– Стоп! Где девчонка? – спросил Гриф, не отрываясь от прицела.
– Простите, – прозвучал за спиной Стражей мелодичный голосок Милены. – Разве вам это не нужно?
Гриф посмотрел на протянутые ему девушкой три полных магазина. Потом перевёл взгляд на свою винтовку.
– Чёрт… Отставить, – разочарованно, сквозь зубы скомандовал он.
– Лёш, отпусти его, – попросила Ёлка Джокера, всё это время делающего руками пассы в направлении болтающегося в воздухе Стража.
Ударившись об пол, Рус разразился отборным матом, так как теперь у него болело всё тело. Скип поспешил на помощь товарищу, но тот и на него накричал.
– Командир, – склонившись над ухом Грифа, заговорил Клинч, – она даже из патронника патрон достала…
– Я заметил. Она его и в магазин вставить успела, – всё ещё стискивая зубы, сказал тот и передёрнул затвор. – Хорошо. Егерь… Я согласен. Такого в Пади я не видел и не слышал… Никогда.
– Не сердитесь. – Мила подошла к нему и коснулась рукой плеча. – Мы не хотим вам причинять боль.
– Нормально, – спокойно, по-отечески ответил ей Гриф. – Нам не привыкать. Да и своими глазами увидеть такое… Дорогого стоит.
– Ну да… мать его… – С помощью Скипа и подоспевшего Саньки Рус, кряхтя, сел на ящик. – Кому расскажи, ведь не поверят ни в жизнь.
– Вам поверят, – поглаживая бороду, сказал Пахомыч.
– Вот этот момент я не понял. Егерь… Ты послал нас сюда, чтоб мы выслушали длинный рассказ о них, – Гриф стволом винтовки указал на ребят. – Потом посмотрели цирковое представление и забрали тебя домой?! – Командир Стражей зло посмотрел на старика.
– Боюсь, Вова, ты опять всё не так понял.
– Охренеть-упасть-не-встать! – Гриф витиевато выругался. – И чего же я не понял?
– Если б я пред вами предстал в образе Егеря, то, выслушав меня, вы приняли бы всё как есть, даже не обдумав мои слова. Однако… Когда, войдя в это здание, вы нашли паренька, знающего больше вас, вашему сознанию пришлось переварить каждое слово. И либо принять на веру, либо…
– …Гриф, – Рус, перебив монолог старика, убрал оружие за спину и, прихрамывая, подошёл к командиру. – Он прав. Поимев наш мозг, он в итоге оказался прав…
– Эй! – крикнула Ёлка, помахав в воздухе пистолетом. – Мне по фиг, кто кого тут и в каких позах, но я как бы не закончила!
– Чего ты хочешь, девочка? – спросил её Рус.
– Чтоб все заткнулись! А он, – она указала пистолетом на старика, – объяснил мне, почему похож как две капли воды на человека, погибшего два года назад у меня на глазах.
– Похоже, – Пахомыч опустился на ящик, – настало время всем всё объяснить.
– Да уж, старик, будь так любезен! – Ёлка села за импровизированный стол, но пистолет не убрала.
– Постараюсь, Анюта. – Старик протяжно вздохнул, словно собираясь с мыслями. – Как некоторые уже поняли, рассказчик из меня фиговый, а объясняльщик – и того хуже. Но другого нет. Потому… позвольте, ребята, представить вам Стражей Армады. Самый сердитый и усатый – это Гриф, подвижный – Рус, маленький – Скип, а умный – Клинч. Ну а их вы уже знаете… Санька-Богомол, Аня-Ёлка, Лёха-Джокер и Миледи…
– Можно – Мила, – слегка поклонилась девушка.
– Вот и ладненько. Меня же зовут Денис Пахомович Шмелёв. – Он окинул взглядом Стражей. – И… Нет. Я не ваш Егерь. Я… это он из этой временно́й реальности.
Мужики настороженно посмотрели друг на друга, ребята же с уставшим видом просто пялились на старика.
– Гриф, не стоит… – Пахомыч жестом остановил шагнувшего к нему командира Стражей. – Егеря тут уже нет, я за него в этом потоке отдуваюсь, так что спрос весь с меня будет, когда переведёте к себе… Но! Для начала… – Он повернулся к четвёрке ребят. – Подробно объяснять не буду, сам не всё понял, да и времени нет. Просто, ребятишки, примите как должное. Всё окружающее нас пространство – это одна из временны́х реальностей…
– Это как? – перебил Пахомыча заинтригованный Санька.
– Ну, как тебе объяснить… – скорее к себе, чем к парню, обратился старик.
– …Из школьного курса физики, – на помощь Пахомычу пришёл Клинч, – ты должен знать, что наш мир имеет три измерения. Только это не так. Нас приучили верить, что время – эфемерная единица измерения с условными рамками отсчёта. И потому в нашем осознании мира пространство играет главенствующую роль. Однако всё куда сложнее. В реальной жизни время – и есть пространство. И вся трёхмерность с четвёртым временны́м вектором – не что иное, как само время. Даже гравитационные волны – это составляющая временны́х колебаний. Мир, где мы сейчас находимся, является одной из временны́х реальностей, и кроме неё существуют другие. Можете называть их параллельными мирами, но в каждой реальности цепь временны́х точек в потоке времени постепенно меняется. Поэтому они не имеют точной идентичности, а только лишь редкие моменты схожести в узлах времени. И да, временны́е реальности можно создавать с любого узла времени, той самой переломной точки в развитии временно́й спирали, которая позволяет влиять на события будущего, – Страж замолк, увидев раскрытые рты слушателей.
– Знаешь, я думал, что мой профессор по философии умеет говорить непонятно знакомыми словами, – Санька, шокированный информацией, круглыми глазами смотрел на Клинча. – Но ты его только что сделал…
– Э-э-эм… Мне Егерь всё чуть проще объяснял, – вставший с ящика старик подошёл к бочке с костром, достал из неё обуглившуюся палку и вернулся обратно к стене. – Вот, смотрите, – он нарисовал на стене полосу. – Представим, что основной поток времени – это железнодорожные пути. На нём из-за событий прошлого образуются узелки-станции в будущем. – Пахомыч поставил несколько жирных точек на полосе. – Обойти события, которые произошли на станциях, нельзя, но можно изменить, чем создать узловую станцию и проложить другой путь, – старческая рука провела от одной точки линию в сторону, – который будет идти параллельно основному, но только с другими событиями, то есть с другим набором станций. Совпадать будут лишь даты и названия станций… Простите, если не совсем понятно, но думаю, что вы поймёте смысл.
– Не… Отчего же? – Милка закинула ногу на ногу и тут же прикрыла подолом шинели голые колени. – Ясно, что мы не одиноки. По крайней мере, во времени…
– Верно, – усмехнулся в усы Пахомыч. – С этим вопрос мы порешали… А сейчас я себе позволю маленький экскурс в историю планеты Земля. Ещё до появления на ней жизни, сюда пришли первые путешественники в пространстве космоса и установили маяк. Октаэдр метров трёх высотой…
– …Егерь, – перебил Рус рассказчика, – то есть Дэн. Ну… это, короче, давно хотел спросить. Мы вот всё говорили об одном маяке. Почему у нас их шесть штук?
– Однозначного ответа на этот вопрос не знает никто. Это в вашей реальности их шесть, а в этой – маяк один, – старик что-то ещё пробубнил в бороду, потом добавил: – Но была у Древнего гипотеза.
– Какая?
– Что они из других потоков времени.
– Из других?
– Да.
– Каких других?
– Видимо, уже погибших… А Армада просто перенесла себя оттуда.
– М-да… Прискорбная гипотеза… – У Грифа нервно дёрнулись усы.
– Так! Не отвлекай меня! – по-стариковски прикрикнул на него Пахомыч. – На чём он меня перебил?
– На пришельцах, которые оставили у нас октаэдр… – подсказал Санька.
– Спасибо, Александр. Октаэдр… Вы же знаете, что из себя представляет октаэдр? – Дед посмотрел на ребят, отрицательно замотавших головами. – Это две четырёхгранные пирамиды, совмещённые в основаниях. Ясно? – получив утвердительные кивки, продолжил: – Вот и ладненько… Октаэдр – с виду монолитный такой металлический многогранник, однако внутри него находится компьютер с безграничными по человеческим меркам возможностями. Как объяснял Егерь, этот компьютер чем-то напоминает мозг человека, только вместо ткани нейронов там какое-то электронное поле… и статика… и первородная энергия… Короче, – Пахомыч левой рукой обвёл Стражей, – вам это точно не упёрлось. А вы, – он махнул правой рукой на ребят, – сами потом узнаете! Главное тут, что кроме возможности колонизировать планету у компьютера была и другая задача: защита работоспособности маяка. Любыми средствами и в любых условиях. И в его возможности входит создание материальных вещей из энергии, вплоть до живых, так как он работает с чистой энергией! Егерь мне тогда сказал: «Господь бог с компутерными мозгами и кривым кодом».
Древние первопроходцы расставляли такие маяки на всех подряд планетах, чтобы иметь полную карту звёздного пространства. Когда же на планете появлялось живое существо, которое могло проявить интерес к октаэдру, маяк должен был послать сигнал. Приходили Древние и вводили планету в реестр живых и пригодных для существования, колонизации или добрососедских отношений миров. Но это зависело от стадии развития живых форм. А маяк должен посылать контрольный сигнал для межзвёздного флота первых цивилизаций.
Кто же из них мог подумать, что на планете Земля всё пойдёт не так, запустится программа защиты, и маяк примется планомерно уничтожать людей? Вплоть до Судного дня, когда бо́льшая часть цивилизации просто исчезнет с лица Земли…
– Судного дня? – Ёлка недоверчиво посмотрела на старика.
– Здесь, в этой реальности, был лишь «день Вспышки».
– А Судный день, он, что… не сейчас случится? – настороженно уточнил Джокер.
– Эх, как они мне нравятся! – Пахомыч аж в ладони хлопнул от удовольствия. – Именно! Не где, а когда! Тут Судный день под вопросом, так как профессор даже не знает о существовании Армады. А вот в основном потоке времени этот день случится лет через десять…
– …Пахомыч, – снова перебил его Санька, – я не ослышался? Основной поток времени – это не тот мир, где мы живём?
– Да, это не наша с вами реальность. Нашу нить создали…
– Чё? – Джокер вскочил с ящика и направился к старику. – Не наша реальность? А нас создали? Это что? Мы ни о чём? Нас, типа, не существует? Мы чьи-то клоны? Фигасе! Как?!
– Согласен, Алексей, – Пахомыч живо поддержал подошедшего Джокера. – Я тоже не с