– Правая рука Виссариона Пацакова. Та еще шельма!
Меня, собственно, интересовал вопрос: откуда эта шельма знает о планете Арбидон, расположенной недалеко от границы Светлого круга рядом с Альдебораном, где разместилась штаб-квартира моего старшего брата Алекса Оливийского, командира Первого легиона пограничной стражи?.. Впрочем, Загоруйко называл Арбидон то областью, то штатом, утверждая, что именно там находится центр таинственной организации, которая жаждет дестабилизировать ситуацию как в Черноземной области, так и в Российской Федерации.
– Ничего не понимаю!..– Жигановский в гневе отшвырнул прочь точно такую же газету, как у меня в руках, и поднялся с кресла.– Какой Арбидон?! Он что, рехнулся, этот Емельян?! Не хватало еще, чтобы он натравил на нас ФСБ!..
Мне бы этого тоже не хотелось, ибо я успел уже выяснить, что служба, скрывавшаяся под загадочной аббревиатурой, как раз занимается поисками и разоблачением иностранной резидентуры. А я на Земле, как ни крути, являюсь нелегалом. И прибыл сюда именно с разведывательными целями! То есть у меня были все шансы с треском провалиться и отправиться в тот самый Магадан, куда так не хочет попасть Степан Степанович Соловьев, он же Соловей-разбойник... Разумеется, никаких враждебных действий против страны и планеты пребывания я не предпринимал и предпринимать не собираюсь. Но закон есть закон – как любит повторять Жигановский. И у местных властей есть повод предъявить мне счет за нелегальное проживание на Земле.
– А Сиротина вы нашли, Венедикт Владимирович?
– Он сам ко мне явился с жутчайшего похмелья. К сожалению, ничего интересного выяснить у него не удалось. Евграф повторяет то же самое, что говорил на пресс-конференции. Дескать, был пьян и ничего не помню. Я ему, разумеется, не верю, но ухватить этого налима за жабры никак не получается.
– Не могу понять: откуда Загоруйко узнал про планету Арбидон?
– А разве этот Арбидон существует? – вскинул на меня удивленные глаза Жигановский.– Я грешным делом полагал, что все это бред сивой кобылы.
– Можете не сомневаться, Венедикт Владимирович. На Арбидоне, по нашим сведениям, расположена база черных магов, с которой они совершают засылку агентуры на интересующие их объекты. Одно из двух: либо ваш Загоруйко действительно связан с Каронгом, либо о планете Арбидон он узнал от Евграфа Сиротина, угодившего в сети черных магов... Думаю, исчезновение вашего соратника из больничной палаты было далеко не случайным. Без ордена Золотого Скорпиона здесь не обошлось.
– Это что же, выходит, Пацаков связан с какой-то тайной структурой? – вскинулся Жигановский.– Вот подлец!
– Не исключено,– подтвердил я.– Орден Золотого Скорпиона – одна из самых могущественных организаций во Вселенной.
– Да хрен с ней – со Вселенной! – оживился Венедикт Владимирович.– Если мне удастся доказать, что губернатор Черноземья контактирует с террористами, то Виссарион полетит со своего поста легкокрылой бабочкой под аплодисменты и вопли восторга всего цивилизованного человечества!..
Тут нас тряхнуло так, что зазвенели стекла. Я с трудом удержался на ногах, а вот Жигановский от неожиданности упал – к счастью, не на пол, а в стоящее рядом кресло. Глаза у него округлились от ужаса, и он прошептал побелевшими губами:
– Это что, землетрясение?
– Степан Степанович прорвал силовой барьер... – пояснил я ему.– Да вы не пугайтесь, Венедикт Владимирович. Ничего страшного не произошло. Просто открылся проход в Кощеево царство.
– Какое-такое царство? – Жигановский с трудом приходил в себя и даже, кажется, собирался спасаться бегством от несуществующей опасности.
Пришлось его буквально взять за руку и отвести в соседнюю комнату, где нас встретил вполне удовлетворенный собственными трудами Соловей-разбойник, ожидавший похвалы кинотруппы. Однако на него обрушился шквал упреков и совершенно безосновательных претензий. Особенно усердствовал Василий (он же Рваный Билл), повредивший ногу во время силового толчка. Папа Караваев вел себя сдержанней, но белизной лица вполне мог соперничать с Венедиктом Жигановским. Сеня Курицын, разжалованный моей продюсерской волей из шефа жандармов в злодея и чародея Кукуя, дрожащей рукой смахивая пот со лба, шептал посиневшими губами ругательства по адресу удачливого мага.
– Молодец! – сказал я Соловью, обрывая тем самым претензии коллектива.– Классная работа!
Польщенный моей похвалой Степан Степанович отступил в сторону, давая всем возможность полюбоваться плодами своих рук и умственных усилий.
Первым к возникшему в стене пролому приблизился Венедикт Владимирович. Он почему-то был уверен, что стена рухнула прямо на улицу, и нам теперь предстоят долгие объяснения с администрацией отеля.
– Чертовщина какая-то! – обернулся он ко мне.– Ничего не понимаю... А почему плесенью пахнет?
– Ерунда! – отмахнулся Соловей.– Через пару дней все выветрится... Просто наш мир много старше вашего и за тысячелетия успел уже мхом порасти.
Василий сунулся было в образовавшийся проем, но его остановила сильная рука Степаныча:
– Куда?! Подожди, пока стены затвердеют! Они сейчас – как кисельные. Процесс еще не окончен.
– Вы шкафом дыру прикройте,– посоветовал я.– А то войдет кто-нибудь посторонний – хлопот не оберемся.
Рваный Билл с Кукуем под чутким руководством Соловья-разбойника немедленно приступили к делу, а мы с Жигановским вернулись к прерванному на самом интересном месте разговору.
– Я так и не понял, Венедикт Владимирович: зачем Загоруйко понадобилось оповещать прессу, а через нее и электорат о ваших якобы предосудительных связях?
Жигановский ответил не сразу. По-моему, он был просто ошарашен строительными успехами Степана Степановича, сотворившего вполне приличных размеров тоннель за столь короткий срок. Земным прорабам такое, конечно, и во сне не снилось никогда... Я Венедикта Владимировича не торопил, позволяя прийти в себя. Человек ведь искренне считал, что Кощеево царство – это очень далеко! И когда вдруг выяснилось, что до него рукой подать, он, естественно, растерялся и впал в задумчивый столбняк.
– Все очень просто... – отозвался наконец Жигановский.– Загоруйко слышал звон, да не знает, откуда он!.. Потому и пытается спровоцировать нас на ответные неадекватные шаги.
– А мы тоже можем их провоцировать?
– Разумеется. Только зачем и каким образом?
– Ну, напишем статью, в которой обвиним Пацакова в связях с черными магами из ордена Золотого Скорпиона.
– Да нас же посчитают сумасшедшими! – возмутился Жигановский.– И отправят прямиком в психушку!
– Загоруйко разве отправили?.. То-то и оно! Зато мы с вами точно узнаем, насколько тесно Пацаков и Загоруйко сотрудничают с орденом.
– А если они не сотрудничают?
– Скажем, что пошутили. Дескать, на шутку Емельяна ответили не менее остроумной шуткой Василия.
– A почему Василия? – удивился Венедикт Владимирович.
– Потому что он у нас писатель и сценарист. Одна его фраза «багровый закат окрасил небо пурпурным цветом» чего стоит!.. В статье Загоруйко, между прочим, сплошные канцеляризмы. Просто удивляюсь, как люди со столь скромным литературным даром имеют наглость писать статьи в газеты!
Приглашенный к эпистолярным подвигам Василий взялся за дело с большой охотой и в два счета (с помощью папы Караваева) накатал опровержение, в котором смело обличил главу Черноземной области Виссариона Пацакова в связях с инопланетными магами и подготовке государственного переворота. Якобы именно для этих целей он строит за городом космопорт, замаскированный под международный аэропорт. То-то удивятся жители славного Кацапова, когда им на голову свалятся неопознанные летающие объекты с бандами хулиганствующих весков на борту! И уж будьте уверены: никакой Арнольд кацапчанам тогда не поможет, ибо средств борьбы с инопланетными бандитами у землян просто нет...
Жигановскому опус Василия неожиданно понравился. Он перечитал его несколько раз, ухмыляясь и похлопывая себя ладонями по бедрам:
– Хитер ты, Никита. Далеко, брат, пойдешь, если тебя ФСБ не остановит...
Не скрою, мне похвала видного политического деятеля Земли пришлась по душе. Все-таки не зря я столько времени проводил у телевизора и за чтением газет – несмотря на ворчание Наташки!.. Статьей Василия все намеки бездарного Загоруйко в наш адрес будут дезавуированы. Одним ударом мы выбьем из рук пацаковской команды самое главное оружие. И потом– сколько бы ни обвиняли они Жигановского в связях с инопланетянами, чародеями, масонами и даже резидентом паррийской разведки Ником Арамийским – все это будет восприниматься и электоратом, и федеральными властями, и ФСБ как шутовство, как глупый анекдот, придуманный ошалевшими от предвыборных страстей кандидатами.
– А кто подпишет статью?
– Пусть Василий и подпишется,– пожал я плечами.– С шофера, в случае чего, взятки гладки. Мало ли что придет в голову пролетарию после выпитой бутылки водки?
– А гонорар?! – возопил вошедший во вкус легких литературных заработков Василий.– Я столько пафоса в эту статью вложил, что мне всю оставшуюся жизнь придется быть циником!
– Будет тебе гонорар,– не стал спорить Жигановский.– Тысяча долларов – как одна копейка.
Я, честно говоря, не в курсе, много это или мало по земным меркам за три листа, исписанных убористым почерком... Василий посчитал, что мало, а Сеня Курицын сказал – много... Так или иначе, последнее слово осталось за Венедиктом Владимировичем, который, как я успел заметить, не склонен был швырять деньги на ветер.
Жигановский понесся со своими верными дружинниками по редакциям газет – пристраивать статью новорожденного журналиста Василия Щеглова, а я спустился в ресторан, где, по слухам, лечился с большого бодуна межзвездный скиталец Евграф Сиротин. На мое счастье Евграф еще не покинул заветный столик, за которым сидел в компании сильно помятого субъекта– тоже явно похмельного вида. Мне собутыльник Сиротина сразу не глянулся: не люблю людей с бегающими глазками и кривой усмешкой на губах... Евграф увидел меня издалека и энергично замахал руками, призывая присоединиться. Свободных столиков в зале хватало, но я не стал огорчать давнего знакомого и приглашение принял.