Отрицать подобное было бы глупо.
– Да, – сказал он негромко, – она очень интересный человек. – Он помолчал и добавил: – И очень красивая женщина.
Джил чуть прикусила губу.
– Иногда я ревную тебя ко всем женщинам на свете, – призналась она. – Мне кажется, что все видят, какой ты…
– Надеюсь, что не все, – пошутил он.
– Не шути, – попросила она, дотрагиваясь пальцем до его губ. – Я много об этом думала. Как ты считаешь – я красивая женщина?
Он удивленно повернулся в ее сторону. Приподнялся на локте.
– Странно, что ты об этом спрашиваешь, – признался Дронго, – я думал, у тебя самооценка гораздо выше. Неужели ты не замечаешь, как на тебя смотрят мужчины? Ты одна из самых красивых женщин, которых я встречал в своей жизни.
Ей понравились и эти слова, и его удивленный взгляд. Она снова прикусила губу, но теперь уже лукаво взглянула на Дронго:
– Я хочу задать тебе только один вопрос: неужели ты меня не ревнуешь? Совсем, ни капельки? Я ведь остаюсь одна в Италии, пока ты живешь здесь или ездишь по всему миру. Неужели ты меня не ревнуешь? Ты никогда не спрашиваешь, куда я хожу, с кем встречаюсь.
Он широко улыбнулся. Когда-то Джил заметила, что ей нравятся его зубы. В свои сорок два года он непонятным образом сохранил абсолютно здоровые зубы, почти не посещая зубных врачей.
– Чему ты смеешься? – не поняла Джил.
Он продолжал улыбаться. Она смотрела на него, не понимая, почему он так развеселился.
– Ты считаешь, что я не должна была спрашивать тебя об этом?
– Нет, конечно. Дело в том, что я абсолютно не ревнивый человек. Наверное, это мой самый большой недостаток. Но я считаю глупым ревновать женщину, которую люблю и которой доверяю.
– Только поэтому? – она тоже приподнялась, положив руку под голову, чтобы видеть его глаза.
– Не только, – честно признался он. – Я считаю, что женщина сама вправе определять, с кем ей хочется быть. Как и мужчина. Если ты считаешь, что тебе будет лучше с другим мужчиной, ты всегда можешь сделать выбор. Свобода человека – это его право выбирать. Я не стану ревновать, даже если ты предпочтешь другого. Значит, он оказался лучше меня.
Она задумалась. Потом медленно покачала головой.
– Ты немного самоуверен.
– Возможно, – согласился он, – я скажу тебе по-русски фразу, а потом переведу ее на итальянский: «Я вас люблю так сильно, что ваше счастье предпочитаю своей любви».
Он перевел ей фразу, тщательно подбирая слова.
Она кивнула:
– Я все поняла.
– Надеюсь, что ты спросила не потому, что хочешь уйти от меня? – сказал Дронго, все еще глядя ей в глаза.
– Нет, – сказала она, заметно волнуясь, – никогда. Если я выберу кого-то другого, я сначала скажу об этом тебе. Я не стану тебя обманывать. И ты это знаешь.
В такие минуты мужчина чувствует себя подлецом. Дронго опустил голову на подушку. Не нужно больше касаться подобных тем. Он вспомнил несчастную Ингрид. Нужно позвонить в Севилью и узнать, как она себя чувствует. Теперь он обязан заботиться о ее здоровье… В этот момент зазвонил мобильный телефон. Он даже вздрогнул. «Если это Вейдеманис, то он точно рассчитал, когда нужно позвонить», – с легкой усмешкой подумал Дронго.
Достав аппарат, он взглянул на Джил.
– Слушаю, – сказал он, уже зная, что звонит Вейдеманис: номер его телефона высветился на аппарате.
– Извини, что беспокою, – раздался смущенный голос Эдгара, – но у нас чрезвычайное происшествие. Включи телевизор, если хочешь узнать, что произошло. Сейчас об этом говорят по всем каналам.
– Что случилось?
– Два часа назад у офиса нефтяной компании застрелили ее вице-президента Вячеслава Лунько. Убийцы ждали его прямо у здания нефтяной компании.
– Еду, – коротко ответил Дронго и убрал аппарат.
Джил взглянула на него. Она уже немного понимала по-русски.
– Ты оставишь меня одну? – спросила она.
– Очень важное дело.
– Важнее, чем встреча со мной?
Она редко капризничала. Очевидно, она все-таки не до конца ему поверила. Или не захотела верить. «Нужно узнать, какую фотографию она видела», – с раздражением подумал Дронго. Но уйти просто так он не мог.
– Я не сказал тебе, какое расследование провожу, – Дронго повернулся, чтобы видеть ее лицо. – Ко мне обратился за помощью один человек. Его пытались убить. В машине он был не один, а с семьей. Жена, дочь, маленький сын. Убийцы видели это, но тем не менее открыли огонь. Его лишь ранили, но машина загорелась, так как был пробит бензобак, и его семья погибла. Вернее, жена и дочь. Сынышка лежит в реанимации. Он обгорел настолько, что врачи не решаются делать ему операцию. Сейчас его готовятся перевезти в Англию. Если, конечно, доживет. Я решил помочь отцу этого мальчика найти киллеров. Как ты считаешь, мне можно уйти или лучше остаться?
На глаза Джил навернулись слезы. Она впервые поняла, чем он занимается.
– А я пристаю к тебе со своими глупостями, – неожиданно сказала она. – Конечно, тебе нужно идти!
Глава седьмая
Он приехал в офис на проспекте Мира, где его ждали мрачные Вейдеманис и Кружков.
– Мы тронули камень – и вызвали обвал, – сурово прокомментировал Дронго. – Садитесь. Будем думать, почему это произошло. Как его убили?
– По телевизору показывали, – сказал Кружков.
– Я не видел, – сказал, с трудом сдерживаясь, Дронго. – Как его убили?
– Пока никаких подробностей, – ответил Вейдеманис, – известно только, что его застрелили у офиса. Думаю, что тебе нужно срочно ехать к Демидову. Много совпадений.
– Наблюдение за мной. Наблюдение за Арзуманяном. Убийство вице-президента Лунько, – перечислил Дронго. – Думаешь, эти события связаны?
– А ты думаешь иначе?
– Нет. Я сегодня весь день пытался связаться с Демидовым, но он был на каком-то совещании.
– Может, позвонишь еще раз? – предложил Эдгар.
Дронго набрал номер Демидова. И снова ответила его секретарша.
– Скажите, пожалуйства, появился полковник? – спросил Дронго.
– Нет, – ответила девушка, – пока нет. Кто его спрашивает? Что ему передать?
– Скажите, что звонил Дронго. Если можно, пусть он мне перезвонит.
– Ах, тот самый Дронго, – поняла секретарша. – Его сегодня не будет. Он на совещании. Они с начальником УВД поехали в мэрию, и сегодня он не вернется.
– Он опять поменял номер своего мобильного телефона? – поинтересовался Дронго.
– Кажется, да, но во время совещания аппарат все равно будет отключен.
– Я не буду спрашивать у вас новый номер его мобильного телефона, вы мне его все равно не дадите. Поэтому, пожалуйста, передайте вашему шефу, что я жду его звонка в любое время суток. Даже если он позвонит мне в три часа ночи. Скажите, что это очень важно.
Девушка заверила его, что обязательно найдет Демидова.
Дронго убрал аппарат.
– Мы опоздали, – с горечью произнес он, – я был уверен, что убийцы, наверняка получившие аванс, захотят нанести повторный удар. И они нанесли удар, но в другом месте. Давайте думать. Какие у нас варианты?
– Вариант первый. Сначала был заказан Арзуманян, потом Лунько, – предположил Эдгар, – в таком случае нужно понять, кому выгодна смерть обоих.
– Согласен, дальше.
– Вариант второй, – сказал Кружков, – Лунько сам заказал убийство Арзуманяна, а когда стало ясно, что он остался жив, кто-то дал указание устранить самого Лунько.
– Эта версия лишь продолжение первой, – возразил Дронго. – Она предполагает наличие третьего лица в этой компании. Хотя есть вариации. Эдгар считает Лунькова жертвой, а ты – сообщником. Но в любом случае должен быть третий.
– Верно, – согласился Вейдеманис, – а у тебя есть другие варианты?
– Начиная со вчерашнего дня сотрудники отдела собственной безопасности МВД установили наблюдение за мной и Арзуманяном, – напомнил Дронго. – А если убийство Лунько – просто провокация, цель которой – отвести подозрения от другого человека? Или Лунько узнал нечто такое, чего не должен был знать? В таком случае он ни к чему не причастен, а его убрали, чтобы отвести подозрения от основного заказчика.
– Может быть, – согласился Вейдеманис, – тогда получается, что у нас две версии. По первой Лунько знал о нападении на Арзуманяна или сам заказал его. А по второй он стал невольным свидетелем или узнал подробности убийства, из-за чего его и убрали.
– Другие версии есть?
Эдгар посмотрел на Кружкова, тот пожал плечами. Других версий не было.
– Еще раз просмотрим биографии всех руководителей компании, – устало предложил Дронго. – Я думаю, настало время обратить особое внимание на Назарова, о котором говорил Арзуманян. Если учесть, что Арзуманян более всего подозревал двоих, а убили Лунько, то остается Назаров. Леня, тебе нужно каким-то образом прикрепить к его автомобилю наш «жучок». Будет совсем хорошо, если ты сумеешь оставить такой же «жучок» в его кабинете.
– Постараюсь, – улыбнулся Кружков.
– Незаконное вторжение в частную жизнь, – прокомментировал Вейдеманис. – Осталось только, чтобы нас вычислили и посадили в тюрьму.
– Если Назаров не имеет никакого отношения к этим убийствам, мы уберем «жучки» сразу же, как только убедимся в этом, – мрачно изрек Дронго.
– А презумпция невиновности? – настаивал Эдгар. – И мы не сотрудники милиции, чтобы действовать подобными методами. Без санкции прокурора подслушивание незаконно.
– В тебе говорит бывший офицер КГБ, – возразил Дронго. – Как же иначе мы получим информацию?
– И ты считаешь правильным действовать подобным образом? – изумился Вейдеманис.
– У тебя есть другие предложения? – нахмурился Дронго. – Они могли сегодня убрать не Лунько, а попытаться еще раз напасть на Арзуманяна. Ты хочешь, чтобы его убили?
– Я хочу, чтобы мы действовали по закону.
Дронго помолчал. И вдруг улыбнулся:
– Кажется, мы с тобой ругаемся!
– Да, – улыбнулся в ответ Вейдеманис, – первый раз за столько лет.
– Чего ты хочешь? Чтобы я отказался от этого дела?