Последний из пленников пришёл в себя ещё до полудня следующего дня. За ночь нас никто не побеспокоил, хотя все ожидали нападения, ответа пигмеев на разгром их лагеря. Ведь всех карликов убить не смогли, несколько из простых воинов шмыгнули в джунгли, где искать их с нашими силами и навыками просто невозможно.
Благополучно прошёл и переход до портала, где разбили лагерь, окружив со всех сторон рядами кольев, рогаток, плетнями и щитами. Весь день люди провели, прячась за ненадёжными стенами, борясь с жаждой и голодом (продуктов, как и воды, не было, на охоту идти опасно). В портал прошли ещё ночью, едва я увидел сон с открытием пространственного прохода. Первыми вошли несколько разведчиков, которые должны были предупредить сторожей на той стороне об увеличившемся отряде. А также быстро отводить в сторону, к лестнице, людей после перехода, чтобы никто не свалился вниз.
Для многих из спасенных попадание в тёмную пещеру, полную костей с запахами разложения, было шоком, несмотря на плен и вид издевательств шаманов над их товарищами. Или просто одно наложилось на другое. Пять человек практически обезумели, напали на разведчиков и попытались отобрать у них оружие. С такими не миндальничали, тут же оглушили и связали.
Глава 14
Оружие в сыром и тёплом климате приходилось тщательно чистить каждый день. Вот и сегодня под вечер я, Стрелец и ещё трое парней разложили вокруг себя горы ружей с пистолетами, карабины и автоматы, стопку ветоши и баночки со смазкой.
– Федь, а откуда всё это богатство? – поинтересовался я, прогоняя шомпол от АКС с полоской промасленной тряпки сквозь ствол автомата.
– С нами всё перенесло, – хмыкнул тот. – Забыл, что ли?
– Нет, я в том плане, откуда и почему столько стволов на такое маленькое количество людей. Нас сейчас где-то полторы-две сотни человек, при этом около пятидесяти единиц оружия и патронов к ним, включая травматики. Ещё не меньше оружия у поселковых и иных на побережье, тогда группа захвата пришла с двадцатью стволами, даже больше, и патронов хватало. Перенос же случайно произошёл, никто не знал, не готовился к нему, но почему-то чуть ли не каждый десятый со стволом оказался.
– Скажешь тоже – десятый. Тридцатый, и то я не уверен в этом соотношении. Травматического оружия очень много, у нас же каждый считал за крутость держать в кармане или барсетке резиноплюй. Часть оружия и вовсе от ментов или караула армейского с полигона, от чоповцев.
– А остальное? Вот эти все мурки, сайги, тозовки и прочие бенельки?
– А ты помнишь день, когда всё случилось? – вместо ответа спросил меня Стрелец.
– Десятое августа вроде бы, – напряг я память. Прошло чуть больше месяца с момента переноса, а чувство было, словно год тут уже выживаю.
– А что у нас десятого августа происходит? Точнее, что за день недели был десятого?
– Федь, я тебе сейчас вот этим шомполом в ногу ткну, а ночью помечтаю о том, как ты недельку сидишь в объекте типа эмжо.
– Злой ты, вот возьму и не расскажу, а каждую ночь к тебе буду посыльного слать, чтобы не давал тебе заснуть.
– И не жалко тебе людей? Их уши возле твоего шалаша Сильфея развесит. Или языки.
– Значит, ээ… – призадумался Федька.
– Да охота открылась! Пятница была. На утренней зорьке открывался охотничий сезон на птицу. Все охотники собирались ехать на озеро и рыбий каскад, это я о прудах за Кушуевкой, хотели с вечера занять место хорошее, чтобы утром точно с дичью быть, – вместо Федота мне ответил один из парней, что чистил оружие рядом. – К кому-то друзья приехали, родственники из других городов, кто-то взял с собой пару ружей для себя и закадычного друга или сына, другие в пару к гладкостволу и нарезняк прихватили, вдруг хрюкающая утка выскочит из кустов на другом берегу пруда! Вот всех нас с этим барахлом и перекинуло сюда. Я только из города собрался выехать, как всю нашу компанию накрыло. «Уазик» в реку бросило, хорошо рядом с берегом и с небольшой высоты. После переноса состояние аховое, все матерятся, парочка у нас уже хорошие были, так они чуть с пьяных глаз не захлебнулись. Чуть походили по берегу, осмотрелись, сделали шалаш, а тут эти пигмеи. Пьяных зарезали, нас давай обстреливать своими дротиками. Тут мы и нарушили сто пятую часть. Даже не зная, что в другом мире оказались, при виде ножей и крови мы с нарезки слетели, расстреляли десяток карликов. Забрали вещи мертвых и бечь подальше, потом опять наткнулись на дикарей, положили несколько из них, а после вот не повезло – на шамана наткнулись, тот уже нас самих положил всех отдыхать. Хорошо, что хоть не вечным сном.
– Вот откуда столько оружия, – подмигнул мне Федька. – И если бы не охота, то встречали бы мы пигмеев голым задом, вот так-то. Я и сам с ребятами оказался со своим реквизитом благодаря ей, замутили представление под старину для толстосумов, которые от скуки не знают, куда бы сунуть очередную пачку красненьких. Ещё Медведь что-то говорил про охрану Центра, где московские умники что-то мутили, вроде как всё боевое оружие, пистолеты да ПП именно оттуда.
В этот момент мимо прошла одна из женщин, миловидная дамочка слегка за тридцать с приятной фигуркой и в откровенном (благодаря нашей нищете) наряде.
– Зинуль, куда спешишь? – тут же сделал стойку Федот. – Можно мне с тобой?
– А тебе работать не нужно? – прищурилась та.
– Да я уже всё, – нагло соврал тот. – Вот решил помочь парням, но вижу, что тебе моя помощь требуется больше. Ведь за водой идёшь?
Только сейчас я заметил кожаные вёдра у женщины, сейчас сложенные и потому в глаза не бросающиеся.
– Парни, дочистите за меня, а я должен буду. Честное слово, магарыч за мной, не заржавеет, – прошептал Федька, на пару секунд отвернувшись, чтобы его собеседница не видела его лица.
– Вот кобелина, – покачал головой один из чистильщиков, глядя вслед сладкой парочке, удаляющейся в сторону родника. М-да, не скоро на кухне дождутся свою воду, а мы Федьку. Придётся нам всё дочищать самим.
С женской лаской мне не везло. Женщин в нашем лагере много, даже очень много. На каждого мужика почти по две представительницы слабого пола приходится. К тому же пропорции постоянно растут: погибли трое охотников, исчез один рыбак, ещё пять мужиков лежат в больничной палатке с разной степенью травм, начиная от перелома, полученного при рубке дров, и заканчивая глубокими укусами, заработанными на охоте. И при этом все дамы старательно избегали оказаться на моей койке. Сильфеи они, что ли, так боятся?!
Особенным вниманием пользовались иные, которых у нас насчитывалось уже девять человек, не считая меня. Из новичков инициацию прошли все те, кого «пытал» Стрелец. Тишка стал силовиком и тягал на плечах такие грузы, которые обычно впятером нужно поднимать. Маша обзавелась великолепной способностью становиться незаметной, мимикрия у неё была такая, что белым днём в просвечиваемой лучами солнца палатке она сливалась со стенками из синтетического материала, легко избавлялась от запаха и могла издавать совсем другой, хоть растительный, хоть животный. При всём при этом её ловкость улучшилась вдвое, а незаметностью и бесшумностью передвижения легко переплёвывала расхваленных североамериканских краснокожих следопытов.
Ещё два силовика вышли из той пятёрки, которую гнобили в колодках пигмеи. Девушка, Светлана Соболева, обзавелась способностью соединять любые материалы. В её руках дерево, камень, кость, металл и прочее намертво соединялись между собой, текли, словно воск, чтобы приобрести новую форму. К ней то и дело шли на поклон, чтобы залатать прореху в одежде, починить инструмент, приставить обратно отломившийся кончик ножа или заделать трещину на топоре.
Третий парень научился манипулировать воздухом, создавая сильный ветер или крошечные пылевые смерчики. Он всё больше пропадал на рыбалке, гоняя плот с квадратным парусом вдоль берега, экономя силы и время рыбаков, которые не только ловили, но и разделывали свою добычу, подчас немаленькую.
Последний парень стал врачом. Под пассами его ладоней затихала зубная боль, очищалась загноившаяся ранка, быстрее срастались переломы и исчезали симптомы отравления.
Десятым иным был я, самым непонятным и редко используемым руководством. Да что там про способности говорить – меня даже к работам не привлекали. К Медведю в палатку мог войти, вышибая дверь ногой, ну так мне казалось, воспользоваться этой привилегией или проверить, так ли оно, я так и не решился. Ел я из командирского котелка, а Медведь и прочие вожаки кушали получше иных, у которых, правда, тоже рацион не из баланды состоял.
Плюс получил большую палатку в виде шатра с двойными стенками, окошком и тамбуром, размером с простую туристическую палатку на двоих.
От меня за последнюю неделю немало ништяков перепало в кладовые. В первую очередь достал десять справочников для наших мастеров и инженеров, потом коробку каких-то деталей, после которой я сутки пролежал без сознания, а после пробуждения до самого вечера ходил с позеленевшим лицом и не мог смотреть на еду. Пластиковый чемоданчик с инструментом и ещё три таких же с отрезными кругами, свёрлами, резцами и множеством подобных предметов чуть не превратил в очередной раз в овощ. Превратив несколько крупных дрелей во что-то вроде станка, мастера занялись вытачиванием деталей, оставив меня в покое наконец-то.
После мастеров меня стал пытать Федька, то требуя, то умоляя срочно добыть ему «сунара», большую коробку капсюлей, латунных гильз и пулелейки с дроболейками, несколько биноклей и кучу всяческой охотничье-туристической шняги. Потом ещё и перед сном перехватил в тот момент, когда рядом кроме шши никого не было, и шёпотом попросил достать что-то из женской косметики, желательно не ширпотребовского качества, мол, за это он вечным моим должником станет.
За сумку в охотничьем магазине у меня запросили столько же, сколько за три комплекта женских вещей. Комплекты подбирал с помощью девушки-консультанта в магазине, потом на кассе получил карточку с пятипроцентным снижением суммы следующей покупки.