Всмотрелся в бородача, хмыкнул:
— Похож, карточку твою видал.
Мати как в жар бросило. Недостает, чтобы этому связнику показали и фотографию Андреса. Пошептавшись с Велло, встретивший их человек велел ему лечь, вытянув вперед руки. Таким же образом пошептался с Юло и приказал ему залечь рядом с Тауми. Настала очередь Мати. Связник банды пристально вглядывался в него, пытаясь, видимо, в рассветном полумраке найти подтверждение или опровержение своим раздумьям. Бегло задал вопрос о его хуторе и о том, чем парень промышлял. Видимо, его ответы были приняты, — потому что связник разрешил всем троим сесть к нему лицом. Вдруг он направил на них автомат.
— Этот путался, — кивнул он в сторону Юло. — Кто подменил его по дороге — вы сами или НКВД? Считаю до трех…
«А он берет нас на крючок», — лихорадочно соображал Мати. Крикнул:
— Не корчи из себя сыщика! Да я Юло с детства знаю!
— А, может, тебя, Андрес, подменили? — дуло автомата заплясало в руках у бандита. — Уж больно толково ты все разъясняешь.
«Перестарался!» — сказал себе Мати и угрюмо пробормотал:
— Слушай, если нас всех подменили — давай разойдемся…
— Долго мы будем здесь сидеть? — вдруг резко спросил Тауми. — Или веди к своим, или вали от нас. Всех троих разом не перебьешь, третий тебя достанет. Дошло?
Связник рассмеялся.
— Вот что, парни, — усмехнулся он. — Мне нужно хотя бы одно доказательство, что вас не перевербовали по дороге.
— Болотная утка нас перевербовала, — со злостью резанул Юло.
Воцарилось молчание. Тауми посмотрел на Мати.
— У нас доро́гой другая забота была, — Мати Паоранд вспомнил совет товарищей изложить как бы между прочим «похищение» ими оружия и тола. — Вскрыли с вечера кладовую у одного офицера милиции, он выскочил к нам из окна, и Велло, кажется, переусердствовал. Короче, придушил его. Завтра об этом будет в газетах, так что не жди, пока милиция начнет охоту за нами.
Связник поднялся, деловито осведомился:
— Куда вы подевали задушенного?
— Раздели и бросили в озеро. А форма его в моем мешке.
Не выпуская автомат из правой руки, связник попятился, нащупал ногами сброшенный Мати с плеч вещмешок, левой рукой развязал его, вытянул за рукав китель, потрогал погоны, облегченно задышал:
— Ну, парни, задали вы мне работку. Я полагаю, довольно нам испытывать друг друга. Поднимите оружие, ничего не забудьте на земле из своих вещей, и… топ-топ.
— Далеко нам? — вздохнул Мати. — Велло в драке с этим милиционером повредил колено.
— За два десятка километров ручаюсь, — ответил связник.
…Запиликала лесная вертушка, задвигались посты батальона народной защиты. Паренек, удивший рыбу с речного мостика, лесник, обходивший свои владения, молочник, кативший тележку с бидонами, хуторянин, погонявший лошадь, запряженную в телегу, все они и еще многие другие люди в этот предрассветный час не случайно попадались на дороге, которая вела к Кяргула и Урвасте.
Бредущая за связником Пресса группа шла долго. Они стороной обходили перекрестки и людные места.
Перед Кяргула Мати подает Велло знак, и тот со стоном валится на землю. Проводник движется в авангарде, в пятидесяти шагах от них. Приметив задержку группы, он бешено грозит кулаком, подбегает к спутникам, со злостью шипит.
— Черт! Что еще за привал?
— У Велло, наверно, вывих, если не хуже. Далеко нам еще?
— Если не медлить, через час-полтора будем у Марта на хуторе Мересе.
Почувствовав, что сболтнул лишнее, испытующе взглянул на Мати. А тот, еще не веря неожиданной удаче, подложил руки под спину Тауми, подтащил его к стволу дерева.
— Да не стони ты, Велло. Мы за тобой вернемся.
— Что значит вернемся? — зашипел проводник и нагнулся над Тауми. — Вставай, ублюдок, или я тебя в два счета сделаю смертельно здоровым!
Но его обхватили сзади железные руки Мати, а Велло приставил к горлу лезвие ножа. Юло стянул ноги проводника ремнем. Кажется, только сейчас тот начал догадываться, что его провели.
— Да вас же Пресс растерзает! — зашипел он. Поняв же, что этим молодым людям не страшен ни он, ни Пресс, ни сам черт, быстро сменил тактику: — Вы не имеете права, я английский подданный, у меня есть заграничный паспорт.
Мати ловко обшаривает карманы куртки проводника, ощупывает подкладку — ничего! Раздумывает, стаскивает с бандита сапоги, отдирает стельки и находит под одной из них записку:
«Робинзоны близки к небытию. Прикажите или посодействуйте, чтоб Вихм, Тауми, Пихо поддержали Пресса. Обещанная вами помощь под сомнением. Аувере».
— Какой ты английский подданный! — презрительно обронил Мати. — Деньги у джонни хочешь огрести — так и говори.
— А ты не Андрес… Так кто же? — чуть не крикнул их пленник.
— С чего ты взял, что я не Андрес? Просто с самой первой минуты мы догадались, что ты ведешь нас не к Прессу, а к своим джонни, а то и в лапы к НКВД. Так что Пресс не нас, а тебя исполосует. Вот за тобой-то мы и впрямь от Пресса вернемся.
— Не оставляйте меня здесь! — бессвязно заторопился связник. — Лесник приведет сюда милицию… Я доведу вас до Пресса в два счета…
— Ты же говорил: полтора часа. Или хутор Мересе летает с места на место?
— Бункер Пресса в семистах метрах к югу от хутора. Тропка от озера через вырубку, заросли можжевельника, еловую рощу — и мы дома. Я многое смогу для вас сделать, англичане мне доверяют!
Мати крикнул: «Сторожите его!» — и метнулся к просеке. Здесь его поджидали Пауль Мюри и Альберт Соосаар.
Мати рассказал, торопясь, что они слышали.
Альберт вывел из зарослей велосипед.
В лесу раздался усиленный рупором голос майора Жура:
— Аво Пресс! Вы окружены. Именем народной власти предлагаю сдаться!
Неожиданно для всего оцепления из лаза бункера раздался, тоже усиленный рупором, хриплый голос главаря:
— Не торопись, начальник! За моей спиной в яме женщины с трех хуторов. Они обложены динамитными шашками. Приблизься хоть на шаг — и они взлетят в воздух.
Жур собрал офицеров, распорядился:
— Осока, Баркель. С ротой автоматчиков — вкруговую! Отбить заложниц. Подкрасться незаметно. Действуйте. Сигнал готовности — две ракеты.
Но и после условного сигнала перестрелка продолжалась восемь часов. Полковник Аверкиев и майор Жур решили, что терять людей не будут, банду возьмут измором.
Пресс предпочел бы отдать всю банду, чтобы спастись самому. Заметив, что четверо его былых сторонников зашептались, он перестрелял их. Уже ворвавшись в бункер, солдаты нашли в бутылке, засунутой в поддувало печи, последнее воззвание главаря разбоя:
«Никому нельзя верить! Эмигрантские крысы нас продали, англичане предали. Кто останется в живых — режь, бей и жги всех и все подряд!»
Майор Жур распорядился отвезти Айна Аувере, единственного уцелевшего члена банды, на допрос в Выру. Мюри подает майору записку, найденную у бандита.
— Спасибо за службу, младший лейтенант Мюри, — с теплотой говорит майор. — Вчера узнал, что вам присвоено почетное звание офицера. Но вы ведь помните, что у чекистов нет выходных.
— Так точно, товарищ майор.
— Словом, бой за человека продолжается. Выводите из леса этого самого Пеэтера Вихма. У вас такие штуки неплохо получаются.
Велло отозвал Пауля в сторону.
— Я не умею этого… словом, благодарить. Но на свадьбе моей ты будешь сидеть рядом со мною, Пауль. И первого сына назову Паулем.
— Брось, — смешался Пауль.
Но в дни свадьбы Велло и Айме Пауль гонялся за неуловимым Пеэтером Вихмом.
Судьба Вихма заинтересовала чекистов по многим причинам. Уже на совещании в уездном отделе по разбору операции против банды Пресса майор Жур зачитал шифровку, обнаруженную в первой декаде апреля на таллиннском рынке:
«Из Выру. Прошу Тесьму передать достопочтенному Планетному Гостю: дядюшка смертельно болен, у его племянника Янтарного Мастера мало учеников. Задерживаюсь, чтобы оградить второго племянника — Коллекционера Старинных Арбалетов от лечения у чужих врачей. Положение критическое. Диск».
Майор пояснил, что доставила шифровку на рынок старенькая вязальщица. Женщина отправлялась в Таллинн, и сосед по очереди в билетную кассу попросил ее захватить открыточку и оставить у контрольных весов на таллиннском центральном рынке, куда вязальщица собиралась. Там, дескать, открытку заберут, кому надо.
— Вязальщица к этому делу вовсе не причастна. Весовщиков там семеро. Скорее всего — кто-то глянул и запомнил, что нужно было.
Жур обвел взглядом внимательные лица сотрудников:
— Смысл привета таков. Выруский дядя по кличке Диск просит некую даму по кличке Тесьма передать их общему партнеру или хозяину по кличке Планетный Гость… Это уже серьезнее, про Гостя мы наслышаны, Диск и Тесьма вынырнули впервые… Стало быть, просит передать, что дела дядюшки Пресса дрянь. Появляется Янтарный Мастер — явно местная достопримечательность. Кто он? Ваши версии?
— Мы проверим списки всех мастеров, — сказал кто-то.
Правдоподобную версию предложил Пауль:
— Речь, возможно, шла о Велло Тауми, ведь это он, по навету кулаков, украл дорогое янтарное ожерелье, и «учеников» у него, то есть ушедших с ним в лес, было всего двое.
Жур кивнул:
— Согласен. А Коллекционер откуда здесь взялся? Если сопоставить эту шифровку с запиской, найденной у Аувере, можно предположить, но очень условно, что Диск имеет в виду Пеэтера Вихма. Что мы знаем о Вихме? Доложите, младший лейтенант Мюри.
Пауль уж побывал на многих хуторах вокруг Ряпина, Вярска, где действовал Вихм с группой бежавших в леса хуторян, и выяснил о нем кое-что.
Старожил Ряпинаской волости, хуторянин среднего достатка. В войну отсиживался, немцы тянули его в «Омакайтсе» — не пошел. Своих не предавал. Но кто-то с ним крепко поработал в сорок пятом — и Пеэтер сбежал в лес. Говорят, преданный отец — у него трое детей, не шутка! И последнее: было подозрение, что, отсту