Он-то, конечно, старался держаться, уговаривать себя, что здорово, что Эмма уехала в Москву, что там у неё огромные перспективы под приглядом Ивлева. Да и ему всего несколько месяцев осталось дослужить – зимой в армию забрали, зимой из армии на гражданку и вернут. Но почему-то даже несколько месяцев оказались очень большим сроком, когда речь идёт о длительном расставании с любимой…
Сев на веранде в любимое кресло Германа, которое тот вытаскивал из гостиной на лето и самые тёплые весенние и осенние месяцы, Славка тут же распечатал письмо и начал его читать.
Первое письмо, что он получил из Москвы через пару дней после её отъезда из Святославля, было достаточно мрачным. Эмма переживала из-за разлуки с ним, всего пугалась, всего опасалась. И единственным позитивом там было то, что она очень тепло отзывалась о Пашке.
На целую страницу расписала, как он плотно опекал её. Помогал сразу после приезда, начиная от того, что встретил на вокзале и на двух легковых машинах довёз до общежития. Также помог полностью обустроиться с мебелью, сделать все необходимые закупки на первое время и даже денег дал на всякий случай.
Читая тогда это письмо, Слава гордился своим другом и даже частично собой, потому что не у каждого парня есть такой хороший друг. Тем более кто он сейчас? Обычный солдат, какие у него перспективы – совершенно неясные. А Паша кто?
А Паша в Москве, в Кремле работает, его статьи печатаются в самой важной газете Советского Союза – в «Труде», по крайней мере, самой важной, если судить по размеру тиража, его голос можно по радио услышать. Он постоянно, такое впечатление, пропадает на этом радио. Если такой человек теряет полдня на то, чтобы возиться с его невестой, то что это означает? Означает, что Паша считает нормальным с ним, простым парнем, дружить. Так что в этом случае можно и за Пашу гордиться, и за него самого вполне обоснованно.
К счастью, в отличие от того письма, это было полностью оптимистичным. И опять это было связано с вмешательством Ивлева. Оказалось, он снова к ней заехал, помог ей отредактировать новую статью, которую ей поручили сделать, а также, как написала Эмма, вывалил на неё кучу новых идей о том, какие новые статьи писать и как делать это правильно, так, чтобы и в «Красной звезде», и в Министерстве обороны были рады тому, что Эмма Либкинд у них новый журналист.
Эмма писала, что планирует уже в ближайшие дни отправиться с Павлом Ивлевым в ту военную часть, где он ходит стрелять на полигон.
А также она написала то, от чего сердце Славки сразу же радостно забилось – его девушка писала, что собирается уже скоро приехать в Святославль и сделать по совету Ивлева репортаж о той самой военной части, где сейчас служит Славка.
«Как здорово! Получается, что я скоро с ней увижусь!» – подумал он. Хотя и опасался раньше, что вплоть до декабря увидеться с ней никак не получится. А вон как все повернуться может…
В заключительной части письма Эмма просила Славу переговорить с командиром части по поводу будущей статьи и указывала те моменты, на которые нужно обратить особое внимание во время её будущего приезда.
Мысленно помечая себе, что нужно сделать, Славка на всякий случай внимательно перечитал эти строки заново.
Так, значит, надо переговорить с командиром, получив его согласие. Пашку он очень уважает, как узнает, что это его просьба, однозначно тут же согласится. Затем нужно как следует пообщаться с сослуживцами в поисках интересных историй как до их службы в армии, так и особенно во время службы. Ну что же, ничего особенно сложного он в этом не увидел, всё вполне по силам. – решил он.
А тут и Герман, хоть и с опозданием, но всё же пришёл домой. Пожал Славке руку и спросил:
– Ну что, солдат, ты такой радостный? Дембель вроде бы ещё не прямо сейчас.
– Да вот, Эмма написала мне, что скоро в Святославль приедет.
– А, это хорошо, – сказал Герман. – А то у меня тут уже один покупатель появился на её дом. Сумму, правда, предлагает не ахти какую, но считаю, что всё же переговорить-то надо хотя бы с людьми. Тем более Эмма перед отъездом не сказала, какую конкретно сумму хочет выручить с этого дома. Если скажет, что мало, то этому откажем, будем нового искать. Вроде она говорила, что какое-то время у неё ещё есть, чтобы оба дома продать и в Москве новый купить.
– Да, вроде бы в Министерстве обороны ей пару месяцев дали на то, чтобы обжиться в столице и найти себе новое жильё, – подтвердил Славка.
– Ну ты знаешь, парень, пару месяцев – это совсем немного, – покачал головой Герман. – Если срок ей такой маленький дали с этим общежитием, то лучше пошустрее искать и особенно не выпендриваться, беседуя с теми, кто может купить дом. Может быть, получится побольше клиентов найти. А то в Святославле у нас точно не так много людей с деньгами, кто себе дом ищет. Тем более я понимаю, когда дом Ахмада продавали, так там и канализация, и горячая вода проведена, и туалет внутри – всё как в современной трёх– или четырёхкомнатной квартире, да ещё и свой участок земли. Вот там, конечно, очередь стояла из желающих приобрести. Правда, в итоге никому из них этот дом и не достался, учитывая, что он своему свойственнику его продал. А у Эммы дом… Ну что мне тебе рассказывать, ты сам его знаешь, до последнего ржавого гвоздя. Крышу уже скоро обновлять надо, внутри тоже ремонт нужен. Как говорится – не фонтан.
– А по Брянску были уже какие-то предложения? – спросил Славка.
– По Брянску я своего хорошего знакомого попросил заняться продажей дома. В субботу жду вот от него звонка, он расскажет, появился ли кто желающий и какие суммы предлагает. Вроде он говорил, что должен быть спрос. Брянск всё же не Святославль, там и институты есть, где учиться можно молодёжи. Сам знаю людей, которые, когда детям пора в институт идти учиться, целенаправленно с ними переезжают в город, в котором институты есть, из таких дыр, как наш Святославль. Время, правда, неудачное – уже октябрь. В августе бы начать продавать – вообще идеально было бы…
Глава 12
Москва, квартира Ивлевых
Вернулся в квартиру и говорю жене:
– Милая, встретил сейчас случайно твоего отца. Он был вместе с Маратом, позвал нас через полтора часа к себе в гости. Правда, я не совсем понял, будет ли это полноценное празднование дня рождения или всё же у него есть какие-то планы на выходные. Ты не в курсе?
– Нет, он пока ничего не говорил, – ответила Галия.
– Ещё момент: встретил их с Маратом в грязной строительной одежде. Оказалось, что они вовсю уже свою новую квартиру строят, представляешь?
– Ой, а я тебе разве не говорила? – с виноватым видом сказала мне Галия. – Папа мне ещё на выходных рассказал, когда я к нему забегала на несколько минут. Как же я забыла тебе рассказать!
– Да ничего страшного, – махнул рукой я. – Ну, забыла и забыла, бывает. Так а что мы будем делать с нашим шлемом? Так в открытую понесём, или упаковать?
– Во что-то, конечно, упакуем, – тут же заявила Галия. – Ага… Как раз же вчера Фирдаус и Диана привезли детские одёжки в очень красивых иностранных полиэтиленовых пакетах. Один из них побольше был. Давай тогда сейчас я найду, куда его положила, и в нём шлем понесём…
Ну а я, учитывая, что свободное время ещё оставалось, сел поработать над новыми статьями для «Труда». Решил, как и летом, использовать все три свои передачи недавние – по Чили, по Японии и по КНДР, – как заготовки для новых статей.
В принципе, для меня международная тематика очень выгодна. По традиции считается, что международная тематика – это верх журналистских публикаций, наиболее элитный уровень в профессии журналиста. В принципе понятно, почему с этим легко согласиться. Чтобы писать толковые статьи по международным делам, надо же в них как следует разбираться… Сейчас ещё полегче: в мире не так много государств, многие колонии еще не освободились из-под гнета западных империй. А если представить, к примеру, XXI век, когда в мире будет уже почти двести всеми признанных государств… То-то и оно: не зная каких-то нюансов, очень легко сделать ошибку, которая перечеркнёт твою репутацию. Но и уважение за качественные статьи по международной тематике в адрес журналиста очень велико.
Практически уверен, что каждую мою статью по международным отношениям и в МИДе нашем с интересом прочитают, и, как бы ещё, и не в других зарубежных министерствах иностранных дел. Ошибку какую-то мне сделать достаточно сложно: я же знаю, как всё в будущем сложится. Хотя зарекаться всё же не буду, просто буду тщательно проверять свои статьи перед тем, как отдавать их в редакцию Ганиной.
Наконец время идти в гости подошло, и мы с Галией, прихватив пакет со шлемом, отправились на квартиру к Аннушке и Загиту. С удивлением обнаружили там, помимо Марата, ещё и Аишу, видимо, подъехала недавно.
Я догадался, увидев Аишу, что, видимо, отдельного празднования на выходных всё же не будет. Вполне может быть, что Загит слишком занят как своими подработками с раздвижными шкафами, так и этой новой стройкой, в которую ввязался.
«Но почему он нас на сегодня не пригласил заранее?» – подумал я. Хотя, тоже, в принципе, дело понятное. Он же и так был уверен, что мы вечером прибежим его поздравлять. Всё же день рождения, а мы с Галией вовсе не настолько забывчивы.
Аннушка, тут же подхватив у меня с рук Руслана и начав с ним тетешкаться, пригласила нас за стол, во главе которого сидел уже вымытый, чистенький Загит, довольно улыбнувшийся нам и помахавший приветственно. И по количеству блюд, выставленных на столе, я окончательно понял, что на выходных ничего не будет. Если бы задача была чисто немного угостить тех, кто пришёл в день рождения, то стол бы и наполовину не был так заполнен. А тут он разложен, и на нём места свободного нету. Значит, Анна Аркадьевна ещё с вечера вчера начала готовить, а сейчас просто уже доделала всё.
Галия пихнула меня в плечо. Андрей капризничал и с рук ее слезать не желал, похоже очередной зуб прорезался. Я, поняв, на что она намекает, тут же протянул пакет Загиту.