(Шумные аплодисменты.)
Затем собрание переходит к обсуждению вопроса о повышении трамвайной платы.
В качестве докладчика выступает член Городской думы т. Иоффе. Он докладывает о результатах своих переговоров с членом городской управы Артемьевым и приводит следующие цифровые данные, которые он почерпнул из официальных статистических данных. Оказывается, что со дня введения платы для солдат, эту плату вносило в среднем 65 % солдат. Высчитано также, что солдаты совершают в среднем 500.000 поездок в день, которые обходятся городу в 27 млн. в год. Фактически этот убыток еще больше, он усугубляется тем, что трамваи в громадном количестве приходят в негодность. Известно также, что в среднем штатский совершает каждый переезд в среднем в 3,5 версты, а солдат в 2 1/4 версты.
В заключение докладчик предлагает принять следующую резолюцию:
Солдатская секция Петроградского Совета р[абочих] и с[олдатских] д[епутатов], заслушав доклад т. Иоффе о взимании пятикопеечной трамвайной платы с товарищей солдат, постановляет, что в интересах урегулирования трамвайного движения необходимо введение бесплатных квитанций для едущих в трамвае товарищей солдат. Распределение этих квитанций для бесплатного проезда должно быть возложено на Военный отдел Петроградского Совета р[абочих] и с[олдатских] д[епутатов] по соглашению с Городской управой.
Председатель предлагает собранию сначала принципиально решить вопрос, следует ли солдатам платить в трамвае или нет. Собрание единогласно высказывается в отрицательном смысле. Остальная часть вопросов передается в Военный отдел.
С внеочередным заявлением выступает т. Огурцовский. Он ознакомляет собрание со своим решением уйти из Совещания при Штабе округа. Сделать этот шаг побудили его следующие соображения: непринятие резолюции, в которой предлагалось утвердить наказ работ Совещания, учреждение Военнореволюционного комитета, образование Комиссариата при Штабе округа, наконец, по мнению т. Огурцовского, немыслима согласная работа Совещания при Штабе с Военно-революционным комитетом.
Затем с заявлением от имени евреев-воинов выступает т. Трупельдор 1, который указывает на то, что в городе идет самая безнаказанная агитация, призывающая к погромам против евреев.
Мы организуем самооборону из евреев-воинов Петроградского гарнизона. Мы не преследуем никаких политических целей. Наша цель единая -защитить еврейское население от нападений черносотенцев, от удара, который пытаются нанести революции с тыла. Мы принимаем первый натиск на себя, и мы уверены, что с вашей стороны встретим поддержку и сочувствие. (Аплодисменты.)
Затем собрание принимает предложение матроса Карлика об организации с 21 октября постоянной связи между частями Петроградского гарнизона путем учреждения в Смольном институте постоянного дежурства одного члена полкового комитета и 2-х посыльных к нему.
После этого выступает с докладом об организации постоянной Коллегии комиссаров комиссар 3-го стрелкового полка т. Едванов. Доклад его все время прерывается неодобрительными возгласами отдельных членов собрания. Доклад этот Солдатская секция постановила передать на обсуждение Военного отдела Петроградского Совета.
Ввиду невозвращения еще всех членов делегации на Северный фронт, доклад об этой поездке перенесен на следующее заседание.
Голос Солдата (Пг.). 21 октября 1917. № 146; Петроградский Совет Рабочих и Солдатских депутатов в 1917 году.
Протоколы, стенограммы, отчеты, резолюции и постановления ...Т. 4.
(3 июля - 25 октября). М.: РОССПЭН, 2003. С. 548-552.
1 В газете «Речь» напечатано: «капитан английской службы Трупельдор». (Примеч, публ.)
Наст, имя - Иосиф Владимирович (Вульфович) Трумпельдор (1880-1920), активный участник сионистского движения, врач. После окончания хедера изучал зубоврачебное дело. Добровольно ушел на русско-японскую войну; был ранен, потерял левую руку, но остался в строю; полный Георгиевский кавалер. С детства мечтал о возрождении «Земли обетованной» и ее защите с оружием в руках. Во время русско-японской войны организовал первую сионистскую группу евреев-воинов для будущей репатриации и создания сельскохозяйственной коммуны в Палестине, однако мечту пришлось отложить. Учился в Петербургском университете, вербовал своих единомышленников. В 1911 г. вместе с В. Жаботинским выехал в Палестину, но затем переехал в Египет, где в рядах британской армии сформировал Еврейский легион. После Февраля вернулся в Россию, чтобы, создав здесь еврейскую воинскую часть, идти с оружием в руках освобождать Эрец-Исраэль от турок-османов. 10-15 октября 1917 г. сумел провести конференцию представителей Союза евреев-воинов и создать Всеобщую федерацию еврейских солдат в России. Организовал в 1918 г. в России общество «Хе-Халуц» для помощи репатриантам, вновь выехал в Палестину для организации обороны еврейских поселений в Верхней Галилее, которая в то время была подмандатна Британии. В ходе военных действий, обороняясь от арабов, был смертельно ранен.
49. Л. Мартов. Две опасности («Искра»)
21 октября 1917 г.
По сообщению иностранных газет, оставление французским министром иностранных дел Рибо своего поста явилось следствием дебатов в закрытом заседании Палаты депутатов, во время которого обсуждался вопрос о неофициальных переговорах о мире, начатых было германской дипломатией через посредство А. Бриана. Английский [печатный орган] «Manchester Guardian» передает при этом, что Германия предлагала возвращение Франции Эльзаса и Лотарингии, взамен чего требовала территориальных вознаграждений за счет России. Рибо отклонил обсуждение этих предложений, которые, очевидно, считал стоящими обсуждения Бриан, делегаты же в Палате и последовавшее затем голосование формулы доверия правительству, при котором почти половина депутатов воздержалась, побудили Рибо подать в отставку.
Из этого изложения явствует, что Палата как будто сочувствовала в данном вопросе не Рибо, а Бриану. Подтверждением этому служит то обстоятельство, что заместителем Рибо назначен Барту, давно уже ставший соратником Бриана во всех более или менее двусмысленных политических действиях этого бессовестнейшего из буржуазных политиков.
Так ли точно происходило дело, как это изображает английская газета, или нет, - одно ясно: для французской буржуазии, сознающей, что ее страна совершенно истощена, получение Эльзаса и Лотарингии, то есть возможность вернуться к народу не «с пустыми руками», является достаточно соблазнительным, чтобы согласиться на уступки германским империалистам за счет нашего отечества.
Разумеется, другие соображения - и вовсе не идеалистического и сентиментального, но совершенно практического характера, диктуют французским империалистам «верность» России.
Какой же другой план еще имеется у союзников? Что может заставить их колебаться относительно плана немедленного мира за счет России?
Летняя кампания 1918 года при поддержке американской армии, которая к тому времени будет подготовлена на убой, вряд ли прельщает кого-либо из союзных государственных людей. Ни в одной из стран Согласия не может быть уверенности, что до того времени у него дома не заварится такая катастрофа, при которой будет уже не до осуществления империалистических целей.
Все яснее становится, что все спекуляции империалистических дипломатов на продолжении войны строятся теперь вновь, как и в первые месяцы войны, на знаменитом «истощении» противника.
И это не только потому, что сознание невозможности пробить главный немецкий фронт - во Франции - чисто военными средствами стало уже повсеместным, но и потому, что экономическое положение Германии становится в действительности все более невыносимым, а ее союзницы - Австрия, Болгария и Турция - кроме общей разрухи, находятся еще и в крайне затруднительном финансовом положении.
Расчет на то, что Германия в течение нескольких месяцев будет доведена продовольственными затруднениями и народными волнениями до того положения, когда ей придется, если не сдаться на милость победителей, то согласиться на выгодные для союзников условия мира, и есть та «реальная политика», к которой, по-видимому, ныне склоняется другая часть западных империалистов, не склонная к немедленному миру за счет России.
Но для последней лучше ли одна перспектива другой?
Война «на истощение» Германии есть на деле война на истощение заодно -если еще не более - и России. Каждая лишняя неделя войны затягивает на шее русского народа еще туже мертвую петлю. Каждая лишняя неделя войны -приближение с все усиливающейся скоростью к экономической катастрофе, к финансовому краху, к полному развалу на фронте и к безнадежной анархии в тылу. Если в Германии дальнейшее истощение сил народа может при известных условиях еще привести к стихийному восстанию народа, которое сметет нынешний режим, то в России уже наверное дальнейшее продолжение теперешнего состояния подорвет силы революции и облегчит до крайней степени попытки восстановления старого порядка или торжество контрреволюционной корниловщины.
И это тем более, что ведь чем успешнее будет война «на истощение» Германии, тем соблазнительнее будет для германских империалистов напрячь последние силы именно для того, чтобы довершить поражение русской армии, чтобы захватить возможно больше «залогов» в России в [слово неразб.] вновь занимаемых местностей; чтобы, наконец, добраться до таких наших губерний, в которых Германия могла бы найти запасы продовольствия, могущие продлить ее сопротивление.
Иными словами, при данных обстоятельствах война на истощение Германии - единственно еще возможная для союзников форма продолжения войны - есть такая же империалистическая сделка за счет России, какой было бы их прямое соглашение с Германией против нее.
Россия сможет миновать обе грозящие ей опасности только тогда, когда посмеет, опираясь на влияние революции на народы - и враждебные, и союзные, опираясь на те громадные силы, которым предстоит развернуться в ней, если дело революции останется победоносным, выдвинуть и отстаивать свою собственную программу ликвидации войны на началах, провозглашенных демократией, и от реакционной дипломатии апеллировать к народам. Вне этой политики ей не избежать одной из двух, равно страшных, перспектив, которые открывает перед ней логика международного империализма, непримиримо враждебного революции.