– Разрази меня разряд, в курсе я, в курсе.
Выполняю проверку всей системы. Выстрелив в почву лучом лазера, изучаю ее состав. Похоже, в ней только железо, магний и кремний. Ничего необычного. Единственное, частицы здесь более грубые, но ведь и это не помеха для моих колес.
К такому никто не готовился, а я не знаю, как решать задачи, к которым меня не готовили.
В системе рождается то, что люди в защитных костюмах называют тревогой. Ветер усиливается и ревет громче.
– Веди себя рационально, Рез, – говорю я себе. – Думай. Рационально.
Ветер хлещет по моему корпусу, вздымает тучи песка и пыли.
– Смерчей не видно? – спрашиваю у Стража, одновременно сканируя при помощи камер окрестность. – О нет, – говорю я. – Вон там один. Он пока далеко, но если мы отсюда не уберемся…
– Если мы отсюда не уберемся, он нас настигнет! – заканчивает за меня Муха.
– Знаю, Муха. Я постараюсь тут не застрять, но…
Должно быть, Страж уловила исходящую от меня тревогу. Она говорит:
– Резилиенс, тебя создали способным справиться с такой ситуацией. Просмотри инструкции в системе. Ты сможешь выбраться.
Еще ничего приятнее Страж мне не говорила. Ее доброта заставляет вспомнить о Ксандере, и я слышу в процессоре его голос. Он напоминает, почему меня так назвали – Резилиенс.
Я должен оправдать свое имя.
Я должен оправдывать его постоянно.
– Ты права, – говорю я Стражу. – Я все налажу.
– Да, еще как, Рез! – напевно подбадривает меня Муха. Похоже, у него сложилась песня.
Решение проблем
– Этой проблемы мы не предвидели, – говорю я.
– Не думал, что местность здесь такая непролазная, – добавляет Муха.
Пересматриваю запись с его камеры. Теперь, когда мне ясно, что искать, сразу видна проблема, которую я позволил себе пропустить: изменение наклона. Подъем стал неожиданно круче. Жаль, я не могу выразить, как расстроен.
Я застрял.
Снова выстреливаю лучом лазера в грунт. Произвожу примерно те же вычисления, что и первый раз. И опять не нахожу ничего, что могло бы вызвать проблему. Мои колеса должны были поднять меня и на такой крутой склон. Меня создали, чтобы я мог взбираться на склоны холмов. Так почему же я не еду?
– Что ты ищешь? – спрашивает Муха.
Я молча продолжаю перебирать собранные данные в поисках цепочки событий, которые привели к остановке.
– Почему мы стоим? – спрашивает Муха. – Так и не понял еще?
Я снова перебираю данные, хотя вряд ли в этом есть смысл.
– Рез? – зовет Муха. – В чем дело?
– Чтоб мне рухнуть! – набрасывается на него Страж. – Помолчи хоть немного. Резилиенс, скорее всего, производит сложные вычисления.
Нет, не произвожу я сейчас никаких сложных вычислений. Если бы с их помощью можно было найти источник проблемы! Тогда бы я не тревожился. А так я по-прежнему в тупике.
– Страж, ты не получала сообщений с Земли?
– Ответ отрицательный, – говорит Страж.
Я снова пытаюсь сдвинуться с места. Колеса захлебываются. Я усиливаю напор, и раздается громкий скрежет. Он просто ужасен. Нет звука ужаснее во вселенной. Пусть я скопил небогатую базу звуков, однако подобные утверждения делать смею.
Нет, я хочу расширить объем накопленных образцов. Записать все возможные звуки. Но этому не бывать, если я тут застряну. Снова пробую повращать колесами. Безрезультатно.
– Я бы посоветовала прекратить это, – останавливает меня Страж. – Можешь ненароком еще больше испортить систему.
– Моя система не пострадала, – тут же отвечаю я.
– Я говорю о твоем внешнем корпусе. О колесах.
– Я не регистрирую никакого ущерба колесам. – Скрежет, который я слышу, когда пробую заставить их вращаться, говорит об обратном.
– Что ж, прекрасно, тогда тебе надо поскорей выдвигаться.
– Постой, так ты получила сообщение о том, что моя система повреждена?
– Может, ХОТЬ КТО-НИБУДЬ скажет, наконец, в чем дело? – не выдерживает Муха. – У меня… сердце не на месте!
– Что? Сердце? У тебя что-то не на месте? – переспрашивает Страж у Мухи, но я тут же спешу заверить его:
– Муха, с тобой все хорошо. Все у нас наладится. Дай только примерно одну минуту и три секунды, чтобы заново проанализировать данные системы.
– Примерно? – спрашивает Муха. – То есть можно быстрее? Минута и три секунды – это же очень долго!
– Муха, – говорит Страж, – ответь, пожалуйста, «да» или «нет»: в твоей системе неисправность?
Кажется, Страж впервые назвала Муху по имени. Я уже думаю обратить на это их внимание, но вспоминаю, какие перед нами встали проблемы, и откладываю вопрос на потом.
– Система Мухи в порядке, – говорю я Стражу, но перед тем, как сделать это заявление, быстренько проверяю систему Мухи. И я рад, что моя предварительная оценка оказалась верна. Муха, конечно, единственный дрон, с которым я успел пообщаться, но мне уже кажется, что все дроны склонны сгущать краски. – Думаю, Мухе просто не по себе от того, что мы тут застряли.
– Чтоб мне рухнуть! – заводится Страж. – «Думаешь»? «Не по себе»?!
– Ладно, ладно, – прерываю я. – Давай отложим разногласия и сосредоточимся на насущной проблеме.
Когда-то именно это Рания сказала Ксандеру. Я помню тот день в лаборатории; у людей в защитных костюмах ну никак не хотела рассчитываться посадка, а Ксандера больше тревожил ракурс моих камер. Рания согласилась, что в теории это может стать проблемой, однако ей не хотелось отвлекаться от решения проблемы с расчетами.
Из Центра управления ответа так и не пришло.
– Но ведь они скоро ответят? – спрашиваю я у Стража.
«Ну давай, Рания, – мысленно тороплю я их, – давай, Ксандер. Я рассчитываю на вас, на вашу помощь. Мы ведь команда, правда?»
– Возможно, – отвечает Страж. – Но отвечают не всегда. Если в твоей системе нет критических неполадок, значит, проблема рутинная. А рутинные проблемы планетоходы решают сами.
– Я не знаю, справлюсь ли.
Может, рациональные планетоходы вроде Джорни и способны решать рутинные проблемы, но мою систему пронизывает сомнение. Оно змеится по проводам и просачивается в самое ядро аккумулятора.
Люди в защитных костюмах отправили на Марс не тот планетоход.
Я – не тот, и поэтому мы застряли. Миссия встала.
– Ты справишься, Рез, – говорит Муха.
Он так и ерзает внутри меня. Он расстроен, хотя его система из строя не вышла.
– Могу я чем-нибудь помочь? – спрашивает Муха.
– Вряд ли…
– Я мог бы быстренько разведать обстановку. Вдруг ты чего-то не заметил?
– Я со своей позиции ничего не вижу, – говорит Страж, – но Муха действительно мог бы произвести детальный осмотр местности.
– Что скажешь, Рез? – спрашивает Муха.
Я сомневаюсь. Муха, конечно, может оказаться полезен, но я не хочу без надобности подвергать его риску.
– Нет, я должен это сделать! Все, вылетаю! – говорит Муха и, не дав мне возразить, выскакивает наружу, уносится прочь. – Рез, ты только держись! Дам знать, если что-то увижу.
– Муха, осторожнее, пожалуйста.
– Все будет хорошо!
– Муха…
– Да?
– Спасибо тебе.
Решение
Из положительного – Муха вернулся целый и невредимый. Из отрицательного – он так и не нашел ничего, что могло бы намекнуть на причину остановки.
При помощи камер и навигационных приборов я определяю, что пыльная буря приближается.
– Видишь? – спрашивает Муха.
– Мы все это видим, – отвечает ему Страж. – Беспокоиться не о чем. Буря еще далеко.
– Но… – начинает Муха.
– Буря еще далеко, – повторяет Страж.
Я представляю, как буря нас накрывает. Представляю, как над поверхностью взвиваются клубы пыли, хороня нас с Мухой. Тот же конец, что и у Кариджа.
Снова пробую тронуться с места, но колеса издают жуткий скрежещущий звук. Я стою.
– Рез, надо убираться подальше! – говорит Муха.
– Мы и так далеко от бури.
– Но… – снова начинает Муха, суетясь внутри меня.
– Буря далеко, – третий раз напоминает Страж.
При помощи системы определяю расстояние до бури. Страж права: она еще далеко, но быстро движется в нашу сторону. С Мухой я этими данными не делюсь.
– Ты уже пробовал развернуться? – спрашивает Страж.
– Развернуться?
– Да. Изменить направление.
– Я с места не могу сдвинуться.
– Ты не можешь ехать вперед или назад. Но вбок ты сдвинуться не пробовал?
А ведь да, сдвинуться вбок я пока не пробовал. Сам не знаю почему.
И, замерев в ожидании страшного скрежета, я прошу колеса отвезти меня в сторону. Раздается жужжание, из-под колес вылетают фонтаны песка, но я двигаюсь! Вот завращалось одно колесо, потом другое. И вскоре я уже снова еду.
– Эгей! – говорю я. – Сработало!
– Я так и думала.
– Как же я сам не додумался?
– Вот поэтому я тебе и нужна, – говорит Страж.
– И я рад, что ты у меня есть.
Снова вперед
Выбравшись на ровную поверхность и немного проехав вперед, я замираю.
– Может, пора уже двигаться дальше? – предлагает Муха. – Дальше от пыльной бури.
– Чтоб мне рухнуть! Никаких «может». Вам точно пора. Гони, Резилиенс, – говорит Страж.
Колеса медленно везут меня вперед. Получается! Я увожу нас в сторону от пути, по которому движется пыльная буря. Представляю, как сказал бы мне сейчас Ксандер: «Вот так, приятель. Молодец».
– Погнали, – поет Муха.
– Какой приятный мотив, – замечает Страж.
– Правда нравится? – спрашивает Муха и, не дожидаясь ответа, поет дальше: – Погнали, погнали, погна-али!
Согласен. Мотивчик и правда приятный.
Небо темнеет, но я не остановлюсь. Я же не человек в защитном костюме, мне все равно, когда ездить, и неважно, светит в небе солнце или нет. Хотя иногда я делаю перерывы, перезаряжаю аккумулятор. Однако мне сказали – Страж это подтвердила, – что я самый активный планетоход из всех, что отправляли на Марс.
Впрочем, сейчас определенно не время для отдыха. Сейчас время двигаться. Убраться подальше от пыльной бури.