Поймал её, вырывалась ещё, бестия. Пытать стал, что случилось. А она как давай рыдать! Никто её не любит, не понимает, никому она не нужна… Даже мать родная предала… Отвёл её к подружке. А той нет, она в Брянск поступила учиться. Батя её пригласил зайти после пяти, приехать должна на праздники. Пришлось, пока, Диану к себе отвести. Мать моя её накормила, успокоила. Вечером к этой Свете пошли.
— Герасимович? — догадался я. — Как она?
— Нормально. Учится. Тяжело к общежитию привыкала, впятером с соседками живёт. Но уже втянулась. Про тараканов на кухне рассказывала, про стирку в холодной воде. Ещё всякие ужасы про крышу протекающую. Мы от неё ушли, Диана давай снова плакать. Что, спрашиваю, случилось? А из неё как полезло…
Мы с батей переглянулись.
— Небось, жаловалась, как мир несправедлив? — с усмешкой спросил я.
— Нет. Ничего подобного! — удивлённо посмотрел на нас Серёга. — Рассказала, как с Галиёй рассорилась, как из института сбежала. У неё всё хорошо было. Но нет! Надо было всё испортить. Все учатся, даже Светка в другой город уехала, одна там где-то пробивается. А ей на всём готовом не жилось.
Мы с батей только переглянулись.
— Думаешь, мозги на место встали? — спросил меня отец неуверенно.
Я пожал плечами.
— Ну, судя по тому, что Галия с ней обнималась, похоже, Диана прощения попросила.
— Это я ей посоветовал, — подтвердил мои догадки Серёга. — Не откладывая в долгий ящик.
— Молодец! — шлёпнул его по плечу батя. — Прямо гора с плеч упала, мужики! Надо за это выпить!
Я огляделся в поисках домашнего вина, водку пить не хотелось. Пошёл вдоль столов. Галия, Юлька, Диана и Эмма сидели вместе. Все, кроме Дианы, расслабленно улыбались, а Диана явно все еще чувствовала себя не в своей тарелке.
— Как дела, красавицы? — подошёл я к ним. — Вина не осталось? Не видели? Диана воспользовалась моментом и тут же вскочила и начала искать вино на столах. Схватила какую-то полупустую бутылку и показала мне.
— Это оно? — спросила сестра.
— Оно, оно, — схватился я за бутылку, но Диана не отпускала её.
Взглянул на неё удивлённо.
— Прости, — сказала она. — И поздравляю, — она отпустила бутылку.
— Спасибо, — ответил я и пошёл к отцу и Серёге. — Выпьем за то, что ты так вовремя шёл вчера по улице Ленина, — сказал я тост и чокнулся с ними своей бутылкой. — Диана извинилась сейчас передо мной.
— О, как! — заметил довольный отец.
— И поздравила, — добавил я.
К нам присоединились Мишка со Славкой.
Гости, натанцевавшись, расселись снова за столы, и начались песни. Пели и романсы, и народные песни, и просто так, и под гармонь. Про тамаду все забыли. Свадьба перешла в ту удивительную фазу, которая часто бывает в конце крупных семейных застолий, когда все общаются в свое удовольствие и компаниями, и небольшими группками, все со всеми обнимаются, беседуют о чем-то и всем хорошо.
Бабушки ушли с Аришкой домой. Устали уже. Часть гостей тоже попрощалась. Женщины начали собирать со столов остатки еды и напитков, упаковывать их в заранее принесенную посуду.
— Парни, помогите подарки погрузить в машину, — попросил я друзей и взял у Ахмада ключи от «копейки».
Подарками и конвертами был завален целый стоявший отдельно стол. Собрав все конверты и убрав их во внутренний карман пиджака, я взял, сколько смог, пакетов и коробок и понёс их в машину. Мишка и Славка последовали моему примеру.
Надо будет узнать у Ахмада, во что банкет обошёлся. Надо же компенсировать как-то им затраты. Такая свадьба — это тебе не студенческий фуршет. Это там мне друзья сказали: «сто рублей давай, что не хватит, мы сами соберём и доложим». Фуршет фактически подарили нам с Галией. Сами его и съели. А здесь размах другой совсем…
Интересно, а Борщевскому трёх плёнок хватило всё снять? И отцу надо будет про фотографии напомнить, которые он в ЗАГСе снимал. Сегодня за фотографии друг Марата отвечал. Марат мне сразу сказал, что потом все напечатают и нам готовый альбом презентуют. Так что подождем. Эх, отличная свадьба получилась!
Глава 9
Домой мы добрались без задних ног. Попадали, кто где. На следующий день с раннего утра в городе играла музыка в громкоговорителях. Вскоре стали слышны крики «ура».
— Что происходит! — выскочил я спросонья в кухню.
Там уже проснувшиеся гости кто кофе пил, а кто что покрепче.
— Так, седьмое ноября же! — смеясь, ответила Зарета. — Небось на демонстрацию народ собирается.
— Ох тыж, блин. Седьмое ноября. Я и забыл, — глотнув компотику, пошёл дальше спать. Не на демонстрацию же идти.
К обеду все проснулись. У меня, наконец, дошли руки посчитать деньги из конвертов. В общей сложности денег набралось четыреста тридцать рублей, из них по сто сунули бабушка с Никифоровной. И две сберкнижки, помимо отцовского подарка. Мама с Ахмадом подарили 500 рублей. А родители Галии тысячу. Что-то Загит разошёлся не на шутку… Надо поговорить с ним.
Галия с мамой взялись распаковывать подарки. Мы насчитали пять махровых полотенец, штук десять разных кухонных из вафельной ткани. Постельного белья и в комплектах, и по-отдельности целая стопка получилась.
Кто-то преподнёс набор мельхиоровых чайных ложечек. А кто-то целый набор приборов на двенадцать персон в красивом чемоданчике с красным бархатом внутри. Ох, мама с Галиёй аж дышать перестали, как коробку открыли.
Был среди подарков и ковёр. Разворачивать его не стали и решили, что в этот раз его не потащим. Вешать всё равно пока некуда. Набор хрустальных рюмок тоже решили пока оставить у мамы на хранение.
Я сидел рядом, глядя как дамы распаковывают подарки и ждал. Ждал одного определенного подарка, который, в моей жизни, был в подарках на свадьбу всегда. О да! Вот и он. Я не ошибся в ожиданиях. Чайный сервиз! Пузатый довольно большой заварочный чайник с розовенькими цветочками, чашки, блюдца. Не знаю, может это только мой такой опыт, но чайный сервиз фигурировал в подарках на свадьбу в моей прежней жизни практически всегда, и у меня, и у моих друзей, и у родни.
Галия с мамой рассматривали сервиз вполне благосклонно, обсуждая узор и размеры чайника. Логично, чай пить все равно из чего-то надо. Так что подарок применение найдет. В ступор женщины впали, открыв следующую коробку. В ней тоже оказался чайный сервиз. Самое смешное, что такой же в точности, как и первый. Мама с Галией недоуменно переглянулись, а потом рассмеялись.
— Что же делать? — Галия подняла на меня неуверенный взгляд. — Они одинаковые, Паша.
— Так это же отлично, — с оптимизмом произнес я. — Вдруг гостей много придет. Сможем всем в одинаковых чашках чай подать.
Мои полушутливые объяснения были восприняты женщинами с большим энтузиазмом. Они стали оживленно обсуждать, что «а ведь и правда, если гостей много, удобно, когда чашки есть запасные такие же».
А потом Галия открыла третью похожую по форме коробку. И в ней, бинго, оказался еще один чайный сервиз. На этот раз расцветка была другая. Какие-то серо-голубые ромбики. И чайник был поменьше. В результате недолгих обсуждений, женский совет постановил, что этот сервиз будет нам на каждый день. А два других — для приема гостей.
Еще в подарках оказалась коробка с красивым обеденным сервизом, в котором даже супница присутствовала. Так что посудой и кое-каким домашним текстилем нас родня обеспечила всерьез, чему мы были очень рады. В квартиру столько всего купить предстояло. А тут сразу несколько важных пунктов закрыли.
— Давайте, вон ту большую коробку откроем, что там? — предложила мама.
А там оказался пылесос Сатурн. У меня был такой когда-то. Ревел, как зверь.
— О! — обрадованно воскликнули Галия и мама.
Да уж, в хозяйстве всё пригодится. Ну, пусть женщины дальше разбираются, там ещё мелких свёртков куча.
— Подумайте, что нам завтра с собой взять, а что можно пока здесь оставить. Только не забывайте, что я не Илья Муромец, — сказал я маме и жене, а сам пошёл на кухню, хотел с Ахмадом переговорить по поводу компенсации за банкет. Только вошёл на кухню, бабушка подала мне бланк телеграммы.
— В почтовый ящик бросили, пока мы все вчера в кафе гуляли, — пояснила она.
«Быть не могу Поздравляю Совет да любовь молодым Подарок за мной Балдин».
— О! Ты его приглашала! А я как раз пару минут назад подумал, что жаль, что забыли пригласить. Все так суматошно оказалось со свадьбой, даже не успел как следует продумать список гостей. — обрадовался я. — Жаль, что он не приехал.
— Ноябрьские. Куда же он поедет, в самом деле? — ответила бабушка. Заметно было, что она тоже сожалеет. — Официальные мероприятия, всё такое. Это у нас, простых смертных, выходные…
— Ничего, бабуль, — поспешил успокоить её я. — Он же в Москве служит? Теперь чаще будете видеться. Ты ему писала вообще, что переехала?
— Кажется… — задумалась бабуля.
— Нет. Не писала, — вступила в разговор Никифоровна. — Мы же, когда телеграмму давали, его на свадьбу в Святославль пригласили, а обратный адрес указали Коростово. Помнишь? Ещё смеялись, заметит — не заметит.
— В телеграмме нет обратного адреса, — сказал я. — Смотрите: Москвы и абракадабра дальше. Не понял он, что ты теперь рядом живёшь. Письмо пиши! Третий месяц, как переехала, а до сих пор не сообщила…
Бабушка всплеснула руками, согласно кивнула головой и пошла в комнату бумагу и ручку искать.
Где же Ахмад? Нашёл его во дворе. Он гулял с малой, качал её на качелях. Инна и Пётр сидели неподалёку в беседке.
Воспользовавшись моментом, пока Ахмад один, решил завести разговор о компенсации банкета. Ахмад слышать ничего не захотел, даже частичную компенсацию обсуждать не стал. Ожидаемо, конечно, но попытаться надо было.
Пообедав остатками со свадьбы, пошли с женой в гости к Анжеле. Подруги соскучились, обнялись. У Анжелы обед был готов. Она нас хотела за стол усадить, но мы только что из-за стола вылезли и отказались. Просто сидели и делились новостями.