— Понимаю, — согласно кивнул Самойлов. — А я ещё подумал, как же он поступать собирается?
— Договорился на работе, его в нашу заводскую комсомольскую организацию примут. Но просят характеристику из школы.
Самойлов снова кивнул.
— Пойдём. Будет тебе характеристика. Но с тебя выпуски газет, где про тебя писали.
— Зачем? — удивился я.
— Стенгазету задумал сделать к сентябрю про выдающихся выпускников, — подмигнул мне директор.
— Я, что ли, выдающийся? Игорь Иванович…
Мы пришли к нему в приёмную.
— Аллочка, характеристика на Полянского готова? — спросил директор.
— Готова, Игорь Иванович.
— Отдай её Ивлеву и напечатай ещё одну.
— Хорошо. Распишитесь, пожалуйста.
Секретарша шлёпнула на машинописный текст прямоугольный штамп и круглую печать и подала мне.
Так. Характеристика на Тимура Полянского. Хороший товарищ… Предан семье… Успеваемость средняя, поведение удовлетворительное… Получал грамоты и благодарности за активное участие в спортивной жизни школы…
Как это так? Они что, заранее знали, что характеристика понадобится? Блин! Тимуру же в училище, наверняка, характеристика нужна! Вот и попросил сделать. Ну и отлично! Характеристика нормальная. Даже, про исключение из комсомола «забыли» написать. Это, наверное, отдельная характеристика от комсомольской организации школы нужна. А будет от заводской.
— Спасибо! — обрадованно поблагодарил я директора.
— С тебя все выпуски газет, не забудь! — строго напомнил мне Самойлов.
Кивнул, соглашаясь. А что было делать? И где их брать? Не у бабушки же отбирать. Надо у Сатчана спросить, вдруг у него осталось что. Попрощался с директором и поспешил на завод.
Комсорг несколько раз прочитал характеристику на Тимура.
— Исключили из комсомола, говоришь. — взглянул он на меня испытующе. — По этой характеристике не скажешь.
— Дорого заплатил, — пошутил я. Комсорг понимающе ухмыльнулся в ответ. — Несколько выпусков любой газеты с моей фотографией пообещал им для стенгазеты. У тебя ничего не осталось, кстати?
— А у тебя? — Сатчан открыл шкаф позади себя, достал несколько газетных номеров и положил передо мной.
— Да мне-то они зачем? — ответил я и принялся рассматривать фотографии.
Взял одну, где про бессмертный полк статья, и ту, где большая общая фотка со всеми нами, и где фото Юльки и Игната. Для статьи в школьную стенгазету про «выдающегося выпускника» хватит. Остальные вернул комсоргу.
— Хорошо. Галия! — позвал он и проинструктировал её по поводу Тимура.
Отлично. Одну проблему решили. Теперь только газеты в школу не забыть забросить.
— Павел Игоревич, вы помните, я сегодня до обеда? — выслушав комсорга, напомнила она ему.
Точно. Мы же ещё в Брянск сегодня едем.
Сатчан кивнул.
— Насчёт стройотряда, — вспомнил я. — Нас уже девять человек.
— Понял, — ответил комсорг, я оставил его и вышел в приёмную к Галие и Славке.
— Слав, ты остаёшься тут за старшего, — инструктировал я его. — Галия сейчас покажет тебе, как принять в комсомол Тимура, а ты потом ему характеристику сделаешь от комсомольской организации завода для военного училища.
Славка вытаращил глаза.
— Вот, видишь, папка с характеристиками, — показала ему Галия. — Берёшь первую попавшуюся и печатаешь такую же.
— Как печатать? — пробормотал он.
— На машинке, — Галия постучала по печатной машинке перед ним.
— Я не умею, — замотал головой Славка.
— Учись пока, — сказал я ему. — Печатай характеристику на Тимура. Если не разберёшься, как ленту менять или ещё что, обратись к Изольде, она тебе всё покажет. А нам уже ехать надо.
— Куда вы? — чуть не плача, спросил Славка.
— В Брянск.
— Я даже бухгалтерию сам не найду…
— Слав. Язык до Киева доведёт. Привыкай. Осваивайся. Запиши прямо сейчас: комсорг Павел Игоревич, главбух Ирина Викторовна, вторая тётка в бухгалтерии Изольда Марковна. Если заблудишься на территории, спрашивай кабинет главбуха, комитет комсомола или проходную, смотря, куда тебе надо. Всё, Слав, мы поехали. У тебя всё получится. Я в тебя верю.
— Угу… — ответил друг, несколько враждебно глядя на меня.
Галия на листке бумаги пошагово расписала ему, что делать. Вставший в дверях Сатчан с интересом наблюдал за нами.
— Если что-то не разберёшь, — Галия помахала листком у Славки перед носом, — вот, Павел Игоревич тебе всё подскажет. Да?
Галия вопросительно уставилась на комсорга. А тот, ничего не ответив, взял листок и принялся его изучать.
Ничего, они справятся, успокаивал я себя, пока мы с подругой бегом бежали на автостанцию. Автобус ждать не будет. Для Славки, на самом деле, это очень полезно. Не только со взрослой жизнью познакомится, но и стресс свой подлечит, меньше циклиться будет на переживаниях. Самый лучший способ забыть про свои текущие проблемы — это новые проблемы. По себе знаю.
Перевели дух мы, только усевшись на последних сиденьях маленького ПАЗика. Ехать не меньше двух часов. Автостанция в Брянске недалеко от вокзала, договорились с Галией, что я пойду за билетами, а она в институт за академической справкой. Встречаемся под вокзальным табло.
С билетами, реально, была засада. Работали две кассы, которые по очереди закрывались на обед. Я занял очередь в обе, скооперировавшись с молодой мамашей. Уже и Галия появилась, догадалась меня у касс дальнего следования искать, а моя очередь еще не подошла.
В итоге через два часа дежурства в очереди я держал в руках три билета в общий вагон на Москву на воскресный поезд, отправление из Святославля в два пятнадцать дня. В Москве будем на Киевском вокзале в восемь с копейками вечера.
— Откуда же бате сообщить? Где здесь переговорный пункт? — спросил я, крутя головой по сторонам.
Не увидев на вывесках ничего похожего, подошёл к дежурному милиционеру и спросил у него. Тот вежливо показал мне направление.
— Там увидишь, — сказал он.
Галия уже устала и с обречённым видом поплелась за мной.
Пока нашли переговорный пункт, пока подошла наша очередь. Пока оператор пыталась дозвониться в институт, потом на домашний. Мы потеряли часа полтора.
По домашнему номеру ответила женщина. Голос молодой. На фоне разговора слышны детские голоса. Жена… А она знает о других детях мужа? Боясь подставить отца, представился Павлом Домрацким, а не Ивлевым. Попросил передать, что приезжаю в воскресенье на Киевский вокзал. Надиктовал ей время прибытия, вагон… Пусть батя сам объясняет ей, кто я. В том варианте, который ему нравится.
Вернулись в Святославль ближе к девяти. Пока отвёл Галию домой, пока добрался до Никифоровны, уже стемнело. Бабушка, не дождавшись меня у нее, ушла домой.
Никифоровна меня уже тоже не ждала.
— Я думала, ты уже завтра придёшь, — сказала она. — Но раз пришёл, смотри.
Она показала на кучу всякого хлама в углу большой комнаты. Стоя в дверях и глядя на эту кучу, понял, что одного часа перебрать всё вряд ли хватит. День у меня завтра ещё есть. Вот и займусь.
— Я, всё-таки, завтра приду, — пообещал я.
Никифоровна рассмеялась, понимающе качая головой. Мы попрощались до завтра, и я пошёл домой. Мне ещё с собакой гулять.
Подойдя ко двору, увидел Тузика, нарезающего круги и что-то вынюхивающего. Видимо бабушка не стала меня ждать, сжалилась над щенком и выпустила его во двор. Увидев меня, Тузик стал бегать на радостях вокруг как ошпаренный. Уделил псу внимание, поиграл с ним и нагладил как следует. Как его перевозить в Подмосковье будем — вообще отдельная тема. Пес ни разу никуда не ходил дальше соседней улицы (побывка у Ахмада на пару дней не в счет), поездов в глаза не видел. Как он дорогу воспримет, как себя вести будет?
Бабуля, едва мы с Тузиком зашли в хату, начала хлопотать с ужином.
— Ну что, взял билеты? — спросила она.
— Да. В воскресенье в два часа из Святославля.
— Ну хорошо. А мы с Никифоровной перебрали почти всё. Что-то уже даже упаковали.
— Да, я забегал к ней только что. Видел, сколько вы на выброс приготовили. Завтра переберу.
Когда возвращались в автобусе, думал, что к Славке ещё зайду, узнаю, как он отстрелялся. Но какое там! Представил, что ещё надо куда-то идти, и чуть не взвыл. Ну его. Завтра на зарядке узнаю. Лёг и уснул без задних ног.
Утром на школьном стадионе Славка сам ко мне сразу подошёл.
— У Эммы был? — первым делом спросил он.
— Слав, честное слово, времени не было. Автостанция и вокзал, больше нигде и не был.
— Тогда я сам сегодня поеду.
— Подожди. Надо тебя как-то с Инной, сестрой моей, связать. А я даже не знаю, при каком она отделении в больнице числится… Не, что-то я уже плохо соображаю — она же сегодня приедет! Она каждые выходные из Брянска в Святославль приезжает Аришку проведать. Поговори с ней сначала, узнай, в каком Эмма корпусе, отделении. И вообще, тебе с ней законтачиться надо…
— Что сделать?
— Обменяться телефонами, чтобы вы на связи с ней были. Зайди к нам часиков в десять.
Славка удовлетворённо кивнул.
— А как у тебя вчера рабочий день прошёл? — поинтересовался я.
— Да нормально, — отмахнулся друг. — Комсорг твой сам не знает, как на машинке печатать. Вчера с ним бумагу с копиркой заправляли и неправильно заправили… — вспомнил он, ухмыльнувшись. — Не той стороной.
Конечно, Сатчан такого не знает, у него для этого всегда был специально обученный человек. Но, похоже, Славка меньше стал пугаться своей новой работы, когда такой нюанс про начальника выяснил. Чего-то не знать — это нормально. Невооруженным глазом видно, что Славка успокоился и не мандражирует уже так, как вчера. Вот и отлично.
А Сатчан молодец, не стал понтоваться перед новичком, а помогать ему начал. Заодно и сам разобрался. Представил себе, как два взрослых мужика разбираются с одной печатной машинкой и не смог сдержать усмешку. Ничего, им обоим полезно.
После завтрака сбегал в школу и оставил у сторожа для директора два газетных номера.