– Нет. Я уже давно не сплю. Лежала и слушала, что ты делаешь.
– Тогда милости прошу к столу! Только кофе без сахара, картоха без соли, и это я не смогла открыть… – Девушка указала рукой на консервы.
– Шикарно живём! Ща, погодь. – Ёлка полезла в рюкзак.
– Вау! – радостно воскликнула Милка, увидев в руках подруги перочинный нож. – А я уже пожалела, что их нашла…
– Одна из самых незаменимых вещиц в Зоне! – Положив на стол нож, девушка снова заглянула в недра рюкзака. – Вот тебе ещё соль. Сахар я, к сожалению, не догадалась взять.
– Ничего. Я не фанат сладкого.
– Ага! Конфета, значит, лишь дополняет общую композицию натюрморта?
– Точно! Я совсем забыла о десерте! – наигранно взмахнув руками, посокрушалась Милка.
– Ладно тебе, – усмехнулась Ёлка. – Садись, давай, за стол, и будем кушать. В Зоне время дорого…
Ели молча и не спеша. Закончив трапезу, Ёлка довольно откинулась спиной на стену и закрыла глаза. Милка принялась убирать со стола.
– Ань, можно вопрос?
– Ага. Теперь можно много вопросов.
– Давно ты в Зоне живёшь?
– Живу? Да я, как и ты, здесь первые сутки.
– Но…
– …Но второй раз.
– А первый раз ты чего тут делала?
– Не хочу об этом говорить.
– Извини.
– Ничего. Ты ведь не знала. Лучше ты расскажи, как тебя угораздило сюда попасть?
– Даже не знаю, с чего начать… – Милка присела на край кровати и положила руки на колени. – Я уже говорила, что больна…
– Угу.
– Две недели назад я готовила документы для поездки в пансионат, и мне один врач дал телефон доктора Жарова. Приехала к нему в клинику, мне сказали, что он тут больше не работает. Потом были звонок и комната без окон в доме у Жоржа. Вроде… – Она задумалась ненадолго. – Нет. У Жеки! Но я сбежала, уехала на их машине. Правда, недалеко. Где-то по дороге в лесу потеряла сознание и въехала в дерево.
– А машина – большой чёрный внедорожник? – уточнила Ёлка.
– Да, «Тойота-Крузёр».
– Теперь ясно, почему Белый влетел в аномалии!
– Почему? Мне, например, ничего не ясно.
– Видишь? – Ёлка протянула левую руку и показала на коробочку, закрепленную на предплечье двумя ремешками. – Это первое, что придумали учёные для передвижения по Зоне отчуждения.
– А что это такое?
– Детектор аномалий, совмещённый со счётчиком радиации и простейшим газоанализатором. Одна из последних модификаций!
– Он разве не должен пищать?
– Этот нет. Он посылает сигналы в наушник. – Ёлка повернула голову и оттянула ухо, за которое уходил тонкий проводок.
– Но как? Он же у тебя за ухом!
– Военная разработка, звук идёт прямо в кость. Зато всегда слышно, и это не мешает воспринимать окружающую обстановку.
– Круто!
– Погоди. Ты ещё не видела детектор артефактов. Там столько наворотов! Это второй прибор, который учёные создали для Зоны. И, кстати… Похоже, ты повредила его во время аварии на машине Белого. Поэтому он и не увидел аномалии на дороге.
– Но тогда мы бы не встретились.
– И то верно. – Ёлка подняла руки и сладко потянулась. – А дальше что было? От Жеки с Белым ты сбежала, разбила им машину, и?..
– Меня таксист подвёз до ближайшего городка. Там в баре познакомилась с парнем… – Милка вновь замолчала, вспомнив о Лёше.
– И что парень? – спросила Ёлка, заглянув в глаза подруге.
– А? – встрепенулась девушка.
– Я говорю, парень, с которым ты познакомилась в баре, что он сделал?
– Влюбился… – мечтательно произнесла Милена.
– В кого? В тебя? С первого взгляда? Да ла-адно!
– Ну, да.
– Офигеть и не встать! И чего ты с ним не осталась?
– Я хотела.
– И?
– Но ещё я хотела узнать об артефакте, который может меня вылечить.
– Любопытство кошку сгубило. Всё с тобой понятно.
– Аня, ты не поняла. – Милена вскочила и, тяжело дыша, в бессильной злобе сжала кулачки. – Я не хотела идти в Зону! Я не тупая блондинка и могу чётко расставлять приоритеты! У меня есть деньги, на которые я собиралась купить информацию. Но тот сталкер… кажется… Стакан! Я просила его просто свести меня с человеком, знающим всё об артефактах! А он меня привёл к Жеке…
– Вот же сволочь! – Ёлка в сердцах стукнула кулаком по столу. – Попадись мне эта падла…
– Оставь его. Жизнь ему судья.
– Как хочешь. – Девушка коснулась руки Милены, и та, вздрогнув, разжала кулаки. Чтобы сгладить напряжённость, Ёлка сменила тему разговора: – Однако создаётся такое впечатление, что Зона всеми правдами и неправдами жаждала тебя заполучить. Значит, наша с тобой встреча далеко не случайна…
– Возможно. – Успокоившись, девушка присела обратно на кровать.
– Хорошо. – Ёлка решила, что пора завязывать с сентиментальностью и разбираться с насущными проблемами. – Вернёмся к нашим баранам. Ты стрелять-то хоть умеешь?
– Не умею…
– Я так и подумала. Лады, пару тройку патронов найду. Только вот твой спортивный костюмчик зефирных тонов подходит лишь для спортзала.
– Да, – согласилась Мила. – А остальные мои вещи остались где-то у Жеки.
– Не важно! – заключила Ёлка. – Вещи – дело наживное, а вещи для жизни вне Рубежа в Зоне не имеют никакой ценности. Здесь нужна защита посерьёзнее. А с собой у тебя больше ничего нет…
Милка начала рыться по карманам своей спортивной куртки и выудила на свет гигиеническую помаду, кредитную карточку и туго свёрнутую в трубочку пачку долларов. Ёлка, увидев это богатство, рассмеялась до слёз. Милена сначала надулась, а потом тоже вдруг заливисто захохотала:
– Ты глянь! Ха-ха-ха! Собралась в сталкеры! Ой, не могу! Помаду захватила – это ж самое главное, что нужно женщине среди аномалий! И банкоматы в Зоне – на каждом углу! Их мутанты охраняют! Ха-ха-ха! – Мила потрясала помадой и кредиткой перед собственным носом.
Ёлка, постанывая от смеха, с трудом выдавила:
– Зато представь, как перед тобой будут монстры ниц падать. Вся такая королева с блестящими губами и в розовых кроссовках!
– Да какая я королева? Так, принцесса без горошины. Ты посмотри на меня… – Милена прекратила смеяться и с отвращением окинула взглядом свою одежду. – Вся в кровище, благо чужой, ногти сломанные и грязные, причёска хуже некуда… – Она провела рукой по щетине волос на голове. – Кровавая леди, блин.
– Милой леди не пристало так выражаться! – нарочито продекламировала Ёлка, быстро сообразив, что к чему. – А без парика тебе тоже хорошо!
Милена удивлённо посмотрела на подругу и снова провела рукой по короткому ёжику отрастающих волос:
– Я никому не хотела показывать себя такую…
– Слабую? – закончила за неё Ёлка.
– Да. Я же была… Там… – Она закрыла глаза, и слеза, не удержавшись, скатилась по щеке.
– Мил… леди и в Зоне Миледи! Даже с одним тюбиком помады в кармане! – выдала неожиданно Ёлка и снова рассмеялась.
– Анютка, какая ты… – Милена укоризненно посмотрела на неё.
– Какая я? – утирая слёзы и пытаясь остановить смех, спросила та.
– Ненормальная! – И, не сдержавшись, Милка вновь рассмеялась: – Хи-и-и…
– Это я-то?! У-у-у, хе-хе, ха-а-а… На себя посмотри! Ха-ха-а-а-а… Миледи Зоны отчуждения… А-ха-ха!
– Миледи… Хи-и-и…
– Всё. Больше не могу, – набирая в лёгкие побольше воздуха, чтоб восстановить дыхание, простонала Ёлка через минуту. – Давай собираться… До вечера многое надо успеть.
– Почему до вечера?
– Нужно к ночи подготовиться. – Девушка встала из-за стола. – Этой ночью будет Выброс.
– Выброс?
– О-о-о, как же тяжко с новичками…
– Прости я…
– Не-е-е, тебе не за что просить прощения! Мы эти знания получаем чуть ли не с молоком матери, и для нас это уже естественно, как само собой разумеющееся. Мне сложно в двух словах объяснить тебе, что такое аномалия или Выброс, или…
– Объясняй не в двух словах!
– Даже не в двух словах это сложно. Зона, она… – Ёлка эмоционально раскинула руки. – Она живая. Живая настолько, что может заговорить с тобой. Милка, представь себе, будто всё, что тебя окружает – это огромный разумный организм. Возможно, где-то у неё есть и лёгкие, и почки, но для меня это, во-первых, живое существо со своими страхами и желаниями, а уже потом – субстанция с мозгом. Конечно же, человеку больше всех надо! Люди припёрлись сюда, будто вредные микробы, и принялись доить Зону или того хуже – опыты с ней проводить. И в итоге нам здесь… очень не рады. Поэтому каждый твой последующий шаг может стать последним. Один мой знакомый любил повторять: «Если примешь – день проживёшь. Если оттолкнёшь – сразу умрёшь».
– Но я её ещё не сумела принять, – настороженно произнесла Милка. – Я же её ещё совсем не знаю. Но и не оттолкнула… вроде.
– Ай, – Ёлка махнула на подругу рукой, – с тобой вообще много непонятного. Как и с самой Зоной. – Девушка, немного успокоившись, села на кровать и, заглянув в пустую кружку, продолжила: – А в ней столько необычного, непривычного простому обывателю… – Она осеклась на секунду, но Милена сидела и молча слушала. – Тут обыденные вещи приобретают сверхъестественные свойства. Вот кружка. Мы пили из неё кофе… старый, растворимый. Только запах…
– Точно! Запах был, как у свежемолотого и правильно заваренного! – восторженно подтвердила Милка.
– И заметь, это просто кружка, – Ёлка поставила её на стол, – а в ней уже есть частичка Зоны.
– Хочешь сказать, что потом в кружке появится жизнь?
– Утверждать не буду, не знаю точно, но в Зоне возможно многое.
– Ты хочешь сказать, что здесь в порядке вещей, если ты разговариваешь с зеркалом и оно тебе отвечает?
– С каким зеркалом?..
– Там, в доме.
– Ты говорила с зеркалом?!
– Не совсем, скорее с отражением… Не, но… если только я не начала бредить…
– Чё-о-о-орт! – сокрушённо протянула Ёлка, обхватив голову руками. – Как же я могла забыть? – Она быстро дотянулась до рюкзака и достала оттуда записную книжку. Нервными движениями полистала странички в поиске нужного места. – Ага. Нашла! – Девушка положила на стол раскрытую книжку и прочитала: – «Побочное воздействие – сильнейшие галлюцинации». Фу-ух. Так что, Милка, могу тебя успокоить – с зеркалом ты не разговаривала!