разложение армии, на готовность солдат на фронте махнуть на все рукой, чуть не разойтись просто по домам. Об этих фактах с несомненностью можно сказать одно: в них, — хотя и в уродливой, ибо пассивной, необщественной форме, — проявляется назревшая воля к миру солдатской массы. Эту волю вырастила сама жизнь, весь трехлетний опыт преступной войны. Эту волю уже нельзя подавить силой или обманом. Ее можно только направить в русло сознательных и организованных проявлений. Иначе выйдет, как всегда: гони природу в дверь, — она войдет в окно. Что же делало до сих пор Врем[енное] правительство, чтоб двинуть вперед дело международного мира?
На словах, под давлением революционной демократии, — многое; на деле — почти ничего. Мало изменилось в этом отношении дело даже после заявления, выпущенного новым, коалиционным правительством 6 мая, так как революционная демократия не оказала необходимого решительного давления на правительство. А тут пошли еще новые легкомысленные разговоры о нашем наступлении, о «войне до решительной победы».
Ясное дело: правящие круги ничего серьезного не предприняли, чтоб сделать то, что они выдвигают, как свои цели войны, целями широких народных и солдатских масс. Больше того, они сделали много в противоположном направлении. На что же могут рассчитывать правящие круги в своем стремлении прекратить разложение армии? Только в решительной и честной правительственной политике борьбы за мир измученная солдатская масса могла бы увидеть твердую опору для своих стремлений, — найти общественно-политический путь для их осуществления. Только такой путь дал бы разумный политический выход неистребимой воле к миру. Только тогда отпала бы почва для анархии и разложения армии в различных его проявлениях.
Только тогда потеряли бы почву под ногами и те политические группы, которые, плывя под флагом «последовательных» социал-демократов, на деле только поддерживают анархию и усиливают стихийный процесс распыления, «разобществления» народной борьбы.
Перед сознательными пролетариями, конечно, стоит задача борьбы с распадом, разложением народной борьбы за мир и свободу, задача борьбы и с теми анархическими течениями, которые это разложение усиливают. Но, чтоб эта борьба не была беспочвенной, революционная демократия должна самым энергичным образом бороться с разлагающей политикой правящей буржуазии — с политикой попустительства и потакания хищничеству, контрреволюции и империализму.
И во главу угла должна быть поставлена самая активная борьба за мир. Ибо дальнейшая затяжка войны неизбежно таит в себе роковое обострение и хозяйственной анархии, и контрреволюционной опасности.
Летучий листок меньшевиков-интернационалистов.
1917, май. № 1. С. 4–7.
Астров (Повес) И.С. ПРОЛЕТАРИАТ И КОАЛИЦИОННОЕ МИНИСТЕРСТВО
Для чего мы сделали революцию?
Буржуазия попыталась вначале ответить — для счастливого окончания империалистической войны.
Для достижения всеобщего мира — заявил сознательный пролетариат. И его голос, и его воля заставили буржуазию искать какого-то среднего пути, найти выход из тупика, в который ее завело желание совместить революцию с войной.
Буржуазии тем труднее было найти этот средний путь, что революция означала воскресение пролетариата к самостоятельной политической борьбе, высвобождение его из-под буржуазных влияний, укрепившихся в пролетариате благодаря «приятию» войны. Эта средняя линия была дана соглашением для спасения революции.
Буржуазия дала обязательство, добиваясь мира, спасти революцию от когтей европейского империализма, а колеблющиеся между оборончеством и интернационализмом социалисты обязались, укрепляя боевую мощь армии, приблизить тем самым час мира.
Так родилось коалиционное министерство с программой, которая ясно говорила лишь о том, что испуг перед союзниками продолжает быть единственным руководящим принципом нашей внешний политики. Ибо с первой минуты революции было ясно, что она не может примириться с империалистским характером войны англо-франко-русского согласия. Но точно так же было очевидно, что союзный империализм не может принять программы внешней политики, выставленной революцией.
В этом положении был один выход: недвусмысленное заявление, что каждое революционное правительство может быть только правительством мира. Не правительством войны без аннексий, каким является нынешнее правительство, пока оно не только обещает организацию наступления, но и старается к нему довести страну, но правительством мира без аннексий, идущим к нему через заключение немедленного перемирия на всех фронтах.
Словом, в своей внешней политике революционное правительство должно было искать помощи не у союзных правительств, а у союзных народов. Революционное правительство должно было опереться на союзные народы, отвергающие империалистскую политику своих правительств, а не на союзные договоры с империалистскими правительствами согласия. Революционное правительство должно было так или иначе поставить союзный империализм перед необходимостью считаться с условиями, созданными русской революцией. И оно могло это сделать тем легче, что народы союзных стран были бы на стороне революционного правительства. Ибо народы бесконечно устали от империалистского бесчинства своих господствующих классов. И давление России, давление без двусмысленных оговорок не могло бы не встретить поддержки с их стороны.
Европейский империализм извлек из двусмысленного соглашения, заключенного между социалистами и буржуазией, только то, что укрепляет в массах, истязаемых им, союз с правительством для мнимой обороны отечества, в действительности же для растерзания на части Европы по планам империалистских людоедов. Союзному империализму это было тем проще сделать, что слово аннексия, по мнению союзных дипломатов, «неправильно» толкуется революционной Россией. Так, Асквит (либерал, будто бы противник империализма, что уж там говорить о Ллойд-Джордже) разъяснял, что под понятие аннексии не подходят: освобождение народностей; присоединение областей, необходимых с стратегической точки зрения. Асквит не говорит, что же тогда называется аннексией. Но очевидно, что избежать лжетолкований с такими фокусниками можно только ясностью. И вопреки, быть может, намерениям некоторых ее авторов, декларация Временного правительства превратилась в декларацию верности империализму союзников.
Рибо и Ллойд-Джорджи выразили свое удовлетворение заявлениями России, ибо в декларации не сказано прямо, что является для России неприемлемым в программах наших «доблестных союзников». Ибо они не сказали, что мира они хотят добиться не путем продолжения войны, а соглашением между воюющими странами.
Рибо и Ллойд-Джорджи рукоплещут декларации правительства. Пусть лицемерно. Для себя русская революция отказалась от захватов, а они хотели бы, чтоб и русская революция осталась «до конца» на почве освободительно-захватной программы. Но пока им и этого достаточно. Пока русская революция бережно и осторожно подходит к драгоценному сосуду союзных договоров о захватах и разделах военной добычи. И они могут своим народам говорить (и они во всю мощь своих империалистских легких пользуются этой возможностью), что русская революция поддерживает их бессмысленные мечтания, их грабительские программы, что русская революция с союзными правительствами, a нe c союзными народами, отвергающими империализм.
До сегодняшнего дня Временное правительство не избавило революцию от опасностей империалистической военной политики. Больше того. Хотя Россия за себя и отказалась от аннексий и контрибуций, а, значит, выразила вообще свое отношение к захватной политике и других государств, буржуазные члены Временного правительства не приняли всерьез воли народа, открыто выраженной им. За спиной его Терещенко дал союзникам какие-то обещания, которые укрепляют в союзниках уверенность, что русскую революцию можно и дальше, как при Милюкове, водить за нос. По свидетельству министра Рибо, Терещенко дал обещания, которые окрылили аннексионистских фантазеров Франции и Англии и дали им право не верить серьезности заявлений русской революции относительно отказа от аннексий и контрибуций.
Тень Милюкова бродит в канцеляриях Временного правительства.
Исстрадавшиеся народы Франции, Англии, Италии не нашли во Временном правительстве союзника в борьбе их с отечественным империализмом.
Союзный империализм продолжает издеваться над русской революцией.
Мы требуем от Временного правительства прекращения этой игры. Мы требуем от него ясного и недвусмысленного заявления, что ни одна капля крови русского гражданина не будет пролита также и за усиление колониального могущества и великодержавной мощи европейских империалистов и достижение путем войны национального объединения.
Мы требуем от Временного правительства решительного отказа от роли обманутого обманщика.
Мы требуем от Совета рабочих и солдатских депутатов, чтоб он поставил перед правительством вопрос не только о решительном давлении на союзные правительства, но и о заключении всеобщего временного перемирия. Пусть начало переговоров о мире откроет народам всех воюющих стран глаза на истинные цели их правительств на лживость уверений буржуазии, что для нее речь идет лишь об обороне страны. Если правительства не смогут прийти к соглашению, народам станет ясно, что только в их собственных руках их освобождение от ига войны.
Только на этом пути народы Франции, Англии, Германии, России найдут друг друга. И если бы Временное правительство вступило на этот путь, и только тогда оно получило бы мощную поддержку всего революционного народа
России, который защитит его и себя в союзе с народами всех стран от разгрома и пут империализма. Потому что только в этом случае оно станет действительным органом революции, а не органом торможения ее.
Астров.
Летучий листок меньшевиков-интернационалистов.