1917, май. № 1. С. 9–11.
Ленин В.И. КРИЗИС ВЛАСТИ
Вся Россия помнит еще дни 19–21 апреля, когда на улицах Петрограда готова была закипеть гражданская война.
21 апреля Временное правительство написало новую якобы успокоительную бумажку, в которой «разъяснило» свою грабительскую ноту от 18 числа.
После этого большинство Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов решило признать «инцидент исчерпанным».
Прошла еще пара дней, и всплыл вопрос о коалиционном министерстве. Исполнительный комитет разделился почти поровну: 23 — против коалиционного министерства, 22 — за. Инцидент оказался «исчерпанным» только на бумаге.
Но вот прошло еще два дня, и мы имеем новый «инцидент». Военный министр, один из главарей Временного правительства, Гучков, подал в отставку. Говорят о решенной будто бы отставке всего Временного правительства (в момент, когда мы пишем эти строки, мы не знаем еще, верно ли, что все правительство ушло). Создался опять «инцидент», да притом такой, перед которым побледнеют все предыдущие «инциденты».
Откуда же такое множество «инцидентов»? Нет ли тут какой-нибудь основной причины, которая с неизбежностью порождает «инцидент» за «инцидентом»?
Такая причина есть. Это — так называемое двоевластие, это — то неустойчивое равновесие, которое явилось результатом соглашения между Советом рабочих и солдатских депутатов и Временным правительством.
Временное правительство есть правительство капиталистов. Оно не может отказаться от стремления к завоеваниям (аннексиям), оно не может кончить грабительскую войну демократическим миром, оно не может не охранять барышей своего класса (т. е. класса капиталистов), оно не может не охранять земли помещиков.
Совет рабочих и солдатских депутатов представляет другие классы. Большинство рабочих и солдат, входящих в Совет, не хотят грабительской войны, не заинтересованы в прибылях капиталистов и сохранении привилегий помещиков. Но оно, вместе с тем, доверяет еще Временному правительству капиталистов, хочет соглашаться с ним, хочет быть с ним в контакте.
Советы рабочих и солдатских депутатов сами являются зародышем власти. Рядом с Временным правительством Советы тоже пытаются в некоторых вопросах осуществлять свою власть. Получается чресполосица властей или то, что теперь называют «кризисом власти».
Так тянуться долго не может. При таком положении вещей каждый день будет приносить новый «инцидент» и создавать новые осложнения. Бумажку с надписью: инцидент исчерпан — написать можно. Но в живой жизни эти инциденты не исчезнут. И это по той простой причине, что это вовсе не «инциденты», не случайности, не мелочи. Это внешние проявления глубокого внутреннего кризиса. Это результаты того тупика, в который уперлось все человечество. Выхода из разбойничьей войны нет и быть не может, если не решиться на те меры, которые предлагают социалисты-интернационалисты.
Три пути предлагаются теперь русскому народу, дабы разрешить «кризис власти». Одни говорят: оставьте все по-старому, доверьтесь еще больше Временному правительству. Возможно, что отставкой угрожают именно для того, чтобы заставить Совет сказать: доверяем еще больше. Временное правительство добивается, чтобы его стали упрашивать: придите и володейте, без вас — на кого же мы останемся…
Другой путь: коалиционное министерство. Поделимте министерские портфели с Милюковым и К°, введемте в министерство несколько человек наших, и тогда пойдет уж музыка не та.
Третий путь предлагаем мы: перемена всей политики Советов, отказ от доверия к капиталистам и переход всей власти к Советам рабочих и солдатских депутатов. Перемена лиц ни к чему не приведет, надо переменить политику. Надо, чтобы у власти стал другой класс. Правительству рабочих и солдат поверит весь мир, ибо всякий понимает, что рабочий и беднейший крестьянин никого грабить не хочет. Только это может ускорить конец войны, только это может облегчить нам, пережить экономическую разруху.
Вся власть Советам рабочих и солдатских депутатов! Никакого доверия правительству капиталистов!
Каждый «инцидент», каждый день, каждый час будет подтверждать правильность этого пароля.
Правда. 1917,2 мая. № 46.
Череванин (Липкин) Ф.А. КОАЛИЦИОННОЕ МИНИСТЕРСТВО И ЕГО ПЛАТФОРМА
В своей статье, посвященной вопросу о кризисе власти в № 44 «Рабочей Газеты»15, я обещал вернуться к вопросу о коалиционном министерстве.
Но прежде чем я успел коснуться этого вопроса, жизнь его успела поставить с такой резкостью, что многие колеблющиеся перестали колебаться, и Исполнительный Комитет С.Р. и С.Д. высказался за участие в коалиционном министерстве. Чтобы оценить это решение, необходимо сказать себе определенно: мы переживаем страшный кризис, из которого выход должен быть найден немедленно.
Хозяйственная разруха не уменьшается, а растет. Не хватает самого необходимого продукта — хлеба. И нельзя рассчитывать только на то, что поедут агитаторы и убедят крестьян везти хлеб. Нужно за хлеб что-нибудь дать крестьянину. Нужно обеспечить ему доставку необходимых продуктов. Не хватает необходимых продуктов, помимо хлеба, и городскому населению. Обеспечить получение населением всего необходимого можно только решительным вмешательством в экономическую жизнь. Все должно быть взято на учет: и то, что производится, и то, что перевозится, и то, что потребляется. Все лишнее, но, безусловно, необходимое, должно быть убрано, и в производство перевозки и потребление должны быть внесены контроль и организация. Тучи посредников, наживавших огромные деньги, должны погибнуть. Отдельные заводы, фабрики, даже целые отрасли должны приостановиться. Все, что нужно, должно быть принесено в жертву для спасения страны.
Цены должны быть твердые и должны быть понижены везде, где возможно. И нужно спешить с этим. Рабочие и служащие не ждут. Свою упавшую благодаря дороговизне реальную плату они стремятся поднять — возможно, скорее поднять, и поднимают. За них стихия революции. Но вся страна в целом кровно заинтересована в том, чтобы реальная плата поднималась в большей степени путем понижения цен продуктов, получаемых рабочим, чем путем повышения денежной платы. Иначе нам грозит то, что цены будут расти, что страна будет затоплена бумажками, которые ничего не будут стоить, и мы придем к финансовому банкротству.
Необходимы решительные финансовые меры, следующие по пятам за наживой не только настоящей, но и прошлой, и отнимающие от нее львиную долю в пользу государства. Необходимы до Учредительного собрания решительные заявления о предстоящей ликвидации помещичьего землевладения, которые успокоили бы крестьян, предотвратили бы анархическое решение аграрного вопроса и отняли бы почву у безумцев, зовущих к анархии. Необходима вполне авторитетная и поэтому вполне твердая власть, чтобы бороться с растущей анархией вообще, — анархией, которая отказывается признавать представителей центральной власти на местах. Которая отказывается признавать какие-нибудь правила и законы, которая закону противопоставляет произвол личности, произвол группы.
Жуткое впечатление производит проповедь анархии изо дня в день «Правдой» при фактической анархии, развивающейся в стране. Не насилием, конечно, нужно бороться с такой агитацией. Насилием и нельзя ее победить, раз она находит почву в стране. Только смело и громко раздающийся голос авторитетной власти, решительно поддерживаемый всеми демократическими организациями, может справиться с этой анархией.
И, наконец, внешняя политика.
Я не буду сейчас говорить о принципах интернационализма, о долге русского пролетариата перед международным пролетариатом. «Рабочая Газета» об этом говорит, кричит, к этому зовет из номера в номер. Я стану сейчас на общую почву со всей демократией России и скажу: для России сколько-нибудь продолжительная война — полное разорение и гибель. Это ясно всякому беспристрастному человеку, сколько-нибудь разбирающемуся в экономических вопросах. Но даже ценой избавления от гибели русская демократия не пойдет на измену демократии Европы, не отдаст ее на растерзание германскому империализму.
Россия не хочет сепаратного мира, но со всей страстью страны, только что завоевавшей свободу, она хочет мира для себя и мира для всех. Она согласна, истекая кровью, продолжать борьбу, но под одним условием: ни одной капли крови для удовлетворения хищнических аппетитов английских, французских, итальянских, каких угодно империалистов. И правительство, достойное завоевавшей свободу России, должно в этом отношении водворить полную ясность.
Нас пугают всякими ужасами со стороны союзников, если наше правительство заговорит с ними смелым и решительным языком. Но революционное правительство революционной России не должно бояться никаких угроз там, где на карту поставлены жизненные интересы страны.
И затем, что получают союзники при двусмысленной и нерешительной политике правительства? Военный паралич страны, военный паралич фронта. Революционный народ должен знать, что он борется за свободу, за интересы демократии. Иначе вы его не вдохновите на борьбу, не наполните эту борьбу необходимой энергией.
Вот та платформа, которую мы выдвигаем, вот та платформа, которую должно написать на своем знамени обновленное правительство. Для того чтобы принять и быть способным проводить эту платформу, правительство должно быть действительно обновленным, его состав должен быть таким, чтобы платформа эта не разбивалась об интересы имущих классов, не душилась ими в самом зародыше. И чтобы платформа эта проводилась быстро и решительно, нужно, чтобы в нее внесен был пафос, внесена была страсть.
А настоящий пафос, настоящую страсть для этой платформы где мы находим? Мы находим ее сейчас только в организации революционной демократии, в Совете рабочих и солдатских депутатов. Там тесно сплелись между собою, во имя решения неотложных революционных задач, элементы далеко неоднородные, которые рано или поздно разойдутся. Тут есть и пролетариат, тут есть и мелкая буржуазия. Но сейчас они спле