Тут к Зое подошла подруга, которую она ждала, их с Дианой однокурсница Света Виноградова.
– Светка, а у тебя телефона Дианки Эль Хажж нет случайно? – спросила её Зоя.
– Был, вроде, где-то, – полезла подруга в сумку за записной книжкой. – А что такое?
– Да она перчатку на подоконнике оставила, будет искать, – соврала Зоя. – Позвоню, предупрежу. А то ты знаешь этих богатых, решит, что совсем потеряла, да и выбросит оставшуюся. Жалко…
– Да уж, перчатки у неё знатные, – согласилась Света и дала подруге списать номер.
***
А вдруг, Бортко и Захаров не воспримут это письмо всерьёз? Посмеются, покрутят у виска и всё на этом… И что мне делать? Только время потеряю… Как ни пытался я думать, что это может быть настоящее письмо, от попавшей в беду девушки, но мне все же в это не верилось… Жизненный опыт говорил, что так не бывает. Будь я молодым глупым пацаном, может, и купился бы. Но нет, я тертый жизнью профессионал, много чего повидавший на своем прежнем жизненном пути. Так что мне надо вычислить этого поганца, что меня решил втёмную использовать. Это мина замедленного действия, нельзя такое игнорировать. Нужно посоветоваться со знающим человеком…
Увидев телефон-автомат на улице, позвонил Васе Баранову и попросил о встрече. Вася меня выручил с ошалевшей бабкой, я его выручил с машиной. Квиты, вроде, по крайней мере, видя, как он влюблен в новую машину, он точно так считает. Можно к нему за помощью обращаться снова, не влезая в слишком большие долги…
– Понимаешь, Вась, – объяснял я ему, сидя у него в рабочем кабинете через полчаса, – это очень большой человек, ему ни к чему так подставляться. Это явно кто-то меня во что-то втягивает. Хочу понять, кто и во что?
– Ну, во-первых, давай, я пробью эту Свечкину, – предложил Вася. – Адрес у нас есть, – покрутил он в руках конверт, – надеюсь, он настоящий. Во-вторых, можно к ней сходить, поговорить, может, она и знать не знает, что к ней кто-то пристаёт. Только один не ходи, раз есть вероятность, что это подстава. Возьми с собой кого-нибудь. Ты же журналист, вот и возьми с собой фотографа.
– Фотографа? – не понял я.
– Ну, я имею в виду кого-то, кому доверяешь, кто будет играть роль фотографа. Я бы сам с тобой сходил, но сам понимаешь, чёрти что твоя эта Свечкина может подумать, меня увидев…
– Все верно. Понял, спасибо, Вась, – протянул я ему руку на прощанье.
– Позвони мне, как съездишь, – попросил он.
– Обязательно.
Вышел из отделения милиции и остановился, не зная, куда дальше идти и что делать? Ну да, Вася в штатском был бы идеальным вариантом, но из-за его внешности можно и спугнуть «жертву». Вася уже мне немало смешных случаев рассказал, когда его африканская внешность приводила к различным недоразумениям. Кого же тогда взять с собой «фотографом»? Может, Марата? Телохранитель из него точно будет хороший… А нужен ли мне сейчас телохранитель? Едем на адрес к девчонке без предупреждения, телефона же нет. Засада меня вряд ли там будет ждать. Максимум, что она может мне устроить, это обвинение в попытке изнасилования. На этот случай, мне, просто свидетель нашей встречи нужен. Желательно, чтобы ещё и в женщинах разбирался…
Так, так, так, появилась у меня мысль о таком специалисте… Мне срочно нужен телефон, – огляделся я в поисках автомата.
***
Москва. Кабинет первого секретаря Пролетарского райкома КПСС.
– Решили, что делать с главбухом на обувной фабрике? – спросил Бортко Сатчан. – Ивлев ждёт команду, когда на фабрику вернуться можно будет. А мы заинтересованы в том, чтобы он пораньше там за дела взялся, по уму все сделал…
– Мы с Захаровым сегодня встречаемся, будем думать и насчёт главбуха, и насчет главного инженера. И по подарку Ивлеву, кстати, тоже. Вы же дружите, подскажи, что бы ему подарить?
– Может, мебель красивую в кабинет? Он себе кабинет маленький сделал в объединённой квартире.
– Насколько маленький?
– Метров шесть, ну, может семь, это по плану была кухня… Кстати, ему письмо пришло на адрес редакции. Там некая девица утверждает, что её домогается Кожевников из Управления делами аппарата ЦК.
– Чего?.. Правда, что ли?
– Маловероятно. Ивлев опасается, что это может быть какая-то провокация.
– Значит так, даже… – озадаченно смотрел Бортко на Сатчана. – А если это проверка какая-то?
– Какая?
– Ну, кто-то же и для чего-то это Ивлеву прислал? Короче, лично на мой взгляд, так пусть Мещеряков с этим делом сначала разберётся, правда это или не правда. А потом будем думать, что с этим делать. Я согласую с Захаровым, думаю, он согласится его задействовать.
***
– Алло, пап, это я, – дозвонился я отцу на работу из автомата у метро. – У тебя есть какие-то планы сегодня на вечер? Хотел у тебя помощи в одном деликатном деле попросить.
Больше по телефону я ему ничего сказать не мог, но отец тут же вызвался помочь, и я поехал к нему в Горный институт. Вовремя же я наладил с ним отношения, чуть не порушенные откровениями Дианы…
Вскоре выяснилось, что я не ошибся, выбрав именно его в «фотографы». Как только он прочёл письмо, так сразу сказал, что это всё туфта. У него тоже было такое ощущение, что писавшая прошла уже и Крым, и рым…
Посмотрели, где находится улица «Красный Казанец». Первый раз вообще про неё услышал, может, конечно, в будущем её переименуют. Ехать надо до станции метро «Ждановская». Предложил отцу встретиться там вечером часов в шесть, а я съезжу пока за фоторужьём, чтобы он солиднее выглядел, как настоящий газетный фотограф. На этом мы с ним попрощались до вечера, и я уехал.
***
Москва. Квартира Эль Хажж.
Фирдаус вернулся из торгпредства. Аиша готовилась к очередному экзамену в своей комнате. Жены ещё не было. В последнее время Диана пропадала где-то всю первую половину дня, несмотря на то, что началась сессия. Говорила, что в одной из аудиторий занимается с девчонками, готовясь к экзаменам. Дома, мол, невозможно сосредоточиться на учебе. Приезжала домой утомлённая и была какая-то задумчивая.
Аиша на тренировки ходит три раза в неделю, и то больше дома времени проводит, – подумал Фирдаус. – И хозяйство всё на ней, даже приходится самому ей помогать, продукты покупать, иногда готовить…
Тут раздался телефонный звонок.
– Здравствуйте. Это муж Дианы? – услышал Фирдаус в трубке молодой женский незнакомый голос.
– Да, – удивлённо ответил он.
– Хочу вам сказать, – серьёзно заговорила незнакомка, – что я категорически против того, чтобы жёны обманывали своих мужей и осуждаю поведение Дианы.
– Что, простите? – ничего не понял Фирдаус.
– Я осуждаю поведение Дианы, – повторили на том конце провода. – Потому что честность – это самое главное качество человека.
– Зачем вы мне всё это говорите? – всё ещё не доходило до него, что ему хотят сказать.
– Господи, да что же тут непонятного?! – не выдержала незнакомка. – Твоя жена тебе изменяет!
– Что за глупости?! – воскликнул Фирдаус, вспомнив рассказы жены о телеграмме, которую получила Галия от родной бабушки про беременность мнимой Пашиной любовницы. – Я своей жене доверяю.
Он уже хотел прекратить разговор, но незнакомка вдруг рассмеялась в трубку.
– Ну, раз ты такой доверчивый, – проговорила она. – Посмотри, с кем она каждый день после первой пары уезжает с занятий из Института на зелёной «Волге».
– И с кем же она уезжает? – встревожился Фирдаус, но незнакомка уже положила трубку.
Да что же это такое? – схватился он за голову. – Никогда не думал, что меня это коснётся… Чего ей не хватало? Все время же твердила, что без ума от меня! Какой позор!..
***
Северная Италия. Больцано.
Наладив производство первой модели чемодана в трёх размерах и нескольких цветах, и подписав несколько долгосрочных контрактов с оптовыми заказчиками, Тарек задумался о расширении чемоданного производства.
Поднявшись к себе в офис, он достал из сейфа тетрадь с рекомендациями московского партнёра по продвижению новой продукции на мировой рынок. Большинство рекомендаций были уже выполнены, Тарек пунктуально зачёркивал карандашом порядковый номер рекомендации, выполнив её.
Осталось выполнить всего один пункт: подарить свои чемоданы стюардессам пяти крупных авиакомпаний Европы и Америки, минимум по десять штук в каждую. Цель: продемонстрировать через них свою новинку как можно большему количеству людей при деньгах по всему миру. Ну да, самолетами все же обычно не бедняки летают…
Тарек задумался, полсотни чемоданов было жалко. Заказчики и так приезжают за товаром регулярно. А тут, получается, кроме самих чемоданов, надо потратиться на доставку и услуги поверенному, который будет их дарить. Но, подумав, что до сих пор рекомендации Павла приносили только пользу бизнесу и неплохой доход, решил всё-таки действовать и вызвал к себе Алонзо Скварчалупи, бывшего главного инженера фабрики, которого повысил до своего заместителя. Велел ему подготовить по десять чемоданов в цвет формы стюардесс пяти основных авиакомпаний, бывающих в Милане.
Тарек решил подключить к процессу вручения подарков своего старого знакомого из Милана Марио Гуфа. Ему проще там на месте доехать до Миланского аэропорта, набрать рекламных буклетов авиакомпании с пилотами и стюардессами в форме и переслать в Больцано, чтобы тут на месте изготовить чемоданы в цвет их формы. И раздачу стюардессам он организует с заполнением расписок от получивших за каждый чемодан, во избежание злоупотреблений.
Алонзо слушал хозяина фабрики с выпученными глазами.
– Пятьдесят новеньких чемоданов просто подарим? – не мог поверить он собственным ушам.
– Да, Алонзо. Просто подарим. Я сейчас свяжусь с посредником в Милане и попрошу его набрать в аэропорту Милана рекламок крупных международных авиакомпаний, чтобы нам знать, какого цвета дарить чемоданы представителям каждой из них.
– Вы уверены? – не унимался Алонзо.
– Точно. Это будет самая маленькая по размеру модель. Можете начинать готовить комплектующие, – ответил Тарек таким тоном, что Алонзо понял, что спорить бесполезно.