Вернувшись к (*L*), которая зачарованно наблюдала за его действиями, Старбрук взял ее за руку, помог вскарабкаться на уступ и взобрался сам. Едва в поле зрения появился Ґ(.(./, охотник заключил в объятия женщину, сотворенную из его ребра.
Девушка вздрогнула, ощутив покалывание отражателя, пока тот невидимым плащом обволакивал ее тело. Старбрук лишь крепче прижал ее к себе. Заметив их, Ґ(.(./ решит, что чужеземец в порыве страсти выключил свою защиту от молний. Разумеется, бог не знал, что при тесном контакте с другим телом прибор удваивает защитное поле.
Бог замер в тридцати метрах от уступа. «Скипетра» в руках у него уже не было. На глыбообразной физиономии отражалась странная смесь самодовольства и праведного негодования. Его аналогия тоже не была безупречной, но послужила своей цели. Прямо у него на глазах происходила реконструкция первородного греха. Естественно, он не усомнился в отсутствии «щита».
Самодовольная гримаса исчезла, когда в Старбрука улетела первая партия разрядов. После второй партии самодовольство сменилось негодованием, а негодование переросло в гнев. В приступе ярости бог явно забыл о своей божественной сущности и, полыхая взглядом, устремился вперед. Однако как ни старался, не мог ни вскарабкаться на уступ, где обнимались мужчина и женщина, ни дотянуться до его края.
Заметив склон, он проследил за ним взглядом и осклабился. Один исполинский шаг перенес Ґ(.(./ к началу склона. Второй телепортировал его прямиком на Ласку.
Старбрук посмотрел вниз, где незримо пульсировало трансмиссионное поле. Склон был пуст. Героическое спасение Гарри Вествуда прославило охотника, а успешное переселение бога 70L сделает его легендой.
Внимание Старбрука переключилось на девушку рядом, тепло ее обнаженного тела, ее восхищенный взгляд. По необходимости он только что изображал любовные ласки. Теперь же страсть, которую он познал в саду, вернулась неведомым, доселе неиспытанным чувством.
Он с нежностью всматривался в невинное, как у ребенка, личико, и вдруг сквозь него проступили очертания серой каменистой почвы. В этот же момент, когда ребро, изъятое богом у него психохирургическим способом, начало рематериализовываться, боль в груди стала утихать.
— Нет, — шептал Старбрук. — Нет!
(*L*) стала совсем прозрачной. Охотник беспомощно наблюдал, как она растворяется в воздухе. Только когда девушка полностью исчезла, он с ужасом осознал, что обрел — и потерял — единственную женщину в мире, которую мог любить… которую любил всю жизнь.
В оцепенении он поднялся на ноги.
Кость от костей моих, плоть от плоти моей… [10] Он пересек горы, миновал равнину и выбрался из чащи на поляну, где его ждал воздухолет, который, подобно Харону, переправит его через Стикс. В гонках «Индианаполис 500» Старбрук неизменно финишировал первым, но так и не познал вкус победы.
Пер. А. Петрушиной
Арена решений
Дева Бри — лейт славилась красотой на всю планетарную сатрапию Ингселла, где заправлял ее отец, Фейдлих Свирепый. Красавица утверждала, будто по линии покойной матушки ее генеалогическое древо уходит корнями в Твердь, и именно предкам она обязана своей сногсшибательной красотой. Но поскольку число древних твердинианских колонистов, поселившихся на Ингселле и ассимилировавшихся в среде коренного населения, близилось к нулю, заявление девы Бри — лейт часто подвергалось сомнению.
К сомневающимся с недавних пор примкнул и ревизорфакснадзор Яскар Прелл, независимый твердинианский аудитор, нагрянувший на Ингселл с проверкой налоговых факснадзорных экранов за фискальный период с первого июля 2340 года по первое июля 2350 года. Сомнения Прелла возросли после непосредственного знакомства с девой Бри — лейт на банкете, организованном ее отцом в честь гостя, и окончательно укрепились, пока пара кружила в танце по необъятному бальному залу.
— Как в ухе мавра яркая серьга, она для Тверди слишком дорога, — продекламировал Прелл, едва музыка стихла. — Не вы, несравненная дева, должны доказываться родство с Твердью, — добавил он, шагнув вместе со спутницей через автоматическое французское окно в знаменитый сатрапов сад, — а Твердь должна благодарить богов за возможность породниться с вами.
Летнее небо Ингселла являло все свое звездное великолепие, с юга дул теплый ветерок, доносивший слабый, но ощутимый аромат далеких рогейновых ферм, где роботы взращивали ярко — синие цветы, прославившие планету на всю галактику и сделавшие ее экономику одной из ведущих в Терранской империи. В саду все было как в сказке — фонтаны, прелестные клумбы, статуи, извилистые тропинки. Красота девы Бри — лейт в таком антураже расцветала еще сильнее. С плавными, но вместе с тем выдающимися изгибами тела, неординарными, но классическими чертами лица она чудилась воплощением ингселлианской богини. Добавьте сюда огромные сверкающие глаза цвета золотой пшеницы, копну блестящих волос оттенка ночи, и вы поймете, почему Яскаром Преллом, циником по отношению ко всему, в общем, и к любви, в частности, вдруг овладело неведомое, непостижимое доселе чувство.
Дева Бри — лейт опустилась на мраморную скамью с двумя мраморными ингселлианскими львами по бокам и шпалерой, увитой ингселлианскими розами вместо спинки. Красавица подобрала подол голубого парчового платья, выставляя свою фигуру в самом выгодном свете и попутно приглашая аудитора присесть настолько близко, насколько позволял протокол.
— Доказательство моей потомственной принадлежности к Тверди, — провозгласила она, как только Прелл воспользовался приглашением, — заключено не в моем внешнем облике, а в сердце. Впервые узрев географическую панораму планеты, ее горы, моря, мегаполисы, я испытала острую ностальгию, убившую всякую любовь к Ингселлу. Здешние пейзажи видятся мне столь же пресными и тусклыми, как выдохшееся вино.
— И вы мечтаете отправиться на Твердь, моя несравненная дева?
— Нет, Яскар Прелл, я мечтаю там жить. И моя мечта осуществилась бы, не будь обитатели Тверди закоренелыми эгоистами.
— Наш иммиграционный закон обусловлен не эгоизмом, дева Бри — лейт. Равно как и сопутствующий ему запрет на смешанные браки. Оба они — результат сложившейся на Тверди демографической ситуации, не допускающей натурализации подданных сатрапии вне зависимости от его — или ее — достоинств. Но наши лазурные двери всегда открыты для гостей, и если особа вашего положения изволит попросить, ей незамедлительно выдадут паспорт сроком на один год.
Дева Бри — лейт презрительно щелкнула большим и указательным пальцем.
— Всего лишь год! А дальше, Яскар Прелл? Опять возвращаться на родную, осточертевшую до чертиков планету? Увольте. Если мне не суждено вкусить пирог целиком, я не стану довольствоваться жалкими крохами.
На этой ноте французские двери распахнулись, впустив в сад отголоски национального ингселлианского вальса, и к скамейке приблизился высокий молодой человек в расшитом серебром белом костюме, выдававшем в нем статс — секретаря. Юношу звали Донн Деска, он был уполномоченный по связям с общественностью, именно ему сатрап поручил холить, лелеять и развлекать независимого аудитора. Судачили, что Деска был главным претендентом на руку девы Бри — лейт. Даже не обладай Прелл подобными сведениями, он бы заподозрил неладное по тому, как исказились черты сурового, но при этом чувственного лица уполномоченного при виде девы Бри — лейн, сидевшей практически в объятиях другого мужчины.
— Приношу свои глубочайшие извинения за столь бесцеремонное вторжение, достопочтимый Прелл, — начал Деска, остановившись в двух метрах от скамьи. — Однако по распоряжению Его Преосвященства сатрапа Ингселла я подготовил программу на период вашего пребывания на планете и готов озвучить ее в любой удобный для вас момент.
— Слушаю, Донн Деска, — милостиво кивнул аудитор.
Уполномоченный по связям с общественностью достал из нагрудного кармана расшитого серебром плаща записную книжку.
— Утром, достопочтимый Прелл, мне предстоит сопровождать вас по зданию налогового факснадзора — будем надеяться, налоговые экраны Ингселла полностью подтвердят ваши эйдетические данные. После инспекции экранов, ближе к обеду, предлагаю вам посетить Арену решений, где состоится суд над убийцей и вы сможете оценить эффективность и простоту нашей правовой системы. Далее, мы отправимся на турбопоезде в южную провинцию Тейшид — на механическое сафари по джунглям, а на следующий день профессиональные загонщики соберут столько антилоп, сколько вы пожелаете подстрелить. После охоты мы вернемся в столицу, где последующая программа будет расширена и скорректирована в случае, если вы захотите продлить свой двухдневный срок пребывания в сатрапии, указанный портовыми властями в сопроводительных документах на ваше имя. Устраивают ли вас озвученные мероприятия, достопочтимый Прелл?
— Вполне, если вы внесете в программу две поправки. Во — первых, я бы предпочел, чтобы дева Бри — лейт составила нам компанию на Арене решений, а также на последующей экскурсии в Тейшид. Разумеется, при условии, — тут аудитор повернулся к даме, — что очаровательная дева не возражает.
Золотистые зрачки на мгновение скрылись за пушистыми ресницами.
— Ни в коей мере не возражает, Яскар Прелл.
— Во — вторых, — продолжил почетный гость, устремив взгляд на Деску, — аудит налоговых факснадзорных экранов состоится сегодня, а не завтра. — Он встал и, обхватив изящную ладонь девы Бри — лейт руками, притянул красавицу к себе. — Посему, моя несравненная дева, позвольте откланяться. Хочу поскорее завершить официальную часть визита, дабы отрешиться от дел насущных и заняться вопросами сердечными.
Легонько сжав его руку, красавица поспешила высвободиться. В глубине души Прелл торжествовал — половина битвы выиграна.
— Как вам будет угодно, достопочтимый Прелл, — сказала она. — Пожалуй, вернусь в бальный зал и велю музыкантам заканчивать, а после отправлюсь спать в предвкушении завтрашнего дня.