Арсенал, судя по количеству свободного места и пустых пирамид, явно пустовал. Или команда забрала с собою большую часть, чтобы при высадке встретить опасности лицом к лицу и вооружёнными до зубов, или где-то есть еще один арсенал, куда перетащили оружие, например, капитан и офицеры корабля, опасающиеся бунта команды.
Нашёл ещё одну дверь, совсем слабую по сравнению с той, что вела из трюма в арсенал. Своротить её удалось с помощью тесака. Сразу за ней начиналась крутая лестница, которая привела меня в узкий коридорчик, по бокам и впереди которого расположились четыре двери.
– Ну, пошла потеха, – поплевал я на ладони и врубился в дерево рядом с замком первой. Уже скоро я устал удивляться и радоваться. Две каюты были жилыми – мужская и женская, если судить по одежде. Третья была заполнена оружием, только мушкеты, несколько пистолетов, гора абордажных сабель и топоров. Четыре пушчонки длиной не больше метра и с диа-метром канала с небольшой мандарин. Пара дюжин круглых с широкими краями шлемов и нагрудников. В холщовых мешочках в двух рундуках лежали свинцовые пули и картечь, а также порох для мушкетов, отличавшийся от пушечного меньшими зёрнами. Вот и разгадка пустующего арсенала – всё здесь. Судя по беспорядку, в котором находилось оружие, и непредназначенному для него месту, опустошали арсенал в спешке. Интересно, с чем это было связано? Капитан боялся бунта на корабле? Или нечто иное его подвигло на такое решение?
В четвёртой каюте, самой большой из всех, висели семь подвесных кроватей – куски толстого холста с петлями для крепления к стенам и потолку. К каждой было привязано простое одеяло из десятка сшитых вместе толстых кусков грубой ткани. Висели очень плотно друг к другу, явно тут проживало больше, чем должно было быть. Две из них были сняты с одной петли и сейчас больше напоминали экстравагантные портьеры. Под одной из них стояли две лучковые пилы, прислоненные к стене. Здесь же нашлись семь сундучков размером с большой чемодан с верёвочными петлями, вроде лямок у рюкзака, и длинной скобой на крышке, чтобы носить одной рукой. Все они были закрыты, но, вооружившись абордажным топориком, я, один за другим, вскрыл эти примитивные сейфы.
Полезное было только в одном – набор отличных (с учётом времени, разумеется) инструментов. Все прочие были набиты личными вещами – одеждой, обувью, нашлись две бутылки с каким-то очень крепким, прямо-таки огненным (и невероятно вонючим, как самогон-первач) пойлом, несколько мешочков с сухарями и сушёными фруктами. Нашёл много свечей, чему очень обрадовался. Дюжину разновеликих грубых швейных иголок с нитками. Промелькнула мысль, что потом нужно сшить себе мешочек со шнурком под драконий камень, чтобы носить тот на шее.
В женской каюте не было почти ничего. Из полезного, разумеется. Стояла большая кровать, заправленная розовой простыней, две подушки с кисточками и бахромой. На кровати лежала ярко-синяя юбка, головной платок, чепчик, ночная рубашка и панталончики с рюшечками. Рядом на полу валялась поцарапанная синяя туфелька с толстым, средней высоты, каблуком и с большой серебристой пряжкой. В шкафчике отыскал горку битого стекла и глазурованной глины.
Капитанская (по крайней мере, ничего более в голову не пришло, при виде обстановки) наградила меня отличным длинноствольным мушкетом с кремнёвым замком и парой таких же пистолетов. Металлические и деревянные части оружия были покрыты красивой резьбой и золотыми накладками. Тут же лежал кортик с четырёхгранным толстым клинком в виде ромба и бронзовой гардой, рукоятка обтянута шершавой кожей. На клинке вытравлены рисунки рукопашных баталий. Всего в длину был около пятидесяти сантиметров.
В шкафу нашёл несколько рубашек, обтягивающие штаны из мягкой материи, две куртки, пару сапог с высокими узкими голенищами и две пары башмаков. В сундуке, сломав на том замок, нашёл несколько устройств, которые прямо-таки потянуло назвать секстантом и астролябией. Вживую я их никогда не видел, но на Земле в детстве зачитывался книгами про море, откуда и почерпнул эти названия. Должны же быть эти приборы у капитана судна? Должны, вот и пусть эти штуки ими будут. Смутило меня то, что в обрывках воспоминаний, сохранившихся с Земли после просмотра исторических фильмов, инструменты у шкиперов были совершеннее, изящнее, чем эти куски бронзы, кое-как соединенные между собой. Большую карту, но нарисованную столь ужасно (или просто привык уже к спутниковым да аэрофотографическим?), что разобрал только море или океан, несколько пятнышек островов да береговую линию. Толстую книгу с нелинованными листами, большая часть которых была покрыта чернильными строчками. Короткий широкий кинжал с изгибающимся клинком без украшений в деревянных ножнах. Две лупы с поцарапанными стёклами. Небольшая не раскладная подзорная труба.
В капитанской каюте же была сделана временная кладовка продуктов: несколько бочонков с водой и вином, ящики с мясом, сыром, сухарями. Стояли две высокие корзины с бутылками, чьи горлышки были запечатаны сургучом, а чтобы стеклянная тара не разбилась, корзины были заполнены длинными струж-ками.
Взломав пятую дверь, которая была намного толще, чем каютные, да ещё и с полосками металла в качестве усиления конструкции, я уткнулся носом в завал. М-да, вот и выход на палубу, но мне тут не пройти. Продукты, одежду и часть оружия я перетаскал через проход в трюме на палубу. Упарился – не пересказать. Попробовал поднять самую мелкую пушечку, но только крякнул от натуги. Весу в этом куске бронзы было под полтораста килограммов. Потом обнаружил, что мой плотик давно уплыл в море, позабыл я его закрепить, спеша поскорее заграбастать добро. Конечно, все трофеи, честно нажитые, не перевёз бы, но с ним проще было добраться до берега с инструментами и там уже сделать нормальный плот…
«Чёрт, ну и туплю я – вокруг же полно строительного материала!» – мысленно хлопнул я себя по лбу, мысленно, так как сил поднять ладонь уже не оставалось.
Устроив получасовой перекур, я взялся за работу. Отпилил несколько кусков рей, скрутил концами, чтобы получился четырёхугольный каркас, потом с трудом оторвал пять досок и выбросил всё это за борт, после чего спустился к воде (опять помогли ванты с деревянными выбленками, ведь почти ничуть не хуже верёвочной лестницы) сам. На каркас положил доски и прибил их гвоздями. Теперь у меня был неплохой плот, хорошо державший мой вес, но для перевозки груды добра был всё ещё слаб.
Опять поднялся на палубу, немного передохнул и взялся пилить упавшую мачту. Потом сбрасывать в воду обрезки, подводить к маленькому плоту, потом сбивать и связывать, пока не вышла большая и прочная конструкция, которая легко выдержала бы меня с грузом.
Работёнка выдалась просто адова! После неё у меня ладони были в кровавых мозолях, мышцы ныли и отказывались поднимать что-то тяжёлое – начинался тремор, и пальцы сами собою разжимались. Кружилась голова, и темнело в глазах, начала бить одышка и мучить тошнота, появились рези в животе. К окончанию работы я настолько выбился из сил, что грузить добычу на плот физически не мог. Кое-как закрепив плот к судну, чтобы тот не унесло в открытое море, я вернулся в каюту (дамскую, там и кровать помягче, и бельё имелось, в отличие от капитанской со спартанской обстановкой) и завалился спать.
Заснул как убитый, не обращая внимания на скрип и стоны, издаваемые кораблём, медленно разрушаемым волнами.
Утром я чувствовал себя гораздо лучше. Конечно, мышцы так же ныли, саднили содранные ладони, но исчезла тошнота и резь с головокружением. А то вчера я испугался, что отравился водой, которую разбавлял вином. Или наоборот, что не суть важно.
За два часа я загрузил почти всё оружие, треть запасов продуктов из капитанской каюты. Сундучок с инструментами и пилы, часть одежды, сундук с порохом для ручного оружия (не знаю, можно ли стрелять из мушкетов артиллерийским, всё же не зря там гранулы отличаются размером, совсем немного, но есть такое) и несколько мешочков со свинцом. Зарядил два фитильных мушкета, кремнёвый и два пистолета. Запалил шнур, убрал его в бронзовый котелок с крышкой. И отчалил.
Сегодня мне повезло – угодил в прилив, и волны сами потащили плот к берегу. Очень скоро передок моего плавсредства ткнулся в гальку, на очередной волне продвинулся ещё чуть-чуть и замер. Только корму немного покачивало на набегавшей волне. При помощи канатов я привязал плот к ближайшим камням на берегу.
Разгружал быстро, волоком стаскивая ящики и скатывая бочонки на гальку, после чего складируя подальше от воды, чтобы не смыло волной. И вновь направился к кораблю. До вечера успел сделать ещё одну ходку, полностью перетащив весь арсенал (кроме орудий, которые мне было поднять не по силам) и порох со свинцом, продукты и немного парусины с канатами и тонкими реями. Последние я просто привязал верёвками за концы и бросил в воду за плотом. И так отбуксировал до берега.
Ночевал в палатке, собранной из рей, парусины и верёвок. Конструкция на скорую руку вышла неказистая, но устойчивая и надёжная в плане защиты от хищников средних размеров. Та же пещерная тварь не сразу прорвёт толстенную ткань парусов, а там, на шум, я успею среагировать и пристрелить вражину. Имея под рукой целую гору оружия и зарядов к нему, умея всем этим пользоваться на пять с плюсом, я чувствовал себя спокойным, как слон. Плюс еда, плюс одежда, плюс матросские одеяла, часть которых я использовал в качестве подстилки. Минус – я один-одинёшенек и хрен знает где.
Но главное – я жив – здоров и на свободе!
Глава 6
На следующий день я продолжил разграбление корабля, забирая всё полезное, выгребая всё из трюма и кают подчистую. Чуть не заработал грыжу, но смог перетащить четвёрку малокалиберных пушек. Жаль, что не хватало сил для оставшихся трёх. Не знаю, зачем они мне нужны, но пусть будут. Халява же, хе-хе.
На третий день я уже полностью втянулся в работу, перестали болеть мышцы, чуть-чуть зажили ладони. К этому времени я опустошил трюм, забрав целые бочки и сняв железные обода с поломанных. Потом долго лазал по завалам, отдирая и вырубая все металлические части и детали. Подобрал замки, которые позавчера выламывал. Внутреннее чувство мне подсказывало, что в этом мире металл мне понадобится, бросать здесь даже гнутый ржавый гвоздь будет неоправданной роскошью. Потом пришла пора рей, брусьев и досок, составляющих основу судна. Деревянные детали я скидывал за борт во время прилива, после чего на небольшом плотике высаживался на берег и собирал груз.