- …виконт Риен?
- Увы, у виконта проблемы с нападающими лесными варварами. Но про ослепляющую красоту леди Лоралеи наслышаны многие, и теперь граф Арлинг вынужден отбиваться не только от соседей, но и от дальних лордов. Сейчас вот с той стороны леса войска графа Арлинга, а с той…
- Кристофера де Марка, - сказал я, вспомнив рассказ гонца сэра Норберта.
- Совершенно точно, сэр!
- Ничего себе, - пробормотал я, впечатленный таким драматизмом. - Неужели я такой рыночник, не вижу в этой безобразной драке истинного и неповторимого кайфа? Это же романтика, высший порыв души, возможность проявить лучшие рыцарские качества! Не за бабу все-таки дерутся, а за леди…
За спиной слышался приглушенный шум, как если бы морские волны накатывали на берег. Я оглянулся, в просветы между деревьями видно, как передовые отряды огромного войска готовятся к ночевке.
- Отмена, - сказал я решительно. - В раю отоспимся, а со мной вы попадете в рай, как великомученики. Из меня хреновый будет политик, если, как благочестивый христианин, не воспользуюсь подвернувшимся моментом, увидев левую щеку. Поднимай наше войско и на рысях веди сюда! Всех, до единого человека.
Он смотрел непонимающе.
- И что?
- Когда дерутся двое, - сказал я мрачно, - выигрывает ворона, сидящая на дереве.
Глава 11
Измученные бойцы смотрели без страха на стройные ряды моих свежих и готовых к бою рыцарей. Отряды Растера и Макса отправились в расположение барона Кристофера, я въехал во главе отряда лордов в стан графа Арлинга, и там сразу увидели, что одних знатных рыцарей у меня больше, чем у графа вообще осталось бойцов.
Я выпрямился во весь рост, раздвинул плечи и старался выглядеть страшным и пугающим, так всегда стремятся выглядеть вожаки уличных банд, а также благородные рыцари. Мои рыцари встали за моей спиной, сверкая очами и грозно раздувая ноздри, мол, сокрушим любое сопротивление, а также накажем любое непочтение к нашему лорду, ибо его честь - наша честь.
Я заявил надменно:
- Я, Ричард Длинные Руки, гроссграф Армландии, требую объяснений. Меня интересует, кто посмел развязать междуусобную войну без моего милостивого и временами великодушного соизволения. Я жду.
Из шатра вывели, поддерживая под руки, мужчину средних лет, в накинутом на голое тело красном камзоле и такого же цвета штанах. Сапоги тоже красные, но я уже понял: кровь не так заметна и не напугает соратников. Грудь рыцаря перевязана белыми тряпками, уже пропитанными кровью, одна рука висит плетью, окровавленная ткань туго стягивает предплечье, но красные пятна проступают прямо на глазах.
Он с достоинством поклонился, но побледнел еще сильнее от такого усилия.
- Я, - произнес он слабым голосом, - граф Арлинг. Барон Кристофер де Марк пытается овладеть моим замком. Моя честь задета, я не стал отсиживаться за стенами, а вышел навстречу и принял бой в открытом поле.
Я кивнул, все понятно, за стенами замка легко бы отбил любой штурм и нанес противнику немалый урон, а то и разгромил бы, но это же рассуждения простолюдина, а рыцарь постоянно трясется за свою честь, как бы чего не подумали порочащего про его честь и достоинство.
- Понятно, - ответил я, - вы поступили по-рыцарски благородно и красиво. Если не ошибаюсь, вы потому и встали против солнца?
Граф с достоинством наклонил голову.
- Совершенно верно, сэр. Чтобы не сказали, что я воспользовался хоть каким-то преимуществом.
- Очень благородно, - повторил я и покосился на заваленное трупами поле. - Причина войны - леди Лоралея?
Он с еще большим достоинством откинул голову и взглянул мне в лицо.
- Да, сэр.
- Могу я взглянуть на нее?
Он помрачнел.
- Сэр, есть ли в этом необходимость?
Я выдвинул нижнюю челюсть, что за это время незаметно убралась взад, посмотрел на него с высокомерием рожденного гроссграфом.
- Сэр Арлинг, - произнес я ледяным голосом, - я решаю в Армландии, в чем есть необходимость, а в чем нет. Или вы не признаете власть тех лордов, что облекли меня высокой властью гроссграфа?
Я успел заменить рвавшиеся с языка слова «мою власть» на «власть лордов», пусть с ними потягается, мои военачальники придвинулись, ладони на рукоятях мечей. Рыцари их отрядов уже окружили уцелевшее войско, что лежит обессиленное, граф Арлинг тоже посмотрел на них и понял, что да, гроссграфу виднее.
- Признаю, - ответил он обессиленно.
- Так в чем дело? - потребовал я грозно.
Он повернул голову в сторону рыцарей, готовых подхватить его при неверном движении.
- Сэр Акмур, - произнес он слабым голосом. - Оседлайте моего коня…
Немолодой рыцарь посмотрел на меня враждебно, а ему сказал:
- Сэр, давайте я лучше распоряжусь насчет повозки.
- Нет, - прошептал Арлинг, - коня… Я не могу вернуться в телеге, словно корова, которую везут с бойни.
На воротах его замка забегали, на стене появились лучники, но мост опустили, а решетку подняли: сэр Арлинг едет с нами в сопровождении своих рыцарей, так что не совсем в плену. Барон Альбрехт сразу же послал своих людей встать на всякий случай рядом с арбалетчиками на стенах, а сэр Норберт умело расставил рыцарей на ключевых местах, так что замок в любом случае в наших руках, а мы с израненным сэром Арлингом последовали в его покои.
Челядь радостно выскакивала навстречу, что значит, лорда любят, но пугались грозного вида гостей, исчезали. Зигфрид и Тюрингем со своими десятками отборных воинов сопроводили нас, оставляя их по одному, по двое, так что на последний этаж поднялись совсем с крохотной свитой, зато из самых рослых и внушительных.
Граф Арлинг, хромая и почти повисая на одном из своих рыцарей, остановился перед богато украшенной дверью. Рыцарь деликатно постучал и, дождавшись ответа, нажал на золотую ручку в виде летящего дракона.
В глубине пышно обставленных покоев широкая кровать с балдахином, пахнет тонкими духами, чирикает в золотой клетке птичка, но я почти ничего не замечал, взгляд сразу прикипел к женщине, что поднялась из кресла навстречу гостям.
Мне показалось в первый миг, что это компьютерная модель, есть же умельцы, рисуют вот такое совершенство, а потом наделяют идеальной анимацией: абсолютно гладкая ровная и чистая кожа, дивные синие глаза с длинными загнутыми ресницами, тонкой работы нос и пухлый детский рот, выступающий подборок и высокие скулы при чуть-чуть запавших щеках, что лишь подчеркивают общую аристократичность.
Ее фигура, как ни скрывай одеждами, безупречна: высокая грудь, тонкая талия, изящные бедра и длинные ноги. Золотые волосы на темени перевиты синими лентами, под цвет глаз, дальше собираются в косы, толщиной с мою руку, и падают до ягодиц. Леди Лоралея перекинула одну на грудь, взглянула растерянно на лорда, на меня, на молчаливых людей в доспехах.
Тонкие изящные пальцы машинально перебирают косу, у меня разбежались глаза: смотреть ли на грудь, ее изгиб эффектно подчеркивает эта тяжелая плеть волос, то ли на дивной формы руки, то ли на необыкновенное лицо…
- Леди Лоралея, - хмуро представил ее граф Арлинг. - В данный момент… моя жена.
Я поклонился, почти не сознавая, что делаю. Рядом восторженно сопели Альбрехт, Зигфрид и Тюрингем. Даже Норберт похрюкивал как-то странно.
- Да, - услышал я свой хриплый голос, - теперь понимаю, почему пролилось столько крови…
Зигфрид шепнул:
- А сколько еще прольется!
Мне почудился в его голосе восторг. Глаза Тюрингема полыхают неземным огнем, Альбрехт закусил губу, у него вид человека, что отчаянно борется с собой и проигрывает с каждой секундой, а сам Арлинг прижал ладони к груди, словно удерживая выпрыгивающую лягушку.
Я сдавил себя в железном кулаке, я же правитель, мать вашу, политик, а не самец какой-нибудь, проговорил надменно:
- Сэр Арлинг, сердце мое, как гроссграфа, обливается кровью при виде… да, при виде! Как можно такое ради всего лишь женщины? Господь не для того дал нам душу, чтобы мы с нею вот так. Душа и женщина, как говорят отцы церкви, несовместимы. Если перед вами проблема выбора… хотя, на мой паладиньий взгляд, где тут проблема, какой выбор?… То вы что должны избрать?… Неверно шепчете, сэр Зигфрид! И вы, сэр Тюрингем, глазками стреляете слишком блудливо. Да и вы как-то странно смотрите, сэр Альбрехт, как будто вам не ясно!
- Женщины - зло, - шепнул у меня за спиной кто-то из рыцарей, - но я готов стать великомучеником.
Я повысил голос:
- В целях умиротворения района как гуманист и миротворец я конфискую это яблоко раздора. Сэр Норберт, займитесь! Леди Лоралея должна быть немедленно убрана из района конфликта.
Сэр Норберт опустил ладонь на рукоять меча.
- Как скажете, сэр…
- Не так, - прервал я. - Вывезите под охраной в лагерь.
- Чей?
Я повысил голос:
- Сэр Норберт!
- Понял-понял, - ответил он поспешно. Кивнул двум своим рыцарям, они, двигаясь очень быстро, подошли к леди Лоралее, она в испуге вскинула голову и посмотрела на меня в упор. Сердце мое оборвалось. Несколько моих рыцарей, обнажив мечи, остались на местах, но их вид показывал, что по моему слову разнесут здесь все.
Граф Арлинг вскрикнул отчаянно:
- Сэр Ричард, что вы делаете?
- Спасаю вас, - ответил я зло. - Над вашими землями нависла угроза со стороны вражеских держав, а вы чем заняты? Половину земель вашего противника, сэра Кристофера, захватили лесные люди, а он куда смотрит?… Я могу, конечно, сказать вам обоим, куда смотрите, но тут и стены покраснеют! Вы своей нелепой войной истощили земли, вас теперь не только иноземный враг, вас местные хомяки захватят и все утащат!
Леди Лоралею быстро провели к выходу. Группа моих рыцарей тут же встала там стеной, не позволив выйти даже ее служанкам.
Граф Арлинг крикнул отчаянно:
- Но… куда? Что вы с нею сделаете?
- Решим, - ответил я как можно тверже, - и поступим. Армландия нуждается в мире! И спокойствии. Я ее умиротворю. Покой будет, как на кладбище!