Режиссер Советского Союза — страница 44 из 46

— М-да, давно я не встречал такого самоуверенного и наглого юношу, Алексей. Выгнал бы вашу компанию без промедления, да уж тема больно интересная. Еще и в Минкульте вас рекомендовали как талантливого товарища, — сквозь бороду прогудел Арциховский. — Давайте ваш сценарий. Может, там есть что-то путное, кроме юношеского максимализма. Историю он знает, хех.

Я немного переборщил с экспрессией, но так было задумано. Не особо люблю разного рода излишне заслуженных товарищей, десятилетиями сидящих в своем кресле. А еще они большие любители становиться соавторами молодых и толковых ученых, сами при этом являясь пустым местом. И таких по Союзу тысячи. А если брать разного рода бесполезные институты и сотни тысяч работников-паразитов, то меня это реально бесило. Уже сейчас прикладная наука СССР начала резко отставать от Запада и Японии, при этом превосходила оппонентов в количестве институтов и работников.

Но бородатый профессор оказался докой, еще и фанатиком. После прочтения чернового варианта сценария он попытался прогнуть нас в свою сторону. Убедив, что нужен чуть ли не цикл монументальных фильмов про такую интересную тему. Никто же не против. Но это займет просто уйму времени, потребует согласования с несколькими ведомствами. А у нас как раз этого самого времени в обрез.

— Уважаемый Артемий Владимирович, — включаю свой максимальный режим обаяшки.

Пузик даже скривилась, потому что девушка она честная и против подобного рода лицемерных штучек. Я тем временем продолжил:

— Согласитесь, что подобный фильм потребует колоссальных ресурсов. А самое главное — будет менее популярным.

— Но простите… — попытался возразить профессор.

— Основная наша цель — продвигать историю среди молодежи. Кто бы что ни говорил, но молодым людям сейчас и так есть чем заняться, нежели сидеть на диване по три часа и смотреть такое монументальное творение. Мы же хотим снять получасовой биографический очерк. Где будут присутствовать натурные съемки, сцены боев, интересные факты, не имеющие прямого отношения к истории. То есть покажем историческую личность немного с иной стороны. Более человечной, что ли, а в нашем случае — скорее бесчеловечной.

После этой сентенции Арциховский искренне рассмеялся, показав вполне еще здоровые зубы. Хороший он дядька, думаю, мы сработаемся.

— Только разрешат ли вам показывать бесчеловечные черты условной Ольги или Владимира?

— А никто не собирается отклоняться от официальной версии биографии правителей. Ольга древлян жгла — значит, укажем. Владимир был братоубийцей — тоже. Просто добавим парочку провокационных факторов, немного эпатажа, найдем каких-нибудь каскадеров, адептов боя на мечах и прочих копьях. В итоге получим полудокументальное кино. Народ будет трудно оторвать от экранов! А может, запустим наши фильмы в прокат, перед каким-нибудь широкоформатным фильмом, если получится. Тогда его полстраны увидит. Или смонтируем три серии и запустим отдельной картиной. Вариантов много. Мы под это дело еще новогодний календарь издадим и плакатов интересных нарисуем. У нас очень мощный и разноплановый коллектив единомышленников. Оксана Пузик — потенциально известный писатель. Не знаю, читали ли вы два ее рассказа в «Юности», про похождения милиционера Ивана Терешко.

Оказывается, пожилой ученый был еще и книгоманом. Рассказы читал и оказался в полном восторге. Более того, профессор прочитал первые две главы «Брака по расчету», напечатанные в «Литературке». В общем, он теперь точно наш с потрохами. Артемий Владимирович пообещал выделить своего ученика, который будет работать над текстом, консультируясь с учителем. В итоге мы расстались довольные друг другом. Теперь важно, чтобы советские чиновники, любители все запрещать, не зарубили нам столь интересную идею. Но теперь за нами не только Фурцева, но и специалист номер один по древнерусской истории. А это дорогого стоит.

Значит, теперь осталось согласовать кое-какие хозяйственные вопросы и сразу запускать. Мы с Пузик займемся сценарием, я еще закадровым текстом. Зельцер проведет кастинг людей для массовки и небольших сценок. Там же не будет лица самого Рюрика — все будет идти немного как бы со стороны. Только придется нарисовать огромное количество картинок — даже страшно представить, сколько. Но для этого наберем за копейки разного рода учеников изостудий. Это дело поручим Самсону.

Когда мы дружной компанией двигались в сторону метро «Университетская», решив не ждать трамвай и прогуляться пешком, я умудрился встретить знакомое лицо. Да еще какое.

— А что ты здесь делаешь? — спрашиваю недоуменно.

— Вообще-то я учусь в соседнем корпусе, — отвечает прелестное создание. — Дяденька уже забыл, как пудрил мозги простой студентке? А она ему всю биографию выложила. Актрисой грозился сделать. Главную роль обещал.

Акмурзин первый понял, что надо мной издеваются, и заржал самым неприличным образом, Зельцер его поддержал. Только Пузик нахмурилась и отвернулась с громким «фи».

— Друзья, — обращаюсь к коллегам, — у меня образовалось срочное дело. Я буду немного позже.

Оборачиваюсь к Тане, которая все так же ехидно посматривает на меня.

— В сосисочную больше не пойду. Там у меня появилась нездоровая конкурентка, да и буфетчица злая.

— Можно сразу ко мне, — делаю бессмысленный заход.

— Чтобы ты меня накормил, напоил, обогрел и обязательно спать уложил? — делает большие глаза красавица и смеется.

— Нет уж! Идем в другое место. Есть здесь неплохое кафе, все равно для ресторанов еще рано. Еще я не одета для приличного заведения, и вообще, мне важный реферат писать чуть ли не до утра. Накормишь голодную студентку?

Куда же я денусь. А ничего так, неплохое местечко, скорее похожее на столовую. Таня действительно была голодная, умяв два салата с котлетой и картофельным пюре. Я тоже неплохо так заправился. Когда с нее слетает защитная скорлупа из ехидства, то общаться с Таней — просто сказка. Уж молчу про нереально красивую внешность. В конце решил малость протестировать советскую студентку на предмет знания языка, и был слегка разочарован. Понятно, что второй курс, но английский, мягко говоря, хромает. Хотя это на взгляд человека из XXI века, который учил его достаточно долго, вел деловую переписку и общался с коллегами иностранцами.

— Это что, у меня такие плохие знания? — надула губки Таня, как ребенок.

— Нет, просто играет роль преимущество домашнего образования. Меня чуть ли не с пеленок учила английскому и французскому соседка, которая из бывших. Они, с учителем музыки, фактически меня и воспитывали, пока мама пахала на текстильной фабрике. Брату это было неинтересно, а я, как видишь, выучил языки и умею играть на фортепьяно. Могу как-нибудь с тобой позаниматься.

— Индивидуально, конечно? — к Тане вмиг вернулось ее ехидство.

— Можно организовать группу, но лучше индивидуальный подход.

— Ну-ну, — хмыкнула красавица, и упорхнула по своим делам.

Я же, глупо улыбаясь, продолжил свой поход к метро. Никуда она теперь от меня не убежит. Надо ли мне это — пока я не решил. В процессе посмотрим. Но ломать ей судьбу я точно не собираюсь.

* * *

Вы когда-нибудь смотрели совершенно удивительный советский мультик под названием «Фильм, фильм, фильм»?

Так вот, процесс съемок проходил у нас в более спокойной атмосфере, хотя кое-кто попил у меня кровушки. Ну и были моменты, когда сценка просто никак не получалась. В мультике это похоже на сцену с девочкой на поляне. И подобное затмение находило на вполне себе опытных актеров. Но самое страшное наступило потом. Мне приходилось биться буквально за каждый кадр. Самое главное, что сценарий прошел рецензирование и мы из него особо не выбивались, ну, кроме некоторых моментов, которые спонтанно рождаются на любой площадке. Бывает, актер чего-то свое придумает или случайно ошибется, а в итоге получается лучше, чем в сценарии.

А здесь вдруг еще на стадии монтажа начали придираться к некоторым моментам. У нас вроде и постельных сцен не было, а диалоги больше о любви, без какой-нибудь политики. Но моралисты и те, кто всегда знают, как должно быть лучше, сразу нашлись. Перебороть эту братию удалось при помощи товарища Бритикова, дай бог ему здоровья. Он сразу смекнул, что на его киностудии снимается очень неординарный фильм, который принесет плюшки всем участникам.

Предварительную рецензионную комиссию мы прошли. Вещь, в принципе, не самая плохая, так как там указывали в том числе на технические погрешности. Особенно, чтобы в кадре не торчал микрофон, актеры попадали в текст и много всяких нюансов. Товарищ Иванов, представлявший «Госкино», оказался под впечатлением, что меня весьма порадовало. Как оказалось, он сам в весьма зрелом возрасте женился на немолодой даме, пройдя через сопротивление родни и друзей. Это он сказал Зельцеру по секрету на банкете, после показа. Каплан подсуетился и объяснил нам, глупым, что так положено. В общем, мы быстро накрыли стол в нашей столовке и весьма душевно посидели с товарищами. Я тоже махнул пару стопок, и меня начало частично отпускать. А то из-за работы я забыл о личной жизни. Даже немного поссорился с Таней, которая сказала, что пришла на свидание с интересным мужчиной, а не «экающим» и «гэкающим» чурбаном. Красавица обиделась и ушла.

А вот премьерный показ для основной комиссии, состоящей из представителей «Госкино» и нескольких экспертов, представленных известными режиссерами, меня откровенно пугал, вгоняя в панику. С учетом того, что слухов о нашем фильме ходило множество, то предварительный просмотр вызвал определенный ажиотаж. В итоге, кроме самой комиссии, показ решили посетить Фурцева, глава «Госкино» Романов с замами, десяток известных режиссеров и еще непонятная для меня публика. Скорее всего, чиновники с супругами.

Вот мы и сидим в коридоре, как в знаменитом мультике. Зельцер, наверное, выкурил уже полкило своей махры, источая жуткий аромат. Акмурзин, всегда веселый и румяный, стал белым как мел и смотрел в одну точку. Пузик тоже побелела, что, учитывая ее веснушки, выглядело забавно. Агапова постоянно трясла ногой, периодически вскакивала, чтобы пройти несколько шагов, и опять садилась. Только мы с Серовой делали вид, что ничего особенного не происходит. Хотя по подрагивающим рукам Валентины Васильевы чувствуется ее напряжение. Сафонова я не взял с собой принципиально. Отношения с ним испортились не только у меня, но и у всей группы. Не сказать, что он склочник или плохой человек, но просто не вписался в коллектив. Пельтцер была занята на съемках другого фильма и приехать не смогла.