– О, спасибо, Валентина Никаноровна, очень выручили…
– Да что ты, Паша, самой было приятно вспомнить времена, когда мы с мужем эти приемы посещали…
А я, выждав минут двадцать, чтобы Галия точно до работы успела доехать, набрал ее.
– Милая, я тут выяснил у Валентины Никаноровны, что тебе жакет к платью нужен.
– Ой, и где я его возьму? Завтра же прием уже! – тут же запаниковала Галия.
– Набери прямо сейчас Викторию Францевну, спроси, есть ли у Маши такой жакет, подходящий к одному из твоих новых платьев, и можно ли его одолжить. Она должна тебе подсказать. Если вдруг нет, отпросись на завтрашнее утро, я наберу Фирдауса и завтра с утра с ним в «Березку» съездите, там уж точно купите…
– А, у Маши одолжить… – успокоилась Галия. – А ты мне скажи, Паша, мы еще будем в будущем ходить на дипломатические приемы?
– Скорее да, чем нет. Мне тут говорили, что еще из посольства КНДР мной недавно интересовались… Да и в целом, это же только начало, будут приглашать, я думаю.
– Тогда одалживать плохой вариант. Что я, каждый раз буду к Маше бегать одалживаться? Давай тогда лучше с Фирдаусом договаривайся. Я тогда попрошу его два жакета купить, к обоим моим красивым платьям, что Диана подарила. А то в одном платье на разные приемы тоже, наверное, не очень хорошо ходить…
– А ведь и верно, согласен.
– Ты Фирдаусу сам не звони, у меня есть его телефоны, и домашний, и рабочий, я сама его наберу.
Положил трубку и усмехнулся. Быстро моя провинциальная золушка к хорошему привыкает. С другой стороны, резон в этом есть. Жакет или платье еще можно одолжить, если на день рождения или свадьбу обычную идешь. А вот если на дипприем одалживаешься, то это странно выглядит. Если ты такая голь перекатная, что даже надеть на прием ничего, то чего тебя вообще туда пригласили? Полы подтирать после гостей, что ли? Надо держать марку семьи Ивлевых…
Лучше будет, если после приема Галия просто позвонит Маше и расскажет, как там все здорово у этих японцев на приеме было… И как удачно она новое платье от итальянского дизайнера выгуляла. Вот это ее в глазах подруги и ее бабушки хорошо приподнимет… А то так они и нормально вроде с нами общаются, но кто его знает, что они при этом про нас думают…
Ладно, с этим разобрались, пора ехать лекцию читать в КГБ по Восточной Европе…
***
Москва
Эмма все же не выдержала и позвонила заместителю главного редактора «Красной звезды» во вторник утром.
– Здравствуйте, Юрий Максимович! Это Эмма Либкинд по поводу своих статей, что вам отдавала…
– О, вот это я понимаю – своевременный звонок! – рассмеялся тот, и услышав смех Баулова, Эмму немедленно начало отпускать то напряжение, что скопилось за прошедшую неделю. Смех был добродушным, так не будет смеяться человек, который собирается растоптать ее только начавшуюся журналистскую карьеру коваными сапогами. – Вчера бы утром позвонила бы, я бы и не знал, что тебе ответить, потому что генерала еще не было на месте. А сегодня я, уже показав ему все вчера, могу тебе и ответ дать…
Баулов все же устроил театральную паузу, заставив ее снова поволноваться…
– В общем, Гаврину очень понравились ваши статьи. Он даже править ничего не стал, что скажу вам честно, с начинающими журналистами случается крайне редко. Если честно, то никогда такого и не видел, чтобы сразу две статьи новичка непочирканными из рук Виктора Степановича вышли. Скажу также, что и мне они тоже понравились. Молодец, Эмма, с душой поработала, ни одного слова не выкинешь, ни добавишь, все ровно на своем месте…
– Спасибо большое! – улучив паузу в словах полковника, вставила Эмма.
– Но только давай сразу договоримся – ты похвалы мои и генерала выслушала, но смотри не зазнайся! Сколько я раз в жизни видел, как человека похвалишь, а он после этого считает, что все теперь, что из-под его пера выйдет, золотом чистым окажется…
– Не зазнаюсь ни в коем случае, Юрий Максимович! – радостно пискнула Эмма, – я же понимаю, что я новичок совсем, ну как же я зазнаюсь-то!
– Вот и молодец… Еще одна неслыханная вещь – генерал решил, что можно тебе уже выдать своего редактора, не будет он теперь лично каждую твою статью проверять, прежде чем одобрить. Записать есть куда?
– Ой, минуточку обождите! – запаниковала Эмма.
– Обожду, – спокойно ответил тот.
Оставив трубку висеть, Эмма поспешно начала рыться в своей сумке. Ручки у нее не оказалось, но огрызок карандаша она все же нашла. А затем и блокнот откуда-то выцарапала…
– Записываю, Юрий Максимович!
– Майор Павел Владимирович Белкин, в 317 кабинете его найдешь. Сразу сейчас к нему и приезжай, его предупредили. Наладь контакт рабочий, определитесь, какие следующие статьи писать будешь. Это кажется, что две поданные в номер статьи еще долго будут выходить, а на самом деле… Не тяни с новыми статьями, короче, надо закрепить хорошее впечатление о тебе.
Еще раз поблагодарив полковника, Эмма повесила трубку и выдохнув, прислонилась к стене кабинки. Правда, долго расслабиться не получилось – в стекло забарабанили. Испуганно обернувшись, Эмма увидела раздраженную старушку.
– Ну поговорила, девонька, подождала же я тебя? Но спать же там не устраивайся!
Эмма поспешно вышла, освобождая доступ к телефону. Полезла класть бумажку и карандаш в сумку, и тут же на видном месте и ручку шариковую нашла. Вот что за чертовщина?
Глава 18
Москва, Лубянка
Все, как обычно. Пройти с Румянцевым в зал для докладов, дождаться, когда время наступит приступать, и начать читать доклад. А закончив – ждать вопросов. А я уже знал, что они будут. Уж больно дергались недовольно некоторые товарищи во время моего доклада…
– Вопрос есть по поводу сказанного в докладе, что у нас якобы люди хуже живут, чем в той же Польше… И это мешает нам крепить узы дружбы с поляками. А разве это так? – спросил меня один из офицеров с самого заднего ряда. Там обычно самая молодежь сидела, и вопросы прилетали часто больше идеологического плана, чем аналитического.
– Если по Москве смотреть, то в ней получше люди живут, чем в Польше. – спокойно ответил я. – А вот если посмотреть подальше от Москвы… Я же сам сюда из провинциального города приехал, мне ли не знать, какие там проблемы с дефицитом? И ладно бы если бы дефицит был только с интересными книгами, в этом даже азарт определенный есть – найти где купить, взять почитать, обменять… Но вот масло сливочное или колбаса точно не должны быть дефицитом. И телевизор цветной. И машина легковая. Если серьезный человек, с высшим образованием, должен на нее в очереди стоять несколько лет, то что уж говорить про простого человека? Так и мой Святославль еще неплохо оказался обеспечен, если сравнить с городами подальше от Москвы. Беседовал с одним майором, который на территории Казахстана в военном городке живет, так там вообще беда. Картошку к ним довозят в таком состоянии, что гниль сплошная, в овощной зайти противно, настолько он этой гнилью провонял. Семьи офицеров вынуждены у проводников проходящих поездов картошку покупать втридорога, у тех почему-то нормальная она, не гнилая… Если мясо, то только один вид на полгода, баранина и все тут. Потом полгода говядина. Или консервы ешь. За многими видами продуктов в очереди вынуждены детей малолетних тащить, чтобы побольше набрать, а то в одни руки мало дают. Вот так мы относимся к тем, кто нашу родину защищает… Да, конечно, этот военный потом в Польшу приезжает – там для него рай. А поляки смеются, видя, как он смотрит восхищённо на несколько сортов колбасы в магазине. Как дикарь. А потом вы, товарищи, будете удивляться, что поляки русских презирают и на Запад смотрят…
А ведь одно из самых мощных средств, способных привязать народы друг к другу – это взаимные поездки молодежи. Но что получается – что молодежь из стран Восточной Европы к нам можно только на экскурсии возить в несколько городов европейской части, Москву, Ленинград, да Вильнюс с Таллином и Ригой, и все на этом. В другие места заедут, постоят в очереди часа три за колбасой, и все очарование СССР, появившееся после пребывания в хорошо обустроенных и обеспеченных городах для них на этом и рассеется… Чем еще их привлекать? Красивой архитектурой? Но ей и в Москве, и в Ленинграде мы только африканцев можем поразить. Та же Чехословакия или Венгрия вся в замках… В Польше один Краков чего стоит в этом плане. В Ленинграде, конечно, посильнее архитекторы работали, чем там, но это уже разбираться в этом хорошо надо, чем большинство людей не хочет заниматься. Так что нам нужно ключик подобрать к душе восточноевропейцев, а в чем он может заключаться в нынешней ситуации? Кроме идеологии, где у нас есть серьезные противоречия из-за большой разницы в отношении к Западу, остается только материальный быт.
– И не надо, пожалуйста, смотреть на меня неодобрительно, товарищи офицеры, – добавил я, увидев, что несколько человек так точно наморщили лбы. – Мы же с вами правду-матку сейчас режем, чтобы объективно оценивать ситуацию, так давайте, признайте, что я не сгущаю краски и ничего не придумываю. И скажу сразу, как экономист, одну очень неприятную вещь – все эти дефициты сейчас начинают обостряться. Если ничего не предпринимать, то дальше будет только хуже, вспомните еще мои слова через несколько лет…
Ожидал, что спросят, почему? Но нет. То ли не поверили, то ли в зале сегодня не было тех, кто в экономике силен. А то еще пуще – им уже такой прогноз дали свои же экономисты, и они со мной в этом отношении полностью согласны…
Следующий вопрос. Но уже с первого ряда, где посерьезнее люди собрались.
– Поясните подробнее по поводу самодостаточности СССР по тем товарам, что мы получаем из Восточной Европы. Разве дублирование тех же производств на территории СССР не отнимет много ресурсов из нашей экономики?
– Нет, не отнимет. Напротив, сделает нашу экономику более высокотехнологичной. Чего-чего, а ресурсов у нас хватает, вопрос в том, чтобы как можно больше этих ресурсов, в том числе человеческих, вовлекалось в сферу высоких технологий, или, на худой конец, технологий среднего уровня, но уж точно не в низкотехнологичное производство. У нас очень большая экономика, она все товары, которых у нас не хватает, поглотить может. Дублировать чужие аналоги по широкому фронту опасно маленькой стране, вот она этого действительно не потянет и вынуждена концентрироваться на отдельных отраслях.