Кроме Зельцера, с нами решил ехать Солодовников, который отвечает за звук. Удивил он меня, честно говоря. Сорваться в выходной и поехать за сто километров, чтобы послушать людей, которых ему скоро писать. Что-то я сомневаюсь, чтобы на такое пошли люди из моего времени. А здешних я вообще перестал понимать. То они работают со скоростью улитки — и вдруг проявляют такой энтузиазм.
Полтора часа, и мы в моем родном городке. Благо здесь нам устроили нормальную встречу — Гена постарался. Мы все спокойно разместились в «Победе» и быстро доехали до ДК.
А музыканты молодцы! Мало того что придумали к базовой мелодии фильма неплохой текст, так еще три новые песни выдали. Пусть пока сыровато и им надо еще репетировать, но все равно удивили. Честолюбие и правильная мотивация творят самые настоящие чудеса. Гена очень хочет стать знаменитым, поэтому тянет всю группу вперед. Еще и Сима Иосифовна помогла в плане музыки и вокала.
— Что за чудесная мелодия? Я такой ранее и не слышал, — удивленно воскликнул Солодовников, услышав «Королька».
Илья тоже закончил музыкалку, но по классу баяна. Со слухом и вкусом у него был полный порядок. Его спецификация натолкнула меня на одну мысль. Надо будет ее обдумать и пообщаться с ребятами.
— Ребята нащупали черновой вариант мелодии, — отвечаю звукорежиссеру. — Сима Иосифовна помогла им довести ее до ума. Слова же скорее кого-то из местных поэтов. Наша земля полна талантов, главное — помогать им раскрыться.
Думаю, зарегистрирую-ка я свою учительницу как автора мелодии. Одному Гене слишком жирно будет. А старушка хоть какие-то деньги начнет получать. Ее сын Григорий фактически инвалид, вот будет ей помощь от благодарного ученика. Понятно, что начнет отказываться. Но я включу все свое обаяние и уговорю директрису. Хотя не уверен, что сейчас авторам музыки идут какие-то выплаты. Надо будет прозондировать этот вопрос.
Три песни собственного сочинения мне тоже понравились. Не шедевры, но для нынешнего времени вполне себе удобоваримая музыка. Чувствую, что Гена нашел какого-то поэта, может, нескольких. И в музыкальном плане они прогрессируют. Сплав молодости и опыта творит чудеса.
— Как тебе песни? — спрашивает Сима Иосифовна, неожиданно появившаяся в зале ДК.
А ведь она волнуется. Видно, что пожилая учительница вкладывает в ВИА свою душу.
— Вокал стал лучше, про технику игры вообще молчу. Чувствуется чья-то рука. Не подскажете, как зовут эту достойную даму?
Радостная улыбка была для меня как бальзам на душу. Прежний Леха очень любил свою учительницу, которая периодически вытаскивала его из разных ситуаций и вообще стояла за молодого балбеса горой. Мать уже начала сдавать в начале пятидесятых, но при этом пахала как проклятая. Вот его и воспитывали две соседки.
— Алечка хорошо поработала над одним ершистым мальчиком, — Сима намекнула на Алевтину Казимировну, которая из бывших. — Кто бы мог подумать, что из мелкого хулигана вырастет такой талантливый и культурный человек.
Приятно, черт возьми. Хотя моих заслуг в этом нет. Леха при всей его безалаберности всегда хорошо учился и вообще абсолютно положительный персонаж.
Разговор насчет авторства вышел весьма тяжелым. Но мне все-таки удалось уговорить директрису, напирая на заботу о сыне.
— Я не могу быть везде, — привожу последний аргумент. — Если моя фамилия будет мелькать в книгах, музыке и фильмах, то у людей начнут возникать закономерные вопросы. Вам же я буду просто передавать сырые напевы, которые нужно доводить до ума. Гриша денег со стороны не возьмет, слишком гордый. Но если их заработала мама, то никуда не денется. А ему нужен хороший специалист и реабилитация. Он же еще молодой — сорок один год. Может, поставите его на ноги в ближайшее время.
Глаза пожилой еврейки увлажнились. Не стал ждать благодарностей, а побежал к Гене. Утащил лидера ВИА в его импровизированный кабинет, расположенный в полуподвальном помещении ДК.
— Все хорошо! — хвалю молодое дарование. — Только не надо слишком сильно увлекаться каверами.
— Чего?
— Я говорю, музыку воруй в меру. Лучше пиши свою. Ведь у вас хорошо получается, а тексты какие замечательные! А то лет через десять подпишет СССР какой-нибудь международный договор, где будет и про музыку. И окажется, что советская звезда Гена Пупков половину мелодий слямзил.
Геннадий пытался изображать утерянную невинность, но все было понятно. Главное — тему просек, далее надеюсь на его благоразумие.
— Я хочу изменить само звучание музыки к фильмам, — начинаю делиться с возможным соратником. — Все эти академические оркестры порядком надоели. Надо вносить в кино новый звук. И твой ВИА будет первой ласточкой. Продолжайте играть свой обычный репертуар. Но когда мне будет нужно — вы будете петь мои песни.
— Так мы всегда готовы, Алексей Анатольевич, — Гена чуть ли не рвет на груди фуфайку. — Ваш «Королек» уже постепенно расходится в народ. Я здесь бессилен. Люди все равно музыку слушают, на наши репетиции многие приходят.
В принципе вопрос понятный. Шила в мешке не утаишь. Кстати, дирекция комбината вывела наши таланты в самодеятельность, и теперь народ занимается исключительно творчеством. Я уж думал пообщаться с руководством фабрики, но, оказывается, здесь тоже грамотных товарищей хватает.
— Гена, — обращаюсь к будущей звезде, — кто тебе Нина?
— Двоюродная сестра, — ответил лидер ВИА.
— Не сочти за хамство, но есть у меня кое-какие претензии. Она замечательно поет. Просто найди ей тренера по гимнастике. Училку физры из школы или еще кого. В наших делах мелочей не бывает. Артистка популярного ВИА должна отличаться от доярки.
— Сделаем, Алексей Анатольевич. — Мне уже жалко девушку Нину.
Но это шоубиз. Ей реально надо подтянуть фигуру и похудеть килограммов на десять. Мелочей здесь не бывает. Хотя в Союзе пока нет строгих стандартов. Но один попаданец скоро начнет их приводить к общему знаменателю.
Не зря мы сгоняли в мой городок. Я еще пяток интересных мелодий народу напел. Далее пусть они сами работают. Иосифовна обещала, что доведет их до ума.
Уже перед отъездом, сидя в местной столовой, я озвучил пришедшую идею. За столом сидели Гена, Сима Иосифовна и Нина.
— Вам нужно кардинально отличаться от других ансамблей. Необходим яркий такой штрих, который еще разнообразит ваше звучание. Для начала предлагаю найти скрипачку. И это должно быть не какое-то камерное и скучное звучание, а взрыв, — начинаю эмоционально размахивать руками. — Девица должна просто зажигать на сцене, но при этом не тянуть одеяло на себя. Второй вариант — это флейта или свирель. Но пока давайте остановимся на скрипке. Сима Иосифовна, есть ли среди ваших выпускниц симпатичные девицы, которые дружат со скрипкой?
За образец я беру группу «Грай», одну из своих любимых. Здесь добиться такого уровня звучания пока нереально, но попробовать стоит.
— Есть у меня две кандидатки на примете, — произносит директриса. — Одна окончила школу четыре года назад, но, надеюсь, что не растеряла навыков. Вторая вообще преподаватель. Молодая и яркая, как ты ищешь. Еще она влюблена в инструмент. Другой вопрос — надо ли ей все это?
Договорились, что Сима Иосифовна проведет беседы с потенциальными кандидатками. Если результат будет положительным, то приеду знакомиться с ними, уже после Нового года. Гена же сразу озадачился новым звучанием и как можно совместить скрипку с их музыкой. Вот нравится мне такой подход. Человек понял, что идея интересная, и сразу решил внедрять ее в жизнь.
Сегодня Фурцева была на удивление благодушна и просто светилась от радости. Запустили меня сразу, без всяких маринований в приемной. Мариночка принесла чай, конфеты и сушки. Ну прямо встреча важного гостя. Это меня немного насторожило, и в итоге мои волнения оправдались.
Выпили чая. Министр расспросила про фильм. В общем, обычная светская беседа.
— Здесь вот какое дело, — подозрительно бодро произнесла Екатерина Алексеевна. — Никто не ожидал такого успеха твоих календарей. Пришлось два раза заказывать новый тираж у финнов и еще итальянцы напечатали свой. Только есть одна загвоздка. Внешторг решил, что валюта для них важнее. Но в следующем году твои работы будут оценены и на выделенную валюту будет закуплено оборудование.
— Нет! — отвечаю максимально жестко.
— Что? — удивленно вопрошает Фурцева.
— Карнавала не будет. Я договариваюсь один раз. Если меня обманули, то более этому партнеру не верю.
— Ты не совсем понял, о чем речь, — министр села за свой стол. — Все будет в следующем году. Но сейчас посчитали нужным использовать валюту для более важных целей!
— Я свое слово сказал.
Понимаю, что это, возможно, всё. Но подобного кидалова терпеть не собираюсь.
— Да ты!.. Да я!.. — зачем-то начала орать Фурцева.
Далее она разразилась совершенно неискренней лекцией на предмет патриотизма. Мол, советские граждане, к коим относится товарищ Мещерский, должны войти в положение. Стране как воздух необходима валюта, а его проекты могут и подождать. И вообще, не стоит кусать руку, которая дает ему всякие ништяки. Это уже попахивает угрозами. Но я завелся и отступать не собираюсь. Мои календари в масштабах страны крохи. Но какой-то высокопоставленной суке захотелось наложить на них лапу. Возвращаюсь на грешную землю и пресекаю демагогию министра.
— Дальше Кагалыма не сошлют, — пресекаю угрозы министра. — Фильм закончит Зельцер. Плакаты будет рисовать Самсонов, который уже начал новую серию. Мною была выполнена работа, которая принесла не только материальный, но и политический профит для страны. Кто-то наверняка уже премию себе выписал или дырочку для ордена готовит. Плевать. Я подобный обман терпеть не собираюсь. Просто запомните это раз и навсегда.
Аккуратно закрываю дверь перед онемевшей от подобной наглости Фурцевой, улыбаюсь Марине и выхожу в коридор. На улице вдыхаю морозный московский воздух и опять улыбаюсь. Может, это нервное, но настроение у меня просто замечательное. Прямо гора с плеч свалилась. Не дадут снимать кино