В зале заиграла музыка, пышно одетые рыцари начали церемониальные танцы строем перед точно так же выстроившимися в ряд ледями, очень строгими и неподвижными, одновременно ножку вправо, ножку влево, теперь поворот, как будто наблюдаю сложную механическую игрушку с заводными фигурками…
Мои советники чуть утихли, потом начали предлагать другие варианты, как жить дальше интересно и, главное, красиво, все один фантастичнее другого. Я слушал, слушал, наконец они умолкли и смотрели с ожиданием, что же выберу.
Я скривился.
— Ну вы и хозяйственники!.. Сразу все по ветру пустить, как же, мы щедрые… нет уж, богатства надо приумножать.
— Копить? — переспросил сэр Вайтхолд с отвращением.
— Я сказал «приумножать», — напомнил я, — а не копить! Разницу не видите? Ладно, я вас научу не только драться. Вы у меня такими хозяйственными и прижимистыми станете…
Сэр Вайтхолд спросил с подозрением:
— Ваша светлость, а вы?
— А я драться буду, — пояснил я, — подвиги совершать! Как специалист широкого профиля, это когда ничего не умеешь толком. Кому-то же надо охранять рубежи? А они все ширше и ширше, как морда сэра Геллермина за столом, не при нем будь сказано…
Сбоку раздался могучий голос:
— Кто тут поминает имя мое всуе?
Он прогромыхал к нам, огромный и широкий, как сарай у бабки, довольный, с сияющим, словно у полной луны лицом.
— Это я, — сказал я, — ставлю вас в пример как умелого хозяйственника! Говорю, никто, как сэр Геллермин, не умеет управляться с хозяйством так хорошо.
— Особенно за столом, — прошептал, чтобы слышали только мы, сэр Вайтхолд.
Сэр Геллермин помялся, я видел, как желание приписать заслуги себе борется с честностью, наконец сказал тяжело:
— Вообще-то я не занимался им уже лет десять. Там управителем один бывший священник, за что изгнали — не спрашивал, но деревни под его рукой процветают, налоги в срок, я получаю на все свои нужды тоже…
— Вот видите? — сказал я барону Саммерсету и сэру Вайтхолду наставительно. — Сэр Геллермин мудр, выбрал самое правильное решение. Кто лучше умеет работать — должны работать, а кто работать не умеет — руководят. А кто и руководить не умеет, тот защищает Родину и Отечество, крышует мирных работников и за подобную безопасность собирает налоги, что вообще-то те же грабежи, но уже постоянные, потому вроде и не грабежи, а налоги… Эх, учить вас, учить! Но ничего, мы еще придем к развитому и просвещенному акульему капитализму…
Сэр Геллермин поинтересовался с напряжением в голосе:
— Ваша светлость… мы тут надолго застряли?
Все трое умолкли и смотрят с ожиданием, я ощутил себя как ящерица на горячей сковородке, никто не любит длительные войны, когда далеко от дома.
— Будем стараться, — сказал я, — наладить побыстрее… Однако, что могу пообещать? Многие из вас армландцы, а у меня дом сейчас вообще за Великим Хребтом на берегу теплого южного моря, и то не поскуливаю. Ну, поскуливаю, но тихонько-тихонько, как нежный полет крокодилов. Мы не хотели этой войны! Но жизнь постоянно меняет наши замечательные и такие мудрые планы… Да и вы вообще-то влипли. Я вам, гадам, всем раздам тут земли без права передачи, куда денетесь? Будете, как и я, на два дома.
Они посерьезнели, морды вытянулись, ощутив угрозу привычному существованию. А земли в Турнедо — это серьезно, вроде чемодана без ручки, когда и нести тяжело, и бросить жалко.
Наконец сэр Геллермин вздохнул тяжело и сказал мрачным голосом, полным сочувствия:
— Ваша светлость… нам хоть близко, а вам мотаться дальше. Да и не два у вас дома, побольше наберется.
— Вот-вот, — сказал я горько, — но будем жить? И как бы жизнь ни изворачивалась, будем сверху.
Они оба умолкли и уставились на дальнюю дверь, там появился гигант, которого нельзя не заметить, пусть даже он сейчас не в полном рыцарском облачении, а только в стальной кирасе поверх изящного кафтана. Коротко оглядевшись, он двинулся через зал в нашу сторону.
Мы смотрели с интересом, я вообще впервые увидел его бездоспешным, но хорошо сшитая и подогнанная по фигуре одежда делает моложе и даже изящнее.
У помоста он преклонил колено и опустил голову.
— Сэр Клемент, — сказал я. — Встаньте и поведайте, что у вас случилось.
Он выпрямился, взгляд прям и честен, лицо спокойное, выражение достоинства струится от всей статной фигуры..
— Ваша светлость, — произнес он четко, — я готов служить дальше!
Я сказал медленно:
— А вы и так служите, когда управляете замком и землями. Платите налог, ремонтируете дороги… ну, я предполагаю, что платите. Или будете платить.
Он дождался, когда я закончил перечислять его достоинства, вообще-то очень короткий список, сказал почтительно:
— Ваша светлость, я сделал все, как вы велели. Прибыл, вступил в права хозяина, ознакомился со слугами, рабочими, осмотрел земли… Все налажено, ваша светлость, я просто побоялся вмешиваться!
Я спросил настороженно:
— Вы не упомянули вдову предыдущего хозяина…
Он развел руками:
— Ваша светлость, это удивительная женщина. Молодая и красивая, чуть полновата, но я как раз таких люблю. Управляется так, что просто чудо… Я про хозяйство, ваша светлость, не подумайте чего дурного! В постели она тоже, да, другой жены не надо, даже и думать про иную не стану.
— Так чего вы здесь?
Он выпрямился, твердо взглянул мне в глаза.
— Ваша светлость, я считаю, что вы наградили меня… слишком. Я должен послужить с вами рядом, поучаствовать в боях, потом и приму имение… ну, вообще-то я его уже принял, но сейчас оно как бы не полностью мое, я же чувствую, что вы дали мне больше, чем я заслужил, а я хоть и беден…
— …но подачки не принимаю, — закончил я за него, потому что он умолк, не в силах вымолвить эти дерзостные слова.
— Ваша светлость!
Я выставил перед собой руку ладонью вперед.
— Молчи, а то заплачу, прям зареву, весь растроганный за лучшие чувства. Другой жены, говоришь, не надо, но… оставил такое теплое гнездышко, о каком мечтал в тех суровых краях, снова облачился в доспехи, взял меч и пришел? Сэр Клемент, я всегда говорил, что настоящая доблесть к нам приходит с Севера! Вы это доказали, кому-то станет стыдно, я уверен. Ага, вон уже глазки опускают!
Из боковой двери тихонечко появился виконт Каспар Волсингейн, он вообще редко показывается во дворце после его захвата, прошел вдоль стены и поднялся к нам на помост, где остановился у моего трона, глядя неподвижными рыбьими глазами.
— Что там? — спросил я в нетерпении.
— Ничего особенного, ваша светлость, — произнес он ровным голосом, — просто мы перехватили по дороге к городу гонца из Варт Генца. Я счел, что вам будет важно поскорее услышать новости.
Я насторожился, даже сердце стукнуло в радостном ожидании.
— Надеюсь, — сказал я тихо, — новости хорошие. Давайте его сюда.
Он шепнул:
— Может быть, лучше в приватной обстановке?
Я покачал головой.
— Зачем?
— А вдруг?
— Думаю, — сказал я почти уверенным голосом, — новости благоприятные. Пусть войдет!
В зал вошел быстрыми шагами юный лорд, я узнал сэра Герарда, сына барона Валдуина, он сражался храбро при захвате пограничной крепости и вообще показал себя одним из наиболее преданных мне командиров.
Перед ним расступились, хотя и простой гонец, это видно по тому, как двигается, все лорды входят в зал важно и с величавостью, ни одного лишнего движения, а этот совершенно не думает о личном достоинстве и как выглядит…
Сэр Герард почти подбежал, преклонил колено и посмотрел на меня влюбленными глазами.
— Сэр Герард, — приветствовал его я.
— Ваша светлость! — воскликнул он.
— С чем прибыли, сэр Герард?
Он поднялся по движению моих пальцев и все так же, не отрывая взгляда, выпалил:
— Лорды договорились собрать всеобщий съезд сеньоров на день святого Августина Блаженного!..
Я величаво наклонил голову.
— Прекрасный выбор. И хороший день. Кстати, когда это будет?
— Через три недели, — выпалил он. — Из дальних земель добираться в столицу непросто, да и сперва многим лордам нужно подготовиться, потому положили на сборы месяц… Но я одолел весь путь всего за неделю!
— Наверное, — предположил я, — загнали не одну лошадь?..
— Пришлось, ваша светлость.
— Через три недели, — сказал я медленно, — неспешно собираются. С другой стороны, солидные люди едут, не мальчишки.
— Ваша светлость, — просительно сказал он, — меня послали к вам заранее в знак глубочайшего уважения, чтобы вы тоже могли успеть завершить все неотложные дела и приехать на пару дней… Вас очень ждут!
— Спасибо, — сказал я. — Я очень заинтересован в этих выборах. Все-таки от них может зависеть и наша дружба с королевством Варт Генц! Передайте мое удовольствие и благодарность, я обязательно прибуду!
Глава 13
Вообще-то можно было бы выехать за сутки до съезда лордов, но это будет, как мне кажется, чересчур и слишком демонстративно. Уже и так все знают, что подо мной особенно быстрый конь, не знают только, насколько, я же раньше времени никакие карты раскрывать не стану.
Потому выехал за неделю, объяснил своим бодро, что по прямой как раз и домчимся за эти семь дней. Все завистливо повздыхали, они бы добирались на богатырских конях, укрытых тяжелой броней, как раз все три отпущенные недели.
Заря еще дотлевает на восточной половине неба, на сырой земле после отшумевшего ночью небольшого дождика большие лужи. На Юге к утру бы все высохло, но здесь далеко не Юг, как и далеко, к счастью, не Север. Птички уже орут, вернее, не орут, а доорывают, а начинают этот визг, еще когда небо только-только робко светлеет на самом стыке с землей.
Зайчик начал набирать скорость, когда город остался за пределами видимости, но мимо скользили деревни с хорошо возделанными полями и работающими там людьми, и только когда и они ушли за спину, прибавил…
…но впереди Вечно Зеленый Лес, он же Эльфийский, либо проскочить насквозь, что не получится, либо по широкой дуге обойти, Зайчик все понял и заложил крутой вираж, по