– Назад! Назад! Прочь отсюда, бегом на поляну! – заорал Сашка Выпра.
Прошло меньше минуты, когда всего в нескольких метрах от края нашего отряда показались первые звери. Хорошо, что у ближайших бойцов еще были патроны в ружьях. Плохо, что следом за убитыми появились ещё и ещё, а бойцам нужно было перезаряжаться.
Ещё пара минут и на нас вылетел настоящий живой рычащий и воняющий вал, подмявший под себя крайних стрелков.
Хищники атаковали с двух сторон, разом выведя из строя с десяток человек, прорвались в центр…
– Смыкайся!!! – орал Выпра, пытаясь перекричать вакханалию шума из криков, мата, выстрелов, хрипа и рычания. – Теснее, мать вашу!
Я за двадцать секунд опустошил один «барабан», отстегнул его, бросил на землю и потянулся за вторым, когда рядом появился один из зверей. Оскалив клыки, показывая чёрно-красную пасть с белыми пятнами слюны в уголках, он напружинился перед прыжком и… через мгновение его шею насквозь пробила стрела.
– Последняя, – сообщила девушка. После чего уронила лук под ноги и вытащила из ножен клинки.
– Попробую прикрыть, – пообещал я ей и столкнулся с саркастическим взглядом, мол, кто кого ещё будет прикрывать.
Звери уже давно перемешались с нами, каждый выстрел грозил опасностью зацепить своего, многие схватились за топорики и тесаки. В одиночку противостоять лаве хищников было невозможно, только парами, тройками или создав круг спина к спине и отмахиваясь от тварей оружием. Да хоть теми же прикладами!
Подумал, что зашоренность разума современного человека с Земли сыграла с нами дурную шутку. Мы так привыкли к огнестрельному оружию, что даже не подумали вручить бойцам рогатину, алебарду, принести с собой рогатки, чтобы ими прикрыть часть построения и встречать врагов не со всех сторон, а с двух-трёх.
Мне повезло со Сильфеей, которая держала вокруг меня почти непробиваемый барьер, успевая везде, где появлялись звери, угрожающие мне.
Рядом две твари сбили с ног бойца и принялись того терзать, выискивая прорехи в броне на шее.
Выстрел! Выстрел! Выстрел!
Три патрона потратил, чтобы помочь человеку, и не заметил, как со спины набросилась незамеченная шши тварь. Я покатился по земле, выронил дробовик и на пару секунд был дезориентирован падением и съехавшим вперёд шлемом.
Тяжесть быстро исчезла. Когда перевернулся и поправил шлем, то увидел, как девушка держит на весу зверя за холку одной рукой, а вторую с кортиком воткнула в живот и рывком прорезала дыру от паха до горла. Из раны с хлюпаньем вывалились сизо-красные кишки.
– Спас…
На полуслове меня прервала очередная бестия, набросившаяся спереди, целясь в горло. Эту я успел принять на левое предплечье, вбив до самого конца пасти наруч, да так, что зверюга не смогла её закрыть. Правой рукой обвил толстую шею под затылком, зацепился кончиками пальцем за свой левый локоть и стал давить.
– Су-у-ука-а-а! – прохрипел я, и ругательство словно придало мне сил.
С последней буквой шея твари громко треснула.
Это был последний зверь, который смог ко мне пробиться. А скоро и последнего в стае прирезали, после чего начали подсчитывать потери и оказывать помощь раненым.
– Семерых насмерть загрызли, одиннадцать порядком порвали, и они сами до посёлка не дойдут, да и все прочие получили на орехи, – хмуро зачитал список наших потерь Выпра. – Целыми ты да твоя телохранительница остались.
– А зверей сколько?
– Навскидку полторы сотни насчитали… извини, Макс, но нам не до бухгалтерского учёта было. Так, наскоро пересчитал один из легкораненых.
– Понятно. Ладно, я в овраг, там посчитаю тварей и нашего принесу.
– Если там от него что-то осталось, – вздохнул собеседник. – Чёрт, семь человек! Давно у нас таких потерь не было, давно.
Я промолчал, не зная, что сказать. В посёлке опять горе будет, ведь как минимум у троих из погибших, со слов их товарищей, были жёны и дети.
В овраге среди трясины и гор костей и испражнений насчитал четырнадцать зверей, из них три были живы, но едва шевелились. При моём приближении одна из зверюг, из живота которой тянулась толстая грязная двухметровая кишка, приподняла голову и оскалила пасть, перемазанную тёмной кровью и какими-то сгустками, словно тошнило тварь и очень сильно, а сил отплеваться уже не осталось. Выстрел в голову с двух шагов разнёс ей голову в клочья. Точно так же поступил с оставшимися двумя, которых обнаружила Сильфея, сам бы я не определил в этих комках грязи и крови ещё живых существ. Невезучего охотника, сверзившегося в овраг, при беглом взгляде я не увидел. Хотя его могли не то что разорвать на части, а попросту втоптать в жидкую грязь. Если так, то найти его будет невероятно сложно – тут всё вокруг сплошная трясина.
От звуков выстрелов зашевелились ещё две твари, лежащие так тесно друг с другом, что казались парочкой на супружеском ложе.
– Не нужно, они мертвы. Убьёшь его, – остановила меня шши, отведя в сторону ствол дробовика.
– Кого его?
И только потом услышал хрип, с трудом распознав в нём мольбу о помощи:
– П… пом… о… о… ги… те… е…
– Сильфея, помогай.
Вдвоём, измазавшись, как черти, мы столкнули в сторону две туши с выпущенными внутренностями и перерезанными глотками до самых позвонков. Под ними лежал тот самый «везунчик», что своими не-уклюжими действия сорвал подготовку к расстановке стрелков. Хотя нафиг сарказм – он по-настоящему везунчик, раз смог выжить среди десятков тварей и не попасть под картечь, которая щедро начиняла дно оврага.
Спасло человека снаряжение: он оказался владельцем одного из мотоциклетных доспехов. Толстая кожа и пластмасса неохотно поддавались клыкам зверей, а парень вполне неплохо владел охотничьим ножом с полуторной заточкой, сумев постоять за себя, будучи придавленным несколькими тяжёлыми телами.
– Да ты в рубашке родился, парень, – покачал я головой, выражая своё удивление. – Поразил, честно признаюсь.
– Ага, в мотоциклетной… мм, – он попытался приподняться и тут же осел обратно в грязь. – Нога, блин.
Ногу ему прострелили в двух местах, причём одна из дробинок – судя по глухой ране, так и осталась в мясе и как бы не повредила кость.
– Ничего, Ро мигом поднимет на ноги, и Жанна своими травками поможет поскорее выздороветь, – успокоил я его, – ну-ка, хватайся за мою шею, поджимай ногу и попрыгали наверх.
Глава 17
– Это хороший повод сбросить пар людям, расслабиться. У нас за всё время ни одного праздника не было, зато поминок – полно. Считаю, что Максим прав был, когда предложил и настоял на этом, – сказал Медведь.
– Мужики передерутся, – вздохнул Стрелец.
– А ты на что? – заметил ему собеседник. – Федь, если хотел вместе со всеми оторваться, то забудь. Начинай привыкать, что ты теперь один из лидеров. Начальник! Отдыхать можешь тихо и степенно, в кругу таких же, как ты. Можно со своими отдельными подчинёнными, младшими командирами, но и там не нажираться до соплей, чтобы потом не краснеть, когда будут рассказывать: а шеф-то наш совсем пить не умеет, в последний раз встал на четвереньки и кричал, что он ослик Иа. Это я так, к слову.
– Да у нас тут почти первобытно-общинный строй, Медведь, – возмутился Федька, – какое разделение на лидеров и начальников?
– Что-то я смотрю, ты от зубной щётки не отказался, шкуры не носишь и даришь своей женщине не удар дубины по голове, а цветы и парфюмерию?
– Ну, мы же цивилизованные люди, – смутился Стрелец.
– Вот и веди себя, как цивилизованный человек, не забывая о тех знаниях, которые накопило человечество.
Разговор начался неспроста. Перед нами в центре посёлка стояли рядами широкие столы и лавки, на которые женщины носили тарелки, кастрюльки, миски и прочую посуду с нехитрой едой. В холодной землянке ждали своей очереди крепкие напитки, но кое-что уже было выставлено сейчас. Праздновали сегодня дни рождения у восьми именинников, тех, у кого были недавно эти праздники.
Предложил идею я. Сделать так, чтобы раз в месяц мы поздравляли людей, кто справил за прошедший месяц свой день рождения, либо ещё какой-нибудь юбилей. Ту же годовщину свадьбы, к примеру (уверен, что скоро такие мероприятия у нас пойдут волной, дай только чуть-чуть сильнее обжиться и научиться справляться с опасностями без потерь для себя). Через месяц вновь и так далее. Пусть будет у нас такая традиция. Так людям проще будет, легче, да и сплотятся крепче.
Почему Стрелец дулся и хмурился, и приходилось Матвею читать нашему главнокомандующему нотации? Так он чуть ли не в первых рядах хотел открыть сезон коктейля «Три поросёнка». А тут приходится стать первым среди наблюдателей за порядком. Полностью сухой закон Матвей не вводил, он действовал только для часовых и тревожной группы в случае внешней опасности. Со Стрельцом в ряды вышибал вошёл один «силач», «воздушник» и десять человек из числа самых спокойных и крепких. Плюс я и Сильфея. Нашей команде разрешалось пятьдесят капель принять, но не больше. Всех иных Матвей предупредил, чтобы тикеры оставили в жилищах. Тот, кто решит на празднике использовать свою силу – лишится права иметь кристаллики навсегда. Если от этого пострадают люди – изгонят из посёлка, несмотря на все заслуги. Правда, потом Матвей признался, что с последним он поторопился. Изгнание заменят на тяжёлые работы и содержание в тюрьме – землянке для буйных. Там уже сидели два драчуна, устроившие поножовщину в посёлке из-за женщины. Вот тоже идиоты, ей-богу, у нас столько представительниц слабого пола, что каждому мужику легко гарем можно создать, а эти режутся, как за последнюю и единственную.
– Жанна, постой, – остановил я женщину, которая стала первой помощницей Ро, благодаря своим знаниям трав, когда все потянулись к столам. – У меня для тебя подарок. Подарю сразу, чтобы ненужной зависти не было у народа.
Стрелец из любопытства тут же сунул нос в «сидор», в котором я принёс подарок.
– А-а, вот куда тебе столько парфюмерии понадобилось! – произнёс он. – Ещё тогда, что ли, грел идейку про днюхи?