Тихая, утопающая в зелени улочка. Кирпичные дома чуть поодаль от дороги. Немногочисленные прохожие, собачники, детишки во дворах.
— Это Москва? — разочарованно протянула Диана.
— А какую Москву ты ожидала увидеть? — с усмешкой спросил её отец.
— Москва — это большая деревня. — вставил я.
Глава 11
Немного пройдя вдоль улицы, мы свернули во дворы и оказались около кирпичной башни жёлто-коричневого окраса.
Поразил простором пустой двор, потом уже в лифте сообразил, что это из-за отсутствия частных машин во дворе. С этой точки зрения Москва 1971 года мне нравилась значительно больше Москвы 2023 года. Прошли через просторный подъезд. На пятом этаже вышли из лифта и оказались на лестничной площадке.
Отец открыл ключом обитую дерматином дверь и впустил нас в квартиру. Мы прошли в просторный холл и, поставив на пол чемоданы, начали осматриваться, открыв от удивления рты и забыв снять у порога обувь. Даже я, избалованный квартирами будущего, удивился. Большая кухня метров пятнадцать площадью, зал метров двадцать пять и «маленькая» комната метров шестнадцать. На автомате открыл дверь в санузел. Это оказался туалет, но какой! До унитаза надо было идти мимо книжного шкафа. А вот ванная была небольшая, думал больше будет. Два балкона, на кухне и в зале.
Это в СССР в семидесятых такие квартиры были?! А с виду совершенно неприметный кирпичный дом. Мимо проходя, и внимания не обратил бы.
Опомнившись от первого удивления, прошёлся ещё раз по квартире, обнаружил два больших стенных шкафа и две полноценных тёмных кладовки. Причём одна из них площадью была больше, чем маленькая комната в квартире моих первых родителей, а вторая чуть меньше, но сопоставима. Чёрт! У меня сестра жила в комнате таких размеров! А тут кладовка…
Посмотрел на отца. Он с интересом наблюдал за нашей реакцией.
— Это что за дом? — спросил я.
— Совминовский, — ответил отец, довольный произведенным впечатлением.
— А как же социальная справедливость? — проворчал я.
Отец посмотрел на меня укоризненно, махнул рукой и показал девчонкам их спальню.
— Мы с тобой в зале на диване разместимся, — заявил отец, когда девчонки начали обживаться.
— Ты домой не будешь ночевать ездить? — постарался я не подать виду, что обескуражен этим.
— Я вроде как в командировке на неделю, — беззаботно ответил отец и подмигнул мне.
— А можно попробовать крем тут? — выглянула из ванной Диана.
— Пробуйте, что хотите… — отмахнулся от неё отец.
— Чья это квартира? — спросил я отца.
— Завкафедрой моего, точнее его дочки, моей аспирантки. Они сейчас всей семьёй в Крыму, он на два месяца каждый год семью на море вывозит, мне ключи оставляет, чтобы цветочки поливал и попугая кормил.
— А где попугай? — обалдел я. Ничего себе московские заведующие кафедрами живут…
— Домой эту бестию отнёс. Я же в командировке… — снова подмигнул мне отец.
— Почему бестия? — на автомате спросил я.
— Орёт всё время как ненормальный. Сложная птица. Но моим малышам все же неплохое развлечение.
Нормально мужик устроился. Это талант! И от семьи отдохнёт, и попугай мозг выносить своими криками не будет. И за квартиру платить не надо.
— Ты только девчонкам не говори, что я эту хату не снимаю, — попросил меня батя.
Вот же! Понты дороже денег…
— Конечно, какие проблемы! — кивнул я.
Осмотрелся. Заведующий кафедрой так живет!.. Пусть даже и не обычный, а вписавшийся в совминовскую тусовку. Стало обидно за постсоветскую профессуру.
— А жена одна дома? — спросил я как бы невзначай.
— Как одна? С детьми.
— Я и имел в виду, что она одна с детьми?
— Одна. С кем же ещё?
— Ну, может у тебя тёща где-то рядом, — предположил я.
— Нет. Тёща в Астрахани. Пусть там и остаётся, — сообщил довольный отец.
— А сколько детям?
— Пять и три. Мальчишки, — ответил отец. — Я хотел рассказать раньше, но сам понимаешь, непросто все это. А сейчас ты уже повзрослел, рассуждаешь здраво, решил, что поймёшь, — покосился на меня отец. — Девчонкам только не говори, они вряд ли нормально это воспримут.
— Сейчас, скорее всего, да. Но позже все равно надо будет рассказать. — возразил ему я. — Бабка с матерью вместе с Полянской ничего нам не говорили. А я чуть в Диану не влюбился… Знаешь, не очень приятно узнать, что твоя любимая женщина тебе сестра. И вовремя еще узнал, скажу я тебе.
— Ну, в Москве вряд ли кто-то из вас с кем-то из моих встретится… — отмахнулся от меня отец. — Это тебе не деревня святославльская, где на улице плюнул и попал в родственника.
— Как знаешь, — сказал я. — Это сколько же ты алиментов платишь?
— А я не плачу, — хитро посмотрел на меня отец. — Никто из бывших не подавал на алименты, в надежде на мою сознательность. С другой стороны, я и сам денег подкидывал всегда, не жадничал.
— Прям ни одна не подала? — удивился я.
— А у меня брак был зарегистрирован только с твоей матерью и с последней женой. Я второй раз всего женат.
То ли такой ушлый, то ли бабы сами не хотели с ним жизнь связывать.
— Молодец, устроился хорошо, — ответил я по возможности нейтральным тоном. — Какие у нас дальнейшие планы?
— Почти десять уже. Отметим ваш приезд и по койкам, — решил отец и поманил меня в кухню. — Завтра с утра у нас много дел. Вставать рано. Так что сегодня отдыхаем.
Вскоре к нам присоединилась переодевшаяся в спортивные штаны и футболку Галия. Отец достал из холодильника торт и бутылку шампанского. Мы с подругой стали просматривать шкафчики в поисках посуды, чая и прочего. Скоро выбралась, наконец, из ванной сестра с полотенцем на голове.
— Можно подумать, ты с грязной головой в Москву поехала, — подколол я её.
Дианка плюхнулась напротив меня за большой хозяйский стол.
— Папа сказал, можно, — с вызовом уставилась она на меня. Я ничего не отвечал, спокойно глядя на нее. Вскоре ей надоело играть со мной в гляделки, и она стала с живейшим интересом осматриваться. Посмотреть было на что. Не только планировка квартиры, но и обстановка производили впечатление. Мебель и на кухне, и в комнатах была очень красивая, тяжелая, добротная. Я сразу обратил внимание на часы на кухне. Здоровенные, напольные, за стеклянной дверцей, с маятником и гирями в виде шишек. У моей бабушки в прошлой жизни были похожие. Били очень красиво. Словно услышав мои мысли, часы на кухне ожили и отбили 10 часов. Тот же звук! Чудесно.
— А мне нравится в Москве, — вдруг заявила сестра.
— Она подумала, что в Москве все так живут, — пояснил я вопросительно взглянувшему на Диану отцу. — Надо было в хрущёвке хату снять. А теперь её будут ждать одни разочарования от жизни простых граждан.
— Это не обычный дом для столицы, — поспешил объяснить Диане отец, тоже осознавший, что девчонку необходимо срочно просветить. — Эту квартиру получал очень большой начальник. Простые люди так не живут.
— А как они живут? — равнодушно спросила сестра.
— Очень многие живут в частном секторе, как мы в Святославле, — подсказал я, и отец кивнул, подтверждая мои слова.
— В Москве? В частных домах с печками? Не может быть! — не поверила Диана.
— Завтра съездим с тобой в одно место. Покажу тебе кое-что, — пообещал я сестре.
Помнится у нас на Бабушкинской в районе пруда Торфянка целая деревня с коровами до середины восьмидесятых продержалась, пока её пожарники не сожгли для тренировки. Интересно посмотреть, как там было до того, как мои первые родители туда перебрались.
Галия с интересом слушала нас и уплетала тортик, поглядывая на всех с любопытством. Немного поговорив и обменявшись первыми впечатлениями от столицы, мы, в конце концов, допили чай. Галия начала собирать посуду за всеми со стола. А Диана, как ни в чём не бывало, пошла в зал телевизор смотреть. Я подошёл к ней. Диана развалилась на диване как у себя дома. Эх, Оксана, Оксана… Доча-то у тебя получилась несколько избалованная. Пора приземлить сестрёнку. Лучше я сейчас это сделаю, чем потом соседи по общаге. Да и Галие потом проще с ней общаться будет, если в общежитии вместе поселятся. И соседки, авось, не побьют за барские манеры.
— Диан, Галие помочь на кухне надо, — спокойно сказал я. Сестра раздражённо посмотрела на меня, типа, ты не видишь? Я занята. — Диан, ты не у себя дома. Здесь слуг и мамы нету. Лучше сразу привыкай всё и везде за собой убирать. А то в общаге тебя быстро к порядку приучат. А методы там жестокие.
— Разве мы не здесь будем жить? — ошарашенно спросила Диана, и в глазах её мелькнуло разочарование.
Она взглянула на отца, сидевшего рядом. Тот смущённо отвёл глаза. Вот, дурочка наивная. Я чуть не рассмеялся. Запросы у сестренки совсем не провинциальные. И откуда только взялись?!
— Нет, конечно. Диан. Это очень дорогое жильё, — попробовал я объяснить ей. — Папа снял нам его только на поступление, пока мы все в общежития не пристроимся.
Из кухни к нам вышла Галия. Она уже перемыла посуду и с интересом наблюдала за нами. Дианка сильно расстроилась и чуть не плакала от обиды.
— Не расстраивайся так, Диана, — подсела к ней Галия. — Если комнаты будут по два человека, то мы с тобой вместе поселимся.
— А что, они могут быть и не по два? — с ужасом в глазах спросила сестра.
— Бывают по три, бывают по четыре человека, — пожал плечами я.
— По два, по два, — поспешно успокоил Диану отец. — Это я смогу устроить. Комендант мой хороший друг. Выберем вам самую хорошую комнату. Надеюсь…
Настроение у Дианы испортилось. Она насупилась и ушла в маленькую комнату. Мы за ней не пошли. Бороться с капризами и инфантильностью бессмысленно. Эффективнее игнорировать. Зачем мне суетиться, если ее общага уму научит. Поэтому решили заняться обустройством спальных мест. Отец предусмотрительно притащил заранее несколько б/ушных комплектов постельного белья, к счастью, хорошо выстиранного. Мы с отцом разложили диван и позвали на помощь Галию разбираться с бельём.