Она интересуется гигантскими Пальцами и самой собой. Этого с нее хватит.
Она снова пускается в путь.
Колонна Революции Пальцев, с которой она идет, продолжает расти. После пожара их оставалось тридцать три, скоро их будет около сотни насекомых разных видов. Дым от жаровни не отпугивает, а привлекает любопытных. Они подходят посмотреть на огонь, о котором столько говорят, и послушать рассказы про одиссею 103-й.
Принцесса неустанно спрашивает всех вновь прибывших, не видели ли они муравья-самца, чьи запахи соответствуют 24-му. Никто такого не припоминает. Всех интересует только огонь.
Значит, вот оно какое, это ужасное пламя.
В плену каменной оболочки монстр кажется слабым, но жесткокрылые мамы все равно предупреждают малышей о том, что подходить к нему опасно.
Поскольку жаровня очень тяжелая, 14-й, специалист по связям с иностранцами, предлагает предоставить нести ее улитке. Он достигает взаимопонимания с брюхоногим и убеждает его, что тепло на спине очень полезно для здоровья. Улитка соглашается, но больше из страха перед муравьями. 5-й предлагает точно так же нагрузить едой и жаровнями и других улиток.
Улитка – существо ленивое, но вездеходное. Способ передвижения у нее интересный. Она увлажняет землю своей слизью, а потом катится по созданному таким образом перед собой катку. Муравьи, до этого момента поедавшие их, не разглядывая, удивлены бесконечным количеством производимой ими слизи.
Вещество затрудняет путь следующим за улиткой муравьям, которые в нем скользят. Поэтому они вынуждены идти двумя колоннами вдоль линии слизи.
Процессия муравьев, усеянная пунцовыми дымящимися улитками, выглядит впечатляюще. Насекомые, в основном муравьи, выходят из чащи с удивленными усиками и изогнутым брюшком. В мире на уровне галечника нет уверенности ни в чем, и идея идти вместе разрешать мировую загадку заражает и некоторых пресыщенных иностранных разведчиков, и некоторых дерзких молодых воинов.
Сотня уже превратилась в пятьсот бойцов. И Революция стала походить на переход большого войска на летние пастбища.
Что удивительно, так это отсутствие энтузиазма у принцессы 103-й. Насекомые не понимают, как можно столько значения придавать одному муравью, пусть даже это и принц 24-й. 10-й напоминает о пальцевских легендах и объясняет, что это еще одна типично пальцевская болезнь: необъяснимая привязанность к отдельному существу.
134. ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ
Продолжая трудиться над созданием своей мини-революции, Жюли и ее друзья познали освежающее чувство расширения возможностей своего разума присоединением к коллективному интеллекту. Им словно открылся чудесный секрет: разум не ограничен телом, мозг не пленен пещерой черепа. Жюли достаточно было пожелать, и ее интеллект покинул голову и превратился в огромное, сияющее светом кружево, растущее вокруг нее.
Ее разум мог объять весь мир! Она всегда знала, что является всего лишь большим мешком атомов, а теперь она испытывала ощущение интеллектуального всемогущества.
Одновременно с этим у нее появилось другое всепоглощающее чувство: «Я не важна сама по себе». Выросши и реализовавшись в группе революционеров-муравьев, осознав общность с целым миром, она уже не испытывала потребности в собственной индивидуальности. Жюли Пинсон казалась ей кем-то посторонним, за чьей суетой она следила со стороны, а напрямую связана не была. Жизнь среди других жизней. Ощущение уникальности и трагичности одной человеческой судьбы исчезло.
Жюли стала бесплотной.
Она, красивая девушка, живет и умрет быстротечно и неинтересно. А вот чувство, что ее разум парит над пространством и временем огромным сияющим покрывалом, было вечным! Это было чувство бессмертия.
«Здравствуй, мой разум», – пробормотала она.
Но, поскольку ее мозг, работающий, как и у каждого, на десять процентов своих возможностей, был не готов охватить такие ощущения, разум ее вернулся в тесную квартирку черепа. Сияющее кружевное покрывало успокоилось, свернулось и смялось, как обычная бумажная салфетка.
Жюли собирала столы, носила стулья, связывала веревки палаток, всаживала в землю вилки-колышки, здоровалась с амазонками, бежала помочь другим революционерам, отхлебывала медовуху, чтобы согреть желудок, напевала за работой.
Несколько капелек пота выступили у нее на лбу и над верхней губой. Когда они скатились к уголкам губ, она быстро слизнула их.
Революционеры-муравьи провели третий день в занятом ими лицее за постройкой стендов, которые будут представлять их проекты. Сначала они хотели поставить их в классах, но Зое заявила, что более демократично будет разместить их внизу, на лужайке, неподалеку от палаток и сцены. Тогда все смогут подойти и посмотреть их.
Палатки-вигвама, компьютера, электрического провода и телефонного шнура было вполне достаточно для создания экономически жизнеспособной ячейки.
Благодаря компьютерам через несколько часов большинство из восьми проектов было готово к работе. Если коммунистическая революция была «советской властью плюс электрификацией всей страны», то их революция – «муравьи плюс информатика».
На архитектурном стенде Леопольд демонстрировал пластилиновый макет своего идеального жилища в трех измерениях и объяснял принцип циркуляции горячего и холодного воздуха между стенами и землей, обеспечивающий регулирование температуры, как в муравейнике.
На стенде «Центр вопросов» Давид представлял компьютер с большим экраном и огромным стрекочущим жестким диском, на котором информация была сохранена и распределена по группам. Давид показывал свою машину и ее сеть. Люди предлагали себя в помощники по поиску информации.
На стенде «Общество “Революция муравьев”» Живунг упорядочивал революционное рвение муравьев и распространял информацию об их деятельности. Уже почти по всему миру лицеи, университеты и даже казармы хотели проводить похожие эксперименты.
Жи-вунг рассылал результаты трехдневного опыта: начать с организации праздника, затем создать коммерческое общество и его филиалы, используя компьютерные возможности. Жи-вунг надеялся, что, распространяясь географически, Революция муравьев обогатится новыми инициативами. И советовал каждой иностранной революции муравьев следовать их примеру.
Кореец давал план расположения сцены, вигвамов, костра. Обязательно посылал символы революции: муравьи, формула «1 + 1 = 3», рецепт медовухи, правила игры Элевзиса.
У стенда «Мода» Нарцисса окружали амазонки в роли манекенов или белошвеек. Некоторые представляли его платья с узорами в стиле «мира насекомых». Другие, следуя указаниям стилиста, наносили рисунки на белые простыни.
Зое показывать было особенно нечего, но она с жаром объясняла план осуществления абсолютной коммуникации между людьми при помощи носовых насадок. Сначала ее слова вызывали улыбки, но потом ее начинали слушать, хотя бы просто для того, чтобы помечтать о таком чуде.
На стенде «Пьер де Розетт» Жюли экспонировала муравейник. Добровольцы помогли ей выкопать его из сада весь целиком, вместе с королевой. Затем Жюли поместила его в аквариум, позаимствованный в кабинете биологии.
Скучать не приходилось. В зале для пинг-понга были оставлены столы, и турниры следовали один за другим. Лингвистический класс с видео заменял кинотеатр. Дальше играли в игру Элевзиса, открытую «Энциклопедией относительного и абсолютного знания». Цель игры – понять правило, великолепно развивала воображение. Игра очень скоро стала культовой.
На обеды Поль старался приготовить еду как можно лучше. «Чем лучше будет пища, тем сильнее будет революционный пыл», – объяснял он. Он надеялся, что Революция муравьев будет отмечена в туристических путеводителях как место с великолепной кухней. Он лично наблюдал за приготовлением блюд и изобретал новые вкусовые нюансы на основе экзотических сортов меда. Поджаренный мед, сухой мед, медовый соус – он пробовал все комбинации.
На складе была мука, и Поль решил, что Революция будет печь свой собственный хлеб, поскольку выйти для того, чтобы купить его в булочной, было невозможно. Активисты разобрали стену и из добытого кирпича сложили печь для выпечки хлеба. Поль руководил устройством огорода и фруктового сада, которые снабдят революционеров свежими овощами и фруктами даже в случае полной блокады.
На своем стенде «Гастрономия» Поль уверял всех пожелавших его выслушать в том, что при выборе продуктов необходимо доверять своему обонянию. Достаточно было посмотреть, как он принюхивается к своим медовым соусам и овощам, чтобы увериться в отличном качестве еды.
Одна из амазонок сообщила Жюли, что звонит некто Марсель Вожирар, представитель местной прессы и хочет поговорить с «руководителем революции». Она объяснила журналисту, что руководителя у них нет, но Жюли можно рассматривать как официального выразителя их идей. Он просит об интервью. Жюли взяла трубку.
– Здравствуйте, господин Вожирар. Я удивлена вашему звонку. Я думала, что вы лучше пишете о тех событиях, о которых не знаете ничего, – заметила Жюли иронически.
Журналист оставил реплику без ответа.
– Скажите, пожалуйста, число манифестантов. Полиция сообщила мне, что сотня бомжей забаррикадировалась в лицее, мешая его нормальной работе. Изложите вашу версию.
– А вы вычислите среднее арифметическое между цифрой полиции и той, которую дам вам я? Не стоит. Знайте, что нас ровно пятьсот двадцать один человек.
– Вы левые?
– Вовсе нет.
– Либералы, что ли?
– Тем более нет.
На том конце провода человек занервничал.
– Нельзя быть ни справа, ни слева, – сказал он убежденно.
Жюли почувствовала усталость.
– Создается впечатление, что вы можете мыслить лишь в двух направлениях, – вздохнула девушка. – Можно идти и не направо, и не налево. Можно идти вперед или назад. Мы идем вперед.
Марсель Вожирар долго обдумывал ответ, разочарованный тем, что тот не совпадает с уже написанным. Зое, слушавшая рядом с Жюли, схватила трубку: