– Понял, – кивнул Мартин встревоженно. – Извините, что перебил вас! Просто новость оказалась очень уж неожиданной…
– Ничего, я все понимаю, – кивнул замдекана. – Так вот, ситуация складывается следующим образом. Весь курс Луизы сейчас на картошке, включая старосту группы и комсорга. А она в больнице совершенно одна. Пневмония – это серьезный диагноз, студентка в больнице явно не на один день. Кому-то надо навещать ее, помогать, держать в курсе новостей на факультете. Я подумал, что возможно, ваша организация сможет взять на себя этот вопрос, пока однокурсники Луизы отсутствуют.
– Конечно! Да я сам лично этим займусь! – тут же с энтузиазмом заверил Зудинова Мартин. – Спасибо, что обратились сразу ко мне.
– Вот и прекрасно, – одобрительно кивнул замдекана. – Тогда сейчас подойдите к Ольге Эдуардовне, методисту, она вам даст адрес больницы и номер палаты, где лежит Луиза … Постарайтесь навестить ее как можно скорее.
– Я хотел бы поехать прямо сейчас, если можно, – кивнул Мартин. – Но у нас еще одна пара…
– Езжайте, не откладывая. Вопрос с пропуском занятия я улажу, – заверил Нойлера Зудинов.
Попрощавшись с замдекана и взяв у методиста адрес больницы, взволнованный Мартин тут же поехал к Луизе.
***
Глава 6
Москва
Вернулся домой, а няня говорит:
– Павел, там вам с радио звонили. Я записала телефон и имя, записка на холодильнике.
Поблагодарил ее и пошёл смотреть. Так, Латышева… Неужто уже хочет новую передачу записать? Ну да, времени уже прилично пролетело… Набрал ее.
– Павел? – явно обрадовалась она, – я хотела извиниться, что не сообщила о времени выхода передач.
– Получается, что они все вышли уже? – спросил я.
– Да, все верно, три дня назад последняя вышла. Но у меня есть уважительная причина – я в больнице лежала, не могла с вами связаться… А на работе человек, что меня заменял, просто не знал, что нужно это сделать.
Расстроился немного. Вовсе не за то, что мне не сообщили про выступления, конечно, так и так не планировал их слушать. Правда, помню, что вроде хотел там проверить, вырежут ли кусок из передачи про Японию, в котором я про японскую экономику говорю в положительных тонах… Но все равно вряд ли бы собрался это сделать, что-нибудь да и помешало бы, так что не важно. Расстроился за Латышеву – такая молодая девчонка, а чем-то, похоже, серьезным болеет, раз так надолго закатали в больницу. И расспрашивать невежливо, чем именно. А почему серьезное что-то – так я сам догадался. Было бы что-то пустяковое, типа ногу сломала, сама бы уже сказала…
– Но сейчас вы уже в порядке? – только и спросил у нее.
– Да, спасибо, сегодня уже вышла на работу. Руководство просило вас поблагодарить, кстати. Передача про Чили пришлась очень кстати, мы ее дали как раз к новости о разрыве дипотношений с этой страной.
– Рад, что пришлась ложка к обеду, – улыбнулся я.
– И я бы хотела о новых записях договориться.
Думал я недолго. Как раз кучу всего прочитал…
– Пару дней назад было подписано совместное коммюнике об обмене дипломатическими представительствами между СССР и Ирландией, – сказал я. – Можем на тему отношений с Ирландией и ее прошлого передачу сделать. Только на тему прошлого обязательно, потому как особых отношений в современности у нас и нет…
– Хорошо, я предложу руководству. – покладисто сказала Латышева. – А что еще?
– Давайте я освещу перспективы гидроэнергетики для СССР.
– Очень хорошо! – обрадовалась Александра, – тогда я, как согласую темы, сразу вас и наберу, хорошо?
– Договорились!
На этом и закончили разговор.
***
Калининград
Дорогу, которую они прибыли инспектировать, осмотрели довольно быстро – не такая уж она и большая, всего 18 километров длиной. Однако до отъезда в Москву оставалось ещё два дня, и принимающая сторона постаралась организовать для гостей развлекательные мероприятия.
Ахмада с его группой уже свозили посмотреть один из наиболее уцелевших фортов. Правда, он был наполовину затоплен водой, так что далеко вглубь пройти не удалось. Затем их отвели в научно-исследовательский институт, который занимался вопросами планирования дорожного строительства, и познакомили с местным руководством.
Но больше всего Ахмада заинтересовало само здание института, расположенное на проспекте Мира. Оно имело квадратную форму, а в середине находился небольшой внутренний дворик размером примерно 25 на 25 метров, накрытый прозрачной крышей. В этом дворике был разбит настоящий парк: там росли деревья высотой около десяти метров, были проложены дорожки, имелся ручеёк и небольшой бассейн, в который вода стекала из небольшого фонтана.
Самым забавным моментом стал огромный пушистый кот, который важно вышагивал рядом с делегацией, привлекая к себе внимание.
– Это наша местная достопримечательность. – рассмеялся сопровождавший их Клим Владимир Фёдорович. –Кажется, он совершенно искренне считает себя хозяином этого парка.
Директор института, улыбнувшись, продолжил:
– Я бы не сказал, что сфера его владений ограничивается только парком, хотя он часто там появляется. У него появилась привычка каждый день по два раза – утром и вечером – обходить все этажи. При этом нельзя сказать, что он голодный или попрошайничает. Мы выделили ему пайку и кормим дважды в день на первом этаже. Просто создаётся впечатление, что он осматривает свои владения, проверяя, всё ли в порядке.
– Забавный зверь, – согласился Ахмат и почесал кота, который принял ласку с царственной невозмутимостью.
После этого они вышли из института и отправились в ресторан.
– У нас в целом интересный город, – продолжил их добровольный гид. – Знаете, за последние десять лет его население выросло почти на сто тысяч человек.
– Нет, не знал, – удивился Ахмат. – Это же какие сумасшедшие темпы строительства нужно поддерживать!
– Да, вы абсолютно правы. Но партия считает необходимым как можно лучше освоить этот важный для Советского Союза регион. Не зря наши солдаты и офицеры проливали здесь кровь, сражаясь с гитлеровцами.
– А какой у вас тут климат? Если не говорить об экономическом и политическом значении региона, – спросил Ахмат. – Дожди, наверное, постоянно идут?
– Что вы, дождей не так уж и много. В той же соседней Белоруссии их гораздо больше. Погода у нас гораздо лучше, чем в Ленинграде, например…
***
Москва, квартира Ивлевых
Рассчитал, когда примерно по времени приедет Галия, и в окно посматривал, ожидая её возвращения.
Правильно расчёт сделал. Приехала именно в том диапазоне, что я и ожидал. Припарковалась неподалёку от подъезда на свободном месте и пошла домой.
Предупредил няню, что она может домой уже собираться – хозяйка возвращается, – да и пошел ее встречать на лестничную площадку. Галия вышла из лифта и очень обрадовалась, что я прямо на площадке её встречаю.
Ну да, из таких вот небольших, казалось бы, знаков внимания и складываются прочные семейные отношения. Когда ты точно знаешь, что человек тебя ждал настолько, что у окна стоял, посматривая, когда ты вернёшься, а потом не поленился выйти ещё и встретить к лифту, то и жизнь становится приятнее. И понимаешь, что любовь к тебе у него точно есть. А вот когда к двери не хотят подойти, когда ты пришел, не желая отрываться от телевизора – тоже все становится ясно.
Поцеловались прямо на площадке и зашли в квартиру.
– Ну что, помогла твоему председателю та информация, которую ты в субботу собирала на итальянской выставке? – спросил я жену.
– Да, благодарил меня сегодня. Правда, не меня конкретно. Морозову вызвал по другому делу, и через неё и передал благодарность.
– Хорошо бы ещё в виде премии, – вздохнул я, вспоминая свою прошлую жизнь. Сколько таких благодарностей на словах мне выпадало, а вот деньгами отмечали значительно реже. Правда, зато я стал лучше в жизни ориентироваться, понял, что полно людей на высоких и средних постах, которые ни во что не ставят своих подчинённых. Стараются они, не стараются, – им абсолютно всё равно, они лишней копеечки не готовы им выделить за усердие и старание. Причем даже не своей лично, а государственной или фирмы частной…
– Ты прямо как моя Морозова сейчас говоришь, – рассмеялась Галия. – Почти слово в слово.
– Вот умная у тебя руководительница, опытная, – сказал я жене. – Держись её, и всё у тебя будет хорошо на работе.
– Да мы уже в прочной связке, – махнула рукой Галия. – Она только и мечтает, что Белоусова вдруг уйдёт, и мы сможем вместе работать. Она меня заместителем обещала сделать.
– На то, что она куда-то уйдёт, можешь не рассчитывать, – усмехнулся я. – Уж больно место хорошее, хлебное. Хоть и не часто, но всё же можно выезжать в импортные командировки. Так что Белоусовой твоей подруги очень завидуют, и она ни за что не откажется от этой позиции по собственной воле.
– Ну, это-то да, – согласилась Галия. – Грустно! Значит, придётся нам и дальше с ней мучиться. Знаешь, как противно каждое слово взвешивать, прежде чем сказать в её присутствии? Не хочется гадать, как оно против тебя обернётся, если, не подумавши, скажешь что-то.
– Зато ты получаешь ценный опыт, что нечего болтать налево и направо в присутствии других людей, – пожал я плечами. – Старайся так и относиться к жизни: любые трудности имеют какой-то свой позитив для тебя. Если именно так думать и найти этот самый позитив, то и легче с этими трудностями будет.
– Ладно, ладно, – замахала на меня руками Галия. – Хватит пока меня на сегодня жизни учить. Меня сегодня весь день Морозова жизни учила, а ты продолжаешь.
– Ладно, так ладно, – улыбнулся я, и мы перешли на другие темы.
Приятно пообщались полчасика. А затем я стал уже на самбо собираться.
Приехал на тренировку специально пораньше, на случай, если Мишка пораньше подъедет, чтобы с ним отдельно переговорить.
Повезло, он действительно приехал заранее, и я его сразу отвёл в сторону.