Сэр Клемент прошептал устрашено:
— Такие магические стены ничем не пробить, мой лорд. Я как-то видел в детстве…
— Еще посмотрим, — пробормотал я. Во рту пересохло, пальцы дрожат, я нервно сглотнул и повторил: — Еще увидим…
— Ваша светлость, что делать будем?
Я прошептал:
— Если они так сильны, почему не нападают?
Он подумал, сказал тяжеловесно:
— Думаю, совсем не потому, что добрые…
— Мне тоже так кажется, — сказал я. — Значит, либо я дурак, либо мы оба умные. Как думаешь?
Он помялся, пробормотал:
— Ну вообще-то… как бы сказать… в дураках ходить как-то не очень…
— Тогда проверим этот купол на прочность, — сказал я. — Он же только защитный? Значит, в ответ по голове не вдарит?
Он сказал с неуверенностью:
— Не должен бы… Прикажете попробовать?
— Близко не подходи, — предупредил я.
— Ну так если не дурак…
Он подозвал одного из лучников, простой жилистый мужик в легкой одежде, это арбалетчики щеголяют в толстой коже, по команде Клемента вышел из-за дерева. Под куполом ничего не изменилось, будто не замечают, затем стрелок наложил стрелу, вскинул лук.
Я смотрел в напряжении, если что, его смерть на моей совести, одно дело послать в бой тысячу человек, другое — вот так одного…
Стрела сорвалась с тетивы, мгновенно прочертила пологую дугу и ударила в купол. Я успел увидеть короткую синюю искорку, словно клюнула железным острием в камень, тут же исчезла в такой же голубой, как и сам купол, вспышке.
Он натягивал тетиву еще дважды, но стрелы сгорели точно так же. Вернулся обескураженный и виноватый, хотя, думаю, и сам не ждал, что стрелы пройдут стенку магического пузыря насквозь.
Я вытащил из седельного мешка, что захватил с собой, малый арбалет. Сэр Клемент встретил его непонимающим взглядом, но когда я натянул тетиву на среднее деление, прошептал почтительно:
— Магия против магии?
— Нет, — сказал я, — это честное оружие. Хотя… и не наше.
Глава 4
Из-за дерева не достать, можно бы попробовать из лука Арианта и дальше, он же борется с нечестивой магией, однако уж взял арбалет, надо действовать, полководцы должны быть решительны или хотя бы выглядеть такими.
Я сделал несколько шагов в сторону купола, арбалетчики там зашевелились и взяли меня на прицел.
Холодок пробежал по спине, а вдруг стена магического купола стрелы задерживает только снаружи? Я остановился, до тех арбалетчиков не достану, но купол…
Я вскинул арбалет к плечу, хотя из такого можно стрелять с любого положения, нажал на спусковую скобу. Легкий толчок, на стене купола вспыхнуло жаркое голубое пламя диаметром в несколько футов. Некромант и Гиллеберд оглянулись, но первый продолжал рвать траву, а Гиллеберд с неожиданной легкостью, несмотря на доспехи, опустился с ковшиком к земле, а там, судя по движениям, набирает воды из родника.
Я взвел тетиву на последнее деление, выждал, когда стрела неспешно появится в канавке и затвердеет, потеряв туманные очертания, снова приложил к плечу и выстрелил.
Стена купола заметно вздрогнула, словно мыльный пузырь под легким порывом ветра. От дерева донесся ликующий вопль какого-то арбалетчика.
Голубой свет охватил повернутую к нам часть свода и несколько секунд трепетал, медленно теряя краски. Некромант повернулся, взмахнул руками и что-то прокричал. Купол съежился, стал вдвое меньше, но, как я понимаю, вчетверо плотнее.
Для проверки я еще дважды ударил из арбалета с той же силой, но теперь вспышки на стенке совсем тусклые, а сам купол перестал мыльнопузырьно колыхаться, выглядит, как будто выкован из несокрушимой стали.
— И все-таки, — сказал я громко, — кое-что прояснили. Купол не сам по себе, а его мощь надо подпитывать.
— Чем? — спросил сэр Клемент. — Похоже, воду черпают совсем не простую…
— Проверим, — сказал я, — раньше кончатся наши стрелы или же их запасы?
Некромант вскинул голову, хотел что-то крикнуть в нашу сторону, однако Гиллеберд велел кивком продолжать работу. За моей спиной послышались осторожные шаги.
Один из помощников сэра Клемента приблизился, держа наготове обнаженный меч.
— Ваша светлость, — прогудел он мощным голосом, — а не проще ли попытаться поговорить с их людьми? Мы же с ними не ссорились…
— Попытайся, — сказал я.
Он крикнул:
— Эй, говорит сотник Куньявалд из Лагардии!.. У нас есть счеты с королем, но не с вами, солдатами. Если выйдете и сложите оружие, вам всем оставим жизнь!.. Вы же воины, выполняете чужие команды, так? Сейчас выполняете их, а завтра будете выполнять мои, все верно?.. Такова наша не такая уж и плохая доля. Решайте!.. Вас окружила целая армия, вам не уйти отсюда живыми, если не бросите оружие.
Арбалетчики не двигались, только один взял рыцаря на прицел и сделал вид, что готовится выстрелить. Тот поспешно отступил на пару шагов.
— Дураки, — сказал он сердито. — Хотя да, мы далеко, а те двое близко. Вздумай кто бросить оружие, тут же убьют.
— А побежит к нам, — добавил я, — в спину выстрелят. Ладно, пробуем иначе…
Я убрал арбалет, вытащил из-за плеча лук Арианта. Даже сэр Клемент смотрел скептически, лук Арианта прекрасен, но не выглядит достаточно мощным, чтобы пробить такую стену.
Некромант и Гиллеберд бросили в мою сторону по взгляду и торопливо продолжали работу. Я наложил стрелу, поймал в прицел голову некроманта и, резко оттянув до уха, отпустил оперенный кончик. Некромант охнул, я ощутил дикую радость, когда стрела из лука святого подвижника прошла пузырь насквозь, почти не потеряв в скорости. Колдун вскинул руки, вскрикнул тонким поросячьим голосом и ухватился обеими руками за торчащий из плеча конец стрелы.
Сэр Клемент сказал ликующе:
— Ваша светлость, ваши стрелы проходят!
— Стена отклоняет, тормозит, — пробормотал я. — И здорово… Но это как бы поправимо…
Мои руки замелькали, я выпустил еще пять стрел, пока некромант собрался с силами и укрылся под добавочным куполом, темно-фиолетового цвета и почти непрозрачным. Я только видел по смазанным движением, что он вытаскивает из себя стрелы и корчится от боли.
Гиллеберд заорал, я рассмотрел наконец в высокой траве тигель, там огонь из пурпурного стал багровым, вот-вот погаснет, некромант торопливо высунул руку из своего добавочного щита, но я мстительно обрушил на нее град стрел. Одна попала, пронзив насквозь, он с криком вдернул обратно под защиту добавочного, а Гиллеберд, перекосив лицо, пытался сдвинуть огромный тигель собственными силами.
Я перенес внимание на него, стрелы пошли одна за другой, все клюют часто и напористо, как куры зерно. Он морщился, одна ударила в щеку, потекла кровь, но моментально загустела и осыпалась коричневыми струпьями. Гиллеберд небрежно тряхнул головой, забрало со звучным металлическим щелчком опустилось и закрыло лицо. Движения короля становились все торопливее, некромант не показывается из-за своего магического щита.
Я осмелел и медленно начал подходить ближе, продолжая выпускать стрелы.
— Ну что?.. Не пора ли сдаваться?
Гиллеберд даже не услышал или сделал вид, что не слышит. Я подошел ближе, еще ближе, что вообще-то опасно, до самой внешней пленки осталось два шага, сейчас снова похожа на мыльный пузырь, даже легкие разводы бегут по поверхности, быстро меняя прихотливые узоры…
Я дернулся и попытался отступить, понимая с ужасом, что опоздал, когда сквозь темно-фиолетовую стену защитного купола высунулась рука, за нею быстро вылез некромант, сразу же с торжеством стремительно выбросил в мою сторону, словно выстрелил ими, руки с напряженными, будто хватает дичь, пальцами.
Зеленый свет вспыхнул в его растопыренных ладонях и метнулся в мою сторону. Я похолодел в страхе, напрягся, неприятный холодок пронесся по коже, словно попал под мелкий дождик и… все.
Уронив лук, я торопливо ухватил арбалет, торопливо взвел тетиву и быстро выстрелил. Болт ударил колдуну в живот, оттуда швырнуло во все стороны широкие красные струи, словно в густое вино бросили большой камень.
Я успел увидеть ошметки внутренностей, а на лице некроманта вместе с гримасой смертной боли проступило дикое непонимание, как же так…
— Невежда, — сказал я, — даже не знаешь, что в каждом регионе своя магия?
Он упал, переломившись пополам, вряд ли понял, но я говорил больше для сэра Клемента, чтобы объяснить непонятную ему свою нечувствительность к магии.
Я перестал пятиться, напротив, сделал шаг вперед. Гиллеберд торопливо ухватил большую медную чашу, я успел рассмотреть в ней раствор, и поднял над котлом, где нечто булькает, оттуда поднимается зеленый пар.
Голос Гиллеберда прозвучал торжествующе.
— Вот ты и… — начал он говорить и охнул, когда стрела из лука Арианта прошла сквозь пленку защитной магии и с силой ударила в чашу. Он не удержал в руках, она упала ему за спину, расплескивая желтую жидкость.
Он пытался ее удержать, но выпустил с гримасой боли.
Я сказал резко:
— Сдавайся! Твой маг мертв.
Он пригнулся, словно дикий зверь перед прыжком, сквозь прорезь шлема видно, как глаза просто полыхают диким огнем, зато изумление медленно гаснет, что мне очень не понравилось.
Я поднял лук и прицелился ему в грудь. Он медленно покачал головой:
— Думаешь, победил?
— Разве нет?
— То всего лишь слуга, — произнес он холодно. — Или воин, неважно. А у меня… свое оружие. И своя защита. И твои удивительные стрелы, что даже не замечают магию, не пробьют мои доспехи.
— У тебя не такие уж и узкие щели в забрале, — сказал я.
— Ты можешь пытаться, мальчишка.
Голос его звучал слишком уверенно, я придержал стрелу, что уже готова была вылететь, опустил лук.
— Против тебя армия, — сказал я. — Думаешь, я вот так пришел один?.. Здесь за каждым деревом — воин, за каждым холмом — отряд. Тебе все равно не вырваться, Гиллеберд.
Он процедил сквозь зубы:
— Мальчишка… Кого пытаешься обмануть? Если бы пришел хотя бы с отрядом, даже не армией, ты бы показал всех, чтобы напугать, сломить… но ты один!