А обстановка в Одессе складывалась не простая. Одних офицеров там сосредоточилось до 11 тысяч. Центральная рада, чтобы не допустить установления Советской власти, готова была объявить Одессу «вольным городом». В том же направлении усиленно действовали и представители союзных консульств. Тем не менее 27 октября объединенный пленум Советов рабочих, солдатских и матросских депутатов провозгласил власть Советов. И хотя для повсеместного ее установления потребовалось немалое время, почин был сделан.
Внеся коренную ломку в политическую, экономическую и духовную жизнь страны, Октябрьская революция сразу же приступила к созидательной работе, важное значение в которой отводилось и органам юстиции. Вернувшись в Москву, Д. И. Курский возглавил правовой отдел Моссовета, называвшийся в первое время Комиссариатом по судебному ведомству, организационные функции которого распространялись не только на Москву и Подмосковье, но и на ряд прилегающих областей.
Комиссариат разместился в Кремле, на первом этаже здания Сената. Трудными были первые недели его деятельности. Мешал саботаж старых чиновников, оставивших множество неразрешенных дел и бумаг, на разбор которых пришлось потратить уйму времени. Для борьбы с уголовной преступностью Курский предполагал оставить пока прежний следственный аппарат и временно продолжить занятия мировых судей, а некоторых из них предложить кандидатами в народные судьи при избрании их первого состава Моссоветом. Но подавляющее большинство следователей и мировых судей не захотели сотрудничать с новой властью. Пришлось опечатать помещения Московской судебной палаты и окружного суда.
Руководствуясь ленинским декретом о суде № 1, Курский твердо проводит линию на организацию местных судов, избираемых гражданами, на создание юридических отделов в тех губерниях, где их еще не имелось.
В начале апреля 1918 года Дмитрий Иванович Курский был назначен заместителем наркома юстиции РСФСР. «Перед Народным комиссариатом юстиции в новом его составе, — писал он в те дни, когда из Наркомюста вышли левые эсеры, — образовавшимся непосредственно после переезда рабоче-крестьянского правительства в Москву, встала задача наладить, правильнее сказать, создать заново прежде всего свой собственный аппарат… Пришлось с первых же шагов взяться за подбор нужных организаторских сил… Инструкторами приглашены товарищи, возвратившиеся с фронта, не только разделяющие платформу Советской власти, но и проявившие себя как организаторы в Октябрьской революции. Большинство их с юридическим образованием, что значительно облегчает усвоение ими нужных знаний».
Осенью 1918 года, уже будучи наркомом юстиции РСФСР, Курский подготовил проект нового декрета — Положение о народном суде РСФСР, обосновал его в докладе на заседании ВЦИК. Народный суд должен был стать не только ближе к населению, но и более действенным средством выполнения поставленной В. И. Лениным задачи по обеспечению строжайшего проведения дисциплины и самодисциплины трудящихся.
Еще ранней весной жена Д. И. Курского уехала с детьми на несколько месяцев в Выксу, чтобы подкрепить пошатнувшееся здоровье. Приведем несколько фрагментов из писем Дмитрия Ивановича, относящихся ко второй половине 1918 года.
14 июня. «…Владимир Ильич засадил председательствовать в Совнаркоме, редактирую ряд работ по своей специальности… В виде отдыха раз в неделю иду в театр, и пока неизменно в „Аквариум“, где имеется очень хорошо организованная драматическая труппа, — правда, ставящая комедии, а главное, есть искренний и правдивый талант — Грановская. И в ее игре женские натуры, неглубокие, но своеобразные, часто очень привлекательные, как искусно очерченные типы в книге, расширяют рамки деловой обстановки и жизни или уюта своего уголка, дают отдых и освежают для того, чтобы с новыми силами браться вновь за дела и работу, в которой нахожу столько удовлетворения…»
Август. В связи с выездом по поручению ЦК партии в Казань.
«В Казань я приехал 2 августа. На следующий день взялся за работу. Скоро мы убедились, что стратегические планы, хотя бы и очень хорошие, — одно, а действительность, кричавшая о явной неподготовленности Казани к обороне, — другое. 5 августа, когда наши противники уже делали попытку высадить десант в самой Казани, в нашем распоряжении было только одно исправное артиллерийское орудие. Все это объясняется муравьевщиной и скрытым саботажем.
Я обратился по прямому проводу в Москву с просьбой прислать помощь. Она пришла, но с опозданием, и 6 августа после жестокого уличного боя наши оставили город…»
Конец сентября.
«Жизнь в политике обернулась сейчас острыми углами (Курский, видимо, имеет в виду покушение на жизнь В. И. Ленина со стороны Каплан, которую он допрашивал одной из первых. — Авт.)… Время выдвинуло таких гигантов, как Ленин, и все по нему равняются. Поэтому опрокидываются бесчисленные препятствия, и в перспективе у нас очень реальные контуры нового строя. Бывают удивительные, глубоко интересные моменты, когда делаются совершенно небывалые, даже, казалось бы, немыслимые шаги вперед. Иногда нас отбрасывают и назад. Борьба в бурю по океану вселенной! Многое хочется осуществить сразу же! Поэтому работаешь не щадя сил…»
14 октября.
«Владимир Ильич выздоровел, если не окончательно (у него еще болит рука), то настолько, что взялся опять председательствовать в Совете Народных Комиссаров, и наши заседания приобрели прежний интерес».
6 ноября 1918 года Курские были в Колонном зале Дома союзов на торжественном заседании Всероссийского Центрального и Московского Советов профессиональных союзов. Там они слушали речь В. И. Ленина. Особенно запомнились его слова:
«Много сделано, но много еще осталось сделать впереди. Идите смелей, товарищи, вперед по тому пути, по которому вы шли до сих пор, привлекайте к работе все новые и новые массы! Дайте… им всем, и партийным и непартийным, возможность работать и учиться в новом пролетарском государстве, управлять и создавать богатства».[115]
Труден был год восемнадцатый. Не раз нависала смертельная опасность над Республикой Советов и в следующем году, девятнадцатом: приходилось отбивать наступления Колчака, Деникина, Юденича, иностранных интервентов. Все чаще приходилось заниматься военными вопросами и наркому юстиции Курскому. Так, по поручению Совета Обороны он разбирался с вопросом о переправе через Волгу в районе Симбирска, имевшей стратегическое значение, участвовал в расследовании действий реввоенсовета 5-й армии Восточного фронта, выполнял многочисленные поручения Совета Народных Комиссаров по принятию мер, направленных на борьбу с хищениями, порчей продуктов, злоупотреблениями местных властей и т. д., что способствовало улучшению снабжения Красной Армии, укреплению тыла.
Особо следует сказать о его деятельности по выполнению декрета СНК от 10 апреля 1919 года «О призыве на военную службу в городах Москве и Петрограде и Петроградской, Московской, Тверской, Ярославской, Владимирской, Нижегородской, Костромской, Иваново-Вознесенской и Рязанской губерниях всех рабочих и крестьян 1890―1896 годов рождения, не эксплуатирующих чужого труда».
Состоявшийся через три дня пленум ЦК партии, рассмотрев по докладу В. И. Ленина военный вопрос, принял решение: немедленно командировать в эти губернии группу руководящих партийцев для развертывания там самой энергичной мобилизационной и агитационно-пропагандистской работы. Среди названных лиц значилась и фамилия Д. И. Курского. Выдвинув лозунг «Все силы на помощь Восточному фронту!», то есть на борьбу с Колчаком, ЦК партии поручил Оргбюро взять выполнение всех мобилизационных заданий под неустанный контроль.
О результатах проделанной в Тверской губернии работы Курский представил в Секретариат ЦК соответствующий отчет, в котором, в частности, указал:
«Немедленно по приезде, в 23 часа, я отправился в губернский военный комиссариат, где получил предварительные сведения о том, что мобилизация в гор. Твери назначена на 17 апреля, а в уездах — на 18 апреля… 17 апреля… моя деятельность свелась к инспектированию как организации самой мобилизации, так и фактического проведения ее в жизнь…
Выяснилось, что в момент мобилизации, т. е. 17 апреля утром, еще не имелось нужного обмундирования для призываемых… Путем переговоров с отделом утилизации удалось в тот же день получить достаточный на первое время комплект обмундирования…
Отношение призываемых товарищей рабочих к мобилизации сознательное, сосредоточенно-серьезное…
В тот же день вечером участвовал в совещании представителей губкома, губисполкома и губвоенкома по вопросам о проведении мобилизации и получил отчет о работе местной партийной организации в связи с мобилизацией… На совещании в губкоме были намечены и разрешены следующие вопросы:
1. Об организации из призываемых особых рабочих частей (рот), причем мной было выяснено значение самой ускоренной подготовки именно таких частей… ввиду того, что имеющиеся части представляют собой пестрый состав, мало подготовленный политически.
2. Были назначены местные партийные работники (из офицеров) для политической и организационной работы в частях, формируемых из мобилизуемых в настоящее время рабочих.
3. Была намечена организация добровольческих отрядов, причем… на значительные результаты возможно рассчитывать в том случае, если записавшиеся добровольцами будут отпущены по окончании операции с Колчаком и не будут задерживаться на более продолжительные сроки».
На предприятиях города Твери (фабриках Морозовской и Берга, Русско-Балтийском заводе), отмечает он далее, с большим подъемом прошли митинги, посвященные мобилизации. Такие же митинги намечено провести в ближайшее время в Вышнем Волочке, Кимрах, Ржеве, Осташкове, Бежецке и Старице.
«Суммируя общий результат поездки, — писал он в заключение, — нахожу, что в гор. Твери как партийная организация, так и советские органы (губисполком, в частности губвоенком) обладают достаточными местными силами, чтобы справиться с задачами, выдвигаемыми положением на Восточном фронте, и выполнить директивы Центрального Комитета».