Шлаки и клизмы – казнить нельзя помиловать
Клизма нынче овеяна «романтизьмом» оздоровления. Адепты клизмирования обещают очистку от шлаков и излечение всех болезней.
Врут!
И подвергают риску – порой смертельному – своих последователей.
Во-первых, токсины удаляются в организме уже отлаженным способом.
Вернее, несколькими способами и несколькими органами и системами: печенью, почками, кожей и да-да, кишечником.
А во-вторых, клизма не удаляет шлаки. На самом деле клизма:
• МЕШАЕТ РАБОТЕ КИШЕЧНИКА;
• НАРУШАЕТ ЕГО ФУНКЦИИ;
• МОЖЕТ УБИТЬ!
Я не шучу. Давайте разберемся почему.
1. Функция прямой кишки – накопление, формирование и выведение кишечного содержимого и газов.
Целая система нервных рефлексов и мышечный комплекс обеспечивают:
• контроль опорожнения кишечника;
• бессознательную оценку и контроль эвакуации.
Вспомните, вы задумываетесь над тем, какое содержимое сейчас находится в прямой кишке и нужно ли его удерживать? Нет. Это делает за вас многоуровневая нервно-мышечная саморегуляция.
Внимание! Клизмы могут вызвать АНИЗМУС.
Это диссинергическая дефекация – нарушение координации мышц тазового дна при дефекации. Парадоксальное сокращение, неспособность к расслаблению мышц тазового дна и наружного сфинктера при натуживании.
Анизмус вызывает:
• запоры;
• проблемы с самостоятельной дефекацией;
• обструкцию анального канала.
2. Крипты – вертикальные углубления, между складками слизистой прямой кишки. Протоки анальных желез выделяют слизь как раз в основании крипт.
Она облегчает скольжение кишечного содержимого при прохождении.
Клизмы:
• ТРАВМИРУЮТ слизистую кишки;
• вызывают ее отек;
• нарушение дефекации;
• воспаление крипт и анальных желез.
3. Моторика кишечника обеспечивает избавление от кишечного содержимого – вовремя.
Клизма выключает кишечник из нормального процесса пищеварения и заставляет его пользоваться «костылями».
«Память» мышечных клеток формирует новый условный рефлекс. Кишечник теряет способность опорожняться без клизм и слабительных.
4. Конкурентная защита желудочно-кишечного тракта от патогенных микробов — еще одна функция толстой кишки.
Клизма нарушает микрофлору кишки. Полезную микрофлору – нужную для нормального пищеварения.
Также вымываются и болезнетворные (условно-патогенные) бактерии, которые есть там в норме в небольшом количестве.
Хорошо это? Нет! На их место придут другие, более агрессивные. Итог – инфекционные осложнения.
Хочу внести поправку.
Разовая акция в виде клизмы перед родами или осмотром врача – хоть и вызывает массу споров – не так страшна.
Не могу не развеять самые частые заблуждения о клизмах.
• Перед колоноскопией клизма не нужна.
Специальные препараты для подготовки вычистят кишечник лучше и безопаснее.
• Клизма не лечит рак.
Нельзя отказываться от терапии ради псевдолечения клизмами.
• Клизма не избавляет от шлаков.
Избавление от шлаков, а точнее – токсинов, – это вообще не рукотворное дело.
От шлаков – в штатном режиме – избавляют организм человека почки и печень. Кишечник и кожа. И помощь в этом им, как правило, не нужна. А если и нужна – при выраженной органной недостаточности – точно не в виде клизм.
• Клизма не убирает лишний вес.
После клизмы весы действительно покажут меньшую цифру. Но она не имеет отношения к потере жировой ткани и скоро станет прежней. Как только в кишечнике сформируются из съеденного каловые массы и восполнится дефицит жидкости.
• Клизма не лечит диабет.
Даже если вы намеряли снижение глюкозы, это акция временная и не всегда нужная.
А вот осложнений после клизм предостаточно. Начнем с опасных, но не смертельных.
1. Недержание кала — из-за травмы сфинктера, самой кишки, хронического воспаления.
2. Выпадение прямой кишки — увы, не всегда корректируется консервативно. Приходится оперировать.
3. Клизмы провоцируют недостаток витаминов Е, К и группы В.
Они синтезируются той самой бактериальной флорой кишечника.
4. Клизмы обостряют геморрой.
И травматизация слизистой, и перепады давления этому способствуют.
5. Синдром раздраженного кишечника — еще один возможный подарок клизм.
Как проявляется СРК? Дискомфорт и вздутие, боли, связанные с дефекацией, диарея, запор.
Выделю отдельно смертельные осложнения клизм.
А. Гиперосмолярная кома. В переводе на общечеловеческий – водная интоксикация.
Возникает:
• при гидроколонотерапиии, которую активно практикуют в санаториях;
• при обычных и сифонных клизмах – когда вводят большое количество жидкости.
Почему человек погибает при этом?
Одномоментное всасывание большого количества жидкости резко увеличивает объем циркулирующей крови, что приводит к резким электролитным нарушениям, изменению кислотно-основного состояния, и, как следствие, возникает отек мозга и паренхиматозных органов (печень, мозг, почки).
Есть и второй механизм: быстро всасывающаяся жидкость уносит из просвета толстой кишки в кровяное русло большое количество ТОКСИНОВ ИЗ РАЗМЫТЫХ КАЛОВЫХ МАСС, что приводит к токсическому шоку.
Как это проявляется?
Во время процедуры или в течение 30 минут после нее у пациента появляются:
• рвота;
• частый пульс;
• одышка;
• бледность;
• западают глазные яблоки;
• возникают судороги с потерей сознания.
Развивается кома. Если пациента успеют перевести на ИВЛ – есть шанс его спасти.
Б. Перфорация кишечной стенки. Перфорация, проще говоря, – дырка. Через которую кал попадает в брюшную полость. Развивается перитонит. Чаще всего это заканчивается гибелью пациента, так как диагностируется сложно и редко.
В. Ожог стенки кишечника:
• термический – клизмирующиеся себе в прямую кишку вводят горячую воду, не проверив температуру, разогрев на глазок;
• химический – перекисью (адепты Неумывакина[14]), щелочами (мода ощелочить организм), кислотами (концентрированный раствор лимонной кислоты), марганцовкой, чесночной водой (да, я тоже в ужасе).
Итог ожога слизистой кишечника:
Опять-таки диагностируется вовремя сложно, но мы попробуем.
Какие будут симптомы:
• боли внизу живота и в перианальной области;
• учащенные позывы к дефекации;
• выделения из просвета прямой кишки слизи, крови;
• затрудненное мочеиспускание.
Ну и для общего развития и юмора ради. Приглашаю удивиться разнообразию бесполезных клизм. В модных кругах, кстати, клизмы называют энемами. Но сути это не меняет. Вы удивитесь, какая богатая фантазия у фанатов клизм в плане нанесения себе вреда: клизмы сифонные, чесночные, трехлитровые, масляные, регулярные, глубокие ведерные, бариевые, горячие, обволакивающие, молочные, ледяные, усиленные, кофейные.
И все это – бесполезные и неэффективные манипуляции. Надеюсь, я смогла вам это доказать!
А следующая история – о героине, которая этого не знала.
История 21Тридцать три несчастья в санатории
– Елена Александровна, не знаю, что и делать… – Растерянный голос Карины в трубке. – Маме плохо…
Последний раз, когда мы виделись, мама Карины выглядела и чувствовала себя вполне сносно. Заболевание было под контролем, терапию договорились принимать дальше в прежнем режиме.
Но… жизнь такая штука, все течет, все изменяется. Обострение может подкрасться и «на ровном месте».
– Карина, что именно у мамы? Суставы заболели? Мелкие? Крупные? – начинаю я уточнять ситуацию. Прикинуть, что сдать, чтобы оценить масштаб обострения.
– Да нет, Елена Александровна, с суставами порядок. Но она худеть начала, ест плохо…
– К терапевту, гастроэнтерологу обращались?
Так, беда пришла не со стороны суставов. В голову лезут версии онкопоиска… А может, язва, все-таки наша терапия – не розовые единороги на солнечной лужайке, могут «нагружать» слизистую желудочно-кишечного тракта.
– Да, Елена Александровна. Мы сразу к гастроэнтерологу поехали… – Карина из тех людей, которые берут и делают. Не ждут и не терпят, пока грянет.
Я немножечко выдыхаю. Все-таки очный осмотр врача – это гораздо лучше, чем расспросы по телефону.
– Маму пришлось уговаривать, конечно. Упиралась неделю. Но… Уж очень мне не нравится, как она выглядит. Серая какая-то…
Интересное сравнение…. Серая – как это? Может, анемия…. Цвет кожи при железодефиците действительно меняется. Или Карина имеет в виду настроение?
– Карина, а что гастроэнтеролог?
– Прописал таблетки, мама пьет их уже вторую неделю. Но не легче ей, Елена Александровна. Потому и звоню, уж простите, – вздыхает Карина мне в трубку. – Подскажите, что делать? Куда нам?
Неэффективность лечения – нередкая история в медицине. Когда я читаю лекции на эту тему и прошу поднять руки тех, кому не помогали назначенные лекарства, поднимают руки в зале буквально все. Кроме тех, кто стесняется или никогда не лечился.
Неэффективность лечения всегда обескураживает пациента. И его родственников. Пришел за помощью, получил назначения – а они не помогают.
«Это плохой доктор, не разобрался в ситуации!» – первая и самая частая мысль в таком случае.
«У меня все хуже, чем кажется», – вторая по встречаемости версия. И она иногда действительно близка к истине.
Главное, что нужно сделать, если не помогает: прийти к доктору повторно. Да, можно к тому же специалисту, к которому обращались раньше. С ним и пересмотреть ситуацию. Усилить или скорректировать терапию.
– Карина, значит, сходить повторно. Сдать анализы, сделать гастроскопию и колоноскопию.
В голове своей держу не только гастроэнтерологические проблемы, но и онкопоиск. Все-таки маме Карины под семьдесят.
– Да она лечила кишечник совсем недавно… Чистила…
Тогда я пропустила эту фразу мимо ушей. «Лечила… Чистила…».
– А давно маме стало хуже?
– Ну уже месяц, наверное… Как из санатория вернулась.
Ясненько-понятненько.
Я, кстати, тогда отговаривала ее от санатория. Но… «уж двадцать лет как езжу туда – и мне помогает. И всем помогает», – слышала я в ответ. Галина Алексеевна все-таки укатила в санаторий.
Санаторные процедуры могли обострить или запустить… какие угодно процессы. Сколько раз я видела, как после «оздоравливающих» санаториев обострялись суставы, начинало скакать давление, просыпались ранее дремлющие воспалительные проблемы.
«Елена Александровна, температура у мамы под сорок», – написала мне Карина еще через неделю.
«Карина, вы дошли с мамой до доктора? Что из исследований сделали?»
«Нет, Елена Александровна, не дошли. Маме подружка антибиотик посоветовала. Она попила – ей легче стало. И мы не пошли никуда… Простите… Что нам делать теперь? Куда идти?»
На часах десять вечера. Пятница. Да что ж за время заколдованное, этот вечер пятницы!
«Срочно в больницу скорой помощи! Прямо сейчас! Карина, не ждите!»
Я ходила по комнате с тяжелым сердцем. Анализы они не сдавали. Поэтому я прикидывала «на глазок». Раз легче стало на антибиотике, большая вероятность, что это бактериальный процесс…
Требовалось время – вызвать скорую, дождаться ее, доехать до больницы… Там дождаться дежурного хирурга… А если он на операции… Я решила прилечь и ждать ответа… лежа. «В животе… вялотекущий в течение нескольких недель процесс… после санатория…» – с этими мыслями я провалилась в сон. За плечами был тяжелый день и тяжелая неделя.
В субботу у детей тренировки – плавание, и у меня тоже – тренировка. Просыпаемся мы впритык под время выезда – завтракают уже в машине. Открываю вотсап уже после тренировки. Непрочитанных сообщений от Карины вереница. Пытаюсь нагнать хронологию событий.
23:45 «Не могу уговорить маму ехать в больницу… Может, попить ей что-то и в понедельник к вам?»
02:00 «Елена Александровна, опять температура сорок. Мама мечется по кровати…»
05:02 «Елена Александровна, мы вызвали скорую… У мамы уже нет сил сопротивляться. Ждем».
06:10 «Маму осмотрел хирург в приемнике. Сдали анализы. Ждем».
6:35 «Прибежала медсестра. Маму срочно увезли куда-то на лежачей каталке».
7:22 «Маму забрали в реанимацию, хирург меня обругал, только я не поняла, за что именно…»
8:45 «Елена Александровна, что мне теперь делать? В реанимацию меня не пускают, а хирург сказал, что все плохо… Надо оперировать, но оперировать нельзя… А я не знаю, что оперировать… Почему нельзя, если надо?»
Далее еще полдюжины сообщений со страхами и эмоциями, переживаниями, домыслами. И вопросами без ответов.
Знакомых у меня в дежурной смене не было. И я за пару часов выстроила цепочку из нескольких человек, которые дали мне контакт дежурного доктора. Да, в городе-миллионнике так можно.
«Хирург не был на связи примерно с полвосьмого утра…. Неужели оперируют так долго…» – мелькали в голове у меня разные мысли. Названивать повторно не имело смысла. Я стала ждать звонка. Освободится – даст знать.
Коллега вышел на связь в половине десятого вечера.
– Кто это? Вы звонили мне… – резко бросил он в трубку.
Я представилась, объяснила, кем мне приходится утром поступившая пациентка. Рассказала, что и чем мы лечили. Какие были препараты. И есть вероятность, что они…. Могли повлиять…
– Коллега, у Сергиенко – каловый перитонит. На фоне перфорации кишечника.
– Язва?! – пытаюсь я с ходу угадать, какой процесс мог «продырявить» стенку кишечника.
– Рукотворный дефект. Как я понял, какие-то санаторные процедуры. – Хирург крепко выматерился мимо трубки. – Капали четыре часа, потом взяли на стол. Некротиированные петли удалили, стому вывели.
Да не-е-ет, не может быть! Я пытаюсь посчитать на пальцах – когда был санаторий и сколько недель (!!!) просуществовала в животе дыра в кишечнике. Из которой сочилось в брюшную полость содержимое кишечника с богатой микрофлорой… Как она выжила, как она терпела…
Это же больно… Это же смертельно опасно!
Из дальнейшего разговора стало ясно, что пациентка в реанимации, в крайне тяжелом состоянии. Прогнозов мне коллега не дал. Да я и не спрашивала.
Желать спокойного дежурства у нас не принято – иначе быть неспокойной ночи. Поэтому я попрощалась с коллегой и записала себе его номер в книжечку. Мало ли что…
Набираю Карину.
– Не спите?
– Ой, Елена Александровна, куда там спать… О маме никаких вестей, хирург сказал, не раньше завтрашней планерки будет информация… Я не знаю, что и думать…
– Радоваться, Карина. Радоваться, надеяться и молиться. То, что мама жива, уже большое чудо. Рукотворное чудо дежурного хирурга и его команды.
Карина всхлипывает в трубку.
– А что делать? Как маме помочь?
– Расскажите мне, что за процедуры в санатории делали? Что за… очищение, Вы мне что-то говорили раньше..
– Гидроколоно… какая-то процедура. И вытяжки всякие…
– Вероятнее всего, во время этой процедуры повредилась стенка кишечника. И в брюшную полость поступало, просачивалось содержимое кишечника.
– Ой… – Слышно, что Карина села и заплакала. – А что теперь будет?!
– Будут дренажи, по которым будет промываться брюшная полость… Будет стома – потому что удалена часть кишечника. И там… будет… видно.
Я ничего не могу обещать Карине. Более того, я понимаю, что шансов на хороший исход не много. Но они есть.
Мама Карины пережила операцию, это уже неплохо. Могла бы остаться на столе, да. Немалые были шансы.
Оставалось ждать… и не толкаться под рукой у хирургов.
Дренажи промывали брюшную полость. Внутрь через вену капались два антибиотика. Солевые растворы восстанавливали измученный бактериальной инфекцией организм. Давление держалось с трудом. Почки фильтровали мочу – что уже было хорошим знаком.
Через сутки, двое и трое хороших новостей не было.
– Стабильно тяжелая.
– Прогнозов не даем.
И это само по себе было хорошей новостью – отсутствие ухудшения. Время лило воду на нашу мельницу. Зашкаленные лейкоциты подумали-подумали, да и стали потихонечку снижаться.
Температура держалась на скромных тридцати семи ровно.
Антибактериальная терапия была скорректирована по результатам посевов крови – и там оказалась неуловимая бактерия.
Через неделю после операции мы могли осторожненько скорректировать прогнозы. Шансы выжить забрезжили на горизонте.
А может быть, и шансы на второй этап операции, закрытие стомы – и восстановление целостности кишечника. Не сейчас. Позже.
Еще через неделю нашу пациентку перевели из реанимации в палату. Мы с Кариной шепотом поздравили друг друга и приготовились к новому вызову: нужно было уговаривать нашу чудом выжившую к ежедневной реабилитации, подвигам на уровне «встань и иди».
Когда самое страшное оказалось позади, я все-таки подняла вопрос о приключении в санатории. Выяснилось, что страждущим предлагалась система детокса – с голоданием и последующей чисткой. Чистка представляла собой гидроколонотерапию. Позиционировалась она как «усовершенствованная» современная версия клизмотерапии. Проводилась через специальный аппарат, который организовывал проточную систему из 20–30 литров воды.
– Как это происходило?
– Ну, сначала воду заливали внутрь – потом она выходила из меня, и так несколько раз…
– А длилось сколько?
– По 45 минут были процедуры обычно.
– И сколько их было?!
– У меня пять, в конце уже одна вода выходила – сказали, это отличный результат. И вес уменьшился…
– А переносили вы эти процедуры как?
– Ну как… больновато было… в процессе. Но потом такая легкость была… Правда, после пятой, последней, мне было больновато и после процедуры… Живот болел. Но мне сказали, так может быть. Но процедуры эти отменили.
– А должны были делать больше?
– Еще две было запланировано. А потом еще слизь выходила с прожилками крови. Но мне сказали, так может быть. Слизистая травмировалась.
Как показывали последствия, травма не была ограничена слизистой. Во время ненужной и бесполезной процедуры произошла перфорация стенки кишечника. И потом через отверстие (трещину?) в брюшную полость «подсачивалось» содержимое кишечника. Организм пытался «залатать» дыру – вокруг дефекта хирурги обнаружили спайки, уплотнение тканей, отложения фибрина.
Организм оказался умнее хозяйки. Он, как мог, пытался отграничить опасность. И у него это получилось. Продержаться. Пока мы не забили тревогу. Пока пациентка не сдалась на милость хирургов.
Пока… Пока не подоспело спасение.
Эта история могла закончиться иначе. Больше того скажу, другие истории «очищения» имели другой финал.
Хочется, чтобы броские лозунги о детоксе не обманывали вас. Ваших близких. И главное – не уносили жизни.