Хорошо бы, конечно, рекламу какую-то дать, но какая реклама частного предпринимательства может быть в СССР? И вообще, какое частное предпринимательство?.. Так, если Загит заинтересуется, будет делать потихоньку шкафы по рекламе типа сарафанного радио. Когда одному сделал, а другие рекомендуют своим друзьям и знакомым.
Опасно ли это с точки зрения проблем с законом? Предложу услуги Загита, когда он освоит технологию, своим людям из группировки, тем же Захарову и Бортко. А они, когда распробуют новинку, направят Загита уже по своим знакомым. Тот, кто обслуживает нужды партэлиты, в СССР неприкосновенен. В обиду никакому ОБХСС его уже никто не даст. Мало ли, переезжать придется, а твой мастер, что такие уникальные шкафы делает один по всей Москве, в колонии сидит? Непорядок!
Москва. Советский комитет по защите мира.
— Ну, что выяснил, Марк Анатольевич? — нетерпеливым жестом пригласил Валиев подчиненного к себе в кабинет.
Марк рассказал, как пострадал Ираклий в этой страшной аварии и о своём визите в МГУ к замдекана, который не дал его уволить.
— Вся вина нашего парня в том, что он оказался не в том месте и не в то время. Больше ни в чём, — высказался Марк и пересказал начальнику всю информацию, которую получил от Кротова.
О своих догадках по поводу реальной деятельности замдекана по воспитательной работе Марк Анатольевич умолчал, решив, что мальчишка и так лежит со сломанными ногами в результате несчастного случая, и топить его сейчас было бы подло. Вот выздоровеет, тогда и надо попытаться разобраться.
Зазвонил межгород, и я бросился к телефону. Это звонила главбух с Механического завода Святославля. Немного растерялся, не ожидал её звонка.
— Павел, я тебе очень благодарна, — говорила она. — Я прекрасно понимаю, кому обязана за то, что осталась на своём месте…
— Рад, Ирина Викторовна, что у вас всё хорошо, — искренне ответил я.
— Уж не знаю, какие слова ты нашёл, но всё ещё лучше, чем было. Спасибо тебе ещё раз!
Это не мне, это бабуле, — хотел сказать я, но не успел. Она резко попрощалась и свернула разговор. Видимо, к ней в кабинет кто-то вошёл.
Хоть бы ещё и она с подарком не приехала! — взмолился я, положив трубку.
Вскоре вернулась Галия и привела к нам Анну Аркадьевну. Сначала она угостила её ужином, а потом повела смотреть, что и куда из мебели она заказала. И нас с Загитом позвала.
— Письменный стол, полки и книжные шкафы Паше в кабинет, — воодушевлённо рассказывала она. — Я, Паш, тебе ещё кресло заказала. Сам будешь сидеть или в гости кто зайдёт. А то, что ты просил стул на колёсиках к столу, такого нет…
— Сейчас нет или вы не выпускаете такие? — уточнил я у Анны Аркадьевны.
— Да я, если честно, и не поняла, что ты хотел, — призналась она.
Ну, здрасьте, кресел на колёсиках ещё нет? Быть не может… А когда же они появились?
— Ладно, бог с ним, — решил я быстренько сменить тему, — а в третью комнату что заказали?
Мы перешли в будущую детскую. Галия сразу заказала два письменных стола и две кровати. Две книжных полки и две тумбочки.
— Не рановато, доча, ты им письменные столы уже купила? — удивился Загит.
— Ой, время так летит, — ответила за неё Анна Аркадьевна. — И пока у меня есть возможность, почему не купить?
— А куда может деться ваша возможность? — озабоченно спросил тесть.
— Ну, не девочка уже, годы своё берут. Мало ли что?
— Вы мне это бросьте, Анна Аркадьевна! Что б я этого больше не слышал! — вдруг завёлся Загит, строго глядя на неё. — Будьте любезны жить и радоваться ещё, как минимум, лет тридцать.
— Ого! Тридцать лет! — кокетливо закатила она глаза.
Почувствовав, вдруг, что мы с женой тут лишние, взглянул на неё вопросительно, а она только едва заметно плечами пожала и с таким видом, будто ничего не происходит, пошла к Ирине Леонидовне и детям. Ну, я тоже ушёл… Мало что понимая поначалу, пока не сообразил… Неожиданное приглашение главбуха на ужин, когда и Загит дома.
Это что же жена затеяла? Выдавить Лину из сердца отца? Анне Аркадьевне, получается, она симпатизирует? Ну, ладно… Надо её и на новоселье тогда пригласить. Подсказал Галие, ну а дальше пусть сама там разруливает.
Сел писать записки по новинкам для Межуева, завтра уже сдать надо. Успел расписать часть, как позвонил Миша Кузнецов.
— Привет, дружище! — обрадовался я. — Как дела?
— Да спасибо, учусь, работаю, — ответил Миша. — Валиев Марка сегодня к Ираклию в больницу посылал, тот вернулся и сказал, что вся вина Ираклия в том, что он оказался не в том месте и не в то время.
— Ну вот! А то уволить! Задним числом! — не удержался я от сарказма.
— Да, хорошо, что так получилось. Кстати, мне тут мать письмо прислала, — продолжал Миша. — Слушай, а что там за история была с арестом директора Механического завода?
— Да ничего хорошего не было, — ответил я. — Чуть не посадили его почём зря, а вместе с ним и моего отчима. Но отбились, слава богу, всем миром.
— Угу… Мать пишет, ты там приехал, всех запугал… Пишет, что ты бандит.
— Ну ладно там болтали, что я на внучке… кое-кого женат. Но бандит⁉..
Быстро же версия любимой тёщи по городу распространилась, — мысленно удивился я.
— Да я сам обалдел, — признался друг, — с чего вдруг вообще, есть идеи?
— Да это моя теща меня так любит, по-своему, слухи обо мне сумасшедшие распространяя, — ответил я.
— А, ну тогда понятно, — сразу успокоился Мишка, — с тещей если не поладишь, так хоть свет туши!
— Да что ты знаешь, теоретик! — рассмеялся я.
А в целом хорошо поговорили. Пригласил Мишу тоже на новоселье. Давно не виделись…
Положил трубку, а сам подумал, как этот разговор будет потом читать расшифрованным «товарищ майор». Какую информацию из него почерпнет… Поверит ли в то, что это бурная фантазия моей тещи? И вот так теперь каждый разговор…
В среду в университете ко мне подсела в столовке Маша Шадрина и со страдальческим выражением лица рассказала, что Гусев поднял все отчёты «Комсомольского прожектора» за несколько лет и заставил её сидеть и штудировать их вместе с ним.
— Вот же неугомонный, — вырвалось у меня, — и что он хочет там найти?
— Не знаю, — недовольно ответила Маша.
Вот, блин! И надо же было такому случится, что вместо сонного Самедова появился этот новый чересчур энергичный секретарь!
— Его бы энергию, да в мирное русло… — задумчиво проговорил я. — А по последнему рейду на обувную фабрику ты Самедову показала те фотки, где женщины с обувными коробками через лаз в заборе на соседнюю территорию проходят?
— Показала, конечно, — кивнула Маша. — Но в отчёте этого не было. Не знаю, принял он это к сведению или нет…
— Ну вот, обрати на этот момент внимание Гусева, — подсказал я, — пусть он переключится с прошедших рейдов на что-то реальное. И подскажи ему, что там второе предприятие за забором. Может, там и обратный поток существует, и с того предприятия что-то выносят через проходную обувной фабрики. Может, настоящее дело раскрутите. Ты сразу и авторитет завоюешь в его глазах. А в старых делах какой смысл копаться? Столько воды уже утекло…
— Ладно, попробую, — слегка повеселев, ответила Маша.
Что Гусев может найти в старых отчётах? Да много чего, чего не стоит ворошить. Там отчёт по типографии… По меховой фабрике!
— Маш, в любом случае, если какие вопросы будут, всегда обращайся ко мне, помогу, мне не трудно, — заявил я. — Что по новым рейдам, что по старым отчётам. В особенности по старым отчетам, у меня есть дополнительные материалы, которые в отчет не вошли.
— Спасибо, Паш! — искренне поблагодарила она, совсем повеселев.
Кажется, скоро я начну вспоминать времена Самедова с любовью и ностальгией… Вот же не было печали, так черти накачали!
Но что хорошо — хоть эти моменты мы обсуждаем не по телефону, и этот разговор в КГБ анализировать не будут…
Северная Италия. Город Больцано.
Утром Модесто вызвался сам показать Фирдаусу место неподалеку от Больцано, где они все тренируются в стрельбе.
— Серьёзное место, закрытый клуб, — объяснил он. — Вас туда без меня не пустят.
Диане мужчины предложили было пострелять из пистолета. Но она смерила их таким взглядом! Зря она, что ли, полночи оттирала туалетной бумагой смазку со своего калаша? Училась вскидывать его перед зеркалом и снимать с предохранителя? Грозно целиться в собственный силуэт в зеркале?
— Калашников, — произнесла она тоном, не терпящим возражений.
Мужчины переглянулись насмешливо, но улыбки сползли с их лиц, когда, получив в руки автомат, Диана ловко отсоединила магазин и посмотрела, сколько там патронов.
Она стреляла и стреляла, попадая, сначала, в соседние мишени, но вскоре начала попадать и в свою.
После каждого выстрела она морщилась от боли и зло шипела. Фирдаус озабоченно поглядывал на неё. А когда она решила посмотреть, что с плечом, и увидев здоровенный синяк, злобно чертыхнулась, но продолжила стрелять, Фирдаус испугался за неё и попытался её остановить. Куда там! Легче остановить несущуюся на тебя полным ходом машину!
Недоумённо переглянувшись с Модесто, Фирдаус встал рядом с женой и тоже продолжил стрелять, посматривая на нее горделиво. Зачем она терпит такую боль? Но сам факт, что терпит, наполнял его сердце гордостью. Он же видел уважительные взгляды других мужчин на нее.
Глава 13
Москва.
После пар поехал в Верховный Совет сдавать Пархоменко записки для Межуева. На лестнице нос к носу столкнулся с Марком Анатольевичем, идущим из буфета к себе с тарелкой ещё горячих пирожков в руках.
— О, Паша, — радостно приветствовал он меня и, склонившись к самому моему уху, шёпотом сообщил:
— Ильдар пошёл на доклад к зампредседателю Верховного Совета Камолову по поводу Ираклия.