– Хэлло, – мягко прозвучал голос Куратора, имя которого держалось от супругов в тайне. – Я вас не разбудил?
– Нет.
Захотелось вдруг отчебучить что-нибудь вызывающее, наглое, грубое. Например, что американец не разбудил Банщикова, а поднял его с горшка. Но оценит ли тот юмор? И не урежут ли Петру Семеновичу оклад, чтобы проучить его за строптивость? Когда наполовину выкупленная квартира отойдет банку, Банщикову станет не до шуток. Суд, конфискация имущества, развод, может быть, даже арест.
– Скоро у вас будет отпуск, – произнес бархатистый голос с едва уловимым акцентом. – Оплачиваемый, разумеется. Ваша супруга рада. А вы?
– Конечно, – сказал Банщиков, глядя на Людмилу.
Она вытянула шею, пытаясь вникнуть в суть разговора.
– Но, как говорится, делу время, потехе час.
Банщиков, которому было не до потехи, согласился:
– Я понимаю.
– В ближайшие два-три дня решится также вопрос об увеличении оплаты ваших услуг, – продолжал Куратор. – Однако для этого требуется приложить максимум стараний.
– Я прикладываю. Максимум. Не спускаю глаз с… с приятеля.
– Похвально. И где он теперь?
Банщикову показалось, что его саданули кулаком в живот.
– Юрий Викторович? – спросил он.
– Я жду ответа, – холодно напомнил голос.
– Он поехал в Дакар на встречу с известным вам барменом, – заговорил Банщиков быстрее. – Все под контролем. Мое присутствие на месте совершенно не обязательно.
– Это вы так считаете.
– Не зли его, – прошипела Людмила. Ее лицо блестело от крема, а волосы были тусклыми, как пакля.
«Развестись бы», – тоскливо подумал Банщиков.
– Что-то случилось? – спросил он.
– Пока нет, – успокоил его Куратор. – Но непременно случится, если вы не начнете выполнять свои обязанности должным образом. Вы отдаете себе отчет, чем это вам грозит?
– Отдаю, – промямлил Банщиков.
– Тогда не допускайте ошибок. Войдите к Юрию Викторовичу в доверие, сопровождайте его повсюду, не оставляйте его без присмотра.
– Но он не желает брать меня с собой. Забрал ключи от машины, издевается.
– Он опасный человек, – подсказала Людмила.
– Он опасный и страшный человек, – подхватил Банщиков. – Видели бы вы, как он разделался с этим черным парнем возле бара…
– Вы еще не видели по-настоящему опасных людей, – сказал Куратор. – Вы не представляете, как ловко они управляются с противниками. Одно движение – и вас нет.
– Меня?
– Я образно выразился. Не бойтесь. Пока вы лояльны, вы нам нужны. А пока нужны, мы будем оберегать вас.
– Как зеницу ока, – мрачно пробормотал Банщиков.
– Мне не нравится ваше настроение, – заметил Куратор.
– Мне оно и самому не нравится.
– Тогда поменяйте его. Нам нужны энергичные, работоспособные сотрудники, а не меланхолики, впадающие в депрессию.
«Никуда я не впадаю, – подумал Банщиков. – Я попросту не вылезаю из депрессии в последнее время».
– Все нормально, – сказал он в телефон.
– Отлично, – похвалил его Куратор. – Итак, сосредоточьтесь на деле. Чем плотнее вы будете опекать Юрия Викторовича, тем сложней ему будет добиться успеха. А как только он потерпит фиаско, ваша миссия будет считаться завершенной. Отдых не за горами. Только не раскисайте и не вешайте руки.
– Нос, – машинально поправил Банщиков.
– Что?
– Вешают нос. Руки опускают.
– Это не имеет значения, – заявил Куратор. – Главное, чтобы у вас не падало и не опускалось ни то, ни другое. Работать, работать и еще раз работать!.. Так, кажется, говорил ваш великий вождь пролетариата.
– Он учиться призывал, – пробормотал Банщиков.
– Однобокий подход. Необходимо учиться и работать, работать и учиться. Тогда и толк будет, согласны?
Людмила выбралась из постели и направилась в ванную комнату, шаркая босыми ногами. Эта привычка расхаживать по гостиничному номеру без тапок ужасно раздражала Банщикова. Обутая жена раздражала его тоже. Позарившись на деньги, она подставила супруга и, в случае чего, не отправится за ним в Сибирь. Ни пешком, ни поездом, ни обутая, ни босая.
– Я не услышал ответа, – сказал Куратор.
Банщиков поспешил заверить его:
– Согласен.
– Тогда действуйте.
«Всегда готов!» – прозвучало в мозгу Банщикова. Формула из далекого пионерского детства, когда маленький Петя мечтал стать вовсе даже не шпионом, а пограничником, который этих самых шпионов ловит. Увы, обратной дороги нет.
– Вас понял, – отрапортовал Банщиков по-военному.
– И вот еще что, – задумчиво произнес Куратор. – Юрий Викторович явно неравнодушен к женскому полу. Попробуйте сыграть на этом.
– Я? Как-то даже странно слышать такое. Женский пол! – Банщиков почувствовал, что краснеет. – Я-то здесь при чем?
Телефонная трубка разразилась сухим смехом.
– Успокойтесь, никто вас не подозревает в нетрадиционной сексуальной ориентации. Но вы ведь женаты, так? И ваша жена – достаточно молодая и интересная женщина.
– Я не собираюсь подкладывать ее в постель Нолину! – возмутился Банщиков. – Ни ему, ни кому-либо другому. Это нонсенс. Вы требуете от меня невозможного!
Он злобно посмотрел на Людмилу, которая вернулась в комнату и с живейшим любопытством ловила каждое слово. Уж ее-то не составило бы труда уговорить переспать с Юрием Викторовичем. Уж она-то приложила бы все силы, чтобы доказать свою лояльность ЦРУ.
– Я не требую, – сказал Куратор. – Я советую. Вовсе не обязательно доводить флирт до… м-м… конца. Но воспользоваться женскими чарами было бы нелишне.
– Лишне, – отрезал Банщиков.
– Не заводись, – прошептала Людмила, предостерегающе округлив глаза.
– Закрой рот.
– Что вы сказали? – недоверчиво переспросил Куратор.
– Это я не вам, – поспешил объясниться Банщиков. – Жена мешает. Сами знаете этих женщин. Всюду суют свой нос.
– Что бы ты без меня делал, пентюх! – воскликнула Людмила.
Хороший вопрос. Что бы Петр Семенович без нее делал? Жил бы, работал, собирал марки, путешествовал, читал, думал. Вдали от Сенегала. Без африканских страстей.
– Будем надеяться, что вы больше не заставите нас волноваться, – подвел черту Куратор. – Проявите максимум настойчивости и изобретательности. Не давайте Юрию Викторовичу возможности действовать без присмотра. От этого очень многое зависит. В том числе и для вас тоже. Спокойной ночи.
Банщиков повторил пожелание слово в слово. Хотя какая уж тут спокойная ночь, к чертям собачьим!
4
Выяснение отношений заняло времени совсем немного. Годы совместной жизни приучили Банщиковых к мысли, что словесная победа достигнута быть не может, а потому и нечего кипятиться понапрасну. Вкратце высказав свои нелицеприятные мнения в адрес друг друга, супруги успокоились и собрались было спать, когда очередная телефонная трель прорезала тишину.
На этот раз сработал мобильник Банщикова, выводящий мелодию из кинофильма «Генералы песчаных карьеров»… Скажи, Америка, родная мать, зачем я должен предавать…
– Кому не спится? – поинтересовалась Людмила, успевшая нанести на лицо новый слой крема, еще жирнее и толще предыдущего.
– Нолин…
Банщиков и сам не знал, отчего произнес эту фамилию шепотом. Возможно, в том повинна была темная ночь, сгустившаяся за окнами.
– Так ответь! – встрепенулась Людмила.
Мобильник не умолкал. Осторожно утопив клавишу, Банщиков сказал:
– Алло.
– Хорошо, что не спите, – бодро произнес Нолин.
– Сплю, – пробормотал Банщиков.
– Не валяй дурака! – Людмила ткнула его кулаком в бок.
– Вы лунатик? – спросил Нолин.
– А вы? – с вызовом осведомился Банщиков.
– Я, скорее всего, нет, поскольку у меня нет обыкновения разговаривать во сне.
– У меня тоже, между прочим.
– Странно, – хмыкнул Нолин. – Вы сами сказали, что спите. Или мне послышалось?
– Будь поласковее, – прошипела Людмила.
– У вас ко мне дело? – спросил Банщиков. Из-за того, что он смотрел на жену, это получилось у него крайне строптиво.
– Дело, – подтвердил Нолин.
– Очень важное?
– Крайне важное.
– И до утра оно никак не терпит?
– Нет, – засмеялся Нолин. – Такие дела лучше не откладывать на утро. Хороши же мы будем, если наклюкаемся спозаранку.
– Нак… – Банщиков осекся. – Простите, но, по-моему, вы слегка навеселе.
Выщипанные брови Людмилы изобразили две тонкие, высокие арки.
– Не слегка, – возразил Нолин. – Знаете, я ужинал сегодня в ресторане с одним препротивнейшим типом. Потом меня едва не прихлопнули американские союзники…
– Как? – вырвалось у Банщикова.
– Как муху, Петр Семенович, как муху…
– А вы?
– А мне стало обидно, вот я и решил поднять настроение известным способом, – просто признался Нолин. – Но в одиночку пить не люблю, поэтому захватил по дороге отличное виски и приглашаю вас составить мне компанию.
– Не вздумай! – прошептала Людмила, уловившая суть разговора.
За секунду до этого Банщиков намеревался вежливо отклонить предложение, но взыграл дух противоречия. Какого лешего Людмила вмешивается? И разве несколько минут назад Банщикову не было велено не спускать глаз с Нолина? Посиделки за бутылкой могут развязать ему язык, и тогда он сболтнет что-нибудь важное. Разве выведывать тайны Нолина не вменено в обязанности Банщикова?
Кроме того, сильно хотелось выпить. Стресс, будь он неладен. Ужасающее напряжение, от которого в голове не смолкает трансформаторное гудение, а пальцы постоянно охвачены мелкой дрожью.
– Где встретимся? – деловито спросил Банщиков.
Людмила театрально застонала и, схватившись за голову, рухнула на кровать.
– У меня, – сказал Нолин. – Смокинг и бабочка необязательны. Сколько времени вам потребуется на сборы?
– А я уже собран, – сказал Банщиков, беря штаны.
– Можешь ночевать у своего Нолина, – процедила Людмила. – Сюда в пьяном виде возвращаться не смей.
– Не вернусь, не беспокойся.