- Госпожа, - дрожа всем телом, попросила Охэку, становясь на колени, - позвольте мне тут остаться. Я одна очень боюсь. Я вас не побеспокою.
- Ты бы хоть одеяло с подушкой принесла, - посоветовала Платина. - А то холодно.
- Да, госпожа! - обрадовалась собеседница, бодро вскакивая на ноги. - Я сейчас. Я вот тут у двери лягу.
- У двери не надо, - проворчала девушка. - Там дует.
- Слушаюсь, госпожа, - коротко поклонившись, служанка выскочила из комнаты. Из двери пахнуло холодом и сыростью.
Когда она вернулась, прижимая к груди тощий свёрток, приёмная дочь бывшего начальника уезда ещё раз указала ей на место, после чего запалила крошечную лампадку в фарфоровом стаканчике, чтобы было от чего быстро "спичку" зажечь, и ушла в спальню.
Проснулась она словно от толчка. В монотонный стук капель по крыше вплетался какой-то посторонний, подозрительный звук.
Окончательно придя в себя, Ия ясно разобрала то ли стон, то ли плачь. Соскользнула с кровати, сразу обратила внимание, каким холодным вдруг сделался пол.
Поморщившись, девушка тихонько вышла в кабинет, остановившись за ширмой, прикрывавшей вход в спальню.
Прерывисто вздохнув, служанка чем-то зашуршала, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Заглянув в щель, Платина увидела, что Охэку сидит на полу, закутавшись в одеяло, и тихо стонет, раскачиваясь из стороны в сторону.
- Ты чего это? - негромко спросила девушка, выходя из-за ширмы.
- Х-х-холодно, госпожа, - стуча зубами, ответила собеседница.
Платина поёжилась. Ну да, в одном нижнем белье действительно неуютно, но чтобы вот так дрожать...
Прежде чем служанка успела отстраниться, Ия подошла и положила ладонь ей на лоб.
- Да у тебя температура! - охнула пришелица из иного мира, от волнения произнеся последнее слово по-русски, но тут же поправившись: - Жар! Всё-таки простудилась! Говорила я тебе: сбегай домой, переоденься в сухое!
Продолжая ворчать, она достала из выдвижного ящичка "спичку", запалила её от лампадки и зажгла масляный фонарь.
Лицо простолюдинки покраснело, глаза лихорадочно блестели.
- Тебе к лекарю надо, - озабоченно проговорила девушка, с тревогой прислушиваясь к шуму от молотивших по крыше капель.
Тащиться в главную башню по такой погоде ну очень не хотелось.
- Нет, госпожа, не надо, прошу вас! - внезапно вскричала служанка, рухнув на колени и ткнувшись лбом в пол. - Добрая, благородная госпожа, не отсылайте меня!
- Да ты чего?! - возмущённо фыркнула Платина. - Я сама схожу к управителю...
- Нет, благородная госпожа! - не дав ей закончить, взмолилась собеседница, глухо ткнувшись лбом в лакированные доски. - Добрая, благородная госпожа, не говорите никому, пожалуйста! Умоляю вас! Я поправлюсь, обязательно поправлюсь. Утром всё будет хорошо.
- Какое там "хорошо", - передразнила её девушка. - С таким-то жаром.
- Я смогу вам служить, госпожа, - не слушая, тараторила Охэку, не поднимая головы. - Вот увидите, утром я буду служить вам, как раньше. Только не говорите никому, что я заболела!
- Да почему?! - раздражённо рявкнула Ия.
- Потому что меня прогонят, а вам найдут другую служанку! - выпрямившись, но оставаясь на коленях, простолюдинка подняла на неё умоляющий взгляд. - А господин мне за службу вам богатое приданое обещал. Как же я без него мужа найду?
Платина совершенно растерялась. Видя состояние Охэку, она понимала, что та серьёзно больна, а оставлять её без сколько-нибудь квалифицированной медицинской помощи крайне рискованно.
Но девчонка так просила, буквально умоляла сохранить её недуг в тайне, что приёмная дочь бывшего начальника уезда заколебалась. Ей даже стало жалко простолюдинку. Похоже, та считает служение любовнице барона своим единственным шансом изменить жизнь к лучшему.
Ия поняла, что ни в коем случае не осуждает подобное желание. Имелся у неё и чисто практический расчёт. Если она окажет Охэку столь серьёзную услугу, то в дальнейшем может надеяться на ответную любезность с её стороны.
Пришелица из иного мира понимала, что для дальнейшего выживания ей нужны люди, которым она могла бы доверять. Так почему бы этой простолюдинке не стать таким человеком?
Ехидная память тут же напомнила о предательстве Оки.
"А что хорошего я для неё сделала? - спросила себя Платина, тут же ответив на свой вопрос: - Помогла сбежать от рабства! И только. Дальше я ей уже стала не нужна. Наоборот, беглая приёмная дочь государственного преступника только добавляла крестьянский девчонке проблем. А Охэку связывает со мной своё будущее. По крайней мере, ближайшее. Тут две большие разницы".
Поскольку разум и чувства пришли в согласие, Ия наклонилась и взяла служанку за плечи.
- Вставай, я никому ничего не скажу.
- Спасибо, добрая, благородная госпожа, - сквозь слёзы пролепетала собеседница, с трудом поднимаясь на ноги.
- Но ты должна меня слушаться, - строго сказала Платина, поправляя одеяло у неё на плечах.
- Всё для вас сделаю, благородная госпожа! - Охэку вновь попыталась упасть на колени. - Жизни не пожалею!
- Тогда пойдём, - приёмная дочь бывшего начальника уезда прервала её словоблудие и повела за ширму. - С таким жаром нельзя спать на полу.
Не обращая внимание на бессвязный лепет служанки, хозяйка сдвинула своё одеяло с подушкой на край кровати, освобождая место для больной, и приказала:
- Ложись!
- Я не могу, госпожа, - замотала головой собеседница.
- Ты обещала меня слушаться, - напомнила девушка. - Или я сейчас же иду в главную башню к господину Каямо.
Вздыхая и всхлипывая, Охэку осторожно прилегла на постель. Прикрыв её ещё и своим одеялом, Ия тронула кончиками пальцев горячий лоб.
"Не меньше тридцати восьми", - предположила Платина, лихорадочно размышляя над тем, что же ей делать дальше?
В своём мире она для начала дала бы больной жаропонижающего, потом противовирусного, а там надо смотреть. Если лучше не станет, то стоит вызвать врача.
"Так и сделаем! - решила Ия. - Если завтра к обеду не оклемается, схожу к её отцу. Пусть тайком травницу местную сюда приведёт".
Однако просто ждать, надеясь на могучий организм простолюдинки, девушка не стала. Приказав служанке лежать, она взяла накидку и вышла на сквозную веранду.
Дождь продолжал уныло барабанить по крыше, но уже без прежнего энтузиазма. Затянутое тучами небо слегка посерело, но, судя по ощущениям, до рассвета ещё далеко.
Платина намеревалась истопить печь и хотя бы напоить больную чаем. Сложенные под навесом дрова почти не намокли, в отличие от её ног, обутых в кожаные туфельки. А вот деревянные вёдра оказались пустыми. Видимо, Охэку уже вечером плохо себя чувствовала и не пошла за водой.
Ия едва не взвыла при одной мысли о том, что придётся тащиться к озеру в темноте да ещё и под дождём.
Кажется, барон обещал, что возле дома по ночам будет стоять охранник. Может, попросить помощи у него? Но тогда весь замок узнает, что служанка заболела, и её вполне могут заменить.
"А если он поймает меня с вёдрами? - вдруг подумала девушка. - Что я скажу?"
- Вот же-ж! - скривившись, выругалась она, махнув рукой. - Да скажу всё как есть, и будь что будет!"
Однако Платина спокойно дошла до берега, зачерпнула воды и вернулась, так никого и не встретив.
Наверное, стражники решили, что лазить в такую погоду по парку дураков нет.
Повесив мокрую накидку на веранде, Ия, хлюпая водой в туфлях, растопила печь и отправилась проведать больную, а заодно и обувь поменять.
По ощущению пришелицы из иного мира температура у Охэку либо осталась такой же, либо даже немного снизилась.
Служанка вновь плача благодарила госпожу, обещая отдать за неё жизнь.
- Ладно, ладно, - с деланной строгостью ворчала девушка, испытывая немалое удовольствие от её слов. - Помолчи.
Закашлявшись, собеседница согласно закивала.
Меняя сырые носки, приёмная дочь бывшего начальника уезда с удовлетворением почувствовала исходящее от пола тепло.
Дрова в печи прогорели, превратившись в лиловые угли. Вода в котле бурлила.
Щедро сыпанув в чайник заварки, Платина залила её крутым кипятком с помощью деревянного ковшика на длинной ручке и вновь вернулась к больной. Единственное, что она могла ей сейчас предложить, это как можно больше пить.
Но Охэку неожиданно расплакалась.
- Ах, госпожа, зачем же вы себя утруждаете? Мне так неудобно. Я недостойна такой заботы...
- Пей сейчас же! - прикрикнула польщённая Ия.
Продолжая всхлипывать, служанка кое-как села на постели, продолжая кутаться в одеяло, взяла подрагивавшей рукой чашечку и сделала маленький глоток.
- Пей всё, - проворчала беглая преступница. - Я ещё налью.
- Спасибо, добрая, благородная госпожа, - вытирая мокрые от слёз щёки тыльной стороной ладони, поблагодарила собеседница. - Я больше не хочу.
- А я говорю - пей! - невольно подражая коту Матроскину из известного мультика, велела девушка. - Другого лекарства у меня для тебя нет.
Безропотно осушив ещё три чашки, пациентка взмолилась:
- Пощадите, госпожа, я больше не могу!
- Хорошо, - вздохнула Платина. - Ложись.
Прикрыв простолюдинку двумя одеялами, она налила чаю и себе. Дождь заметно стих. В комнате становилось всё теплее.
Охэку завозилась.
- Что с тобой? - с тревогой спросила Ия.
- Жарко, госпожа, - жалобно проблеяла больная.
- Лежи, потей, - с деланной сварливостью проворчала пришелица из иного мира. Кажется, со служанкой ничего особо страшного не случилось, если температуру удалось сбить столь примитивным способом. - Скоро полегчает.
И, не удержавшись, широко зевнула.
Передёрнув плечами, она отнесла поднос в кабинет, а вернувшись, прикорнула на другой стороне кровати, благо из-за её внушительной ширины между простолюдинкой и приёмной дочерью бывшего начальника уезда оставалось ещё около метра пустого пространства.
От тепла и усталости девушку скоро разморило. Но едва она стала засыпать, как пациентка энергично завозилась, явно намереваясь выбраться из-под двух одеял.