— А если они уже висят? — рассмеялся зять.
— Значит, снять, постирать… И повесить!
Остаток вечера прошёл спокойно. Инна успокоилась и весь вечер строчила на машинке. У нас с женой появилась возможность заняться подготовкой к сессии. Завтра Галие на завод, а мне на лекцию в очередные «Дары природы».
Во вторник, как уже повелось, в столовой за обедом наш Прожекторско-Агитбригадный коллектив собрался за одним столом. Обсуждали предстоящее через день выступление. Витя хорошо вписался в роль реквизитора, Маша на него не наседала, умиротворённо улыбалась, и была сама любезность и предупредительность, что заметно улучшило их отношения.
Сказать по правде, мы все с облегчением выдохнули, когда они помирились. Атмосфера в коллективе сразу успокоилась, напряжение спало и у нас стали лучше получаться смешные сценки. Кураж появился. Даже, говорят, Витя, когда подменял меня на «словах автора» на репетициях, начал более эмоционально их читать.
Мы уже все переписали себе с утверждённого варианта сценарий, и каждый повторял текст при первой возможности. Я, например, в транспорте. Договорились встретиться после пар. Времени до отъезда на лекцию в магазине у меня будет немного, надо использовать его с пользой.
— Ой! Чуть не забыл! — хлопнул себя по лбу Кирилл, когда мы уже поднялись относить подносы с посудой. — Завтра после пар заседание Прожектора.
— Проверка, что ли какая-то намечается? — удивился я. — Блин, сессия на носу…
— В самом деле, — поддержала меня Света. — какие сейчас проверки?
Кирилл пожал плечами.
— Придём, узнаем, — ответил он.
После пар прочитали под секундомер все отпечатанные материалы из первой утверждённой подборки. Их оказалось на двадцать две минуты непрерывного чтения. Но там же будут небольшие остановки в повествовании: принести-убрать тот же стул. Мы решили, что одну сценку из этой подборки можно не читать. Но иметь про запас. Мало ли, людям так понравится наше выступление, что начнут требовать ещё. Вот её и покажем.
Лекция в магазине прошла на ура. Коллектив там, в основном, оказался молодёжный. Один парень, не понял, кто он у них там, то ли грузчик, то ли водитель, уж очень хотел покрасоваться перед кем-то из девушек, или перед всеми сразу. Всё задавал мне вопросы, пытался на чём-нибудь каверзном подловить. Хохот не умолкал и во время его вопросов, и во время моих ответов. Лекция вместо сорока минут на час растянулась. В конце он долго пожимал мне руку. Зауважал, что не смог подловить ни на чем. А заведующая вручила мне банку мёда.
За час работы — литровая банка мёда. Ещё бы не мотаться по всей Москве. Но это я по стариковской привычке брюзжу. На самом деле, классная у меня эта работа. И зарплата в обществе «Знание», и подарки от благодарных слушателей.
Куда там меня Константин Сергеевич в пятницу отправляет? Заглянул в свой самодельный ежедневник. Часовой завод «Слава». О, часы «Слава». Они были на руке у каждого второго гражданина СССР. Интересная тема лекции «Роль СССР в деколонизации Африки». Не только для меня, но и для слушателей, как ни странно. Про Африку в газетах сейчас очень много, африканцам очень сочувствуют в их борьбе с нашим общим врагом Западом. Надо подумать, как именно на это и сделать акценты, чтобы получше попасть в идеологический мейнстрим. Но до пятницы ещё есть время.
Вечером Галия рассказала за ужином, что Эдичку всё же уволили. Более того, поставили на учёт. Он не сможет теперь на нормальную работу устроиться. Старый их художник Иннокентич очень переживает, уже ходит по заводу, пытается договориться насчёт работы для него хоть каким-нибудь подсобником. Но Эдичку весь завод знает, никто с ним связываться не хочет.
— Ой! Забыла, — виновато воскликнула жена. — Отец просил тебя позвонить. Ещё же не поздно?
— Не поздно, восьмой час… Диана, что ли, опять учудила что-то? — спросил я устало и поспешил на улицу к автомату.
Когда уже Сатчан телефон мне сделает?
Батя был очень расстроен, Диана, как с цепи сорвалась со своим ливанцем, занятия прогуливает, ничего не слышит. Успокоил его, как мог. Пообещал все же поговорить с сестрой.
Надо ехать к ней в общагу. Понимаю, что без толку, но и ничего не делать тоже нельзя, потом сам себе не простишь, если что-то совсем плохое случится. Что там за ливанец? Может, он из тех, что наркотой на Ближнем Востоке барыжет… Хотя нет, такой точно в СССР учиться не поедет.
Зашёл домой, сказал Галие, что буду поздно, попросил Петра выгулять моего Тузика и поехал, придумывая на ходу аргументы, которыми буду пытаться убеждать сестру одуматься по поводу учебы.
А Дианы в общаге не оказалось.
Решил её дождаться, до одиннадцати ей, по-любому, надо быть: комендантский час. Её соседки, сочувственно глядя на меня, пригласили к себе в комнату.
— А что, девчонки, бывало, что она не ночевала? — спросил я в лоб, грея руки о Дианкину чашку, в которую мне вежливо налили чаю.
— Нет, — быстро ответила одна из них. — Пока…
— Это точно. Пока! — подтвердила вторая. — Такими темпами она скоро переедет к нему.
Значит, ещё не переехала. Уже хорошо.
— Видели его? — поинтересовался я.
— Его весь институт видел, — хмыкнула первая.
— Он за ней на Волге приезжает чуть не каждый день после пар, — поделилась вторая.
Студент на Волге? Интересно…
Дальше подумать не успел, в комнату, как порыв весеннего ветра, ворвалась сестра. Счастливая, красивая, влюблённая.
— Пашка?! Ты чего здесь? — удивлённо воскликнула она.
— Да в институте тебя потеряли, — ответил я, понимая, что всё, что я приготовился ей сказать, можно забыть. Это всё пустое и сейчас не поможет. Сейчас вообще ничего не поможет. — Поговорим?
— Дай мне пару минут, — благосклонно ответила Диана с расслабленной улыбкой на лице. Я так понял, меня попросили подождать в холле на этаже. Ну, уже хорошо. Меня не слышат — это минус, но и не гонят — это плюс.
Сестра вышла ко мне очень скоро.
— Ну, какие у тебя новости, рассказывай, — улыбаясь, потребовал я. — Руки и сердца ещё не попросил?
— Попросил! — Дианка сунула мне под нос руку с о-очень приличным кольцом, я Галие сильно попроще кольцо купил.
— Так… — ошарашенно проговорил я. — И почему ты молчишь? Почему об этом никто не знает?
— Он только сегодня предложение сделал, — прощебетала счастливая и сияющая Диана.
— Понятно, — я лихорадочно соображал, что делать дальше. — Диана, на каком он курсе?
— На пятом.
— То есть, он доучивается последний год.
— Да.
— Что дальше? Ты поедешь с ним в Ливан, бросив учёбу?
— Да.
— Диана, а какой религии его семья придерживается?
— Чего?
— Ты уверена, что он не мусульманин и ты не будешь у него четвёртой женой?
— Что?! — сестра взглянула на меня недобрым взглядом.
— Диана, ты хоть понимаешь, что это другая страна, другие нравы, обычаи?
— Понимаю! — ответила она, перестав улыбаться. — Чего ты хочешь? Напугать меня, чтобы я его бросила? Небось, Тарас тебя подучил? Так вот — не дождетесь!
— Поверь, только счастья тебе хочу, — заверил её я. — Устрой мне с ним встречу. Сам хочу на него взглянуть. Если не согласится встретится, вот тогда мы всё и поймём. Значит, несерьёзно к тебе относится. У них традиционные устои, положено знакомиться с родственниками при серьезных намерениях.
— Он серьёзно ко мне относится! — воскликнула Диана. — Вот увидишь! Завтра же ему скажу, назначим дату встречи.
Купилась, дурочка.
— Через Галию тогда передай, где и когда. Ладно? — я подошёл к ней. Выглядела она совсем не так счастливо, как в начале нашего разговора. — Ну, ты чего? Засомневалась, что будешь не единственной женой? Это маловероятно, но все же… Лучше тебе заранее это выяснить, а не по приезде в Ливан. К тому же, может у него там отдельный дворец для каждой жены, может, тебе понравится, — подколол я сестру.
Она фыркнула, как дикая кошка, и ушла к себе в комнату, хмуро попрощавшись. Ну-ну. — усмехнулся я про себя.
— Встречу, желательно, вечером попозже устрой! — крикнул я ей вслед.
А то это же Диана. Сама не подумает, предложит встретиться в десять утра. А я пары прогуливать не хочу.
В ответ мне хлопнула дверь. Вот характер. Но это, если все у них сложится, теперь проблемы Ливана, а не СССР.
Эх, Ливан, Ливан… Конечно, хорошо, если Диана уедет за несколько тысяч километров, и будет жить там счастливо. Мы здесь только шампанское по этому поводу откроем. Но, в Ливане через четыре года грянет война. Нехорошо, сестра все же. Как потенциального зятя предупредить, да ещё так, чтобы он серьезно к моим словам отнесся? Четыре года не так мало, можно успеть подготовиться…
Вернулся домой уже в двенадцатом часу. Встречал меня один Мурчелло. Он заметно набрал веса и чувствовал себя гораздо уверенней. Кот ходил передо мной, задрав хвост, и выразительно мяукал, заглядывая мне в глаза, типа, где тебя носит? Все уже спят…
Послушно лёг спать, и кот пристроился рядом со мной на кровати.
В среду состоялось заседание Прожектора. Самедов важно объявил, что нас ждёт проверка одной московской типографии.
— Гознак? — стараясь не показать, что прикалываюсь, спросил я.
— Надо будет, и до Гознака доберемся, — важно ответил Самедов. — Эта типография печатает учебники.
— Рашид Фархатович, — обратился к комсоргу Борщевский. — А нельзя поставить проверку после сессии? У нас сейчас все время учебой занято, сами понимаете. Зачеты вовсю идут, а скоро и экзамены начнутся.
Самедов смотрел на нас задумчиво и начал стучать карандашом по столу, что-то взвешивая в уме.
— Значит, так, — спокойно заявил он. — Перенести проверку нельзя. Но учеба не пострадает. Все, кто будет участвовать в проверке, получат зачёты, что выпадут на время проверки, автоматом.
Мы все одобрительно переглянулись.
— От такого предложения как-то сразу спокойнее на душе стало, — сказал я.
— Это точно, — поддержал меня Борщевский.