Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза. Змеиное шипение медленно умолкало, ее голова опускалась все ниже, раздвоенный язык мелькнул, как пламенный язычок огня, и пропал в пасти.
Она медленно подползла, Омаль затаил дыхание, глаза его полезли на лоб, когда змея униженно ткнулась мне мордой в сапог и, шурша чешуей, торопливо уползла прочь в темноту.
Когда шуршание смолкло, он прошептал:
— Она в самом деле… эта тварь признала вас сюзереном!
— Так и есть, — сообщил я замученно. — Человек — царь природы, не знал? Это еще не то Дарвин, не то Господь изрек и определил, чтобы змея на брюхе ползала, а человеку кланялась.
— Та первая змея не поклонилась, — возразил он и нервно оглянулся.
— Эта умнее, — пояснил я. — Учится на ошибках прародителей.
Он продолжал смотреть на меня во все глаза.
— Вообще-то Господь говорил не так.
— А как?
Он отмахнулся.
— Это не важно. Мой господин, я счастлив следовать за вами!
— Тогда следуй, — ответил я.
Глава 12
Несмотря на люстры с горящими свечами, залы выглядят мрачновато из-за гигантских размеров. Пламя светильников не проникает в дальние уголки, в глубокие ниши и не рассеивает мрак под высоким сводом.
Я шел с обнаженным мечом в руке, удивляясь, что так и не встретили придворных. Стражу, понятно, ярл загнал на те три башни, чтобы убили дракона, а с Мириам, если даже уцелеет каким-то чудом при падении, расправиться будет просто. Но придворные… впрочем, их убрал тоже неспроста. Не должны видеть, что на его власть можно покуситься.
Омаль пробормотал:
— Ну не нравятся жертвенным баранам наши обычаи…
Снова дверь, я успел подумать, что снова без охраны, как из светильника подле нее вылетел синий дымок, превратился в крупного монстра с зубами и когтями.
Он ринулся к нам, Омаль выставил перед собой меч, а я ухватил крестик на груди и выставил его перед собой.
— Во имя Отца и Сына!
Монстр завертелся, теряя четкие очертания, превратился в смерч, пронесся через весь зал и, ударившись в стену, с ужасным треском раздробил огромный камень и пропал в нем, словно в болоте.
— Мощный амулет, — заметил Омаль с великим уважением.
— Но не убило, — сказал я с сожалением.
— Это духи гангов, — объяснил Омаль, — они бессмертны. Их можно только изгнать.
— Даже боги умирают, — сказал я строго, — когда приходит Единый. Не трусь, мы на стороне Сильнейшего!
— Это хорошо, — ответил Омаль. — Я обычно сочувствую слабейшим, но ставки делаю на сильнейших… О Господи!
— Что случилось? — спросил я.
Он указал дрожащей рукой на дверь. Массивная, высокая, она медленно утолщалась, барельеф на ней становился все выпуклее, я стиснул в ладони крестик и забормотал молитвы, стараясь угадать, в какой слова убойнее.
Фигура превратилась в чудовищного получеловека из металла. Он медленно повернул голову, наши взгляды встретились. Смертельный холод пробежал по моим жилам и заморозил внутренности.
Это не человек и не зверь, а нечто более страшное, потому что зверь страшен только тогда, когда похож на человека. В глазах монстра буйствует оранжевый огонь, но нижняя часть лица — это голый череп с огромными торчащими зубами и выдвинутой вперед челюстью.
Монстр из металла, казалось, следил за каждым моим движением. Я резко отступил в сторону, чудовище в самом деле смотрит на меня упорно и неотрывно.
На всякий случай я отступил еще и еще, его выпуклые глаза как будто повернулись, не спуская с меня взгляда. С сильно бьющимся сердцем я отошел к самой стене, не выпадут же у него глаза…
Не выпали. Он просто медленно и с явным усилием повернул голову. В металлических глазах все та же пустота, но очертания морды неуловимо изменились. Чуть-чуть, но теперь я чувствую злобную ухмылку.
— Ну, парень, — проговорил я дрожащим голосом, — ты крут…
Монстр продолжал смотреть тупо, холодный мертвый металл, однако же всеми фибрами чувствую его давящий взгляд, не человеческий, не звериный, и даже не взгляд каменного существа.
— Если что надо, — сказал я бодро, хотя голос в конце дал петуха, — обращайся, не стесняйся.
Омаль сказал нервно:
— Нам не нужны напарники! Сами справимся.
Слева у стены наверх идет небольшая винтовая лестница, я услышал далекий крик:
— Ваша светлость!.. Там двое ворвались в нижние залы и уже перебили охрану!
Знакомый голос ярла Камбре ответил сверху:
— Не дайте себя обмануть!.. Это вспомогательный отряд…
— Вспомогательный… — крикнули в ответ, я услышал недоумение: — Что?
Ярл заорал громко:
— Нас пытаются обмануть!.. Хотят, чтобы мы бросили все силы на их ловлю, а тем временем дракон обрушится сверху! Следите за небом! Кто первым всадит в него стрелу — десять золотых!
В голосе невидимого стража прозвучало явное облегчение:
— А-а-а, так тут внизу несерьезно?.. Шумят только?
— Да, — пояснил ярл авторитетно, — им нужно, чтобы все ринулись на их поимку! Может, кого-то и послали на верную смерть, чтобы отвлечь наше внимание! Не сходите с мест, не оставляйте проходы без охраны!
Голос звучал властно, настоящий вождь, его бы во главу походного отряда, а если ума прибавить, то мог бы руководить мелким, а то и большим селом.
Я слушал с наслаждением. Приятно, когда задумка удается, толкнул Омаля и шепнул:
— Перебираемся в королевские покои. Слышал, погони не будет!
— Здорово, — сказал он пораженно, — можно только мечтать… А про какого дракона говорят?
— Дураки, — сказал я с презрением. — Драконов вообще не бывает.
Он почесал в затылке.
— А гарпии?
— Выдумки, — сказал я твердо.
Он вздохнул, бросил взгляд на левую руку с тремя продолговатыми шрамами.
— Вообще-то короля могли бы охранять и получше…
— Что не нравится? — спросил я.
— Здесь, как в могильнике, — ответил он. — Пустые залы, как можно… А что тогда в других?
— В других как раз полно людей, — буркнул я. — Здесь, как и везде, признают только реальную власть. А она у ярла…
— А нам кто нужен?
— Ярл. Вернее, его голова. Лучше отдельно от тела.
Он прошептал в недоумении:
— Тогда зачем прем сюда?
— Есть одна хитрая мысль…
Я толкнул дверь, нервно оглядел помещение. Зал небольших размеров, без охраны, что уж слишком, не мог же ярл убрать из королевской половины дворца всех, обстановка богатая, но все как-то запущенно. И, главное, тупик, дальше никаких дверей. Да и, судя по расположению, если прямо, дальше сад…
— Королевская спальня должна быть с этой стороны, — сказал я и указал на стену слева.
— А как пройти? — спросил он. — Двери нет… В обход?
— Похоже…
Под этой стеной почти нет мебели, зато богатая мозаика, выступающие декоративные полуколонны, а еще две ниши, где застыли два чучела громадных, почти под потолок, троллей. Оба без шерсти, мускулистые тела блестят, как у гладиаторов. Лапы толще моих ног, морды свирепые, а толстые и крепкие, как корни дерева, пальцы сжимают металлические дубины размером с тело человека.
Омаль сказал с почтением:
— Первотролли… Теперь таких нет. Где их только и добыли…
— И слава богу, — сказал я с облегчением, — что теперь таких нет. Мир надо очищать от тварей.
— Говорят, сами вымерли…
— Еще лучше, — сказал я. — Вот бы с моими противниками так!
Он полюбопытствовал:
— Готовы уступить удовольствие расправиться лично?
— Полностью, — ответил я без колебаний. — Результат на халяву — выше счастья его добывания… Ладно, придется вернуться и поискать обходной путь.
Оба исполинских чучела в нишах стен повернули головы. Маленькие глазки вспыхнули желтым огнем. Омаль отпрыгнул, выставил перед собой меч.
— Они живые?..
Меня тряхануло при одной мысли, что придется драться с этими чудовищами, мысли сшибались в голове, ничего не идет в нее умное, крикнул:
— Отходим!
Он попятился, тролли вышли из ниш и двинулись на нас, все ускоряя движения и разминая чудовищные мышцы. Металлические дубины в их лапах начали описывать зловещие круги.
Мы ринулись к двери, за спинами пол затрясся под тяжелым топотом настигающих тварей. У самой двери Омаль вскрикнул неожиданно тонким срывающимся голосом:
— От них не убежать!.. Уходите быстрее, хозяин!.. Я их задержу!
— Не глупи, — бросил я резко.
— Уходите! — заорал он страшным голосом и, с неожиданной силой толкнув меня в спину, резко захлопнул разделяющую нас дверь.
Я попытался отворить, но она словно вросла в стены, а на той стороне раздался ужасающий рев, грохот, я услышал характерный звон стального клинка, когда ударяется о костяной панцирь, снова злобный и удивленный рев раненого или оцарапанного зверя.
Стиснув челюсти, я торопливо сел прямо на пол и сосредоточился. Голова закружилась, начались перебои в зрительных нервах, голова затрещала от внутричерепного давления, я упал лицом вниз, некоторое время не соображал, где я и что со мной.
Перед глазами поплыл сразу десяток изображений стены, потом вовсе распалось на отдельные четко прорисованные фасетки. Я ощутил, что стою на четырех когтистых лапах, а передо мной множество крохотных дверей содрогаются от тяжелых ударов.
Они рухнули как раз в момент, когда начали сдвигаться в одну. В дверных проемах, целиком закрыв их массивными телами, появились тролли. Они нагнули головы и хотели пройти, но увидели меня и отпрянули. Я со страшным рыком бросился в атаку, застрял в проеме, натужился, и каменные глыбы с грохотом рухнули.
Я вошел, как ледник, сверкая страшными глазами. Омаль распростерт в луже крови под дальней стеной, все тролли медленно слились в двух. Оба с хриплым рычанием начали заходить с противоположных сторон. Удивительно, не дрогнули и перед драконом, не привыкли отступать и еще не терпели поражений.
Я без колебаний метнул распахнутую пасть вперед. Ближайший тролль отпрыгнул недостаточно быстро. Между моими челюстями захрустела передняя лапа, он ревел и бил меня по голове свободной, я подбросил его вверх, как пеликан рыбу, чтобы заглотить головой вперед, перехватил поп