Тов. Бухарин говорит: без разрешения этого вопроса все те задачи, которые здесь были намечены гражданином Черновым, останутся, в свою очередь, под знаком вопроса, ибо опыт показал трудовому народу России, что можно клясться Циммервальдом и в то же время изменять всем лозунгам Циммервальда; что можно с воздетыми руками к небу говорить о трудовых массах и в то же время расстреливать рабочих и крестьян разрывными пулями, как это было в Москве; что можно обкрадывать все лозунги пролетариата и делать все возможное необходимое для того, чтобы подчинить его буржуазному ярму. Все высокие лозунги превращаются в свою собственную противоположность, если для их завершения и проведения в жизнь будет создана такая конструкция власти, при которой эти лозунги могут быть осуществлены, и уж после того, как страшным усилием пролетариату путем восстания удается свергнуть эту власть. Мало говорить о воли к социализму, нужно превратить всю жизнь государства в живое стремление к осуществлению принципов социализма, а это может сделать только Советская власть, а не трижды проклятая коалиция, которая столько времени существовала у нас, благодаря поддержке Церетели и воздержанию Черновых. Здесь говорилось о регулировании производства, но без соответственной конструкции власти это урегулированное производство превратится в тот каторжный капитализм, из которого Чернов предполагает нас вывести лишь через двести лет. Точно так же недостаточно говорить о всей земле всему народу: при этих словах мы вспоминаем о том проклятом 8-мимесячном опыте, когда у власти были носители этих лозунгов и когда Церетели и Бубликовы жали друг другу руки. Мы понимаем, что банки, этот оплот финансового капитала, гидру которого на три четверти мы уже придушили, превратится в очень удобный для буржуазии центральный орган их проклятой власти, в случае так называемой национализации при отсутствии соответственной власти.
Точно так же трудовая повинность превратится в каторжную работу для рабочего и крестьянина, которые будут прикованы к точке победоносного капитала, если во главе государственной власти снова окажется тот или иной Керенский, руками которого всегда будут управлять Рябушинские. Самый острый вопрос момента, вопрос о мире, может быть разрешен в интересах трудовых классов также лишь тогда, когда власть будет в руках Рабочего и Крестьянского Правительства.
Тов. Бухарин вспоминает о том, как Керенский посылал миллионы солдат «на борьбу за мир» и в то же время, как теперь выясняется из секретных документов, получал гнусные приказы от Западных империалистов, которым он хамски подчинялся и в угоды которым он затем ввел смертную казнь.
Проблема власти должна выяснить, что здесь, в этом собрании, имеются два непримиримых лагеря, из которых один стоит за социализм, теперь же, а не через 200 лет, а другой против социализма. Те, кто стоят за социализм, знают, что он может быть осуществлен только диктатурой трудящихся классов. Их противники теперь, когда народ еще покрыт кровавым потом борьбы, заигрывают с Доном и буржуазной Украинской Радой. Разучившиеся социалисты ставят на одну доску пролетария и его эксплуататоров и протестуют против нарушения права капиталистической личности на эксплуатацию. Последнее слово науки в настоящий момент это создание паршивенькой буржуазной демократической республики вроде убивающей на электрических стульях своих социалистов Северной Америки или Франции. Мы объявляем смертельную войну такой республике, мы будем бороться за диктатуру трудовой демократии.
Свою речь, многократно прерываемую бурными аплодисментами большевиков и левых с.-p., тов. Бухарин заканчивает словами: Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Правда. 6 (19) января 1918. № 4
219. Редакционная заметка «5 января на улицах» («Правда»)
6 января 1918 г.
Все спокойно. Изредка появляются группы интеллигентов с плакатами. Это манифестанты. Одна из таких групп, человек из 30, пыталась, перейдя через Литейный мост, проникнуть на Шпалерную, но разбежалась, когда после тщетных просьб разойтись солдаты выстрелили в воздух. На Литейном проспекте расхаживают разрозненные группы манифестантов и уговаривают публику присоединиться к ним. Но и буржуазная публика не отзывается: она предпочитает сидеть в подъездах и под воротами, встречая проходящих солдат или красногвардейцев злобным шипением. На Шпалерной баррикады, и улица почти пуста. Только у Таврического дворца собираются отдельные лица, проникнувшие по боковым улицам. В общем, набралось человек 100, которые молча встречают съезжающихся членов Учредительного Собрания.
Приходит процессия членов фракции соц[иалистов]-рев[олюционеров]. Приезжает Чернов, встреченный слабыми криками: «Да здравствует Учредительное Собрание». Понемногу появляются члены фракции большевиков: тт. Крыленко, Зиновьев, Ларин, Бонч-Бруевич, Коллонтай, Подвойский и др.
В толпе интересуются, когда приедет т. Ленин и будет ли т. Троцкий. Понемногу собираются кучками и спорят. Впрочем, все довольно мирно. Но одушевления, какое было прежде, нет. Да и немудрено: на улице только интеллигенция. Рабочие и солдаты остались у своих станков и в казармах.
Правда. 6 (19) января 1918. № 4.
220. Декрет СНК «О роспуске Учредительного собрания» («Правда»)
7 января 1918 г.
Принятый на заседании Центрального Исполнительно Комитета Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, в 1 ч. 30 м. ночи 7 декабря.
Российская революция с самого начала своего выдвинула Советы Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов, как массовую организацию всех трудящихся и эксплуатируемых классов, единственно способную руководить борьбой этих классов за их полное политическое и экономическое освобождение.
С первого периода Российской революции Советы множились, росли и крепли, изживая на собственном опыте иллюзии соглашательства с буржуазией, обманчивость форм буржуазно-демократического парламентаризма, приходя практически к выводу о невозможности освобождения угнетенных классов без разрыва со всяким соглашательством. Таким разрывом явилась Октябрьская революция, передача всей власти в руки Советов.
Учредительное Собрание, выбранное по спискам, составленным до Октябрьской революции, явилось выражением старого соотношения политических сил, когда у власти были соглашатели и кадеты.
Народ не мог тогда, голосуя за кандидатов партии эсеров, делать выбор между правыми эсерами - сторонниками буржуазии, и левыми - сторонниками социализма. Таким образом, это Учредительное Собрание должно было явиться венцом буржуазно-парламентской республики, не могло не стать поперек пути Октябрьской революции и Советской власти. Октябрьская революция, дав власть Советам и через Советы трудящимся и эксплуатируемым классам, вызвала сопротивление эксплуататоров, и в подавлении этого сопротивления вполне обнаружила себя, как начало социалистической революции.
Трудящимся классам пришлось убедиться на опыте, что старый буржуазный парламентаризм пережил себя, что он совершенно не совместим с задачами осуществления социализма, что не общенациональные, а только классовые учреждения (каковы Советы) в состоянии победить сопротивление имущих классов и заложить основы социалистического общества. Всякий отказ от полноты власти Советов, от завоеванной народом Советской республики в пользу буржуазного парламентаризма и Учредительного Собрания был бы теперь шагом назад и крахом всей октябрьской рабоче-крестьянской революции.
Открытое 5-го января Учредительное Собрание дало в силу известных всем обстоятельств большинство партии правых эсеров - партии Керенского, Авксентьева и Чернова. Естественно, эта партия отказалась принять к обсуждению совершенно точное, ясное, не допускавшее никаких кривотолков, предложение верховного органа Советской власти, ЦИК Советов - признать программу Советской власти, признать «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», признать Октябрьскую революцию и Советскую власть. Тем самым Учредительное Собрание разорвало всякую связь между собой и Советской Республикой Россией 395.
Уход с такого Учредительного Собрания фракции большевиков и левых эсеров, которые составляют сейчас заведомо громадное большинство в Совете и пользуются доверием рабочих и большинства крестьян, был неизбежен.
А в стане Учредительного Собрания партия большинства Учредительного Собрания - правые эсеры и меньшевики ведут открытую борьбу против Советской власти, призывая в своих органах к свержению ее, объективно этим поддерживая сопротивление эксплуататоров, переходу земли и фабрик в руки трудящихся.
Ясно, что оставшаяся часть Учредительного Собрания может в силу этого играть роль только прикрытия борьбы буржуазной контрреволюции для свержения власти Советов.
Поэтому ЦИК постановляет:
УЧРЕДИТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ РАСПУСКАЕТСЯ.
Правда. 7 (20) января 1918. № 5.
221. М. Горький. 9 января - 5 января («Новая Жизнь»)
9 января 1917 г.
9-го января 1905 г., когда забитые, замордованные солдаты расстреливали по приказу царской власти безоружные и мирные толпы рабочих, к солдатам - невольным убийцам - подбегали интеллигенты, рабочие и в упор, в лицо кричали им:
- Что вы делаете, проклятые? Кого убиваете? Ведь это ваши братья, они безоружны, они не имеют зла против вас, - они идут к царю просить его внимания к их нужде. Они даже не требуют, а просят, без угроз, беззлобно и покорно! Опомнитесь, что вы делаете, идиоты!
Казалось, что эти простые, ясные слова, вызванные тоской и болью за безвинно убиваемых рабочих, должны бы найти дорогу к сердцу «кроткого» русского мужичка, одетого в серую шинель.
Но кроткий мужичок или бил прикладом совестливых людей, или колол их штыком, или же орал, вздрагивая от злобы:
- Расходись, стрелять будем!
Не расходились, и тогда он метко стрелял, укладывая на мостовую десятки и сотни трупов.