали еще более активно суетиться, выставляя все, что было в холодильнике и в кладовой.
Марат по новому кругу начал рассказывать о своей службе, отвечая на расспросы отца.
Загит настоял, чтобы я с ними поужинал. Отказаться не было никакой возможности, да я и не хотел. Большое событие у Галии в семье, надо их приучать к мысли, что я тоже вхожу в число родственников. Да и глупо сидеть на кухне, ожидая, пока испечется торт, в то время, как будущие родственники общаются в гостиной.
Едва сели, за столом повисло неловкое молчание. Неприязнь матери и сына ко мне прямо висела в воздухе.
— А что, Марат, планируешь дальше делать? — спросил я, чтобы разрядить обстановку.
— В часть к бате служить пойду, — неохотно буркнул он.
Загит аж жевать перестал и молча уставился на сына.
— А какое у тебя образование? — поинтересовался я.
— ПТУ, автослесарь, — ответил Марат, откинулся на стуле и враждебно уставился на меня.
— Надо высшее образование получать. Заочно, как Галия. Не всю же жизнь ты в пожарных сидеть будешь? — сказал я, не опасаясь обидеть потенциального тестя, так как уже знал, как он к своей службе относится, не желает мужа-пожарного своей дочери и, наверняка, не захочет видеть в пожарных своего сына.
Марат же явно гордился отцом и после моих слов резко дёрнулся в мою сторону.
— Сядь! — стукнул по столу Загит. — И слушай, что тебе умный человек говорит.
— Ба — аать!.. — не веря своим ушам, попробовал возразить Марат.
— Хочешь, чтобы твоя жена со слезами каждый раз тебя на службу провожала, боясь, что видит последний раз? — резко ответил сыну Загит. — Или хочешь, чтоб матери орден вместо тебя вручали? Хватит с неё! Достаточно настрадалась!
Последние слова Загит произнёс медленно и очень жёстко.
Мы с Галиёй и Оксаной сидели, притихнув, за столом и наблюдали эту битву титанов. Воздух, казалось, искрился. У Марата ноздри раздувались от переполнявшего его адреналина. Но авторитет отца сделал свое дело — через пару минут он успокоился. Остаток вечера прошел более-менее спокойно.
Едва торт испекся, я ушел, чтобы не мешать семье подруги праздновать возвращение сына. Чизкейк получился, так что возвращался домой я в отличном настроении. Акелла не промахнулся, несмотря на все происки Шерхана!
Сейчас это главное. А с Маратом будем решать позже. Отношения наладить надо, но процесс этот будет непростой. Чую, без мордобоя не обойдется.
Неся аккуратно завернутый торт прямо в форме, думал о странностях этой жизни. О том, что Юлька так неожиданно сломала себе жизнь. Может, конечно, и не сломала, но очень усложнила. Если ей здоровье позволит, надо два месяца до выпускного в школе доучиться молча, никому ничего не говоря о беременности. А иначе начнется беготня с районо и всякими комиссиями. Все нервы девчонке вытреплют. А после школы уже можно и свадьбу сыграть, кому какое дело?
Глава 6
Добравшись, наконец, до дома, поставил завернутый в полотенце торт в холодильник. Украшать буду позже, когда все угомонятся. Сейчас же в доме царила суматоха и предпраздничная суета. Хата гудела как растревоженный улей.
Мама стояла на табурете, а бабуля с Никифоровной на скорую руку подшивали прямо на ней подол платья, которое Ахмад привёз вчера из Брянска. Аришка ползала вокруг, всем мешая. Взял ее на руки, а то еще ухватит что-нибудь ловкими ручонками, добавит хлопот. Малышке передалось всеобщее возбуждение, и она рвалась у меня из рук, ей обязательно нужно было потрогать мамино белоснежное платье.
Белое, блин, платье! Ну, Ахмад, ё-моё, хорошо ещё фату не приволок.
Платье было ниже колен. Женщины решили его укоротить, типа, сейчас так носят. Спорный, конечно, момент, но влезать не стал, пусть делают, что хотят. Вон у мамы лицо как счастьем светится. Да все светятся. Хохочут без причины…
Ходил вокруг этого табора, забавлялся с Аришкой. Она только подлетала на моих руках к маме, только собиралась схватить её за что-нибудь, как я, в последний момент, уносил её в сторону.
— Убери её! — визжала мама. — Платье мне заляпаете!
— Ваааааа! — вопила Аришка, когда я не давал ей за что-нибудь ухватиться.
Шум, визг, хохот.
В этот момент открылась входная дверь, и на пороге появилась испуганная и уставшая Инка.
Немая сцена. Мы все замолчали от неожиданности. А сестра, изумленно озираясь по сторонам, пыталась понять, что у нас тут происходит.
Наконец, оценив обстановку, она кинулась ко мне.
— Солнышко моё!.. — забрала она малышку у меня из рук и разрыдалась, уткнувшись ей в спинку.
Малая испуганно оглянулась на меня, протягивая ручонки, и заорала во всё горло.
Забыла родную мать…
Бабушка, бросив подол маминого платья, подскочила к Аришке и принялась её успокаивать, гладя по голове и радостно приговаривая: «Ну что ты! Твоя мама приехала!».
Аришка отстранилась от Инны и, на полном серьёзе, разглядывала её, сверяясь со своей памятью. Наконец, она робко улыбнулась и прильнула к матери.
— Воротника и шапки твоей испугалась, — убедительно сказал я сестре, кивая на её меха.
На этом инцидент был исчерпан. Остаток вечера счастливая Инна не выпускала ребёнка из рук.
Хорошо, что она приехала. Уложив малую спать, мы проболтали с сестрой до глубокой ночи. Она делилась со мной своими проблемами и по жизни в целом, и кулинарными в частности. Она стала гораздо меньше готовить, как Петра перевели, и она осталась одна. Но всё равно молодец.
Инна хотела перевестись в интернатуру в областную больницу Ижевска. Там до точки, где теперь служил Пётр, всего двадцать шесть километров. Предварительно он уже сходил туда, ему сказали, пусть жена приезжает, придумаем что-нибудь.
— Как ты собираешься каждый день добираться до города эти двадцать шесть километров? — спросил я сестру.
— Петя узнавал, там у них автобус школьников возит каждый день в Ижевск, буду с детьми ездить.
— А в каникулы? — всё ещё сомневался я. — А летом?
— Там до дороги восемь километров. Петя за час её прошёл, — ответила сестра.
— Петя выше тебя на две головы. Он, может, и прошёл за час, а тебе два часа восемь километров топать.
— На попутке доеду.
Я не поверил своим ушам.
— Какая попутка?! Вы сдурели оба? — воскликнул я. — А дикие звери!? Ты в своём уме?! Там тайга кругом!
— Что ты так всполошился? — удивлённо посмотрела на меня сестра. — Дорога не всё время идёт через лес. Там колхоз, поля…
— Пьяные механизаторы! — закончил я за неё фразу. — Инна, не морочь никому голову! Доучивайся в Перми!
Она вздорно пожала плечами, и я понял, что не убедил её. Мы разошлись по кроватям.
Я спать не собирался, мне еще торт украшать, поэтому просто лежал и думал, ворочаясь, представлял себе, какие опасности могут поджидать наивную зелёную девчонку по дороге своим ходом из воинской части до города. Придумывал какими словами буду писать письмо Петру. Понятно, что он скучает без жены, но не до такой же степени!
Дождавшись, пока все уснули, и в хате воцарилась тишина, тихонько встал, пробрался на кухню. Прикрыв дверь, включил свет, достал чизкейк из холодильника. Из формы его доставать не буду до самой подачи, так что украшать пришлось прямо в ней. С оформлением вариантов особо не было, поскольку все самые лучшие вроде цитрусовых цукатов или свежих ягод мне были по объективным причинам недоступны. Решил использовать для украшения шоколад, пустив на это дело один из остававшихся «Тоблероне». Ножом аккуратно настругал шоколадной стружки, а несколько долек растопил на водяной бане, благо чайник на печи бы