— Суток вполне достаточно, чтобы от колонии отсталость одно название! — Вновь не удержавшись, вспылил Сабуров.
— Разрешите? — Попросил слова Рощин.
— Ну? Слушаю, галакткапитан.
— Действия инопланетного корабля сейчас истолковываются как агрессия. Однако все произошедшее вполне может обернуться цепью роковых событий, спровоцированных действиями КРК «Пенелопа».
— Обоснуйте! — Мрачно потребовал Сабуров.
— «Пенелопа» вторглась в космическое пространство, подконтрольное чуждой расе, — начал излагать свою точку зрения Рощин, но майор прервал его:
— Однако, удар по орбитальной группировке, а затем и по Пятому Резервному направлен вовсе не на уничтожение мнимого нарушителя!
— И все же причину конфликта нужно хотя бы попытаться выяснить. — Произнес Рощин. — При мнемоническом исследовании объекта мной не было обнаружено следов присутствия на борту живых биологических существ. Корабль даже при беглом сканировании представляется полностью автоматизированным комплексом, и его автоматика вполне могла действовать в рамках определенной программы, не имеющей никакого отношения к действительному желанию иной расы затевать войну с Конфедерацией или с человечеством в частности.
— У нас нет времени на выяснение спорных нюансов происходящего. — Резко отреагировал майор. — Вы, галакткапитан в состоянии дать гарантии, что следующий удар, вне зависимости от его побудительных причин, не обрушиться на заселенный материк Алексии?
— Нет, таких гарантий я дать не могу.
— В такой случае, оставьте свое мнение при себе. — Сабуров повернулся. — Рошар, я вижу, что вы внимательно изучаете платформы, выпущенные инопланетным кораблем. Что можете сказать по поводу их конструкции и технического предназначения?
— Ремонтные базы. — Ответил галактлейтенант, командовавший техническими подразделениями Пятого Резервного. — Вне сомнений они сейчас пытаются устранить критические повреждения корпуса, полученные при противодействии наших сил противокосмической обороны.
— Этого нельзя допустить. — Мрачно и решительно произнес Сабуров. — Рощин, вы проверяли утверждения кибрайкера?
— Да. Насколько это возможно при мнемоническом контакте.
— Что показала проверка?
— КРК «Пенелопа» занимался сбором мелких частиц, содержащих редкоземельные элементы, на краю поля астероидов, обнаруженного в границах звездной системы, лишенной признаков наличия в ней высокоразвитой цивилизации. Со слов кибрайкера атака чуждого корабля не была спровоцирована его действиями.
— В таком случае я вынужден констатировать факт агрессии. — Произнес майор. — У нас нет никаких гарантий, что, осуществив ремонт, инопланетный корабль покинет систему. Скажу больше — позволяя ему латать дыры, мы подвергаем колонию новой смертельной опасности. Я более чем уверен, что не все присутствующие согласны с моим мнением, однако приказ будет следующим: мы атакуем ремонтные платформы двумя ударными эскадрильями «Стилетто». Третью эскадрилью, укомплектованную «Х-Страйкерами», возглавит галакткапитан Рощин. Задача — прикрытие штурмовых групп. После атаки платформ при благоприятном стечении обстоятельств, приказываю нанести удар по секциям гиперпривода, после чего возвращаться на базу. Таким образом, мы воспрепятствуем ремонту, а в случае уничтожения источника низкочастотного поля — откроем каналы связи по гиперсферным частотам, и задержим агрессора в системе, до подхода оперативных сил флота Конфедерации.
Должно быть ему кажется, что все продумано блестяще…Майор нашел способ, как справиться со своим страхом … — Промелькнула в голове Рощина невеселая мысль. Он прекрасно понимал, что спорить с Сабуровым сейчас бесполезно.
Оставалось уповать на мастерство пилотов и живучесть «Стилетто».
— Артем Петрович, на два слова?
Майор Сабуров остановился. Его взгляд был злым, колючим.
— Что тебе, капитан? Мало проявленной инициативы?
Мысли Сабурова разбегались, он все еще испытывал растерянность, шок, от внезапно обрушившихся событий. В голове не укладывалось, что Балкашина больше нет…
— Артем Петрович, — Рощин был подчеркнуто вежлив, обращался не по уставу, игнорируя звания, — сказывался опыт общения с вышестоящим начальством в периоды боевых операций: обратишься, как положено — пошлет по уставу, машинально, — в такие минуты у некоторых офицеров срабатывал некий механизм самозащиты, они мгновенно замыкались в себе, принимая единоличные решения, а на любую попытку стороннего вмешательства отвечали резко, порой грубо, прикрываясь штампованным фразами, как щитом, пряча за ними свою внезапную растерянность.
— Слушаю, говори.
— Подождать бы с часок. Идет анализ собранных «Тенью» (он специально не сказал «мной» или «нами») сигнатур. Скоро проясниться структура объекта.
— А что тебе, Рощин, неясно? Назначение платформ у тебя сомнение вызывает?
— Нет. — Рощин уже понял, что старт штурмовой группы Сабуров не отменит и не задержит. — Платформы ремонтные.
— Вот по ним и наносится удар. А что до анализа остальных сигнатур, — разберемся по возвращении. И запомни: двух командиров тут не будет. Еще раз влезешь — отберу у тебя эскадрилью, поставлю рядовым пилотом, понял?
Не дожидаясь ответа, показывая, что разговор окончен, майор Сабуров развернулся и зашагал, обходя крупные обломки зданий в сторону приземистого входа в бункерную зону резервного космодрома.
Получив приказ, больше похожий на отповедь, Рощин все же еще раз обратился к Сабурову.
Пилоты первой и второй эскадрильи «Стилетто» уже спустились в бункерную зону, когда он сумел пробиться к командиру.
— Ну, что тебе еще, капитан? — Тот остановился, руки майора не находили себе места, он не знал куда девать их, в глазах — сложная гамма чувств, и все же Рощин не изменил своего решения. В некоторые моменты плевать на последствия. Исполнит Сабуров недавно прозвучавшую из его уст угрозу, разжалует в пилоты, — пусть так, но пока не завершен анализ сигнатур — атака платформ — сущая авантюра. Неизвестно что за силами располагает противник, какую технику он бросит навстречу атакующим ремонтные платформы машинам, и в данной ситуации, Вадим не собирался отступать.
— Используйте наш опыт. — Коротко произнес он. — «Стилетто» способен сблизиться с целью в режиме «Тень». Для этого достаточно скопировать программу работы фантом-генераторов, созданную Фричем во время разведывательного вылета. Один раз сработает гарантировано.
— Применить программу, созданную кибрайкером?! — Майор поначалу даже побагровел, но затем, взяв себя в руки, внезапно согласился: — Ты прав, Рощин. Извини. Сейчас действительно нет разницы, кто именно создавал программу… Я… — Он не договорил и резко, неопределенно взмахнув рукой, прямиком направился к стартовой плите, на которой стоял «Стилетто» с бортовым номером «1».
Ну хоть здесь он внял здравому смыслу. — С облегчением подумал Вадим, поворачивая к подземным ангарам, где базировались «Х-Страйкеры».
Удар, обрушившийся на резервный космодром, уничтожил практически все наземные постройки, но он не затронул бункерной зоны, где располагалось большинство машин подразделения.
…Еще минута и шестнадцать стартовых плит с установленными на них аэрокосмическими истребителями оконтурились предупреждающими огнями.
Вадим миновал шлюзовые ворота соседнего сегмента подземных ангаров (которые позже, при завершении строительства космодрома, должны были принять функции ремонтных мастерских).
«Х-Страйкеры» на фоне «Стилетто» казались не такими грозными и мощными, но Рощин прекрасно понимал: в условиях предстоящей схватки они наверняка сыграют не последнюю роль, прикрывая тяжелые штурмовики[48] от атак истребителей противника.
«Х-Страйкеры», аэрокосмические истребители, разработанные на Корпоративной Окраине, еще недавно считались машинами, не имеющей себе равных, но время в рамках стремительного научно-технического прогресса бежит иначе, чем мы привыкли ощущать. Военно-космические силы Конфедерации естественно не могли себе позволить, чтобы серийно производимые на Окраине машины, доминировали в космосе, да и зависеть от поставок «корпоративной вольницы» ВКС не могли, поэтому в кратчайшие для условий мирного времени сроки был разработан и воплощен проект «Стилетто»…
Впрочем, история локальных рецидивов гонки вооружений интересовала только промышленников и политиков. По мнению рядовых пилотов «Х-Страйкер» и «Стилетто» идеально сочетались в бою, дополняли друг друга, и по убеждению Рощина использовать следовало смешанные пары, но его мнения никто не спрашивал.
Рассудок Вадима в такие минуты, как будто замерзал, в переносном смысле, конечно.
Страха не приходило, не было и азарта, губительного нервного ожидания грядущего, — спокойствие, сравнимое для непосвященного с безразличием, равнодушием, не имело ничего общего с перечисленными чертами характера. Короткое отключение от действительности, полное расслабление всей нервной системы не являлось приемом из какого-либо курса подготовки. Такое поведение выработалось на практике, в период службы в космическом десанте, когда случалось по несколько суток кряду не выходить из боя, и в короткие минуты затишья, внезапно приходил покой, глобальный, всеобъемлющий, дающий возможность быстро восстановит силы, не изматывая себя вопросами — а выживу ли?
Вот и сейчас, сохраняя удивительное на фоне общей нервозности спокойствие, он поднялся на борт «Х-Страйкера», и, запустив тест системы, вышел на связь с пилотами группы прикрытия.
— Ведущие пар, наша задача — прикрывать «Стилетто» после того как они демаскируют себя запуском ракет. — Тут же начал инструктировать он подчиненных ему пилотов. — Ведомым, — не отвлекаться, вы реагируете только на те цели, что несут непосредственную угрозу ведущему. При критических повреждениях машины приказываю любому из пилотов немедленно выходить из боя, предварительно доложив об этом. Запомните — технику можно восстановить, человеческая жизнь — бесценна. Вопросы ко мне будут?