– Попробуйте хотя бы.
– У меня другой план, – подмигнул Нолин.
– Не совсем понимаю…
– О, за объяснением дело не станет. Знаешь, говнюк, что это такое?
Луи уставился на вытащенную зажигалку, как на ядовитого тарантула.
– Я не понимаю, – повторил он заплетающимся языком.
Его реакция подтвердила худшие подозрения Нолина.
– Полагаю, отлично понимаешь, – сказал он. – Тебя наверняка проинструктировали на сей счет.
– Нет! Никто меня не инструктировал!
– Но кто? – задумчиво спросил Нолин, как бы рассуждая вслух. – Комиссар или американцы?
– Вздор! Я ничего не знаю.
– Тем хуже для тебя!
Нолин неожиданно вскочил, вытянув руку вперед.
– Я буду кричать, – предупредил Луи, когда зажигалка уперлась ему в щеку под глазом.
Из всех пор его блинообразного лица выступили бисерины пота. Вряд ли он испугался бы до такой степени, если бы ему угрожали снотворным или транквилизатором.
Склонившийся над столом Нолин возразил:
– Ты будешь не кричать, а орать от боли. Ты даже не представляешь, какой мучительной бывает смерть от этого яда. Одно движение… вернее, два, и тебе конец. Желаешь убедить меня в обратном?
– Н…нет, – промямлил клацающий зубами Луи.
– Тебе жарко? – вкрадчиво спросил Нолин.
– Что? Нет, месье.
– Но ты вспотел. Тебе необходимо освежиться. – Не опуская руки, Нолин обошел стол и остановился за спиной сексота. – Покажи мне, как любят у вас знаменитый сок буйе. Осуши свой стакан залпом.
– Отпустите, – взмолился трясущийся Луи.
– Я не стану считать до десяти. Даже до трех не стану. Просто вколю тебе отраву и оставлю тебя подыхать в корчах. Лучше выпей и усни, как младенец.
Достаточно было надавить зажигалкой посильнее, чтобы Луи сдался. В его глотке забулькало, как в канализационной трубе.
– Ты не ответил, кто тебя нанял, – напомнил Нолин.
– Ко… коми…
Одеревеневший язык не позволил Луи произнести короткое трехсложное слово, но сказанного было достаточно. С лихвой.
Теперь Нолин наверняка знал, что дакарская полиция подыгрывает ЦРУ. Разгадал он и механизм расставленного капкана. Но партия продолжалась. И до полной победы было еще далеко.
«А разве бывает победа неполная?» – спросил себя Нолин и невесело улыбнулся.
6
Снотворное или наркотик сработали быстро и надежно. Не прошло и десяти секунд, как Луи, оказавшийся не в состоянии удерживать голову на плечах, упал лицом на стол. Самая неудачная реклама баобабовому напитку, какую только можно придумать. Хотя такой сок мог прийтись по вкусу любителям кайфа. Поделилось бы ЦРУ с ними секретом рецепта?
Нолин положил палец на шейную артерию сотрапезника, ощутил слабую, но ритмичную пульсацию и с облегчением констатировал, что обошлось без летального исхода. Отлично. Можно переходить от медицинского осмотра к обыску. Так Нолин и поступил.
В нагрудном кармане Луи нашлась обертка от бритвенного лезвия с тремя крохотными, как бисерины, таблетками. Запас на всякий случай. Снабжая двоюродных братьев фармацевтическим оружием, американцы предусмотрели всевозможные варианты развития событий.
Кроме того, что избрал Нолин.
Подбросив таблетки на ладони, он поколебался, а потом аккуратно упрятал все три в узел своего галстука. Тоже на всякий случай. Он даже примерно представлял себе, для чего понадобятся быстрорастворимые пилюли.
Оставив на столе сотню долларов и бесполезную зажигалку, Нолин выскользнул из кабинета и вошел в общий зал. Девица у стойки все еще флегматично сосала незажженную сигарету, но посетителей прибавилось. Двое из них привлекли внимание Нолина, точнее, это он отметил их повышенное внимание к своей персоне. Оба уставились на него, как на тень отца Гамлета, в существование которой они не верили.
Это были крепкие мужчины лет тридцати, одетые непритязательно, но явно не в костюмы сенегальского пошива. Загорелые лица свидетельствовали о том, что они провели не один день на солнце, хотя загар мог быть не африканским, а, допустим, калифорнийским и даже австралийским.
Не ломая голову над неразрешимыми вопросами, Нолин направился к выходу. Обменявшись быстрыми взглядами, мужчины разделились. Один из них устремился в занавешенный закуток. Второй двинулся за Нолиным.
Они очутились на улице почти одновременно. Опережая преследователя на пару шагов, Нолин шел к джипу. В тот момент, когда прозвучал сигнал разблокировки замков, мужчина перешел к активным действиям. Удерживая Нолина за рукав, он произнес на скверном французском языке:
– Минутку, месье. Нам надо кое-что обсудить.
– К вашим услугам.
Улыбнувшись, Нолин завладел большим пальцем неизвестного. Со стороны они походили на двух подвыпивших приятелей, лезущих обниматься от прилива взаимной симпатии. Загорелый мужчина сжал свободную руку в кулак, намереваясь разрушить эту иллюзию. Нолин пнул его носком туфли в голень, одновременно выворачивая палец таким образом, чтобы отбить противнику всякую охоту приставать на улице к незнакомым людям.
– Пардон, – сказал он.
– Ох, – простонал мужчина, выгнувшись.
Поскольку он оказался в крайне неустойчивой позе, этим было грех не воспользоваться. Толкнув его от себя, Нолин распахнул дверцу автомобиля. Мужчина сел на асфальт, уставившись на свой нелепо отставленный палец.
– Обычный вывих, – успокоил его Нолин. – Приятель вправит.
Тот как раз выскочил из ресторана, сопровождаемый двумя сенегальскими полисменами. Еще двое полицейских торопливо выбирались из машины, оглашая улицу криками:
– Стоять! Не двигаться!
Нолин подчинился.
– Что здесь происходит? – гневно спросил офицер полиции, оказавшийся не кем иным, как Абу Фейядом.
– Меня пытались ограбить, – сказал Нолин.
– Обыщите его! – распорядился комиссар.
Указывал он не на предполагаемого грабителя, баюкающего свой распухший больной палец, а на Нолина. Ничего удивительного. Комиссар Абу Фейяд не сориентировался в ситуации и действовал в соответствии с устаревшим планом.
– Я буду жаловаться, – сказал Нолин, безропотно поднимая руки над головой.
– Ваше право, – сказал комиссар.
Обыск продолжался около минуты. Спутник пострадавшего мужчины подошел поближе, внимательно наблюдая за процессом извлечения предметов из нолинских карманов.
– Деньги! – провозгласил один из полицейских уличающим тоном. – А говорит, что его грабили.
– У меня пропала зажигалка, – заявил Нолин, глядя в глаза загорелому наблюдателю. – Возможно, ее похитил этот тип, который набросился на меня с кулаками. – Он кивнул на мужчину, осторожно щупающего поврежденный палец. – Хотя я мог забыть зажигалку в ресторане. – Нолин нахмурился. – Поэтому я не стану выдвигать официальные обвинения.
– Он не станет! – саркастически воскликнул Абу Фейяд. – Какое великодушие! Посмотрим, как запоет месье, когда на зажигалке обнаружатся его отпечатки пальцев!
– В Сенегале запрещено пользоваться огнем? – удивился Нолин.
– Принести, – коротко велел загорелый мужчина в штатском.
Хотя он явно не обладал официальными полномочиями, один блюститель порядка кинулся выполнять приказ. Остальные полицейские обступили Нолина плотнее, готовые воспрепятствовать побегу или попыткам сопротивления. Вокруг начали собираться зеваки. Пострадавший в потасовке мужчина ретировался, скрывшись в недрах синего микроавтобуса. Туда же была отнесена злополучная зажигалка. Минуту спустя мужчина высунулся оттуда, чтобы отрицательно качнуть головой.
– А вы весьма предусмотрительны, мистер, – усмехнулся его напарник, не считая нужным продолжать изъясняться на французском языке.
Нолин тоже перешел на английский язык:
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Разумеется, – процедил мужчина.
– Я трезв, как стеклышко, – сказал Нолин, – и при мне нет ничего предосудительного.
Он на мгновение задержал взгляд на номерном знаке микроавтобуса. Сомнений не было. Этот автобус стоял возле пансиона прошлой ночью. Цепочка замкнулась. Почти замкнулась, потому что слежка не обязательно велась по инициативе Банщикова. Хотя причин сомневаться в этом было маловато.
– Пусть меня отпустят, – сказал Нолин. – Это прежде всего в ваших интересах.
Мужчина притворился удивленным:
– Я не командую сенегальской полицией.
– Я заметил. Но вы все равно распорядитесь меня отпустить.
Столкновение взглядов продолжалось секунды две-три.
– Все свободны, – проворчал мужчина.
– Мои вещи, – скромно напомнил Нолин.
– Его вещи!
– Есть! – вытянулся в струнку Абу Фейяд.
«Идиот, – подумал Нолин. – Он бы еще козырнул».
– Какое американское имя вы предпочитаете? – спросил мужчина, провожая взглядом полицейских, демонстрирующих проворство крыс, покидающих тонущий корабль.
– Джек, – решил Нолин, обдумав вопрос и рассовав свое добро по карманам. – Только это, кажется, английское имя, а не американское.
– Это не имеет ни малейшего значения. Называй меня Джеком, Юрий. С твоего позволения, я задержу тебя еще немного. Нам есть что обсудить. Не на виду у толпы, разумеется. Прошу в мини-бас.
Предложение уединиться в микроавтобусе было в равной степени интригующим и рискованным, однако, поколебавшись, Нолин предпочел согласиться. Его тактика в том-то и состояла, чтобы вынудить американцев пойти на сближение. Это сработало. Бык, перед мордой которого помахали красной тряпкой, принялся рыть копытом землю. От Нолина зависело, каким будет продолжение. Но не в большей степени, чем от самого чудовища. Называлось оно зло и коротко: ЦРУ.
Переговоры на загробную тему
1
Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки было создано в самом начале «холодной войны», но настоящего расцвета достигло десятилетия спустя, когда обеими сторонами было объявлено во всеуслышание, что война закончена и отныне США и Россия чуть ли не в обнимку движутся к мирному и счастливому будущему. Трогательно. Как библейская картинка рая, в котором волки пасутся вместе с овечками.