Антон обернулся.
Из розетки, укрепленной на противоположной стене, у телевизора, выплыла небольшая белая точка. Сияя, она разрасталась, разбрасывая искры мертвенно-белого пламени, которые, шипя и потрескивая, вроде бенгальских огней, гасли в темноте. Шарик медленно разрастался, приближаясь к ним.
– Не двигайся! – сказал Антон. – Это сейчас пройдет. Это шаровая молния.
– Нет, – прошептала Лала. – Это он. Резидент Галактики.
На ракетной базе Сержент-Ривер проходили действительную военную службу 2647 нижних чинов, 545 офицеров и 1417 человек обслуживающего персонала. База располагала 126 огневыми точками, двенадцатью батареями ПТУРС, снабженными приборами ночного видения и самонаведения, зенитными ракетными установками и локационными станциями. База могла бы существовать в зоне повышенной радиации и отбивать атаки противника по командам из-под земли. Теоретически она считалась неуязвимой. На ее захват Лучо отводил пятнадцать минут.
«Миротворцы» справились за тринадцать с половиной.
После уничтожения вышки и КПП бронемашины ворвались на территорию базы и понеслись, сея вокруг смерть и разрушения. Рикки, Галано и Леконт захватили казарму с батальоном солдат. По их поручению солдаты связали друг другу руки ремнями и сидели смирно, как котята.
Кармелла и четверо его друзей забросали гранатами домики, где размещался антидиверсионный отряд и отделение «зеленых беретов». Они могли бы этого не делать – все «береты» были пьяны в стельку – обмывали переход на новую базу.
Дежурный по базе Майкл Холдинг слышал взрыв, который отозвался в его сердце трепетной волной. Грохот автоматных очередей звучал в его голове игривой россыпью кастаньет. Майор Холдинг даже притопнул ногой и поморщился, когда ритм стал сбиваться. Он был страстным меломаном, а после полутора кубиков морфина прелестные зажигательные мелодии слышались ему отовсюду. Именно поэтому он не поднял тревогу и не смог организовать оборону. Несколько крепких оплеух вернули его к действительности. Он встрепенулся и застыл, завороженный холодным немигающим взглядом: человеческих глаз и черного пустого зрачка пистолета «кольт спешиэл». Вначале майор решил, что все это ему просто мерещится, но следующая пощечина оказалась чересчур сильной для галлюцинаций.
– Что вам угодно? – пролепетал он, вздрогнув от боли.
– Нам угодно провести маленькую экскурсию по вашему зоосаду, – твердо сказал Лучо. – Нам угодно ознакомиться с главным пультом управления вашими летучими зверюшками. Я убедительно прошу вас быть нашим гидом на этой увлекательной прогулке, вести себя спокойно и не совершать лишних движений.
И они двинулись вниз по наклонно ведущему коридору, быстро расправляясь с охранниками и открывая двери ключами майора, затем погрузились в лифт и отправились глубоко под землю – туда, где в просторных залах располагались основные системы координации и связи, где час назад началась ночная смена и 147 инженеров и операторов четко и скрупулезно выполняли весь цикл ежедневных работ.
Только один из охранников успел вступить в бой, молодой Джимми Кармински. Он недавно окончил переподготовку, прошел курсы по борьбе с диверсантами. Первым выстрелом он разнес полчерепа Паскуале, вторым – пробил Лучо бицепс левой руки. Третьего выстрела он произвести не смог, потому что Клод всадил в него половину магазина «узи», прихватив по пути еще четырех человек: полковника Лайнема, двух девушек-операторов и боя, который разносил гамбургеры и кока-колу.
Он палил, сжавшись в комок, палил не переставая, пока Лучо сильным ударом ноги не вышиб из его рук автомат и, наступив на него, не заорал:
– Стоять!.. Всем стоять!.. не двигаться!..
И когда в помещении воцарилась гробовая тишина, настолько глубокая, что казалось, слышна была лихорадочная дробь десятков сердец, Лучо сказал, морщась от мучительной боли в кровоточащей руке:
– Как вы поняли, шутить мы не намерены. Мы твердо убеждены, что наш мир уже устал балансировать на грани катастрофы. Она либо случится в скором будущем, и тогда человечество, очистившись от скверны, придет в чертоги господни, либо нет – и тогда все мы еще более погрязнем в грехе и безверии. Поэтому мы решили начать и кончить все разом – и навсегда.
Тихо вскрикнула какая-то женщина. Остальных прошиб холодный пот. Операторы, военные, специалисты по расчету ракетных траекторий, электронщики и связисты, они стояли молча, отрешенно глядя перед собой, внезапно осознав, что минута, к которой они столько лет готовились, отрабатывали все возможные ее варианты, минута, которой они ожидали и которую мечтали всеми силами оттянуть – эта минута наконец наступила.
Запищал вызов карманной рации. Лучо достал из кармана небольшую плоскую коробочку и нажал кнопку. Далекий голос Бернандино возвестил:
– Шеф! У нас все в порядке! Арсенал захвачен, казармы горят, вояки драпают. Из города сюда сунулась было бронемашина, но мы ее стукнули ракетой…
– Как Бланка? – перебил его Лучо.
– Только что приползла живая и невредимая, только бормочет что-то, не разберешь.
– Это пройдет, – бросил Лучо и поглядел на часы. Тринадцать с половиной минут! Не зря он столько тренировал своих бойцов. Операция шла, как по маслу.
Он не знал, что два патрульных вертолета с соседней базы на подходе к Серджент-Ривер растворились в воздухе, что танковое соединение, находившееся на маневрах в соседнем лесочке, превратилось в груду искореженного металла, что арсенал был захвачен только после того, как охранявший его взвод полег, сраженный токами сверхвысокой частоты, льющимися с небес…
У «Миротворцев» были высокие покровители. Они были заинтересованы в том, чтобы сжечь Землю руками землян. И не прикрывались при этом высокими фразами.
VI. Быть кем-то
Огромный огненный шар расширился, заполнив собой уже почти всю комнату. Мебель, стекло, ткани полыхали мягким фосфоресцирующим огнем, языки сине-белого пламени колыхались на люстре и стекали с острых углов, окутывая две прижавшиеся друг к другу человеческие фигуры мерцающим голубоватым нимбом. И в центре этой огненной субстанции бледной тенью обозначилась щуплая, сутуловатая фигурка, состоящая как бы из мельчайших язычков огня.
Антон выхватил пистолет и взвел курок.
Тень сделала шаг, другой, протянула руку…
…Антон почувствовал, как тело его прорезает невыносимая боль. Стальными оковами она сжала конечности, парализовала дыхание, зашлась в мозгу острой вибрацией. Он хотел и не мог кричать, дышать, думать. Лишь непередаваемый ужас пронизал все его существо, когда он остатками сознания осмыслил, что тело его течет, растворяется в потоках холодного огня. Он попытался было нажать курок, но пистолет неожиданно вырвался из руки и завис над ним, изготовленный к выстрелу. Медленно Поползла собачка…
– Нет! – воскликнула Лала, заслонив собой Антона. – Не смей этого делать! Если ты убьешь его, я тоже умру! Убивай нас обоих!
Пистолет упал. Тень замедлила движение, задрожала, распадаясь на мельчайшие частицы и вновь собралась.
– Ты… любишь его? – полуутвердительно произнес резидент.
– Люблю, – сказала Лала. – Очень люблю.
– Тогда прощай. И больше никогда не зови меня. Я не приду. Меня не станет.
– Ты ранен? – прошептала Лала. Сердце ее сжалось.
– Нет. Убит. – его голос был слаб и равнодушен. – Меня убили. Чем-то здорово стукнули. Чем-то холодным и мерзким. Таким пустым. Тела своего я найти не могу. А брать себе чужое… Все вы ничем не хуже меня. Скорее даже лучше. Сами думайте о своих проблемах. Галактика здесь бессильна. Прощай, – сказал он устало, ц сиянье вновь поблекло, будто кто-то неожиданно притушил яркую люстру. – будьте счастливы…
– Подожди! – горячо заговорила девушка. – Ты не можешь, не должен вот так, просто взять и уйти! Ведь сейчас начнется война!
– Знаю, – тихо сказал он. – Не сейчас. Часа через два. Они хотят выручить из тюрьмы друзей. А потом… будь что будет.
– Ты должен остановить их!..
– Чем!? – подумав, он покачал головой. – Им помогают разрушители. Они убили меня. Я против них бессилен. И что такое «что-то», вроде меня, против сил земного и небесного Зла? С этим должен бороться к т о-т о, сильный, честный и дружественный! С ними должны бороться все вы, люди Земли! Все до единого! Жизнь – в ваших руках!..
Сияние погасло, сконцентрировалось, съежилось в крохотный огненный комок, который немного помедлил, подлетел к лицу Лалы, обдав его колючими искорками, и стремительно вынесся в форточку.
– Что… это было? – спросил Антон, с трудом приходя в себя.
– Не что, а кто! – сердито поправила его Лала. – Ну, чего ты здесь стоишь? Все слышал? Еще есть два часа. Беги живее, сделай что-нибудь!
Антон подошел к телефону. Москва не отвечала. Все известные ему телефоны были заняты. Пять минут тому назад собственный корреспондент ЮПИ Майкл Адамсон, перехватив радиопереговоры базы Серджент-Ривер со штаб-квартирой НАТО в Брюсселе, оповестил весь мир, что банда террористов захватила крупнейшую ракетную базу в Европе и начнет войну со всем миром в том случае, если к ним не будут немедленно доставлены восемь их дружков, томящихся в туринской тюрьме за различные преступления. Мир получил отсрочку.
Отчаявшись дозвониться куда-либо, Антон бросил трубку и, крикнув на прощание «Я скоро вернусь!» – выбежал на улицу.
Стоя на тротуаре, он поднял голову и увидел женский силуэт в освещенном квадрате окна. Он помахал рукой. Она не ответила.
На другом конце города магнитофон запечатлен на пленку страстный женский шепот:
– Амаурина, милая! Спаси его! Спаси нас всех! Ты ведь это можешь! Ты – большая, сильная и добрая! Ты слышишь меня?
И вновь между ними произошло полное слияние разумов и душ. И осознала она силу Амаурины и ее слабость. Силой ее наделили давно растворившиеся в прошедших веках Хозяева-амауреты. Но была эта сила рассеяна по клеткам ее существа, которого она подчас и не осознавала. Слабость же ее была в отсутствии контроля над своими ощущениями, действиями. Последнее нападение фьйоргов по сути дела превратило ее в огромное беспомощное животное, способное лишь потреблять положенную дозу калорий, радиации, света. Амаурине требовался кто-то, кто владел бы ею, кто-то, согласившийся пожертвовать своими силами, разумом, чувствами, всем своим естеством для борьбы с силами тьмы.