Будто прочитав мои мысли, собеседница задала вопрос.
— Я слышала, что вы хотите игнорировать церемонию вручения премии имени Сергея Эйзенштейна? Поверьте опытному человеку — это не лучший способ помириться с коллегами. Часть воспримут ваш демарш как слабость, а большинство будет считать это очередным проявлением высокомерия. Даже если вы не получите награду, то надо встретить сей факт с высоко поднятой головой. Мне тоже не нравится система выбора лучших работ. Думаю, первый блин закономерно выйдет комом, а далее организаторы проведут работу над ошибками. Возвращаясь к посещению мероприятия, нельзя забывать о профессиональной солидарности. Уж очень сильно ваше поведение напоминает вызов. Недавнее заседание СК только ухудшило ситуацию. Но в любом случае — выбирать вам.
В принципе я сам хотел начать процесс сближения с адекватной частью кинематографической тусовки. Только прогибаться ни под кого не собираюсь. И тем более нельзя прощать откровенные враждебные выпады. Особенно странно было наблюдать откровенную злобу в свой адрес со стороны людей, с которыми не было даже намёка на конфликт. Поэтому на церемонию я пойду, но буду держать прежнюю дистанцию.
Глава 20
— Алекс, сделай лицо попроще и улыбнись, что ли. Даже мне, далёкому от местных интриг человеку, понятно твоё недовольство происходящим. Ну, не выдвинули твой фильм на премию, так это жизненная ситуация. Зачем давать повод завистникам и неприятелям лишний раз злорадствовать?
Мы с Франческо решили перекусить в одном из буфетов кинотеатра «Октябрь» перед началом церемонии. На весь «Прогресс» выдали аж целых восемь приглашений, два из которых я нагло отжал у остального коллектива. Думал посетить мероприятие с Анной, но она отказалась, хотя кормит малыша искусственным питанием. Хотел немного развлечь супругу, чтобы та не кисла дома. Но она не захотела надолго покидать сына. Оно и к лучшему, потому что настроение у меня начало падать на подъезде к кинотеатру. Кстати, вместо Ани я пригласил своего итальянского компаньона, дабы не плодить лишних сплетен.
Раздражение же у меня вызывает буквально всё. Начнём с того, что проводить подобное мероприятие в конце ноября форменная глупость. На улице, вроде, потепление, но постоянно моросит снег с дождём, делающий нахождение на улице весьма неприятной задачей. Это я жалею зрителей и фанатов, которые собрались возле входа в монументальный зал. Да и участникам церемонии не особо удобно. Здесь не до красной дорожки, а быстрей бы проскочить через живой коридор, устроенный публикой.
Почему не провести столь знаковое мероприятие в июне? Праздников нет, народ ещё не разъехался по отпускам, а студенты только сдали сессию. Я бы устроил целое шоу, организовав просмотры фильмов на открытых площадках в парках, провёл серию встреч артистов с поклонниками, организовал разнообразные концерты и придумал много всяких мелочей. Раз партократы и киношные начальники так долго рожали проект, боясь обвинений в плагиате «Оскара» и «Сезара», то кто мешал им пойти своим путём. Ведь можно устроить целую тематическую неделю, посвящённую киноиндустрии в целом. Почему не привлечь ВДНХ и организовать выставки от ретро фото до самых настоящих имитаций механизма работы съёмочной группы? Да меня просто переполняют идеи. Раз мы декларируем, что в СССР всё для народа, то надо следовать этим постулатам. Зачем превращать столь интересный проект в унылое и формальное дерьмо? Других слов у меня просто нет.
Надо поднять этот вопрос на предстоящей встрече с товарищем Гришиным. Думаю, ему подобная идея понравится. Если дундуки из «Госкино» и СК не решатся оживить своё мертворождённое начинание, то мы устроим в столице свой перформанс. Я под это дело куплю пару-тройку иностранных фильмов, которые в Союзе ещё не демонстрировались. Можно и кого-то из звёзд вроде Жана Маре или Милен Демонжо. Пусть недоброжелатели вообще сдохнут от зависти.
Только окружающие, как верно подметил ди Марко, наблюдают мою недовольную физиономию и думают, что я расстроился отсутствием наших работ в номинациях. Бред! Кто бы чего ни говорил, но даже в прежней жизни я обладал определёнными талантами организатора и тамады. Вот получалось у меня устраивать шоу. Мне всегда доверяли организацию корпоративов и массовых мероприятий для немалого коллектива компании. Здесь же я поднабрался опыта и могу смело заявить, что в пределах Соцлагеря нет шоураннера[1] подобного уровня. Оттого и такая резкая реакция, которую не удалось скрыть.
Мне за народ просто обидно. А на всякие ухмыляющиеся рожи части коллег, заправляющихся икрой и алкоголем, абсолютно наплевать. Это же пытаюсь объяснить своему компаньону.
— Если вы объявляете, пусть кулуарно, что церемония не имеет отношения к иностранным аналогам, то будьте последовательными. Ещё и времени на принятие решения истратили столько, что люди устали ждать. Потому мне и стыдно за этот хренов балаган вперемежку с партсобранием в деревне, — после подобного сравнения Франческо хрюкнул и начал тихо хихикать, — Здесь как раз стоит задуматься о реакции иностранной прессы и прочих любителей поиздеваться над тупостью СССР. Вернее, гадят глупые и зашоренные дурачки из номенклатуры, а страдает имидж советской власти в целом. Ладно, если бы я не показывал оригинальные ходы. Всё бесполезно, так как у ответственных товарищей своё понимание, что должно нравиться обычным гражданам. Только почему-то забыли спросить именно тех, для кого организовывается мероприятие. И я сейчас даже не о сегодняшней церемонии. Меня удручает ситуация в целом. Давай поспорим, что опять новогодняя программа будет неоригинальная и скучная до умопомрачения?
— А я смотрю знакомые лица! — раздался знакомый голос, перебивший хотевшего ответить итальянца, — Добрый день, господа и товарищи. Вот кого не ожидал увидеть, так это тебя Алексей. Вижу вроде знакомая фигура, но со спины не поймёшь. Одет ты излишне роскошно, ещё и по-французски шпаришь, окружающих смущаешь.
Здороваемся с улыбающимся Данелия. Насчёт моего прикида и общения на иностранном языке, мэтр прав. Народ и так меня недолюбливает, а тут ещё новый повод для негатива. Нарядился я как на светский раут — костюм, бабочка, бриллиантовые запонки, на левой руке «Breitling» и туфли, которые местным модникам даже не снились. Пусть завидуют, мне не жалко.
— Чего такой недовольный? Я думал, ты, наоборот, должен сиять аки праздничная ёлка.
— Вы Георгий Николаевич загадками изволите изъясняться. Может, выразитесь попроще, дабы мы простые пролетарии, вас поняли, — возвращаю подколку своему учителю.
Тот от души рассмеялся, чем привлёк к нашей компании дополнительное внимание.
— Так, уже вся киношная братия обсуждает твои новые ходы, пролетарий ты наш. Мол, Мещерский бесстрашный и какой-то непотопляемый, — увидев моё недоумение Данелия, снова улыбнулся и пояснил, — Тебя же отстранили от профессии, пусть и временно. Наверняка решили приструнить, только забыли, с кем имеют дело. Ты же в ответ устроил спектакль в нескольких актах, сначала пробы актрис для рекламы взбаламутили всю Москву. У меня на курсе ребята чуть ли не месяц эту тему обсуждали. Потом «Интеллектуальный ринг» и Федерация знатоков, кстати, очень нужное и полезное дело. Здесь я тобой горжусь! И как вишенка на торте — слухи о новом масштабном проекте, который должен затмить все твои прошлые достижения. Недаром же сама Скобцева в деле, наперекор мнению мужа. Получается, что наш герой не остановился, выставив руководство советского кино в неприличном виде, он ещё обвёл его вокруг пальца. Ведь телевидение не имеет отношения к кинематографу. Особенно когда подобной версии придерживается сам глава «Гостелерадио». Я потому и решил, что ты здесь появился, дабы окончательно добить некоторых товарищей.
Какие только слухи народ не придумает. Им бы фантастику писать. Мнение СК и паразитов из «Госкино» мне неинтересно, но их реакция должна последовать. Вот так плодишь новые конфликты самим фактом своего существования. С другой стороны, весьма приятно позлить всяких неадекватов, бесящихся от бессилия.
— Наоборот, я решил налаживать отношения с коллегами и посещение сего знаменательного мероприятия — один из этапов Лёши-миротворца. Но, оказывается, не всё так просто.
— Ты часом, не обиделся, что твою картину обошли номинациями? — повторил вопрос Франческо Данелия.
— Нет. Немного обидно за оператора, так как мы внесли несколько новинок в съёмочный процесс. Даже иностранные коллеги это отметили. Но наши ретрограды считают иначе.
— На Западе сейчас обсуждают совершенно другую твою работу, — на неплохом русском произнёс ди Марко, — Умеешь ты Алекс, привлечь к себе внимание. Даже рекламный ролик стал предметом жарких дебатов и конфликтов.
— Можно поподробнее? — Георгий Николаевич аж подался вперёд и облокотился на наш столик.
— Наш, бесспорно, талантливый друг, в очередной раз не удержался от провокации, — начал объяснять итальянец, — Всё дело в рекламном ролике. Компания «Луи Виттон», приобрела швейцарского производителя часов «Heuer»[2]. Вот хозяева холдинга решили заодно заказать новую рекламу для продвижения нового продукта. А главным авторитетом в этой сфере для них является Алексей. Семья Виттон готова выполнить любые его требования, понимая, что отобьют все свои вложения. Для съёмок в Москву даже прилетала актриса Клодин Оже, заключившая контракт с «LV». Не знаю, как Алекс уговорил её на тот самый нашумевший ролик, но сейчас в Европе скандал, перекинувшийся через океан. Ряд стран запретили демонстрацию творения нашего маэстро. Но это ещё сильнее подогрело интерес к данному событию. В результате официальные представители компании оправдываются перед возмущёнными моралистами. Только Клодин теперь не сходит со страниц журналов, а её интервью показывает телевидение большинства западных стран. А семейство Виттон потирает руки, так как продажи часов растут как снежный ком. Кстати, вот самые пикантные фото ролика.
Франческо протянул Данелия конверт. После просмотра фотографий[3], режиссёр не смог скрыть своего удивления.