Ситуация с Улюкаевым еще интересней. Улюкаев же у нас вообще чуть ли не один из апостолов, стоявших рядом с Гайдаром. Этот человек был уверен, что ему можно все. Начиная от злоупотребления алкоголем — что, конечно, может оказаться и неправдой, но так гласит молва — и заканчивая более чем странными заявлениями, которые он делал публично и которые, вежливо говоря, шли вразрез как с общей политикой правительства, так и с народными чаяниями. Постепенно Улюкаев превратился в ненавистного многим «водолаза», вечно нащупывающего дно, и с каждым днем становилось все более ясно, что этот человек находится абсолютно не на своем месте. Вопрос, что с ним произошло и почему вдруг он взял взятку, — как раз системный и очень важный.
Ельцинская система вознаграждения сподвижников ничем принципиально не отличалась от той, что существовала на протяжении всей российской истории — об этом я подробнее расскажу чуть позже. Элита при нем блестяще о себе позаботилась. Деньги раздавались чуть ли не мешками — отдельные моменты той эпохи до сих пор ассоциируются в сознании граждан с набитой долларами коробкой из-под ксерокса. Можно представить, как хорошо эти люди себя отблагодарили.
Именно поэтому людям, поработавшим в той администрации, было довольно сложно адаптироваться к новым условиям и понять, что делать дальше. Улюкаев, выросший в той системе и считавший себя номенклатурой, по-прежнему был уверен, что имеет право рассчитывать не только на зарплату. Я не удивлюсь, если он искренне считал, что не вымогает деньги у компании за работу, которую обязан выполнять, а что это просто такая премия. В его болезненном сознании смешались эпохи. Он не понял, что времена изменились.
Как он мог рассуждать? «Минуточку. Кто я? Практически апостол Гайдара, занимающий выдающуюся государственную должность. Если бы работу, которую выполняю я, делала какая-нибудь частная компания, она бы получила бешеный процент от этой сделки. Мы не получаем. Почему? Вот посмотрите — рядом со мной были министры. Греф — ушел в Сбербанк. Теперь у него официально большой доход. Сечин — был вице-премьером, потом ушел в «Роснефть». Но все мы были примерно в одной когорте! Почему они такие богатые, а я такой бедный?» И в его голове начинает выстраиваться логическая цепочка: «Стоп, но системно-то мы как минимум на одном уровне, я еще, может, и повыше. Как они могут этого не понимать — люди, которые еще вчера были со мной рядом? И как такое может быть, чтобы Сечин не захотел со мной поделиться?»
Это все, конечно, мои домыслы, попытка взглянуть со стороны и нарисовать психологический портрет этого человека. Но думаю, что я недалек от истины.
Вы обращали внимание, что любые разоблачительные фильмы о богатстве первых лиц государства и благах, которыми они пользуются, не вызывают у народа какого-то особого гнева? Как вы думаете, почему так происходит? Ну, в первую очередь потому, что народ умен. И когда людям рассказывают про бесконечные «дачи Путина», они задают простой вопрос: а как он ими будет пользоваться? Каждый шаг Владимира Владимировича хорошо известен, он все время в том или ином виде на работе. Дачи принадлежат не ему лично, это государственные объекты. И что? Что он, в хибаре должен жить, как бывший президент Уругвая Хосе Мухика? Не все столь эксцентричны. Путин свой образ жизни заслужил, нет вопросов.
Примерно то же справедливо и для многих других политиков. Недовольство вызывают только люди, которые, говоря словами Городничего из бессмертной гоголевской комедии, «не по чину берут». Вот тут уже возникают вопросы.
Основной вопрос, с которым сталкивается любой человек в нашей стране, пытающийся решить вопрос элит, звучит так: «А как элиты могут стать богатыми?» Как выстроить в современной России систему, которая позволяла бы людям при занятии высокой должности так же вырастать в своих доходах до приемлемого уровня? Вопрос очень сложный.
Эта тема давно меня беспокоит, и я хотел бы на ней задержаться. Для чего человек приходит во власть? Чтобы служить Родине? Конечно. Но этого мало. Чтобы реализовать свой творческий потенциал? Конечно! Но и этого мало. Все равно никто не отменял материальную составляющую. Ведь как в армии существует вечный треугольник «возраст — должность — звание», так и на государевой службе к этому треугольнику добавляется еще один угол, превращая его в квадрат: «А доходы-то твои какие?» И когда ты неожиданно занимаешь высокую должность, возникает вопрос: а в финансовом плане это как-то будет подтверждено или нет? Я сейчас имею в виду не качество людей, занимающих государственные посты, не особенности каждой конкретной личности, а именно принцип материального стимулирования.
Говоря об этом, мы часто слышим возмущенные высказывания: «Да вы что, с ума сошли? Почему люди, работающие во власти, должны много получать? А главное — от кого они должны получать?» Но возмущение людей не всегда автоматически означает, что они правы.
Да, конечно, нам бы всем, наверное, хотелось, чтобы нами управляли гениальные аскеты. Но только мы и сами никакие не гениальные аскеты. И, как известно, те, кто больше всех переживает из-за того, что министры получают много, становясь волею случая или удачи министрами, отнюдь не стремятся урезать себе зарплату. Но допустим, что мы все-таки найдем таких граждан, которые были бы блестящими профессионалами и при этом аскетами, работали бы за корочку хлеба и жили на работе. И тогда, наверное, все у нас станет хорошо? Ну, наверное. Кстати, забыл сказать, что такие люди уже есть в правительстве. Не уверен, правда, что они довольствуются корочкой хлеба — работают все-таки за установленную зарплату. Таков, например, московский градоначальник Сергей Собянин, действительно абсолютный трудоголик. Да и не он один — таких людей много. Но недостаточно.
Человек все равно заинтересован в материальных благах. Да иначе и быть не может. А когда вы выходите на конкурентный рынок и пытаетесь найти кого-то, кто способен принести необходимые новые качества и новые знания на занимаемую должность, и притом хотите, чтобы он не воровал, надо, чтобы он был человеком обеспеченным. И вы должны ему достойно платить. Мы все никак не хотим понять, что если человеку платить мало, то и качество работы мы получим соответствующее. И действительно — на что он будет жить? На что будет жить его семья? Ради чего человеку работать? Как он обеспечит, выражаясь в терминах политэкономии, воспроизводство — свое и своей семьи?
Трагедия России в том, что традиционное наше представление о том, что хорошо и что плохо, в 90-е годы оказалось загнано в прокрустово ложе западной модели, которая нам, вежливо говоря, отнюдь не близка и не очень подходит. Ведь как было просто во времена князей, царей и императоров в таком нехитром вопросе, как оплата труда государевых людей! Получаешь высокую должность — а вместе с ней правитель тебе и содержание назначает. Может поместье с несколькими сотнями душ пожаловать, может дать на кормление уезд или губернию, может дом подарить, может шубу со своего плеча пожаловать, может, как вдове и детям Пушкина, пенсион назначить.
То есть по мере поднятия по служебной лестнице твои проблемы моментально решались. И все понимали, какой строчке в табели о рангах какой уровень дохода соответствует, и ни у кого никаких сомнений не возникало. А дальше уже многое зависело от того, как ты всем этим распоряжаешься да как дела ведешь, — и тот же самый император мог в случае чего все пожалованное имущество в любой момент отозвать. И ни у кого даже вопросов не возникало, поскольку де-факто все принадлежало царю. Если государь тебе сегодня дал имение, а завтра забрал — имеет полное право. Он самодержец. Хозяин земли русской.
Общество было устроено просто и понятно: есть царь, есть аристократия — и дальше по нисходящей. Было еще отнюдь не многочисленное сословие купцов и промышленников, где деньги зарабатывались, но существенная часть благ именно давалась. Есть, кстати, версия, что слово «дача» произошло от слова «дать». Тебе дали — потому и дача. Не уверен, что это соответствует истине, но тем не менее звучит похоже.
Как ни странно, во времена советской власти многое осталось тем же самым. Несмотря на представления о колоссальном аскетизме большевиков, надо отметить, что они не вполне соответствуют действительности. И система, которая появилась уже при Владимире Ильиче Ленине, при Иосифе Виссарионовиче Сталине достигла своего абсолютного совершенства.
Мало кто знает, что именно Сталин ввел в обиход пресловутые «конверты». Притом в конвертах раздавались в разные годы настолько крупные суммы, что они бы вызвали удивление у простого рабочего, уверенного, что генеральный секретарь, как во времена Ленина, должен получать столько же, сколько средний питерский рабочий. Да и сам Ленин бы сильно удивился, узнав, что в конвертах не только выдают суммы, в разы превышающие официальный ежемесячный оклад, но и что с этих сумм не платятся ни налоги, ни партийные взносы. Я уж не говорю о том, что на начальном этапе было еще интересней — когда существенные категории граждан просто были на государственной дотации.
В том или ином виде эта система прекрасно существовала все советское время. Только Маленков, говорят, попытался ее отменить, в результате чего номенклатура отменила Маленкова. Ни у кого не было ни малейшего сомнения, что делать. Все всё понимали. Притом заметьте, это же сохранялось довольно долго. До последнего времени, уже в загнивающем Советском Союзе на его финальном, горбачевском, этапе по-прежнему сохранялись продовольственные пайки и прочие хитрые схемы поощрения, когда де-факто советская аристократия все равно получала возможность очень неплохо себя чувствовать.
Народ об этом ничего особо не знал. Все понимали, что можно говорить, а что нельзя. И все понимали, что элита живет по-другому. А элита четко знала: поднимаешься по лестнице — получаешь довольствие. Служи верно, и за это государство тебя вознаградит. Ведь в России не только 70 лет советской власти, но и как минимум тысячелетие до этого как такового института частной собственности с ее свя