Лоралея мгновенно оказалась рядом и обхватила меня тонкими нежными руками, будто пытаясь поделиться силой и уверенностью.
– Случилось что-то?
– Да, – ответил я со вздохом. – Все это время приезжали хорошие и нужные люди. Но, чтобы я не решил, что это норма, Господь послал и очень неприятного человека. Пожалуй, единственного, который в самом деле в состоянии доставить мне неприятности. Вернее, к которому я пока не могу подобрать ключи.
Она охнула в удивлении.
– Мой лорд! Как можно?
– Можно, – ответил я невесело. – Это такой гад… не подкупить, не запугать… Прет, как лавина. И, как лавина, не слышит никаких доводов. Я его отвел в типографию и там оставил. Надеюсь, это его займет надолго.
– Я его уже ненавижу, – заявила она страстно.
– Я тоже.
Она спросила негромко:
– Тогда просто убейте его. Мой лорд, вы же – гроссграф! Вам даже не нужно придумывать повод или обвинение.
– Меня эта мысль соблазняет, – признался я. – Сразу, как только его увидел, уже раз сто утопил, зарезал, повесил, затоптал конем, четвертовал, отрубил голову, бросил в болото с камнем на шее.
Она сказала с жаром:
– Никто не смеет причинять вам неприятности или даже беспокойство, сэр Ричард! На вас так много держится… не должна какая-то мелкая букашка подтачивать могучий ствол! Деревья от жуков и червей защищают птицы… у вас много верных людей, которым только мигни, завтра об этом священнике никто и не вспомнит!
– Хорошо бы, – повторил я с тоской.
– Так почему не…
Я вздохнул.
– Потому что это слабость. Против доводов нужно выставить доводы, а не кулак в железной перчатке. Что я, совсем дурак, не смогу ему ответить на его языке?
– Можете! – ответила она твердо.
– Могу, – согласился я. – Только еще не придумал, как…
Нужна сотня мужчин, мелькнула мысль, когда я выходил из донжона, чтобы устроить лагерь, но достаточно одной женщины, чтобы устроить дом. Лоралея обустроила его так, что я почти чувствую физическую боль, покидая здание, словно разрываю незримые нервные нити.
После сладостного обеда, когда мог бы прыгнуть в постель, держа в руках самую сладкую в мире женщину, я механически занимался хозяйством, то есть перенаправлял потоки строительных материалов, перебрасывал мастеровых со срочного участка работы на более срочный, указывал, как отделать внутренности множества залов и помещений в крепости.
Мысли возвращались к Лоралее, но я упрямо заставлял себя думать о Тоннеле, понимая, что и Лоралея одобрила бы, когда сперва о родине, потом о ней. Мужчина должен быть мужчиной, самцов предпочитают только бизнес-леди, которые сами вообще-то больше мужчины, чем женщины, как бы ни прыскались духами, имитирующими женские гормоны.
Ближе к вечеру неожиданно прибыл барон Варанг. Я поспешил к нему с распростертыми объятиями, чтобы он не успел совершить что-нибудь ритуальное из обряда вассального подчинения.
Барон дал себя обнять, я заметил на лице хитрую усмешку, что тут же спряталась. Гад, догадался, от такого скрыться трудно.
– Все замечаете, – сказал я искренне, – хитрый вы барон! Что и доказали уже тем, что я гроссграф и мучаюсь в этой крепости.
Он расхохотался.
– Полно вам, сэр Ричард! Вы все равно стали бы гроссграфом. Так или иначе.
– С вашей поддержкой это было намного легче, – ответил я. – Вообще, барон, мне вас недостает. Ваших мудрых и рассчитанных советов. Как там наш общий друг, граф Ришар?
Он отмахнулся.
– Вы сделали все, что он и хотел. Раньше он ставил меч у изголовья, а теперь его прославленный меч висит в ножнах на стене! Граф наслаждается покоем, которого он, как я хорошо знаю, давно жаждал. В первую очередь, из-за своих коней…
– Коней? – переспросил я. – Я уже слышал насчет коней. Он их любитель или у него что-то особенное?
Барон удивился:
– То и другое, но… вы не слыхали про его коней?
– Честно говоря…
– Сэр Ричард, вы меня удивляете! О его конях вся Армландия наслышана.
Я пожал плечами.
– Как вы догадываетесь, у меня нет проблемы с перемещением моей задницы по просторам страны.
Он хлопнул себя по лбу.
– Ах да, у вас же этот загадочный конь, о котором так много говорят… Да, действительно, вам незачем ловить слухи о конях, которые быстрее всех на свете. Кони графа Ришара вряд ли быстрее вашего черного красавца.
– Расскажите, барон, – попросил я. – Ради чего граф повесил меч на стену?
– Охотно, – ответил он со вкусом, глаза загорелись, о конях и женщинах все мужчины готовы говорить долго и с подъемом. – Граф Ришар еще в молодости славился своей молниеносной конницей. Она досталась ему от отца, тот случайно открыл, что на его угодьях растут особые травы, у коней от них повышается скорость и выносливость. А если такими травами кормить коней несколько лет, то быстрота у них поселится в крови и мускулах, такие кони могут идти галопом сутки напролет и даже не взмокнут.
– Ого, – сказал я невольно, – каждый хотел бы иметь такую конницу! Не в этом ли секрет побед графа?
– Нет, – ответил барон с неудовольствием, – одной скорости мало, хотя, надо признать, быстрота конницы не раз помогала решить исход сражений. Говорят, у графа вообще есть один-два коня, что скачут быстрее летящих птиц и могут догнать выпущенную из лука стрелу! Не знаю, правда ли, все мы склонны к преувеличениям, но у графа в самом деле особые кони…
– Да уж… Покупать у него пробовали?
– Конечно! Граф Ришар продает охотно. Правда, за большие деньги, но когда речь о таких конях… Продает и загадочно улыбается. Как оказалось, на простом корме его чудесные кони вскоре превращаются в обычных лошадей. Пробовали тайком по ночам собирать семена тех трав и засевать свои луга, но, увы, хотя трава росла и там, но чудесные свойства теряла.
– Понимаю, – пробормотал я.
– Что именно?
– Такое бывает часто, – объяснил я. – Называются эндемиками. Когда растет только на определенном месте. В моем старом королевстве женьшень или маралий палец только в одной области имеют волшебные свойства, в других – простые корни. Да, графу повезло, что у него именно эти земли. Надеюсь, он останется нашим верным союзником.
Барон расхохотался.
– Еще бы! Вы же выполнили за него всю тяжелую работу. Теперь он может заниматься только конями. Сказал мне, что отныне растолстеет, на поясе провертит новые дырочки, чтобы брюхо распускать вволю, а не затягивать, как сейчас… Он мечтает вывести породу вообще крылатых! В старых книгах, дескать, есть описания, как это сделать. Так что объединение Армландии и мирная жизнь как раз то, что нужно графу.
– А вам? – спросил я. – Что нужно вам, барон?
Он посмотрел мне в глаза, лицо стало серьезным.
– Мне хотелось бы знать ваши планы, сэр Ричард. Я понимаю, детали вы должны держать в секрете даже от своей подушки, но в общих чертах… Это для того, чтобы какие-то неожиданности не заставали меня врасплох. Я человек вообще-то мирный, неожиданностей не люблю. Опыт уже научил, неожиданности обычно бывают неприятными, очень неприятными и чертовски неприятными.
Я помедлил, барон ждет, хотя вряд ли рассчитывает на откровенность в стратегических планах.
– Запланирована долгая и мирная жизнь, – ответил я осторожно. – Подъем сельского хозяйства. Добыча и переработка руд, развитие промышленности, экономическая экспансия в другие регионы… Увеличение поголовья крупного, среднего и совсем мелкого рогатого скота в интересах малого бизнеса. Переработка мяса, костей и шкур…
Я перечислял еще, путано и хаотично, из чего может нарастать благосостояние такой великой страны, как Армландия, незаслуженно обойденной вниманием и зажатой в тесные границы недружественными соседями. Барон терпеливо слушал, хотя я видел по глазам, что понимает далеко не все. Да я и сам себя не всегда понимал, хотя насчет слагаемых экономического подъема в моем прошлом королевстве каждый может отбарабанить без запинки даже спросонья, тоже не понимая, что они значат.
– Но, – закончил я, видя, что барона это не удовлетворило, – лично я… и строго в конфиденциальном порядке… вы понимаете?.. советовал бы далеко не отпускать войско. Или хотя бы сохранить при себе ударную мобильную группу.
Глаза Варанга блеснули острым любопытством.
– Что-то ждете?
– Правитель всегда должен ожидать всего, – ответил я дипломатично. – Но у меня такое предчувствие… понимаете, просто предчувствие…
Он посмотрел на меня очень внимательно.
– Да, понимаю. Всего лишь предчувствие. А на предчувствия можно не обращать внимания. Благодарю вас, сэр Ричард, за доверие!
– А вам спасибо за понимание, – ответил я с тем же подтекстом, что прозвучал и в голосе барона.
Когда мы расставались, снова обнявшись уже на прощанье, он спросил осторожно:
– А мобильную группу… может быть, расположить к вам поближе?
Я подумал, ответил с еще большей осторожностью:
– Лучше без спешки перебазировать ее к Хребту. К тому месту, куда я послал бригады камнерубов. Медленно, не привлекая внимания, стараясь не вызывать лишних вопросов.
Он подумал, сказал решительно:
– Да, я это сделаю. Хотя, уж простите…
– Барон, – прервал я, – мне пока что везло, верно? Просто предположите, что и в этот раз случится что-то такое эдакое. Вы ничего не потеряете, если у меня ничего не получится. Всего лишь неспешная – подчеркиваю! – неспешная прогулка отряда отборных рыцарей к Хребту, чтобы отработать навыки ведения боя на пересеченной местности, в лесу и в предгорьях. И победное возвращение с прекрасно выполненной задачей!
Он кивнул, хотя я видел по его глазам, как трудно будет принудить своевольных рыцарей отрабатывать навыки командной борьбы, ведь каждый из них герой и каждый стремится совершать индивидуальные подвиги.
– Спасибо, сэр Ричард, – повторил он, – за доверие. И не бойтесь, что кто-то посмеется над бесполезностью рейда рыцарей к Хребту и обратно. Сила никогда не бывает смешной.