– Володь, Малик, привет. Зайдите в магазин, ребята, разговор есть на пару минут, – Лысуха приглашающе открыл дверь.
– Здорово, Жень. Что стряслось? – здороваясь с хозяином, поинтересовался я. Зашедший следом Малик тоже пожал руку начинающего торговца оружием.
– Садитесь, разговор минут на десять, а в ногах правды нет. – Лысуха уселся на скамью возле столика под кондиционером (кондиционер был одной из самых дорогих вещей в его магазине). Мы устроились на скамье напротив.
– В общем, так, ребята. Мне сказали, что вы в командировку на базу «Северная Америка» едете? – Он дождался подтверждения. – Парни, сможете купить мне там пулеметы и винтовки вроде М14 или AR-10, из недорогих? Штук по десять хотя бы? А пулеметов – сколько получится.
– Жень, а на кой тебе столько пулеметов? – удивился я. – Винтовки – ясно, неплохой калибр для охоты и вообще, но у тебя же две «немки» стоят. Неужели достать не можешь с трофейного?
– Не все так просто, Володь. Понимаешь, я хоть и состою в Оружейной гильдии и мне разрешено покупать с трофейного склада РА оружие, но каждый день я туда ездить не могу. Кроме того, только это между нами, прапора со склада давно в доле, а то и в родстве с теми же Соколовыми из Демидовска и еще парой-тройкой крупнейших торговцев оружием в протекторате. И откладывают хорошее оружие им, а потом оформляют оптовую скидку. Мне туда влезть не скоро светит. А фермеры уже на земли за Белую едут. Ко мне вчера подошел один, пулемет спрашивал. У меня не было, я позвонил в Демидовск в «Военторг РА», договорился и отправил его туда. А потом поинтересовался у знающих людей. Так мне сказали, что ферма без пулемета – огромная редкость. Пусть ферма стоит в центре протектората, но пулемет на ней есть обязательно, мода у фермеров такая. Кроме того, на окраинах это просто необходимость, там и крупняки покупают. После этого я сунулся было в пару мест в Демидовске и в ППД, и – облом. Они могут продать, но не новые и розницей. А ведь потом еще я наценку сделаю, а так дорого у меня покупать дураков нет. Только десяток ПТРД, однозарядок, предложили со склада по остаточной стоимости выкупить. Наверное, возьму, край ферм будет километрах в ста от нас, мужики приобретут как тяжелое оружие, тем более что стоимость с боекомплектом из двадцати патронов в розницу выходит что-то около четырех сотен, ну чуть больше. А ту же гиену из однозарядки завалить – милое дело.
А вот с пулеметами не получается. Ну как, возьметесь? Вы же на горбу таскать не будете, с базы на поезде вместе с грузом поедете, до порта или Станционной. Хотя… вы вроде станки на корабли грузить должны. Наверняка на наши углевозы, их постоянно обратными рейсами всякой всячиной грузят. Давайте, мужики, выручайте. Если я пару десятков пулеметов фермерам продам, я фактически все заречье под себя подгребу. А вам дисконт открою постоянный. – Женька умоляюще поглядел на нас.
– Ну попробуем, – переглянувшись со мной, согласился Малик. – Только еще одно. Закажешь нам «Сайги-12» в охотничьем исполнении и по Иж-27 двенадцатого калибра с патронником 76 миллиметров. Сам сказал, со скидкой.
– Ребята, спасибо! Я вам к выезду на ваши АйДи деньги переброшу, идет? – Лысуха аж засветился от радости. Еще бы ему не светиться. Пулемет здесь, на этом краю земель, и в арсенале любой базы по стоимости минимум в два раза отличаются, а то и в три. – Ну как, коньяку грамм по сто пятьдесят, за сделку?
– По пятьдесят. А то мне Светка за этого товарища холку намылит. – Я кивнул на нахохлившегося Малика. – Остальное, когда приедем.
Лысуха достал из-под стола бутылку коньяка, сделанного уже здесь, в Евросоюзе, совместно испанцами и французами, и нарезанный на блюдце лимон. Видимо, заранее приготовил. Поставил три граненых стакана (классика, блин. На стекольном в Москве выпускают!), разлил ровно по половине. А это немного больше ста грамм.
– Промахнулся, извини, Володь, – подмигнул Малику Лысуха, поднял стакан. – Ну, парни, чтобы этот коньячок не был последним!
Уже поздним вечером, полив из шланга участок с цветами перед домом, дорожки, как следует окатив крышу и стены жилища, навес над автомобилями, сами автомобили и веранду, я вытащил «агидельку» из бака, убрал насос и шланг в сараюшку. Вытер мокрую скамью-качалку, положил на нее матрас «пенку», накрыл столик скатеркой из разноцветной пленки. Зажег небольшую пирамидку из трав в специальной чашке, чтобы дым отгонял кусачих насекомых. И хоть именно у нас их немного, но порой с болот налетают рои. А этот дым насекомые категорически не любят, лучше любого «Раптора» работает. Олеся вынесла заварочный чайник, розетку с уцелевшим абрикосовым вареньем из Ташкента (последний баллон открыл), тарелку с песочным печеньем. И охота ей в такую жару печь? Пусть я вынес плитку в летнюю кухню, все равно жарко. Тем более что уже срок большой.
– Хорошо, – с удовольствием усаживаясь на качалку, заметила жена. Поглядела на небо, где начали появляться первые звезды. – Володь, налей мне чаю, пожалуйста. И печеньку дай.
Я налил в стеклянную кружку охлажденного чая, подал жене. Налил себе, взял тарелку с печеньем, уселся на скамью и поставил ее между нами. Какое-то время мы просто хрустели печеньем, пили чай и качались, глядя на звезды над горами.
– Ну что, завтра поедем? – спросила жена, убирая тарелку, передвигаясь ко мне и прижимаясь к моему боку. – Обидно, что ты в командировку уезжаешь. Ну ничего, в субботу-воскресенье все равно приедешь, я тебе адрес дам, куда телеграммы слать можно. – С этими словами она подала мне кружку, тарелку, велела поставить их на пол, развернулась и легла на скамью, пристроив голову мне на колени. Взяла мою руку, положила себе на живот.
– Чувствуешь? Печенька понравилась, еще хочет. Жаль, что я от них полнею сильно. – В животе брыкался ребеночек.
Протекторат РА, Демидовск.
23 год, 10-й день 3-го месяца
Мы с женой неторопливо прогуливались по парку внутри Центрального роддома. Правда, пока парк не был особенно тенистым. Молодые пальмы и испанские кедры не настолько выросли за десять лет, чтобы затенить дорожки. Зато розы вдоль дорожек оказались великолепными.
– Володь, ты говоришь, что командировка продлится около двадцати дней. Это точно? – Олеся опустила руку в бассейн и погладила красную спину карпа-кои.
Стенки бассейна из крупных кусков дикого камня были приподняты на метр над землей, так что до поверхности воды будущие мамаши могли достать не нагибаясь. А здоровенные и наглые, но очень яркие и красивые карпы лезли под руки и клянчили подачку.
– Ну сейчас конвои ходят быстрее, так что пять-шесть дней до Порто-Франко, три дня на базе, приемка и погрузка на поезд, три дня в Порто-Франко, погрузка на сухогруз. Плюс неделя по воде до Берегового, там сутки-другие, пока выгрузим и перегрузим. Ну и семь часов до Демидовска. – Я улыбнулся жене.
В легком розовом хлопчатобумажном халате, в шлепках на ногах, с одной рукой на уже большом животе, гладящая карпов другой, она выглядела необычно хрупко и беззащитно. Хотелось никуда не уходить, остаться и защищать ее от всех возможных и невозможных напастей, несмотря на то что у нее в кармане лежал крохотный семизарядный браунинг, купленный мной вчера на обратном пути в магазине Соколова и подаренный супруге сегодня. Меня, кстати, поразило, что в роддоме женщинам разрешали носить оружие. Впрочем, Олесины любимые М16 и НР были сданы в оружейную комнату. И сумка с двумя запасными автоматными магазинами и двумя пистолетными лежала там же. Браунингу предстояло отправиться туда же. Все-таки жене предстоит возвращаться в Солнцегорск раньше меня, пусть и с двумя такими же женщинами из нашего города. Муж одной из них, Елены, должен был заехать через десять дней и забрать девушек. Он торговец, обратно в город поедет с другими нашими бизнесменами, а они крепкие парни и хорошие товарищи. Кроме того, они обычно падают на хвост конвоям с ГЭС, а их охраняют очень неплохо. Мне так намного спокойнее.
– А Любка с Витькой точно собаку с котом накормят? И цветы правильно польют? – повернулась ко мне Олеся, оторвавшись от рыбины. Если честно, то мне казалось, что карп мурлычет.
– Да все нормально будет. Я расписал график полива, когда поливать деревья, когда картошку, когда другие овощи и твои комнатные цветы. Тетя Тоня обещала проконтролировать, чтобы все было в порядке. – Я договорился с ребятишками с нашей улицы, что они за некоторую плату присмотрят за нашим огородом, накормят собаку и кота. Кота, впрочем, можно было бы и не кормить, он вполне себе нормально ходил охотиться на мелкую местную живность к городской ограде. Там около проволочных заграждений траву косили. И легко можно было поймать небольших ящерок, крупных насекомых, а то и зверюшку вроде лемминга. Так что Васька стал толстый, лоснящийся и на корм в своей миске обычно смотрел пренебрежительно, предоставляя все доедать псу. Только рыба была слабым местом кота. Тут он преображался, становился ужасно ласковым, терся о ноги и мурчал, как трактор.
– Ты адрес правильно записал? Не перепутаешь? – проверила жена. – Смотри, с каждой почты отправляй телеграмму. Я буду ждать, так что не заставляй меня нервничать. А я тебе отвечать стану – в Порто-Франко, до востребования, зайдешь там на почту. Оттуда позвонишь в наше отделение, код у тебя есть. Только смотри, время не перепутай, мы западнее. Так что звони где-то часов в двадцать пять, я вечерами в холле буду, позовут. С корабля уже в Солнцегорск телеграммы пошлешь, как с пакетбота в прошлом году. Проверил? – Жена заглянула в мою записную книжку.
– Проверил, – вздохнул я. – Пора мне, Олесь. Нужно собираться, дома все проверить и осмотреть.
– Не забудь, проверь холодильник и морозильную камеру. Я к тете Тоне и Светке подходила, просила присматривать. Вдруг свет отключат или что еще, не дай бог. Придется звонить им, узнавать. И не переживай за меня, сам будь очень осторожен. В Порто-Франко вечером не шатайся в дурных местах, в конвоях смотри по сторонам и под ноги. Обуй новые снейк-бутсы, убери свои кирзачи, в конце концов. Шляпу не забудь и аптечку. Ладно, Вов, иди. – Жена